Элла Памфилова, возглавлявшая до 2010 года президентский Совет по правам человека и ушедшая с этого поста в знак протеста против политики властей, решила возобновить сотрудничество с администрацией президента. Возглавляемое Памфиловой движение "Гражданское достоинство" займется распределением средств на поддержку некоммерческих организаций.

С таким предложением обратились к Владимиру Путину нынешний глава Совета по правам человека Михаил Федотов и уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин. В четверг Федотов, Лукин и Панфилова встретились с Путиным в его резиденции в Ново-Огарево. После встречи было объявлено, что глава государства согласился с кандидатурой Памфиловой и пообещал дать необходимые поручения своей администрации.

Радио Свобода поговорило с Эллой Памфиловой о том, что она думает о кампании по преследованию "иностранных агентов", откуда взялся "миллиард долларов для НКО", на который упирает, обосновывая этот закон, Кремль, каким НКО при ее посредничестве теперь будут выделяться государственные деньги и может ли бюджетное финансирование некоммерческих организаций заменить зарубежное:

– Незадолго до отставки с поста главы Совета при президенте по правам человека вы выступили с публичной критикой законопроекта о расширении полномочий ФСБ, затем подвергались нападкам со стороны прокремлевских молодежных движений, всем было понятно, что ваш уход – это жест несогласия с происходящим. Почему вы решили вернуться к сотрудничеству с властью?

– Я возвращаюсь не в политику. Я действительно уходила с полным осознанием, что такому человеку, как я, в этой системе места нет. Не собиралась возвращаться в публичную политику, я занимаюсь наукой, экологическими проектами. Я думала о том, где бы я могла быть полезна, и не находила такого места. За изменение политического строя путь бьются те политики, которые в это верят. Мне поступали предложения, но я считала, что заниматься имитацией, профанацией какой-то деятельности я не могу, мне важно было понять: есть ли какое-то дело в нынешней системе, в нынешней ситуации, которое я знаю, как делать, которое я могу делать, где я уверена, что будет результат, и за этот результат мне будет не стыдно. Так совпало, что в нужное время в нужном месте это дело созрело.

Сейчас тяжелая ситуация с законом об "иностранных агентах", вообще правозащитное движение достаточно слабое, самые сильные организации сконцентрированы в Москве, Санкт-Петербурге и еще нескольких крупных городах. Финансировались они в основном из-за рубежа, потому что ни наш бизнес, ни государство правозащитников не жаловали. И этот закон просто добивает правозащитное движение. Возникла идея: раз наши правозащитные организации не хотят регистрироваться как иностранные агенты и готовы отказаться от зарубежного финансирования, пусть государство выделяет средства, но при этом не давит на них. Это результат долгих переговоров с правозащитным сообществом, это и Лукин по одной линии вел переговоры, Федотов по другой линии. Ко мне обратились и та и другая стороны, потому что оказалось, что я такой компромиссный вариант, который устраивает и ту и другую сторону.

– Государство и раньше выделяло деньги некоммерческим организациям. Когда Путин обосновывал необходимость закона "об иностранных агентах", звучала цифра в 28 миллиардов рублей, полученных НКО из-за рубежа. Сами НКО по поводу такой гигантской суммы недоумевали. Сейчас сообщается, что в этом году до 1 октября среди НКО распределят 2,5 миллиарда рублей – в десять раз меньше. Если Путин не лукавил, то как же сумма в десять раз меньшая может закрыть эту "дыру", возникающую при отказе от зарубежного финансирования?

– Цифра в 28 миллиардов рублей сейчас, насколько я знаю, уточняется. Президент поручил показать, что из себя представляют эти миллиарды, куда они шли. Есть организации типа "Росатома" или "Роснано", которые тоже вошли в это число, поэтому надо четко разделить некоммерческие неправительственные организации и крупные корпорации с большой долей государственных средств. Если эта работа будет сделана честно, картина будет совершенно иная, и ни о каких 28 миллиардах непосредственно на правозащитные организации речи не будет. Что касается нынешних средств, в дополнение к указанной вами сумме будет еще 500 миллионов рублей на этот год и, скорее всего, миллиард на будущий. Эти деньги пойдут непосредственно на поддержку организаций, которые позиционируют себя как правозащитные.

– Существует ли вероятность, что при вашем посредничестве какая-то часть этих денег достанется организациям, которые прокуратура считает "иностранными агентами"?

– Я в этом не сомневаюсь. Вопрос в том, что это будет зависеть от позиции самих организаций, от того, подадут ли они заявки на гранты. Эти НКО – одни из самых сильных и профессиональных в стране, не сомневаюсь, что такие заявки они хорошо умеют составлять.

– А вы знаете, каким некоммерческим организациям в основном выделялись бюджетные деньги в прошлые годы? Казаческие объединения, "Братство православных следопытов", "Союз машиностроителей". Федерация независимых профсоюзов, входящая в "Общероссийский народный фронт", получила в прошлом году самый большой грант – 12 миллионов рублей, а Московская Хельсинкская группа, например, 4 миллиона.

– По практике предыдущих лет было много вопросов. Именно поэтому пришли к такой схеме, чтобы не само государство в лице чиновников решало, кому давать деньги, а чтобы в этой роли выступал вызывающий доверие у обеих сторон посредник. Важно также, чтобы при это не было прямого давления со стороны власти на организации. С Путиным у меня был разговор с глазу на глаз. По его словам, речь не о том, чтобы поддерживать только лояльных, а чтобы те организации, которые реально работают, не обслуживали власть, не работали на интересы других государств, а работали на интересы собственных граждан.

– Вы тоже считаете, что НКО, которые прокуратура считает "иностранными агентами", действительно работают на другие государства и представляют их интересы?

– Я так не считаю. Я вам повторила позицию президента. Я знаю многих руководителей этих организаций, много лет с ними работаю, знаю, что делает Ганнушкина, что делает Алексеева. Я считаю, что они помогли очень многим людям. Путин же не обвинял какие-то конкретные организации. Его позиция заключается в том, что любая НКО, которая имеет иностранное финансирование, если она работает в интересах людей, а не на интересы других государств, не должна регистрироваться в качестве "иностранного агента". Это же во всем мире такое принято, в Соединенных Штатах это есть. Это просто общий посыл, а не привязка к каким-то конкретным организациям.

– Что касается Соединенных Штатов, то там закон, о котором вы говорите, работает совершенно по-другому. Он направлен на организации, занимающиеся преимущественно лоббированием коммерческих и политических интересов своих стран. Вы упомянули Светлану Ганнушкину, ее фонд "Гражданское содействие" помогает мигрантам. Разве это одно и то же?

– Это уже другой аспект. Для этого есть Лукин, уполномоченный по правам человека, есть Федотов с президентским Советом по правам человека, есть политические партии, которые борются за власть. У меня в этом смысле довольно узкая роль, и дай Бог, чтобы я ее выполнила. Я не меняю свои позиции, в том числе и по отношению к закону о некоммерческих организациях, но в мои функции не будет входить вносить изменения или поправки в это законодательство.

И Федотов, и Лукин представили анализ того, как осуществляется практика правоприменения, как правоохранительные органы осуществляют проверки, и там очень много негатива. Действительно, очень много вопросов к тому, что делают правоохранительные органы. Эту ситуацию надо менять. Моя задача, как я ее вижу, – параллельно осуществить честное, объективное, глубокое исследование с привлечением иностранных авторитетных экспертов. Оно должно ответить на вопрос: каковы негативные последствия этого закона и как они сказываются на работе наших правозащитных организаций. Это очень важно – представить честный, обоснованный доклад, который бы вызвал доверие всех сторон.

– То есть такое исследование – это тоже одна из поставленных перед вами задач?

– Это задача, которую я себе планирую сама. Я уже начинала это исследование в качестве сотрудника Высшей школы экономики, Центра исследований некоммерческого сектора и гражданского общества. Я уже провела переговоры с моими немецкими коллегами. Я считаю, что это невероятно важно – объективная информация не только со стороны силовиков. Я считаю, что для страны невероятно важно изменение фона, на котором идет разговор об НКО. Для правозащитников фон создан крайне негативный. Люди должны понимать, как важна правозащита, умение отстаивать свои права, бороться с произволом, от кого бы он ни исходил.

– Вы говорите, что бороться с негативными последствиями закона "об иностранных агентах" – это задача Лукина, Федотова, они и правда что-то делают, но пока безуспешно. Исследование "третьего сектора", о котором вы рассказываете, тоже, получается, часть этой борьбы?

– Не все, что они делают, – безуспешно. Многое все равно удается, и чем больше коллективных действий, тем больше вероятность успеха. Я свою лепту внесу тем, что представлю такое независимое исследование. Возвращаясь к моей работе по распределению грантов – это дело очень полезное. Я за него взялась, несмотря на высокий уровень моей личной ответственности. Я рискую и иду на это, потому что верю, что может быть результат, что мы поможем организациям встать на ноги и поможем сохранить те НКО, которые есть.

– Есть такой правозащитник в Краснодаре, Михаил Савва. Его такая ответственность, реализация некоммерческого правозащитного проекта на бюджетные деньги, привела в тюрьму. Краснодарские правозащитники и сотрудники некоммерческих организаций говорят, что это просто месть за критику областных силовиков и того, как ими осуществлялись проверки НКО. Не боитесь чего-то такого?

– В России от тюрьмы и сумы нельзя зарекаться. Но кто не рискует, тот, как говорится… Я тоже могла прекрасно сейчас заниматься экологией, наукой, писать книжки, воспоминания, у меня очень богатая политическая биография. Я взялась за достаточно рискованное дело, и на кон поставлена моя репутация. Я готова к любому раскладу и считаю, что игра стоит свеч.

5 июля состоялось первое заседание в мировом суде Ленинского района Перми по делу некоммерческой организации ГРАНИ. Весной этого года прокуратура Пермского края возбудила дело об административном правонарушении в отношении НКО в ответ на ее отказ регистрироваться "иностранным агентом".
Сами сотрудники ГРАНЕЙ требование прокуратуры считают оскорбительным и для себя, и для своей организации.

Согласно постановлению прокуратуры, доказательствами правонарушения ГРАНЕЙ является участие специалистов НКО в обсуждении законопроекта о господдержке социально ориентированных некоммерческих организаций, включение сотрудников организации в совещательные органы при органах государственной власти, а также предоставление информации и рекомендаций по запросам органов власти. По словам руководителя направления "Мониторинг деятельности органов исполнительной власти" НКО ГРАНИ Константина Сулимова, такое обвинение противоречит действующему законодательству, так как государство только приветствует участие граждан в общественных организациях.

На судебном заседании Диана Срок, адвокат Коллегии адвокатов Московской области "Сила Права", отметила, что делопроизводство в отношении НКО велось с нарушениями, и потребовала вернуть дело в прокуратуру для доследования или закрыть его за отсутствием состава административного правонарушения со стороны ответчика. Однако судья отклонил ходатайство адвоката.

Старший помощник прокурора Пермского края Виктор Бевх заявил, что все обвинения объективны. Участие сотрудников ГРАНЕЙ в общественных советах при губернаторе края, неоднократные письменные обращения в Законодательное собрание края с предложениями законотворческого характера являются, по его мнению, признаками политической деятельности НКО.



Константин Сулимов в ответ отметил, что, к примеру, он сам в различных проектах участвует и как представитель ГРАНЕЙ, и как преподаватель университета, и как эксперт. Кроме того, инициативные группы НКО защищают исключительно гражданские, а не политически интересы жителей Пермского края. Сравнение НКО ГРАНИ с политической партией, прозвучавшее со стороны обвинения, вызвало у Константина Сулимова недоумение.


Гособвинение потребовало оштрафовать НКО ГРАНИ на 400 тысяч рублей за неисполнение предписания зарегистрироваться иностранным агентом.

На заседании суда присутствовала член Совета по развитию гражданского общества и правам человека при Президенте России, член Общественной палаты Елена Тополева-Солдунова. После завершения судебного заседания она отметила, что судебный процесс в Перми отразил все проблемные части закона об НКО, о которых уже в четверг говорил Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин. Споры возникают прежде всего вокруг трактовки понятия "политическая деятельность", подчеркивает Елена Тополева-Солдунова.




Противники закона предупреждали об этом с самого начала, напомнила госпожа Тополева-Солдунова.