Выборы в США

Избранный президент США Дональд Трамп в понедельник объявил о первых официальных назначениях в своей команде, которые коснутся не только периода передачи власти, но останутся в силе и после инаугурации нового главы президента 20 января. Чтобы приблизиться к пониманию того, какой будет политика Трампа по отношению к России, мы собрали самые интересные высказывания на эту тему, сделанные как уже назначенными членами его команды, так и теми, кого американская пресса только прочит на ключевые посты в государстве.

Как стало известно 14 ноября, главой администрации Трампа станет нынешний руководитель Национального комитета Республиканской партии Райнс Прибус. Главным советником Трампа на посту президента станет политтехнолог Стивен Бэннон, возглавлявший его предвыборный штаб.

В своем заявлении Трамп назвал Прибуса и Бэннона "высококвалифицированными лидерами, прекрасно работавшими вместе в ходе предвыборной кампании". Прибус – адвокат и политик-республиканец, последние пять лет возглавляет Национальный комитет Республиканской партии. Он содействовал избранию известных в стране политических фигур в законодательные органы государственного и местного уровня. Среди таких фигур – нынешний спикер Палаты представителей США Пол Райан. Стивен Бэннон, назначенный главным советником Трампа, – известный медиаменеджер, радиоведущий, кинорежиссер и в прошлом – успешный специалист в области банковского инвестирования.

Время для более громких назначений еще не пришло, так что пока прессе приходится лишь фантазировать на эту тему. В то же время, список кандидатов на должности Госсекретаря, министра обороны и другие ключевые посты не так уж велик. Кто-то, читая фамилии из этого списка, надеется на скорое потепление в отношениях России и США, другие вспоминают резкие высказывания о России, сделанные самим Трампом и его приближенными. Старые интервью прессе вряд ли можно расценивать как незыблемую позицию по тому или иному вопросу, однако они по-прежнему представляют интерес для тех, кто пытается предположить – будет ли политика США по отношению к России при президенте Дональде Трампе более жесткой, чем при его предшественнике, или наоборот.

Маленький спящий медведь

Начать, пожалуй, стоит с нового вице-президента США Майкла Пенса – с 20 января бывший губернатор Индианы формально станет вторым человеком в государстве. Пенс не часто говорил о России в предвыборной кампании, но если уж говорил, то ни в чем себе не отказывал. Во время дебатов вице-президентов США в начале октября Пенс посвятил России и Путину такую тираду:

"Американская экономика в 16 раз крупнее российской. Американская политическая система во всем превосходит российскую коррумпированную систему кумовского капитализма. Когда мы с Дональдом Трампом отмечаем, что в Сирии, в Иране, на Украине маленький, прибегающий к запугиванию лидер России сильнее на мировой арене, чем эта администрация, то мы констатируем удручающие факты. Это не похвала Владимиру Путину. Это обвинительный вердикт слабому и беспомощному руководству. Провокациям со стороны России следует противопоставлять американскую силу. И если Россия предпочтет участвовать в этой варварской атаке на гражданское население в Алеппо, США должны быть готовы применить военную силу для ударов по военным целям режима Асада, дабы предотвратить гуманитарный кризис, происходящий в Алеппо".

Эти же дебаты запомнились и другим высказыванием Пенса, в котором он придумал новую русскую пословицу.

"Есть одна старая пословица, которая гласит: русский медведь никогда не умирает, он просто впадает в спячку". Как ни искали исследователи русского фольклора что-то похожее среди русских пословиц, сделать этого им не удалось. Позже выяснилось, что пословицу Пенс придумал сам: в интервью изданию National Review в 2014 году это звучало так: "Как показывает история, амбиции русского медведя не умирают, а лишь впадают в спячку".

"Трамп не одобряет политику Путина"

Если Майкл Пенс будет формальным вторым лицом в американской политике, то должность главы администрации, на которую сегодня был назначен Райнс Прибус, считается в США второй по реальной политической значимости. Прибус сравнительно молод на фоне остальных потенциальных членов команды Трампа – ему всего 44 года. К тематике отношений с Россией он, по большому счету, начал обращаться только в период избирательной кампании Дональда Трампа – Прибусу в основном приходилось смягчать эффект от высказываний своего босса.

Так, в мае 2016 года Прибус был вынужден комментировать нашумевшую фразу Трампа о "сильном лидере" Путине. "Дональд Трамп не согласен со стилем правления Путина. Он вовсе не одобряет его политику", – сказал Прибус в коротком интервью агентству Associated Press после того, как Хиллари Клинтон назвала слова Трампа о российском президенте "пугающими".

Спустя два месяца Райнсу Прибусу уже пришлось самому принять на себя огонь – после истории со взломом почты Национального комитета Демократической партии США. Сторонники Клинтон и ряд экспертов по компьютерным технологиям обвинили в этом взломе российских хакеров, Прибус в ответ заявил в интервью MSNBC:

"Даже если это были русские, не так важно, кто взломал переписку, важно, кто писал эти письма, почему сотрудники штаба демократов пытались провернуть аферу по дискредитации одного из своих же кандидатов" (в выложенных письмах содержалась, наряду с прочим, информация о попытках соратников Клинтон дискредитировать кандидата в президенты Берни Сандерса. – РС).

В ответ на будущего главу администрации Трампа обрушился вал критики со стороны прессы, расценившей эти слова как попытку снять с России ответственность за организацию взлома. Москва, в свою очередь, категорически отвергла любую связь с хакерами, взломавшими почту комитета.

"Мы безвольно смотрим, как Советы пытаются распространить свое влияние"

Согласно прогнозам, после победы Трампа на должности Райнса Прибуса мог оказаться как раз Стивен Бэннон, которому в итоге досталась должность советника, напрямую подчиняющегося президенту.

Еще в октябре 2015 года агентство Bloomberg называло Бэннона "самым опасным политтехнологом США", считающим, например, что один из рупоров республиканской партии, телеканал Fox, занимает "слишком мягкую" позицию по отношению к демократам. Насколько Стивен Бэннон опасен для России и Владимира Путина, если судить по его публичным высказываниям? Вот фрагмент интервью Бэннона в 2014 году изданию The Atlantic, посвященный традиционной для республиканцев теме – слабости администрации Барака Обамы, позволившей Путину атаковать Украину. В нем Бэннон даже избегает самого слова "Россия", используя вместо этого слово "Советы", – как будто никакого распада СССР не было вовсе:

"Русские настроены очень серьезно. Они не позволят Украине без боя попасть в сферу влияния США и ЕС. Через пару недель мы увидим, на что они готовы пойти для этого и на что готовы пойти мы. Я думаю, это выглядит пугающе, неважно, демократ вы или республиканец, – что у нашего президента недостаточно силы и решимости, чтобы противостоять таким серьезным парням, как Путин и его люди. Я думаю, эта ситуация будет становиться все серьезней и серьезней, пока в ней что-то не улучшится. … Расходы на армию сокращаются, они (Обама и его администрация. – РС) делают все, чтобы сделать нашу армию слабее. И скоро мы увидим расплату за это в таких местах, как Украина, где Советы пытаются распространить свое влияние, а мы беспомощно смотрим на это из-за отсутствия политической воли".​

"Эстония – пригород Санкт-Петербурга"

​73-летний ветеран американской политики, бывший спикер Палаты представителей США Ньют Гингрич был одним из соперников Дональда Трампа на праймериз республиканской партии и даже выиграл их у будущего президента в нескольких штатах. Теперь американская пресса прочит его на должность государственного секретаря вместо Хиллари Клинтон. Это назначение может стать радостным событием для нынешних российских властей – Гингрич допускает, что референдум о присоединении Крыма был "честным", и не видит смысла в политике санкций против России.

Во время предвыборной кампании Трампа в июле 2016 года Гингрич запомнился своими словами об Эстонии, которую он назвал "пригородом Санкт-Петербурга". Речь не идет о топонимической ошибке, вроде тех, которыми часто грешил Джордж Буш-младший. Гингрич говорил о том, что не уверен, стоит ли США рисковать "ядерной войной" из-за такой страны, как Эстония.

"Русским не обязательно устраивать военное вторжение через границу. Скорее, они поступят так же, как с Украиной. Я не уверен, что пошел бы на риск начала ядерной войны из какого-то места в пригороде Санкт-Петербурга", – сказал Гингрич в интервью CBS в конце июля. Это высказывание было раскритиковано американской либеральной прессой, с энтузиазмом встречено российскими прокремлевскими комментаторами и опровергнуто лично президентом Эстонии Тоомасом Хендриком Ильвесом.

Об опасности войны с Россией Гингрич говорил и спустя месяц, в августе, на собрании Национального клуба прессы. В том, что касается России, его выступление сводилось к трем основным пунктам: США не могут заставить Россию уйти из Крыма, не начав полномасштабной войны, новому президенту США лучше вообще поменьше иметь дел с Путиным, политика санкций не работает – потому что русские "имеют большой опыт страданий".

Во время своего визита на Украину в сентябре Гингрич и вовсе допустил, что референдум о присоединении Крыма к России был "справедливым".

Справедливости ради, во время той же поездки в Киев Гингрич высказывался в поддержку независимости Украины и говорил о том, что США должны рассмотреть возможность поставок Киеву летального оружия для защиты своих интересов:

"Лично я все время выступал против запрета. Уверен, что украинский народ имеет право защищать себя и свою страну. Вообще, такая политика – поддержка украинской независимости только на словах без предоставления современного оружия для защиты – является поражением для США. Барак Обама и Джон Керри выступают с очень резкими заявлениями в адрес Владимира Путина, но ничего не делают, чтобы остановить его. При Трампе все должно быть иначе", – сказал Гингрич в интервью корреспонденту "Европейской правды".

"Путин хочет расширить российскую гегемонию"

Среди других кандидатур на пост Госсекретаря США называется имя Джона Болтона, бывшего посла США в ООН. Болтон известен как один из самых ярых "ястребов" американской политики и сторонник жестких мер к странам так называемой "оси зла". В 2007 году, незадолго до конца второго срока президента России Владимира Путина, Джон Болтон выступал в Вашингтоне на американо-российской конференции "Россия накануне выборов: преемственность или перемены?". Если многие американские политики ужесточили свою риторику в адрес России только после событий в Крыму и в Донбассе, то Болтон говорил о новом российском авторитаризме еще 9 лет назад:

"Россия возвращается к квазиавторитарной, прокоммунистической, квазицаристской – называйте это как хотите – политической системе. Она больше не открыта для демократических преобразований, свободы прессы и личных прав человека".

Спустя 4 года Болтон в интервью телеканалу Fox News так комментировал слова Владимира Путина о том, что США "паразитируют на мировой экономике":

"Думаю, это показывает, что премьер-министр Путин на самом деле думает о Соединенных Штатах. Он думает, что мы находимся в упадке, и высмеивает нашу экономику и нашу администрацию. И это настоящий показатель того, как он, в сущности, к нам относится".

"Экономика России держится только на одной отрасли. Если бы цены на нефть и газ в мире упали, их экономика бы рухнула. В стране стареющее, больное, сокращающееся население. Что у них есть благодаря высоким ценам на нефть, так это быстро наращиваемые военные мощности. Они снова производят и модернизируют свои баллистические ракеты и ядерное оружие, в то время как в США при Обаме все наши стратегические вооружения сокращаются".

"Нынешние действия России – это всемирный источник неприятностей. Несколько лет назад Владимир Путин – тогда еще президент – сказал, что самой большой геополитической катастрофой двадцатого века был распад Советского Союза. Большинство из нас назовут это отличным завершением двадцатого века. Но это свидетельствует о том, что Путин хочет вновь расширить российскую гегемонию на постсоветском пространстве".

На дворе стоял 2011 год. До победы украинского Майдана, аннексии Крыма и войны в Донбассе было еще 3 года. За следующие 5 лет взгляды Джона Болтона на происходящие в России процессы особых изменений не претерпели. Вот фрагмент из его интервью "Голосу Америки" в октябре 2016 года:

"Я смотрю на российскую политику с меньшим оптимизмом. В России идет возрождение авторитаризма – и это очень тревожит меня. Власть – как в политике, так и в экономике – возвращается обратно: от частного сектора к государственному руководству, сидящему в Москве. А другие политические силы ее теряют. Мы видим, что вводятся ограничения – по отношению к прессе, по отношению к оппозиции. Политика Путина уводит Россию все дальше от политической свободы, и это очень тревожно".

"Путин – такой же убийца, каким был Горбачев"

Руди Джулиани фигурирует в числе кандидатов на должность Генерального прокурора США – он является одним из ближайших соратников Дональда Трампа и сторонником уголовного расследования действий Хиллари Клинтон за то, что она использовала личную электронную почту для отправки сообщений государственной важности.

Ему бы сосредоточиться на внутренних американских делах, но нет: бывший мэр Нью-Йорка высказывается о России и Путине не менее жестко, чем другие республиканцы, претендующие на должности в новой президентской администрации. В интервью CNN в понедельник Джулиани отверг сообщения о контактах предвыборного штаба Трампа с российскими чиновниками и добавил, что США намерены наращивать военную мощь, чтобы говорить с Россией "с позиции силы". Немногим ранее, в сентябре, Джулиани в программе телеканала ABC предлагал "отбросить путина на те позиции, где с ним можно эффективно работать":

"Так же действовал Рейган с Горбачевым. Что я хочу сказать: Рейган и Горбачев вели дела друг с другом, а тогда еще был Советский Союз. Горбачев был убийцей, как и Путин. Но это привело к окончанию холодной войны, причем без единого выстрела, поскольку Рейган был в состоянии демонстративно покинуть Рейкьявик. А на днях в Пенсаколе Трамп ясно дал понять, что он легко может отказаться от [иранской ядерной] сделки, если она не в наилучших интересах США. И это будет не первый случай, когда он отказывается от сделки. Как вам известно, я знаком с Трампом уже 28 лет, и в целом, когда он отказывается от сделки, то люди возвращаются уже на его условиях так же, как это было с Рейганом в Рейкьявике".

Руди Джулиани: "Горбачев – такой же убийца, как Путин":

Впрочем, как бы часто ни вспоминали Россию и Владимира Путина в своих высказываниях политики-республиканцы, в программе Дональда Трампа на первые 100 дней президентства ей не уделено ни строчки. Место главной проблемы во внешней политике там занимает Мексика и борьба с приехавшими и приезжающими оттуда в США нелегальными мигрантами. Можно предположить, что Трамп действительно попытается отменить ядерную сделку с Ираном – хотя одних лишь его полномочий для этого будет недостаточно. Но про Россию после победы избранный президент США словно забыл – в первом большом интервью после победы на выборах, которое Трамп дал телеканалу CBS в воскресенье, Россия или Путин не были упомянуты ни разу.

Президентская кампания 2016 года в США отказывается заканчиваться. Началось все с того, что Дональд Трамп во втором туре дебатов не стал обещать, что признает итоги голосования, если они окажутся против него; Хиллари Клинтон подождала день, прежде чем поздравить соперника с победой, – это вызвало волну манифестаций по всей Америке под лозунгом "Трамп – не мой президент". И вот сейчас в интернете полным ходом идет сбор подписей под призывом к выборщикам тех штатов, в которых выиграл Трамп, не подтверждать официально его победу на предстоящих 19 декабря собраниях в каждом из 50 штвтоы США. К настоящему моменту воззвание поддержали более четырех миллионов человек.

Конституция США не связывает выборщиков обязательством голосовать за кандидата, который победил в их штате. Но есть историческая практика, сложившаяся на протяжении длительного времени под влиянием разных обстоятельств: выборщик голосует за того кандидата, за которого проголосовало большинство избирателей в его штате. Согласно действующей в Америке системе "победитель получает все", кандидату, набравшему большинство голосов в данном штате, пусть всего на один голос больше, чем соперник, достаются все выборщики, закрепленные за данным штатом. Число выборщиков, записанное за штатом, определяется по формуле: два (поскольку каждый штат имеет двух сенаторов независимо от населения) плюс число делегатов от штата в нижней палате Конгресса, которое варьирует в зависимости от населения. Так, крошечный по населению Вайоминг имеет всего три выборщика, а громадная Калифорния – 55.

Трамп заручился 306 голосами выборщиков (при 270, нужных для победы), Клинтон – 232. То есть у нее на двадцать пять процентов меньше мандатов, чем у республиканца. Если же суммировать голоса всех избирателей во всех штатах, то Клинтон опережает Трампа чуть больше чем на 600 тысяч – по отношению ко всем голосовавшим на выборах это примерно один процент. То есть отрыв Трампа от Клинтон в коллегии выборщиков в двадцать пять раз больше, чем ее перевес над ним в общенациональном зачете. Но это сравнение политически абсолютно бессмысленное (это как со средней температурой по больнице), как бессмыслен и тот факт, что Клинтон обошла Трампа на всенародном голосовании. Потому что такого явления, как всенародное голосование, в Америке не существует.

В Америке, по сути, одновременно и независимо друг от друга проходят выборы во всех пятидесяти штатах, и победитель определяется не по сумме голосов избирателей, а по сумме голосов выборщиков. Клинтон теоретически могла выиграть Калифорнию с разрывом в миллион голосов, а в остальных сорока девяти штатах уступить Трампу совокупно с разрывом в сорок девять голосов, но на общий исход выборов это бы никак не повлияло, Трамп все равно был бы объявлен победителем. Справедливо ли это?

Президенты Венесуэлы и России считают, что несправедливо. На такой же позиции стоят и те, кто продвигает в интернете петицию – воззвание к выборщикам Трампа голосовать по совести, а не по наказу своих избирателей, и отдать голоса за Клинтон. Ибо Трамп, по их мнению, занимать высший пост в государстве недостоин. Вряд ли выборщики уважат авторов петиции и президентов Венесуэлы и России в придачу.

Аристотель делит демократии на прямые и аристократические. Первые выбирают своих правителей путем жребия и сами голосуют по общественно значимым вопросам. Вторые выбирают своих правителей за заслуги и делегируют им право принимать решения за них. Любая форма отбора представителей во власть по заслугам есть отступление от прямой демократии. Только вот в Америке, в отличие от Европы, выбор первого лица государства происходит не в один присест, а в два: американцы выбирают представителей, выборщиков, которые, в свою очередь, исходя из своего богатого жизненного или политического опыта, призваны отобрать из кандидатов самого достойного.

Американские отцы-основатели были демократами аристократического склада; их задачей было не создание вертикали власти в тогда еще слабой и разрозненной стране, а создание механизмов недопущения деспотии, одним из орудий которой они полагали охлос, толпу, невежественную или захваченную иррациональными страстями. Поэтому между народом и президентом, по их замыслу, должны были быть два заслона: первый – это сам институт представительства, второй – институт выборщиков, которых исходно назначали согласно законодательству отдельных штатов.

За историю Америки всего пять раз победитель по коллегии выборщиков набирал меньше голосов избирателей, чем проигравший. В XIX веке это произошло трижды с интервалом соответственно в 52 и в 15 лет. Один раз в XX веке, в 2000-м году, и вот сейчас по прошествии 16 лет в XXI. Если случаи этого несоответствия между результатами в коллегии выборщиков и в общенациональном зачете участятся (а некоторые демографические тенденции как раз в ту сторону и указывают), то общественное давление за демонтаж коллегии будет нарастать. Желающих упразднить коллегию в Америке хватает во всех слоях общества, и в первую очередь – в научных. Радио Свобода беседует с профессором политологии Нью-Йоркского университета Стивеном Брамсом:

– Да, подписей под петицией собрано немало. Но дело, строго говоря, не в этом, а в том, что чуть больше половины страны глубоко раздосадованы итогами выборов. Справедливости ради добавим, что если считать голоса, поданные за кандидатов от малых партий, то у Клинтон будет меньше половины, но в любом случае больше, чем у Трампа. Были ли в современной истории случаи, когда выборщик голосовал не за того кандидата, к которому был приписан избирателями в своем штате? Припоминаю, что это случилось на выборах 2012 года: один выборщик перебежал из лагеря Обамы в лагерь Митта Ромни, но последнему это нисколько не помогло.

– И насколько распространены такие случаи апостасии, отступничества?

– Очень редки: один-два в каждом президентском цикле. В среднем. За все время существования коллегии выборщиков их было 157, причем в 71 случае это произошло по причине смерти кандидата и только в 82 – по инициативе выборщиков. Следует сказать, что лишь примерно половина штатов разрешает подобную отступническую практику. В остальных она запрещена законом. Однако наказание за измену партии, которой выборщик присягнул, чисто номинальное, заключающееся в штрафе в размере порядка тысячи долларов. Ну и черная метка в биографии за нарушение закона. Не многие тем не менее отваживаются идти против воли большинства, даже если они лично симпатизируют проигравшему. На окончательный выбор президента апостаты не повлияли ни разу.

Никакие воззвания, уверен профессор Брамс, не побудят выборщиков перейти в стан Клинтон в таком количестве, чтобы обеспечить ей президентство. Как бы то ни было, чисто гипотетически будет Хиллари Клинтон восприниматься как легитимный президент, если апостасия приобретет критический размах?

– С одной стороны, нет, если исходить из существующей практики. С другой – нигде не записано, что выборщик обязан голосовать за победившего кандидата, если тот набрал только квалифицированное, а не абсолютное большинство в его штате, как это имело место почти повсеместно в единоборстве Трампа и Клинтон. Критерий квалифицированного большинства заменил критерий абсолютного большинства только в 30-х годах XIX века, да и то лишь по факту, а не официально. Штаты видели в этом способ увеличить свое влияние на исход президентских выборов. Мандаты всех выборщиков получает тот, кто выигрывает в штате в целом, независимо от результатов по индивидуальным округам. Сегодня только в Мэне и Небраске выборщики распределяются в зависимости от общих результатов и отдельно от результатов по округам.

– Опять гипотетически: способно ли массовое дезертирство выборщиков 19 декабря спровоцировать конституционный кризис?

– Думаю, да. Но, я, честно говоря, не вижу, как это может случиться. Клинтон уже признала свое поражение и поздравила Трампа с победой. Что ей вы прикажете сейчас делать? Отказываться от своих слов, открыто и активно склонять выборщиков к отступничеству? И скольких она в состоянии переубедить? Нет, я считаю, что это практически невозможно.

Ал Гор в 2000 году тоже успел поздравить Буша-младшего, но затем отозвал свои поздравления. Тогда, впрочем, это имело смысл из-за большого количества неаккуратно заполненных и обработанных бюллетеней в одном из округов Флориды. Их надо было пересчитать, чтобы окончательно определить, как намеревался голосовать избиратель, и от этого пересчета зависела судьба выборов в целом. На последнем голосовании ничего подобного не наблюдалось. Верховному суду, в отличие от 2000 года, на сей раз делать абсолютно нечего, убежден профессор Брамс. Ни одна из сторон не обвиняет другую в массовой фальсификации результатов. И требование пересчета бюллетеней в этой ситуации будет воспринято как абсолютно вздорное, так как разрыв между соперниками в каждом штате измерялся не сотнями, а многими десятками тысяч голосов:

– Совершенно правомерен вопрос: почему в Америке сохраняется двухступенчатая система выборов президента, несмотря на то что очень многие в стране и за рубежом считают ее антидемократической? Если вы за коллегию выборщиков, то ответите: "традиция". Если против: "инерция". Математически, как бы странно это ни звучало, совсем не просто доказать, кому механизм коллегии выгоден и кому нет в сравнении с общенациональным голосованием – малым штатам или крупным. И эта неопределенность создает дополнительный стимул в пользу статус-кво. Против статус-кво говорит то, что в отличие от XVIII века в Америке не осталось бесправных групп населения (женщин, рабов, малоимущих), которых коллегия выборщиков дискриминировала.

Как бы то ни было, механизм этот закреплен в Конституции. Чтобы его упразднить путем поправки, нужно две трети голосов в обеих палатах Конгресса и согласие трех четвертей штатов – задача титаническая. Я лично против коллегии выборщиков. Я считаю ее несовместимой с принципом "один человек – один голос". Из-за нее такой штат, как Нью-Йорк, в котором я живу, не является объектом борьбы на президентских выборах, ибо известно, что перевес демократов над республиканцами здесь такой, что бороться за него республиканцам нет смысла. Как демократам нет смысла бороться за Техас.

При общенациональной системе голосования это было бы не так, поскольку голоса, набранные республиканцами в Нью-Йорке или демократами в Техасе, шли бы в их общую копилку и накапливались вместе со всеми прочими голосами. В то время как сейчас, сколько бы голосов республиканцы ни набрали в Нью-Йорке или демократы в Техасе, они в расчет не принимаются: партии большинства присваивают себе всех местных выборщиков. Сегодня только в десяти штатах, которые называются swing states или battleground states, партии борются по-настоящему, поскольку это штаты колеблющиеся, – говорит Стивен Брамс.