160 лет назад, 21 октября 1858 года, в Париже состоялась премьера оперетты Жака Оффенбаха "Орфей в аду". Иронически переосмыслив древний миф и наполнив свое произведение прозрачными политическими намеками, автор положил начало неувядающему жанру и навлек на себя гнев власть имущих.

"У артиста нет в Европе отечества, кроме Парижа". Написавший эту фразу Фридрих Ницше, еще студентом мечтавший побывать во французской столице, но так ни разу и не побывавший, считал даже воздух Парижа особенным, способствующим расцвету таланта. Мечта "покорить Париж" издавна влекла в этот город всякого, кто ощущал в себе дар авантюриста или художника. Или и того и другого вместе.

14-летнего еврейского подростка из Кельна, выучившегося бойко играть на виолончели, Париж должен был ослепить. Оффенбах год проучился в Парижской консерватории (на большее не хватило средств), поступил в оркестр Opéra-Comique, но не расставался с мечтой если не о славе, то о кассовом успехе. Виртуоза звали в салоны, там ставили его первые безделицы вроде вокального цикла по басням Лафонтена (рецензент саркастически писал, что автор забыл включить в него историю о том, как гора родила мышь). Чтобы жениться на дочери испанского генерала-эмигранта Эрмини д'Алькен, Оффенбах принял католицизм. Чтобы заработать денег на семейную жизнь, поехал на гастроли в Англию и там произвел фурор. В июне 1844 года он выступил в Виндзорском замке. Illustrated London News сообщила: "Герр Жак Оффенбах, изумительный виолончелист, выступил в четверг вечером в Виндзоре перед императором России, королем Саксонии, королевой Викторией и принцем Альбертом с огромным успехом".

В 1847 году он получил место дирижера в Comédie-Française. А в 1848-м в Париже грянула революция, и Оффенбах увез жену и только что родившуюся дочь подальше от треволнений, в Кельн. Вернулись они в другую страну.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться

Режим Второй империи мог бы стать образцом и примером для нынешнего российского, если бы не закончился так бесславно – проигранной войной и пленением императора. Племянник Наполеона всеобщим голосованием был в 1848 году избран президентом республики, но спустя три года учинил государственный переворот, распустил парламент и посредством плебисцита превратился в императора. Он обеспечил французам стабильность и процветание, а они охотно согласились не вмешиваться в политику. Немногочисленная оппозиция, которую не удавалось подкупить или запугать, выдавливалась в эмиграцию или на обочину общественной жизни. Наполеон III выиграл в составе коалиции Крымскую войну, отвоевал у Австрии Ниццу и Савойю, потом начались заморские экспедиции: Китай, Аннам, Сирия... Патриотическая фанаберия французов давно не знала столько поводов для ликования.

В столице монарх затеял "османизацию": назначив барона Османа префектом департамента Сена, он поручил ему перестроить Париж. Барон проложил сквозь средневековый лабиринт кривых улочек широкие авеню и бульвары, разбил парки, усовершенствовал инфраструктуру. Город приобрел облик, существующий и поныне. Париж утопал в роскоши и предавался бездумному веселью. Правда, веселье было несколько истерическим – им заглушали великую скуку.

Одним из главных развлечений был театр, прежде всего – комедия, водевиль и злободневная комедия нравов. На сцене царили Эжен Лабиш с его "Соломенной шляпкой", полузабытые ныне Викторьен Сарду и Эмиль Ожье и Александр Дюма-сын, после феноменального успеха "Дамы с камелиями" сочинявший одну за другой драмы о дамах полусвета (именно ему и принадлежит это выражение). Даже единоутробный брат императора герцог де Морни сочинял водевили. Однако на театральных подмостках было тесно, и Оффенбах никак не мог пробиться в первые ряды.

В окопах Крымской войны еще гибли французские солдаты, а на Елисейских полях в мае 1855 года открылась Всемирная выставка – вторая после лондонской. В Париж съехался весь европейский бомонд, включая коронованных особ. Парижские улицы заполнились богатыми иностранцами, жаждавшими развлечений. Именно тогда Париж превратился в космополитическую столицу мира, без устали поглощавшую лучшие произведения французской высокой кухни и веселившуюся сутки напролет.

Это был случай, какого нельзя упустить. Молодой амбициозный музыкант прознал, что рядом с главным павильоном выставки, Дворцом промышленности, сдается маленький деревянный театрик на триста мест, который уместнее было бы назвать балаганом. Прежде в нем давал представления иллюзионист Лаказ.

Бойкое место практически гарантировало удачу. Оффенбах подал прошение и побежал по высокопоставленным знакомым за поддержкой. Благодаря покровительству таких персон, как герцог де Морни и принц Жером (младший брат Наполеона I), он получил привилегию на содержание театральной антрепризы, выиграв конкуренцию у 20 других претендентов.

Театру дозволялось ставить пантомимы и музыкальные номера не более чем с тремя действующими лицами. Для финансирования проекта было учреждено товарищество на вере – полные товарищи отвечали по обязательствам компании всем своим имуществом. Оффенбах, ставший директором театра, проявил феноменальный антрепренерский дар. За 20 дней он собрал труппу, нашел авторов и заказал им пьесы, позаботился о декорациях и костюмах, а в промежутках сочинял музыку для своей премьеры.

Смотри также

Конец лицедейства. Последняя драма Шекспира

Театр "Буфф-Паризьен" открылся 5 июля 1855 года. Премьерный спектакль состоял из одноактной пьески-пролога, одноактной комической оперы "Бессонная ночь", пантомимы "Арлекин-цирюльник" на музыку Россини и музыкальной буффонады "Двое слепых" о двух мошенниках-нищих. Успех был невероятный. Утлый театрик ломился от публики. Табличка COMPLET ("Все билеты проданы") вывешивалась в окошке кассы из вечера в вечер. "Двое слепых" стали гвоздем сезона. В феврале следующего года Наполеон III пригласил театр исполнить этот фарс во дворце Тюильри перед участниками Парижского конгресса, положившего конец Крымской войне.

Следующим хитом Оффенбаха стала музыкальная комедия из "китайской" жизни "Ба-та-клан". Вот финал этой уморительно смешной тарабарщины в исполнении Камерного оркестра Жана Франсуа Пайяра (дирижер Доминик Дебар) и вокального ансамбля Филиппа Кайяра. Запись 1968 года.

Парижане усмотрели в оперетте сатиру на двор Наполеона III. "Это была игра, но игра с огнем", – замечает по этому поводу Зигфрид Кракауэр, написавший книгу об Оффенбахе и его времени.

В последующие годы Оффенбах неутомимо трудился, упрочивая свой успех. Он сделался душой парижского общества (иногда кажется, что он избегал и боялся одиночества). Его театр стал для иностранцев тем, что сегодня называют must see – обязательным для посещения местом. Весной 1857 года в Париж приехал 29-летний Лев Толстой. "Пошел в Bouffes Parisiens, – гласит запись в дневнике от 6 марта. – Истинно французское дело. Смешно. Комизм до того добродушный и без рефлексии, что ему все позволительно". Россини назвал Оффенбаха "Моцартом Елисейских Полей". И это еще до того, как он создал свои главные шедевры.

Смотри также

"Только после вас": россияне не спешат в рай, обещанный Путиным

Первым из них стал "Орфей в аду". Идея пародии на миф витала в воздухе. Ироническое отношение к греческим богам и героям вошло у французов в привычку со времен Рамо, написавшего комическую оперу "Платея", и Парни, автора поэмы "Война богов". Оффенбах и авторы либретто Людовик Галеви и Гектор Кремье довели прием до логического завершения, "приземлили" богов.

На Олимпе царят скука и трезвость. Измученные нектаром боги учиняют революцию против диктатуры Юпитера. В грозном хоре "К оружью, бог иль полубог!" явственно звучит мотив "Марсельезы".

На Олимп является Орфей. Он бы и рад избавиться от надоевшей жены, которую похитил Плутон, но строгая дама по имени Общественное мнение заставляет его требовать от Юпитера возвращения супруги. Юпитер решает лично посетить Ад и разобраться в ситуации на месте. Идея увлекает богов. Они снова славят мудрость Юпитера. Всем пантеоном они отправляются в Ад за Эвридикой.

Прощай, нектар и синь небес!
Что с вами жить в тоске, что без.
В Аду возможен лишь прогресс!

Увидев миловидную Эвридику, Юпитер по своему обыкновению решает соблазнить ее. Папе в этой затее помогает его хулиганистый сынок Купидон.

​

Чтоб мышку выманить из ее норки,
где она мордочку прячет свою,
сыра кусочки и хлебные корки
нужно рассыпать норы на краю.

Слух женский – точно нюх у мыши:
хоть запри ее на засов,
к тебе прорвется, лишь услышит
любовью исполненный зов!

В каком бы обличье предстать перед Эвридикой? Купидон преподносит Юпитеру сюрприз: он превращает его в муху. Операция соблазнения проходит блестяще.

Между тем боги дорвались до алкоголя. Они самозабвенно пируют и предаются плотским утехам.

Хвала вину, хвала вину! Да здравствует Плутон,
нас допустивший в свой притон!
Сей чудо-агрегат –
спиртовозгонный аппарат – ты построил в Аду!

Эвридика присоединяется к ним и поет гимн Вакху. Она вовсе не хочет покидать гостеприимный Ад.

Спектакль заканчивается "адским галопом". В этом искрометном финале Оффенбах впервые вывел канкан из сомнительных заведений на театральные подмостки.

Как это часто бывает с произведениями, открывающими новый жанр, "Орфей" поначалу не произвел сенсации, несмотря на впечатляющие сценические эффекты и костюмы по эскизам Гюстава Доре. Но через полтора месяца после премьеры "Буфф-Паризьен" удостоил своим посещением мэтр французской театральной критики, великий и ужасный Жюль Жанен. На страницах влиятельнейшей Journal des Débats он разнес спектакль в пух и прах, назвав творение Оффенбаха "профанацией священной и славной античности".

Эффект был ровно обратным тому, на какой рассчитывал Жанен. Публика повалила на профанацию валом. Каждое представление проходило с аншлагом. Оффенбах послал в Figaro ехидное благодарственное письмо: "Браво, Жанен! Спасибо, Жанен! Добрый Жанен, превосходный Жанен, Жанен – лучший из друзей, Жанен – величайший из критиков!.. Ура Жанену! Осанна Жанену!... Ваши злобные еженедельные заметки приносят плоды: вот уже 150 представлений этого отвратительного "Орфея", и каждое дает более 2000 франков выручки!"

То же самое произошло спустя десятилетие и в России. В петербургском театре "Буфф" шла оперетта "Великая герцогиня Герольштейнская". В заглавной роли блистала любимая артистка Оффенбаха Гортензия Шнейдер. В спектакле усматривали сатиру на Екатерину II.

Публика рыдала от восторга, и только мрачный охранитель князь Мещерский твердил, что Оффенбах хуже революции, что "публично канканирующую проститутку" Шнейдер надо выслать из России, а театр немедленно закрыть – тогда, может быть, еще можно спасти империю:

Ежедневно в столице Русского государства, между Аничковым дворцом и памятником Екатерины II, дается в театре Буфф пьеса, осмеивающая чувства преданности к государю, осмеивающая военную честь, осмеивающая патриотизм и безнравственностью не имеющая себе подобной в анналах мира. За эту пьесу, приведшую в восторг целое общество, актрисе парижского театра благодарный Петербург всенародно подносит золотой скипетр!.. Шесть месяцев мы жили под страхом нечаевского дела; вот уж сколько лет, что мы толкуем о нигилизме и нигилистах!.. Общество, подносящее скипетры г-же Шнейдер, сто раз, тысячу раз преступнее – и перед правительством, и перед государством, и перед Церковью – всяких Нечаевых!

Но публика только смеялась над угрюмым обскурантом.

Оффенбах был порождением Второй империи, но он же выставил ее на всеобщее посмешище. Он терпеть не мог пафоса, морализаторства и чванства. А Ницше, мурлыкая под нос куплеты из "Герцогини",писал, что Оффенбах, "самый остроумный и злой сатир", исполненный "духа вольтерьянства", быть может, имеет больше оснований претендовать на титул гения, чем "тяжелый" и "неповоротливый" Вагнер.

13 ноября 2015 года в Париже была совершена серия терактов, которую назвали "французским 11 сентября". Один из них – в театре, где террористы захватили в заложники около ста человек. Театр называется "Батаклан" – в честь одной из первых оперетт Оффенбаха. Может быть, это и случайность. Но не случайна ненависть террористов к радующимся людям, ко всему тому, что так любил и так щедро дарил Оффенбах.

В материале использованы фрагменты спектаклей "Орфей в аду" оперного фестиваля в Экс-ан-Провансе (2009, дирижер Алан Алтиноглу, режиссер Ив Бонесн, оркестр Camerata Salzburg) и Лионской национальной оперы (1997, дирижер Марк Минковски, режиссер Лоран Пелли, декорации Шанталь Тома, костюмы Мишель Дюссарат и Лоран Пелли, Эвридика – Натали Дессэ, Юпитер – Лоран Наури), а также спектакля парижского Théâtre du Châtelet "Великая герцогиня Герольштейнская" (2004, дирижер Марк Минковски, режиссер Лоран Пелли, оркестр Les Musiciens de Louvre, в главной роли – Фелисити Лотт). Цитаты из либретто "Орфея в аду" – в эквиритмическом переводе Леонида Гуральника.

760 лет назад, 29 сентября 1258 года, в Солсбери был освящен собор Пресвятой Девы Марии.

Я ненавижу свет
Однообразных звезд.
Здравствуй, мой давний бред –
Башни стрельчатой рост!

Кружевом, камень, будь
И паутиной стань,
Неба пустую грудь
Тонкой иглою рань.

Осип Мандельштам

Благодатная Солсберийская равнина стала обитаемой еще в эпоху неолита, о чем свидетельствует мегалит Стоунхендж, окруженный другими следами пребывания первобытного человека. Кельтские племена, населявшие долину во время римского вторжения, были союзниками Рима, поэтому римляне не оккупировали эту местность, но проложили по ней дороги. История города Солсбери начинается с норманнского завоевания. Именно норманны построили в 1070 году замок на холме и назвали его Сарум.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Читайте Свободу в Телеграме

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

На территории замка возвели приземистый храм в романском стиле. Он был освящен 5 апреля 1092 года, но уже пять дней спустя сильно пострадал от бури.

Епископ Солсбери Роджер ле Поэ, некогда скромный нормандский священник, сделал головокружительную карьеру в царствование младшего сына Вильгельма Завоевателя, Генриха I.

И хотя он был совсем неграмотным, но оказался столь ловок по природе, что стал очень ценен для своего господина и вел его самые сокровенные дела. Впоследствии, когда его хозяин стал королем, то он выдвинул его на епископский престол Солсбери, чтобы вознаградить за услуги, оказанные как до начала, так и во время царствования. И более того, как человеку сведущему во многих делах, надежному и старательному, он поручил ему вести такие общественные дела, которые были связаны не только с церковью, но которым подобало быть в ведении второго лица в королевстве.

Так пишет о возвышении Роджера средневековый английский историк Вильям Ньюбургский. В руках епископа Солсберийского сосредоточились высшая финансовая и судебная власть, его сын был канцлером, а два его племянника последовательно занимали пост лорда-казначея королевства. Во время отлучек короля в Нормандию Роджер замещал его. Фортуна отвернулась от Роджера после смерти короля. Вильям Ньюбургский повествует:

Но по смерти Генриха, который был творцом всего его мирского величия, он поступил вероломно по отношению к его законной наследнице, поскольку Стефан, который и сам был связан тем же обязательством, стал соблазнять его присоединиться к своей партии, и тем самым он не только, не боясь ничего, совершил клятвопреступление, но и подал примечательный пример другим.

В династическом споре между дочерью Генриха I Матильдой, которая с войском высадилась на британский берег, и внуком Вильгельма Завоевателя Стефаном Роджер встал на сторону последнего. Стефан взошел на престол, однако это не спасло Роджера от ареста и конфискации имущества.

Долгая гражданская война Стефана и Матильды затронула и Солсбери, но постепенно город рос и богател на лучшей в Англии овечьей шерсти, высоко ценившейся в Европе. В 1218 году новый епископ Ричард Пур и собрание каноников Солсбери обратились к папе Гонорию III с просьбой разрешить построить новый собор: старый стал тесен, сильный ветер ревел на холме так, что мешал церковной службе, к тому же в замке было плохо с водоснабжением. Наконец, королевский замок был режимным объектом, и в торжественных случаях гарнизон не допускал в храм окрестное простонародье.

Папа разрешил. По преданию, место для нового собора выбрали, выстрелив стрелой из лука. Стрела будто бы поразила оленя на том самом месте, где теперь стоит храм – посреди привольного луга Меррифилд неподалеку от места впадения реки Наддер в Эйвон, впадающий в Ла-Манш. Расстояние между крепостной стеной Сарума и этим местом – три километра, но чего не бывает по воле Божьей. На Пасху 1219 года там освятили деревянную часовню Девы Марии, а через год в день Святого Виталия (28 апреля) был заложен первый камень нового собора.

Во второй половине XII века английской монархии принадлежал весь запад Франции. Ее владения на континенте были больше, чем французское королевство. Английская знать говорила по-французски. Из Франции был заимствован и готический архитектурный стиль, который, как выразился Освальд Шпенглер, "растворяет материальность в пространстве".

Сооружение храма было в те времена огромным событием и градообразующим проектом. Прослышав о планах строительства, к месту стройки стекались каменщики и ремесленники других специальностей. Храм строился десятилетиями, и для многих это была работа на всю жизнь. Они селились близ стройки надолго, с семьями. Из соседних деревень им привозили продовольствие и другой необходимый в обиходе товар. Так постепенно вокруг строящегося храма вырастал и город. А в 1226 году король Генрих II даровал епископу Солсбери хартию на основание города Новый Сарум с правом проведения ежегодной ярмарки и рыночной торговли. Свое нынешнее имя город Солсбери официально получил только в 2009 году.

Гильдия каменщиков ревниво оберегала свои профессиональные секреты. Чтобы вступить в гильдию, для начала нужно было стать учеником подмастерья. Срок ученичества продолжался несколько лет. Возглавлял строительство мастер-строитель. Он был не только автором проекта, но и распорядителем бюджета, отвечал за организацию и качество работ, обеспечивал доставку стройматериалов. Архитектором храма в Солсбери считается Илайес из Дирэма, но точных доказательств этого не существует.

Основным строительным материалом стал известняк из карьера Теффонт-Эвиас на юге графства Уилтшир. В настоящее время этот карьер объявлен заповедником особого научного интереса из-за большого количества обнаруженных там окаменелых останков ископаемых животных особого типа – лагерштетт, при котором сохраняются не только кости, но и отпечатки мягких тканей. Пилястры и капители изготовлялись из "пёрбекского мрамора" – темного известняка, который полировали "под мрамор". Его месторождение находится на острове (на самом деле – полуострове) Пёрбек в графстве Дорсет.

Собор Пресвятой Девы Марии построили необыкновенно быстро – всего за 38 лет. Благодаря такому краткому сроку он выполнен в едином стиле и представляет собой идеальный образец ранней английской готики. На освящение храма прибыли король Генрих III и королева Элеонора Прованская. Торжественную мессу служили архиепископ Кентерберийский Бонифаций и епископ Солсберийский Жиль.

В романе Кена Фоллетта "Столпы Земли" и снятом по нему сериале это событие перенесено на столетие раньше. (Город Кингсбридж вымышлен, но Фоллетт не раз ссылался на Солсбери как на его прообраз.) На освящении присутствуют король Стефан и королева Матильда Булонская. Во время церемонии происходит катастрофа.

"Столпы Земли" (2010), режиссер Сержио Мимика-Геззан. 6-я серия. Приор Филип – Мэттью Макфейден, епископ Уолеран – Иэн Макшейн, король Стефан – Тонни Карран.

Монах: Это чудо, что они закончили к сроку.

Филип: ​Они спешили. Леса убрали только сегодня утром.

Монах: Я и говорю – чудо!

Филип: Над освященной частью храма наконец возведен свод. Мы не достигли бы этого без поддержки осененного Божьим промыслом нашего доброго короля Стефана и преподобного епископа Уолерана, который сегодня будет рукоположен в архиепископы. Но равного почета заслуживает и тот, кого нет с нами. Его имя – Том Строитель. И его смерть омрачает сегодняшнее торжество. Он был бы так горд и счастлив!

Уолеран: Благодарю, приор Филип. У нас сегодня есть еще один повод для торжества. Я говорил с его королевским величеством, и он дозволил мне объявить, с превеликой гордостью и удовольствием, что Вильяму Хамлею дарован титул графа Ширинга...

Герои романа могли счесть обрушение свода Божьей карой. Но подобное бедствие грозило готическому собору и по более прозаическим причинам. Полукруглый свод, сложенный из клинообразных камней, давил на несущие стены, распирал их. Для уменьшения нагрузки сооружались подпирающие стену с внешней стороны контрфорсы и аркбутаны. Мастер-строитель Солсберийского собора точно рассчитал силу, необходимую для нейтрализации бокового распора.

Но выдает себя снаружи тайный план!
Здесь позаботилась подпружных арок сила,
Чтоб масса грузная стены не сокрушила,
И свода дерзкого бездействует таран...

Так писал, глядя на аркбутаны Нотр-Дам, Осип Мандельштам.

Храм торжественно освятили 29 сентября 1258 года. Но строительные работы продолжались. Главным усовершенствованием стало сооружение башни со шпилем.

Это было рискованное предприятие. Из-за высокого уровня грунтовых вод глубина фундамента составляет всего 4 фута (1,22 метра). Башня и шпиль утяжеляли конструкцию на 6500 тонн. Нобелевский лауреат Уильям Голдинг, 16 лет проработавший учителем в солсберийской школе для мальчиков, посвятил воплощению этой идеи роман "Шпиль". Его герой, настоятель собора Джослин (вымышленное лицо), одержим проектом. Он считает его Божьим замыслом и способом искупления собственного греха вожделения. С величайшим трудом ему удается убедить мастера-строителя Роджера Каменщика, ссылающегося именно на ненадежность фундамента.

– Роджер.

– Да?

– Ты достроишь шпиль. Ты думаешь, это дело твоих рук, но ты заблуждаешься. Ты думаешь, что твой ум работает, упорно ищет выхода, а потом втайне гордится успехом. Но и тут ты заблуждаешься. И не от меня исходят слова, которые сейчас произносят мои уста.

Вновь наступило молчание; и Джослин почувствовал, что они уже не одни, что ангел стоит под холодным дождем у него за спиной и согревает его.

Мастер сказал безучастно и покорно:

– Сталь. Может быть, сталь выдержит. Я не уверен. Попробуем опоясать башню стальной лентой и связать камни. Но я не знаю… В нашем деле никто еще не употреблял столько стали. Нет, я ничего не знаю...

(Перевод Виктора Хинкиса)

Дерзкий проект оказался успешным. Шпили трех готических церквей Англии сломались, а солсберийский стоит. Это самый высокий английский храм. Его, разумеется, неоднократно чинили. Реставрационные работы 1950 года запечатлела в своей документальной съемке кинокомпания British Pathé.

Собор в Солсбери наполнен сокровищами. Этот храм – один из депозитариев оригинала Великой хартии вольностей. Из четырех сохранившихся подлинных экземпляров Хартии солсберийский в наилучшем состоянии. На дубовых балках перекрытий можно увидеть разметку арабскими цифрами, тоже древнейшую в христианской Европе.

Город Солсбери в прошлом не раз становился ареной бурных событий. В замке Старого Сарума находилась в заточении королева Алиенора Аквитанская, возглавившая мятеж своих сыновей против их отца и своего мужа Генриха II. Свободу она получила лишь после смерти короля в 1138 году. В 1450-м во время крестьянского восстания Джека Кэда был убит епископ Солсберийский Вильям Эйскау, обвенчавший Генриха VI с непопулярной Маргаритой Анжуйской. В 1483-м Генри Стаффорд, 2-й герцог Бекингем, который возвел на престол Ричарда III, а затем убил, согласно легенде, претендентов на корону – "принцев в Тауэре", восстал против короля и был обезглавлен на рыночной площади Солсбери. В ноябре 1688-го во время Славной революции Яков II собирал в Солсбери свое войско, чтобы оказать сопротивление армии Вильгельма Оранского, но его военачальники без боя перешли в неприятельский стан, и Вильгельм и его жена Мария Стюарт стали монархами, а Яков бежал во Францию.

Солсберийский собор изображен на множестве живописных холстов и гравюр. В марте 2012 года фотографию собора поставила на заглавную страницу своего аккаунта в Фейсбуке Юлия Скрипаль.

3 марта этого года в Солсбери на электричке из Лондона приехали Руслан Боширов и Александр Петров, жаждавшие увидеть главную достопримечательность города. На станцию Солсбери они прибыли в 2:25 пополудни, а в 2:40 того же дня рейс, на котором в гости к отцу прилетела Юлия, совершил посадку в аэропорту Хитроу. Боширов и Петров смотреть собор не пошли – по их словам, из-за плохой погоды – и отбыли в Лондон. 4 марта они снова приехали в Солсбери с тем же намерением, но направились почему-то ровно в противоположном от собора направлении, к дому Сергея Скрипаля. В тот же день Сергей и Юлия Скрипаль были найдены без сознания на скамейке в центре города, а любители высоких шпилей тем же вечером вернулись в Москву.

Смотри также

"Здесь был Чепига": Рунет о расследовании покушения в Солсбери

Отравление Сергея и Юлии нервно-паралитическим веществом российского производства потрясло небольшой город. Горожане, как встарь, пришли в храм помолиться об их выздоровлении. В Страстную седьмицу с амвона собора не раз звучали слова сострадания к жертвам отравления, которое, как сказал в своей проповеди в Чистый четверг нынешний епископ Солсберийский Николас Холтэм, – "нападение не только на них, но и на сам город". Последние недели, продолжал он, вселили в горожан чувства тревоги, смятения и гнева. Но солсберийцев отличает и стойкость к невзгодам.

А 16 апреля епископ Холтэм отслужил специальную службу в церкви Святого Фомы рядом с местом, где нашли Сергея и Юлию. Она символизировала "очищение" города от яда и включала в себя процессию к скамье, на которой были обнаружены отец и дочь.

Посмотрев интервью Боширова и Петрова, Николас Холтэм вздохнул: "Жаль, что они не провели в нашем городе побольше времени. Они могли бы лучше изучить собор, увидеть здание, посвященное любви Господа, богослужение в котором возвышает сердца, полюбоваться самым высоким шпилем и Хартией вольностей, которая гласит о власти закона и справедливости. Они ведь, кажется, ничего этого не видели, не так ли?"

Твиттер-аккаунт собора тоже не остался равнодушным к упущению в туристической программе Боширова и Петрова.

"Шпиль собора в Солсбери – самый высокий в Великобритании, он достигает целых 123 метров. Не мудрено, что его можно видеть за километры вокруг и что он играет столь важную роль в окружающем пространстве".

"А из Москвы его можно видеть?" – откликнулся один из пользователей Твиттера.