Trees Speak. Фрагмент фирменного стиля альбома Ohms
Холмы, рощи и другие отклонения. Vol. 2. Артемий Троицкий гуляет по улице Девиантов
Настоящий материал (информация) произведен, распространен и(или) направлен иностранным агентом Троицким Артемием Кивовичем, либо касается деятельности иностранного агента Троицкого Артемия Кивовича. 18+
*Артемий Троицкий не согласен с этим статусом
Хедлайнеры двести восемьдесят шестого выпуска подкаста и радиопрограммы "Музыка на Свободе" – вновь исполнители с лондонского "Среднего Запада", из кварталов британской столицы, в которых в золотые времена рок-н-ролла крутилась и бурлила творческая жизнь. Рок-критик Артемий Троицкий, как и неделю назад, продолжает работу по территориальному принципу, вспоминая тех, кто были первыми, и тех, кто пришли вторыми.
В этом эпизоде подкаста продолжим и завершим знакомство с историческим сборником Deviation Street: High times in Ladbroke Grove 1967–1975. Напомню, что здесь, на западе английской столицы, в районе Ноттинг-Хилл – Портобелло-Роуд – Лэдброук-Гроув концентрировалась почти вся лондонская "подпольная" рок-сцена конца 1960-х и начала 1970-х годов. Хипповые сквоты, маленькие клубы, подвальные и гаражные репетиционные базы обеспечили питательную среду для сотен "неформальных" групп, многие из которых, впрочем, вскоре добились национальной и даже мировой известности.
Марк Болан, автор песен и солист Tyrannosaurus Rex, обосновался на полукруглой улице Blenheim Crescent. Бывший лидер John's Children затеял свой новый проект имени ископаемого ящера и сделал первые демозаписи в августе 1967 года. Среди них – песня "Кольца судьбы". Дальнейшее, как говорится, история. В 1970-м название группы сократили до более практичного T.Rex – и началась пятилетка всемирной славы на ниве модного в ту пору глэм-рока. Нелишне будет напомнить, что Болан был одним из любимейших артистов столпов Ленинградского рок-клуба Бориса Гребенщикова и Майка Науменко, вообще очень популярным в советской меломанской тусовке. Но закончилось всё, к сожалению, довольно скоро и трагически: в сентябре 1977-го Болан погиб в автомобильной аварии в пригороде Лондона незадолго до своего тридцатилетия.
Квинтет Trees однажды я уже представлял в тематической части "Музыки на Свободе". Все участники группы жили в районе Ноттинг-Хилл, познакомились в одном из местных кафе и дали первый концерт в полузаброшенной церкви Всех Святых на одноимённой улице в 1969 году. В следующем году вышел дебютный альбом "Сад Джейн Делоуни", в который включена замечательная песня "Ничего особенного". В 1971-м увидел свет их второй лонг-плей, "На берегу", а в 1972-м группа распалась, так и не получив всенародного признания. Играли "Деревья" фолк-рок, но очень своеобразный и загадочный, отчего, вероятно, среди коллег-музыкантов всегда имели больший успех, чем у простой публики. Клавишник группы Биас Бошелл впоследствии присоединился к знаменитым Moody Blues, гитарист Дэвид Коста стал известнейшим арт-дизайнером и работал с Элтоном Джоном,Эриком Клаптоном и Rolling Stones, а вокалистка Селия Хэмфрис уехала во Францию, где умерла в 2021 году.
Конечно, ноттинг-хиллская сцена ассоциируется, в первую очередь, с психоделией, прог-роком и фолком, однако она стала трамплином и для музыкантов, игравших совсем иную музыку: хард-рок (Motorhead), глэм-рок (T.Rex), африканский и азиатский рок-фьюжн (Quintessence, African Messengers) и даже панк (The 101’ers, где верховодил будущий фронтмен Clash Джо Страммер). Единственной успешной поп-группой, вышедшей из этого питомника, стали Roxy Music! Брайан Ферри тогда жил чуть южнее и богаче, в Кенсингтоне, но репетировала группа в сквоте на Портобелло-Роуд. Тогда же, в мае 1971 года, были сделаны первые демозаписи, в частности замечательная версия песни 2НВ ("чистовой" вариант вышел на первом альбоме RM в 1972-м). Саксофонист Энди Маккей и электронщик Брайан Ино в студии уже присутствовали!
Время было славное, анархо-хипповое, поэтому никаких лидеров и начальников в Лэдброук-Гроув, конечно, не было. Но если попробовать назвать одно имя, которое тогдашнюю движуху точно символизировало, то это, несомненно, имя Мика Фаррена. Он жил на Клифтон-Гарденс, работал журналистом в контркультурной и левополитической газете International Times и музыкальном еженедельнике New Musical Express, был активистом "Белых пантер", организатором фестивалей, вышибалой в подпольном клубе UFO и солистом рок-группы The Deviants. Собственно, песню "Улица Отклонения" (Deviation Street) он и написал, она вышла на дебютном альбоме "девиантов" в июне 1968 года. В дальнейшем Фаррен стал писателем, опубликовал около двух десятков книг, нон-фикшн и романов, но музыку не бросил. Он умер в 2013 году в возрасте 69 лет на сцене во время концерта The Deviants от сердечного приступа. Идеальная биография!
Плейлист 286-го выпуска "Музыки на Свободе":
1. Lambchop (USA). Every Child Begins The World Again, LP The Bible (Merge)
2. Nisia Trio (Belgium/Italy). L’amuri ca v’haiu, LP Li Pedi (Homerecords)
Антиколониальный расизм. Африканское искусство в России
С прошедшим в конце июля в Петербурге форумом "Россия – Африка" связано несколько культурных инициатив.В Русском музее открылась выставка "Африка в русском искусстве", в петербургском Манеже проходит выставка современного африканского искусства "Перевернутое сафари", а в Москве планируют создать Музей Африки. Искусствовед Константин Акинша в программе Радио Свобода "Культурный дневник" рассказал о том, какие вопросы у него вызывают эти выставки и планы открытия музея.
– Описание на сайте Русского музея выглядит заманчиво: африканские произведения Петрова-Водкина, Маковского, Серебряковой. Но я знаю, что вас эта выставка не вдохновила. Что не так?
Вера Исаева. Эскиз обложки к книге «Негры», 1920-е
– Дело в том, что Русский музей в последнее время делает выставки по лекалам. Перед этим была выставка "Картины военной жизни в отечественном искусстве" – вот война, вот все русское искусство и война в нем. Все блистательные произведения русского колониального батального искусства без единого слова комментария. Эта вечная русская война продолжается, проходит через Вторую мировую войну, и нет ей конца и края. То же самое произошло с Африкой. Понятно, для чего эта выставка делалась. Я не думаю, что Русский музей сам ее придумал и долго страдал над подготовкой. Разнарядка – надо Африку. Собрали вещи довольно интересные, но они связаны только тем, что имеют какое-то отношение к Африке. Причем Африка трактуется довольно широко: Ближний Восток тоже, считай, Африка. Что мы получаем в результате? Смесь вещей, в которых проходит африканская тема и которые соответствуют параметрам европейского искусства этого периода: с начала XIX века огромное количество русского ориентализма. Интересно полюбоваться картиной Маковского "Перенос священного ковра из Мекки в Каир", это классический европейский ориентализм, ничем не отличающийся от французского, английского, немецкого ориентализма. Никаких комментариев нет, стенных текстов нет, только этикетки. Петров-Водкин: конечно, вещи прекрасные, естественно, африканская экзотика, этот экзотицизм тоже не получает никакой оценки, висит и висит. Рядом с ним прекрасная Зинаида Серебрякова, работы, которые она создавала в конце 20-х – начале 30-х годов, когда ездила в Марокко, вдохновленная модой на колониальные типы. Это период больших колониальных выставок в Париже, которые завершаются величественной выставкой Grand Exposition Coloniale 1931 года, она часть этого движения. Это тоже не получает никакого описания. Европейские, американские музеи сушат над этим свои головы больше чем 30 лет. Постоянно проходят выставки ориентализма, выставки искусства колоний, восприятия колоний в западном искусстве. А здесь это просто висит, и никакого объяснения нет.
Рисунок Веры Исаевой на выставке в Русском музее
Материал не осмыслен и выставлен так, что для интеллигентного африканца может выглядеть оскорбительно
Самая смешная часть этой выставки, на мой взгляд, – это представленные на ней иллюстрации к детским книжкам середины 1920-х годов. В этот период выходит довольно большое количество антиколониальных детских книг по такой модели: живут африканцы, приехали злые колонизаторы, подарили африканцам бусы, начали их угнетать. В это время, естественно, появляется какой-нибудь храбрый пионер, который этих африканцев спасает от колониального гнета. Проблема в том, что, несмотря на антиколониальную тематику, образы в этих книжках абсолютно расистские, они ничем не отличаются от известных иллюстраций в книжке про маленького мальчика Самбо, которые являются эталоном расистской иллюстрации в англо-американском мире. Все это висит без каких-либо пояснений. Выглядит это ужасно смешно: например, книжка, созданная Верой Исаевой, под названием "Негры", изображающая марширующих колонной африканцев в пионерских галстуках, которых ведет за собой советский пионер в каске и с горном. У человека, который живет в период деколонизации как одного из идеологических направлений западной культурной жизни, эти образы вызовут ужас. Они никак не объясняются. Возникает и традиционная проблема, связанная с русским языком, который, как вы знаете, обновляться не хочет, несмотря ни на что. Написать "Таллинн" или "в Украине" русские люди никогда не согласятся. Тем более на замену слова "негр", которое в европейских языках давно уже не употребляется. Вот развешивают эти картины, на этикетках написано "негры", "негритянские дети". Можно было бы уже в честь Африканского форума постараться и назвать их африканцами, но нет – негры, негры, негры, и никаких объяснений. И роль русского художника по отношению к Африке от ориентализма до охоты за экзотикой не объясняется. Сущность советской пропаганды, которая, будучи антиколониальной, в то же время остается расистской, не объясняется. Выглядит это, конечно, смешно. Да, действительно, это очень интересный материал, но этот материал не осмыслен и выставлен так, что для любого интеллигентного африканца может выглядеть исключительно оскорбительно, чего, очевидно, в Русском музее не понимают.
– Незадолго до Африканского саммита было объявлено о том, что в Москве возникнет Музей Африки. Ну что же, такие музеи существуют во многих странах мира, инициатива похвальная. Но меня сразу насторожило, что этому музею отдается здание бывшего государственного Центра современного искусства, это тревожный симптом. Что вы думаете об этой инициативе?
Это сувениры, которые дарили советским вождям, в первую очередь Леониду Ильичу, африканские делегации
– Это огромная пропагандистская кампания, давненько мы ничего подобного не видели. Даже в провинциальных городах делаются выставки про Африку, про каких-то местных авантюристов, которые в XIX веке ее посетили. А из чего делать музей в Москве – непонятно. Но, как вы знаете, уже понятно, где делать. Здание ГЦСИ больше не надо, современное искусство в современной России тоже не очень надо. Да, лучше уж африканское искусство, чем современное. Но вопрос заключается в том, из чего этот музей будет делаться. Сейчас большие коллекции африканского искусства живут довольно тяжелой жизнью, потому что вопрос в первую очередь о реституции африканских предметов из больших коллекций. Вы видите, какие идут битвы из-за бенинской бронзы. Причем солидная коллекция бенинской бронзы находится в Музее этнографии, Кунсткамере в Санкт-Петербурге. Насколько я понимаю, на нее тоже уже предъявили претензии, хотя Михаил Борисович Пиотровский по русской традиции сказал, что ничего не отдадим и никому ничего не должны. В это время создавать музей африканского искусства сложно. Даже если бы были деньги, которые бы выделили российские олигархи на содержание такого искусства, его и покупать сейчас довольно опасно, потому что возникают вопросы провенанса, возможных требований и так далее. В Москве этот музей поручили создавать Музею Востока, потому что Музей Востока – единственная музейная институция в Москве, которая обладает коллекцией африканского искусства. Коллекция эта, прямо скажем, слабенькая, в ней чуть больше тысячи вещей, из которых, может быть, две представляли бы музейный интерес. Одна из них – это скульптура племени Макондо середины прошлого века, и одна маска, которая датируется XIX веком. Остальное – это сувениры, которые дарили советским вождям, в первую очередь Леониду Ильичу, африканские делегации. Как вы понимаете, эстетический уровень этих сувениров не обязательно соответствует высоким музейным стандартам. Зачем делается этот музей с такой истерической поспешностью, ясно: это чистый политический заказ, а результат мало кого волнует. Ну будет в Москве музей подарков Брежневу. Была же у нас постоянная выставка подарков товарищу Сталину, почему бы выставку Брежнева не сделать?
К. Е. Маковский. Детская школа в Каире. 1873
– И наконец, самая интересная история – это большая выставка в петербургском "Манеже", которая называется "Перевернутое сафари". Это якобы первая попытка показать российской аудитории актуальное искусство Африки. Знаю, что вы провели расследование и изучаете вопрос о том, как эти работы попали на эту выставку. Расскажите, пожалуйста, что вы выяснили?
– В отличие от выставки Русского музея и других выставок, которые явно делались не по зову сердца, выставка "Перевернутое сафари" – это бесспорный успех. Мы говорим о гигантской выставке, которая включает более чем 300 произведений искусства. Причем список участвующих африканских художников действительно потрясает. Все известные имена, все люди, которые выставлялись на самых престижных международных площадках от Венецианского биеннале до "Документы", от МОМА до Royal Academy в Лондоне, вдруг попадают на эту выставку. Интенция этой выставки тоже понятна: к Африканскому саммиту Россию показывают как главного борца с колониализмом, защитника африканских народов, и вот вам современное искусство Африки во всех его проявлениях. Выставка вполне политкорректна, потому она и называется "Перевернутое сафари". Итальянский куратор африканской части выставки Алессандро Романини объяснил название тем, что белые люди в Африку приезжали, свой взгляд навязывали, а вот у нас другое сафари, мы даем полную свободу выражения африканским художникам. Должен сказать, что проведение этой выставки является удивительно успешной пропагандистской акцией, которая посеет серьезные семена раздора в мире международного современного искусства. Не забудьте, что уже многие годы африканские художники являются элитой современного искусства и находятся на вершине волны успеха. Появление их в России во время войны с Украиной, которую большинство представителей современного искусства активно не поддерживают, создает проблему. Как эти люди могли, прошу прощения за цитату из русской классики, задрав штаны, побежать за путинской пропагандой, совершенно непонятно. Меня список потряс, когда я его прочитал. Как это могло случиться? Я начал разбираться в этом вопросе. Появились очень забавные первые результаты. Во-первых, выставку эту готовила галерея "Триумф", а большинство вещей, которые выставлены в "Манеже", приехали из Италии. Изучив этикетки, можно прийти к выводу, что практически половина выставки приехала из итальянской коммерческой галереи LIS10, которая занимается африканским искусством и находится в городе Абруццо. Довольно большое количество вещей принадлежит итальянским частным коллекционерам, некоторые из них названы, как Аннализа Бульяни, известная итальянская социалите, которая играла эпизодическую роль в "Гарри Поттере". Но многие коллекции не названы, просто написано "Частная коллекция".
Возникает первый вопрос: а как эти вещи из Италии оказались в Санкт-Петербурге? Как вы понимаете, прямых маршрутов для их доставки не существует ни по воздуху, ни по земле, санкции такого сделать не позволяют. Это значит, что вещи ввозились через третью страну. Я задал подобные вопросы и галерее, участвующей в выставке, и куратору выставки, но ответа от них не получил. После чего, пройдясь по списку художников, я решил, что не мешало бы с ними связаться и узнать их мнение об участии в таком событии. Среди художников есть действительно очень известные люди: например, известнейший художник Эль Анацуи, который родился в Гане, но живет в Нигерии. Эль Анацуи в этом году был включен в список ста наиболее влиятельных интеллектуалов мира журнала "Тайм". Я написал ему письмо с просьбой подтвердить, что он разрешил, чтобы его вещи выставлялись в петербургском "Манеже". Ответ, который я получил довольно быстро, был следующий: Эль Анацуи был просто не проинформирован о том, что его вещи выставлены в Санкт-Петербурге. Он попросил меня прислать фотографии вещей, фотографии этикеток, чтобы понять, откуда они туда попали. Фотографии вещей я послал, а фотографии этикетки, к сожалению, послать не удалось, потому что ее просто не повесили, и источник его произведений остается неизвестным. В такую же ситуацию попали и другие художники. Кроме Эль Анацуи, я получил ответы от известной художницы Лары Балади, которая живет в Египте: она вообще ничего не знала о выставке. Египетский художник Ваэль Шавки тоже о выставке ничего не знал. Ннена Окоре, нигерийская художница, которая живет в Чикаго, тоже про выставку ничего не слышала. Буквально несколько минут назад я получил мейл от художника Джустаса, который тоже о выставке ничего не слышал и просит меня объяснить, о чем я ему пишу, какая выставка. Естественно, все вещи художников, которые не были осведомлены о выставке, происходят из частных коллекций, в большинстве случаев эти частные коллекции не названы.
Выставка у нас антиколониальная, но отношение к художникам несколько колониальное
Мы попадаем в очень интересную ситуацию, когда как бы преступления нет, но осадочек остался. Естественно, частный коллекционер может выставлять любые принадлежащие ему вещи, но уважающий себя куратор как минимум должен связаться с художником и спросить его позволения, обсудить с ним участие в выставке. Получается странный диссонанс: выставка у нас антиколониальная, но отношение к художникам несколько колониальное. Вот такая интересная черта этой выставки. Еще раз я хочу повторить, что надо отдать должное галерее "Триумф" и итальянскому куратору, который так лихо согласился создавать политкорректные декорации для русских интенций в Африке. И есть еще один момент, который крайне важен, потому что генеральным спонсором этой выставки выступила "Алроса", крупнейшая алмазодобывающая компания, которая находится сегодня под санкциями Соединенных Штатов, Великобритании и других стран и которая, как мы можем прочитать в западной прессе, довольно плотно связана с деятельностью группы "Вагнер". Мне интересно, как те африканские художники, которые действительно согласились в этом участвовать, к этому относятся. Я уверен, что многие из них особого внимания на это не обращали, но хотя бы минимально знать, что происходит в Судане, в Центральноафриканской Республике и Ливии, они бы могли. Видно, это их не взволновало.
