Ссылки для упрощенного доступа

Беспамятные даты

Извиняемся, ничего нет про 22 июня. Смотрите предыдущий контент

среда 26 апреля 2017

Покахонтас спасает Джона Смита. Хромолитография. 1870
Покахонтас спасает Джона Смита. Хромолитография. 1870

410 лет назад, 26 апреля 1607 года, на американский берег сошли первые английские поселенцы. Этой экспедиции суждено было положить начало стране, которая сегодня называется Соединенные Штаты Америки.

Англия (с начала XVIII века – Британское королевство) занялась освоением Западного полушария позже португальцев, испанцев и французов. В 1584 году королева Елизавета I пожаловала мореплавателю, пирату, поэту, царедворцу и своему фавориту сэру Уолтеру Рэли хартию на управление территорией в Северной Америке в радиусе 600 миль от первого поселения, которое ему предстояло основать. Доля королевы от добытого в недрах колонии золота и серебра составляла одну пятую. Рэли в том же году снарядил экспедицию, которая обследовала замысловато изрезанную береговую линию нынешней Северной Каролины. В честь королевы-девственницы атлантическое побережье Америки от Ньюфаундленда до Флориды Рэли назвал Виргинией.

Уолтер Рэли. 1590
Уолтер Рэли. 1590

Однако основать поселение ему не удалось. Это сделала экспедиция Джона Уайта тремя годами позже. Остров Роанок, отделенный от океана длинной песчаной косой, казался удачным выбором. Уайт вернулся лишь на четвертый год – и не нашел в поселке ни единого человека. Никаких признаков внешнего нападения или какой другой беды в поселке не обнаружили. Судя по всему, жители покинули его по собственной воле, они забрали с собой все инструменты, припасы, утварь, орудия и оружие. Но почему они не оставили никакого сообщения?

Исчезновение колонистов Роанока остается одной из исторических загадок.

В 1603 году Елизавета отдала Богу душу, а Уолтер Рэли угодил в Тауэр по обвинению в заговоре против нового короля Якова I. Однако этот монарх идею освоения Нового Света поддержал. В 1606 году он учредил Плимутскую и Лондонскую Виргинские компании – акционерные общества "дворян, джентльменов и купцов". Они и финансировали предприятие.

Новую экспедицию возглавил Кристофер Ньюпорт – один из лучших капитанов королевского военно-морского флота. На борту трех кораблей в Америку плыли 108 человек, все мужчины. Список пассажиров делится на джентльменов, коих насчитывалось 48 персон, и работников. Был, как водится, и испанский шпион (его донесение впоследствии обнаружилось среди бумаг Тайного совета Испании).

Одним из пассажиров-джентльменов был Джон Смит. Судьба уготовила ему особую роль в истории британской колонизации Америки. Происхождения он был невысокого. Сын крестьянина-йомена, он не пожелал возделывать землю и в 15 лет ушел с котомкой из дома. Его профессией стало ремесло наемного солдата. В бою с турками он был ранен и попал в плен, что означало рабство. Рабов-европейцев турки освобождали за выкуп, но Смита выкупать было некому, и он бежал. С превеликими приключениями он добрался до Англии и тут узнал о готовящейся экспедиции в Америку.

Портрет Джона Смита. Деталь составленной им карты Новой Англии. 1614
Портрет Джона Смита. Деталь составленной им карты Новой Англии. 1614

На сей раз участники экспедиции высадились на берег севернее Роанока. Поднялись по одной из многочисленных рек, впадающих в залив, называющийся сегодня Чезапикским, на 40 миль против течения и на речном острове заложили поселение. Поселок назвали в честь короля Якова Джеймстауном.

Почти сразу же на лагерь напали туземцы. 10 человек были ранены, двое убиты. Нападавших образумил только выстрел из пушки. Но тонкий звон индейской стрелы стал постоянным звуковым сопровождением ежедневной битвы поселенцев за выживание.

На короля Якова весть об основании колонии не произвела особого впечатления: он желал улучшения отношений с Мадридом и готов был ради этого махнуть рукой на Виргинию. Испанского посла в Лондоне дона Педро де Суньигу эти события, напротив, чрезвычайно беспокоили, он настойчиво добивался аудиенции у короля. О беседе с Яковом Суньига подробно отчитался в послании своему королю Филиппу III:

"Затем я сказал ему, что Ваше Величество приказали мне уведомить его, сколь противоречит доброй дружбе и братским чувствам то обстоятельство, что его подданные дерзают колонизировать Виргинию, тогда как это часть Испанских Индий, и эту дерзость должно считать предосудительной".

Король же Яков, в изложении посла, заявил, что его подданные предприняли вояж на свой собственный страх и риск, и если они будут наказаны за это, никаких претензий с его стороны не последует. После такого ответа Суньига стал убеждать Филиппа, что следует, пока не поздно, захватить Джеймстаун и перебить его обитателей.

В декабре 1607 года Джон Смит угодил в плен к индейцам. Обращались с ним хорошо. Он провел в индейской деревне почти месяц. Наконец Смит предстал перед великим вождем – грозным Паухэтаном. На самом деле его звали Вахунсонакук, а "паухэтаны" – название главного племени индейского союза. Но когда это выяснилось, переименовывать вождя было поздно – он уже вошел в литературу под неправильным именем.

В течение предшествовавших 30 лет паухэтаны с исключительной беспощадностью подчиняли себе окрестные племена. Общественное устройство союза было всецело приспособлено к военным целям. Теперь перед паухэтанами стояла стратегическая задача – получить контроль над распространением на своей территории товаров, которые будут ввозить англичане. "Едва ли могучий Паухэтан мог сомневаться, что сможет уничтожить 104 англичан, весной 1607 года прибывших на реку Джеймс на трех маленьких судах", – пишет в книге "Тропы войны" американский историк Иан Стил.

Паухэтан стал убеждать Смита, что англичанам надо поселиться на других, далеких землях, и тогда он окажет им полное содействие и покровительство. Похоже, великий вождь предложил колонистам вступить в союз племен на правах вассалов.

А затем вдруг произошло нечто, что Смит описывает как свою несостоявшуюся казнь. Его положили навзничь головой на плоский камень. Воины приготовились по знаку Паухэтана обрушить на череп Смита удары палиц. Смита, по его словам, спасла дочь вождя, в которой проснулось милосердие. Она бросилась к капитану и обхватила его голову руками. Отец внял мольбам дочери и помиловал пленника.

Девочку звали Покахонтас. В тот момент ей было 12 лет.

Современные специалисты считают эту сцену ритуалом инициации: после символического убийства и повторного рождения англичанин стал для вождя братом, а для Покахонтас – приемным отцом.

О любовном романе или дружбе Смита и Покахонтас не сохранилось никаких надежных сведений. Известно, что через год после их первой встречи Покахонтас спасла колонию – она рассказала Смиту, что ее отец готовит нападение на Джеймстаун.

Зима 1609/1610 года оказалась самой страшной в истории Джеймстауна. В форте случился пожар, уничтоживший склад провианта. Флотилия из восьми кораблей, отправленная Лондонской Виргинской компанией, попала в жестокий шторм. Флагман Sea Venture потерпел крушение близ Бермуд. (Это событие легко в основу фабулы шекспировской "Бури".) Остальные добрались до Джеймстауна, но привезли лишь новых едоков – все съестные припасы утонули вместе с флагманом. В довершение несчастий Смит получил сильные ожоги при случайном взрыве мешка с порохом и был отправлен на лечение в Англию.

В Джеймстауне начался невыносимый голод. Когда в мае 1610 года спасшиеся после кораблекрушения наконец добрались до колонии, из 500 колонистов в живых оставалось менее сотни.

В романтических беллетризованных версиях истории Покахонтас говорится о том, как она скучала и страдала, лишившись Смита. Но достоверных данных на эту тему не имеется. В 1613 году капитан Сэмюэль Аргалл во время плавания вверх по реке Потомак узнал, что Покахонтас гостит в близлежащей деревне, и пленил юную индианку. Он рассчитывал обменять свою заложницу на англичан, томившихся в индейском плену.

О дальнейшем рассказывает сам Дэйл:

"Дочь царя сошла на берег и сказала им, что если бы ее отец любил ее, он не стал бы дорожить ею меньше, чем он дорожит шпагами, мушкетами и топорами, а потому она остается с англичанами, которые любят ее".

Пленные – семь человек – вернулись. Дочь вождя поселилась в Джеймстауне, надела европейское платье и крестилась именем Ребекка. Вскоре у нее начался бурный роман с одним из колонистов – молодым вдовцом Джоном Рольфом.

Джон Гэтсби Чапмен. Крещение Покахонтас. 1840
Джон Гэтсби Чапмен. Крещение Покахонтас. 1840

Схоронив жену, не выдержавшую тягот виргинской жизни, Рольф пораскинул мозгами и занялся выращиванием табака, разбив плантацию по соседству с фортом. Испания, владевшая колониями с более теплым и мягким климатом, была в то время монопольным импортером табака в Европу, где курение входило в моду в светском обществе. Рольф занялся селекцией и вывел свой сорт с уникальным ароматом. Виргинский табак произвел сенсацию в Европе.

В апреле 1614 года Рольф обвенчался с Ребеккой. В положенный срок у них родился сын Томас. В 1616 году все семейство с первым коммерческим грузом табака отправилось в Англию.

Для Лондонской Виргинской компании эта поездка была, как сказали бы сегодня, пиар-акцией. Покахонтас олицетворяла цивилизаторскую миссию Англии на американском континенте, была живым примером того, что дикари-язычники вполне поддаются культурной ассимиляции.

Покахонтас в костюме английской леди. Гравюра Симона ван де Пассе. 1616
Покахонтас в костюме английской леди. Гравюра Симона ван де Пассе. 1616

Джон Смит после выздоровления долго не мог найти себе применения. Пытаясь заинтересовать соотечественников своими проектами, он писал записки об экономических выгодах Виргинии:

"Я не такой простак, чтобы считать, что какой-либо иной мотив кроме богатства сможет когда-либо создать здесь сообщество, или побудить людей оторваться от легкой и веселой жизни дома и поселиться в Новой Англии, чтобы осуществлять цели, о которых я говорил. И чтобы кто-нибудь не подумал, что почва здесь непригодна, хотя и такое можно преодолеть трудом и прилежанием, я скажу: я убедился, что люди, которые предаются бесцельным удовольствиям, прилагают в Англии значительно больше усилий для достижения желаемого, нежели мне стоит здесь приобрести достаточное богатство. И при этом, я полагаю, они не ощущают даже половины того удовлетворения, потому что наши удовольствия связаны здесь с приобретением, а в Англии – с потерей и издержками".

Наконец в 1614 году он возглавил экспедицию из двух небольших суденышек. Смит исследовал и нанес на карту территории, которые назвал Новой Англией. Именно здесь бросили якорь в 1620 году отцы-пилигримы на корабле "Мэйфлауэр".

В тот момент, когда в Лондон приехали супруги Рольф, Смиту было не до сентиментальных встреч: он пребывал в хлопотах, готовил новое плавание по тому же маршруту. Смит слышал об успехе Покахонтас в свете. Он все же выбрал время и приехал с визитом вежливости. Они не виделись семь лет. Говорить было, в сущности, не о чем.

Остаток жизни Джон Смит провел в литературных занятиях, оставив потомству подробнейшее описание своих приключений.

Весной 1617 года Рольфы собрались в обратную дорогу. Но Покахонтас больше не суждено было увидеть родные места. Она заболела – по всей видимости, туберкулезом или пневмонией, и скоропостижно скончалась. Похоронив жену, дважды вдовец отправился в обратный вояж, оставив сына в Англии.

Джон Рольф умер в 1622 году при неясных обстоятельствах. Его сын Томас Рольф вернулся в виргинское имение отца. Он женился на англичанке и дал начало роду, с которым связывают свои корни некоторые знатные виргинские семейства. В частности, потомками Рольфа считали себя первые леди Эдит Вильсон и Нэнси Рейган.

В Виргинии и зародилась американская демократия. Здесь еще в 1618 году появилось первое в Северной Америке представительное учреждение – генеральная ассамблея. Виргинцами были восемь президентов США. В Виргинии была одержана победа в решающем сражении Войны за независимость – битве при Йорктауне. От Джеймстауна до Йорктауна менее 20 миль по прекрасной дороге. Но этот путь был долгим и тяжким. Он поистине выстрадан.

Писарро пленяет перуанского инку. Художник Джон Эверетт Милле. 1845
Писарро пленяет перуанского инку. Художник Джон Эверетт Милле. 1845

475 лет назад, 12 февраля 1542 года, экспедиция испанского конкистадора Франсиско де Орельяны вышла к месту слияния трех южноамериканских рек, самую могучую из которых он назвал Рекой Амазонок.

И ответила Тень:
"Где рождается день,
Лунных гор чуть зрима громада,
Через ад, через рай,
Всё вперёд поезжай,
Если хочешь найти Эльдорадо!"

Эдгар Аллан По. Эльдорадо
Перевод Константина Бальмонта

Блокбастер Стива Спилберга и Джорджа Лукаса "Индиана Джонс и Королевство Хрустального Черепа" запомнился русскими репликами отрицательных героев, лихой солдатской пляской диверсионной группы под гармонь на привале где-то в перуанской сельве и, разумеется, предводительницей этого войска полковником КГБ Ириной Спалько в исполнении Кейт Бланшетт.

Картина, которая вышла на экраны восемь лет назад, оказалась провозвестником новой холодной войны. Но есть в картине и нечто другое – его околонаучная основа.

Индиана Джонс, он же Генри Уолтон Джонс-младший – персонаж вымышленный, однако у него большое количество реальных прототипов. В первой трети XX века на свете было немало таких лихих археологов, владеющих кулаками не хуже, чем головой. Это увлечение распространилось благодаря сенсационным успехам археологии, подобным открытию гробницы Тутанхамона - ее открыл в 1922 году любитель лорд Карнарвон – правда, на пару с профессионалом Говардом Картером. Богатые дилетанты, авантюристы, охотники за древними сокровищами добирались до самых глухих, прежде недоступных уголков планеты, раскапывали курганы, ныряли в морскую пучину в поисках пиратских дублонов и пиастров. В своих путешествиях они зачастую пользовались полулегендарными сведениями и искали мифические артефакты, а иногда, когда ничего не находили, фальсифицировали открытия.

Когда росли Стивен Спилберг и Джордж Лукас, эти искатели приключений уже сделались героями захватывающих повествований, публиковавшихся в специальных иллюстрированных журнальчиках массового чтива. Поэтому, когда Лукасу пришло в голову воссоздать в кино образ героя-археолога, Спилберг понял его с полуслова и тут же согласился.

Главная особенность фильмов про Инди – это то, что сюжеты их вымышлены, но составлены из вполне достоверных исторических и научных фактов. Точно по такому же принципу сочинял свои приключенческие романы для юношества Жюль Верн: ничего подобного подводной лодке "Наутилус" в то время не было, но восстание сипаев в Индии или картины жизни подводного мира описаны точно. Для меня в детстве чтение романов Жюля Верна было увлекательнейшим занятием: я обкладывался энциклопедиями и атласами, чертил по карте маршрут яхты "Дункан" и пытался отыскать в Тихом океане таинственный остров Линкольна.

Один из ключевых эпизодов четвертого фильма про Индиану – поиски могилы Франсиско де Орельяны, в которой старший коллега Джонса Гарольд Оксли обнаруживает "хрустальный череп Акатора". Имя Орельяны занимает достойнейшее место в истории великих географических открытий.

Памятник Франсиско де Орельяны на его родине в Трухильо, автономная область Эстремадура, Испания
Памятник Франсиско де Орельяны на его родине в Трухильо, автономная область Эстремадура, Испания

Подобно множеству других рыцарей наживы, Орельяна происходил из обнищавшего дворянского рода. В начале XVI века эти идальго, ослепленные блеском золота завоеванной Кортесом Мексики и рассказами о баснословных богатствах еще неоткрытых земель, устремлялись в Новый Свет в надежде на удачу. Некоторым она и впрямь сопутствовала. Но чаще, претерпев неимоверные испытания и пролив реки крови, завоеватели находили за океаном свою смерть. Именно это произошло с Орельяной.

Он оказался в Южной Америке еще подростком, возмужал и лишился глаза в составе войска Франсиско Писарро и был участником открытия и завоевания Перу. Страна инков, которую Писарро покорил в 1532 году ничтожными силами, была несказанно богатой добычей. Выражение "золото Перу" вошло в европейские языки как синоним несметных сокровищ. Но конкистадоров тревожили смутные сведения о стране Эльдорадо, где правит "Золотой король" (el dorado – "золоченый"). Она простиралась будто бы к востоку от Перу, за неприступной грядой Анд, где не бывал еще ни один европеец. Индейцы рассказывали, что в этой стране в изобилии произрастает коричное дерево, а золота столько, что из него делают даже оружие. Корица, наряду с другими пряностями, была в то время ценнейшим продуктом. О пряностях обычно говорят, что в Европе они ценились на вес золота, но на самом деле они были дороже золота. Именно пряности были главным стимулом величайших географических открытий Васко да Гамы, Колумба и Магеллана.

В 1537 году Писарро послал Орельяну во главе большого отряда на усмирение восстания индейцев провинции Кулата на территории нынешнего Эквадора. Некоторые исследователи считают, что Писарро "своему обыкновению хотел заслать подальше чересчур способного и честолюбивого офицера". Во всяком случае до него два генерал-капитана не справились с этим поручением. В награду он был назначен губернатором Сантьяго и Пуэрто-Вьехо и заложил на реке Гуаяс новый город — Сантьяго-де-Гуаякиль, ныне крупнейший город Эквадора. На пожалованной ему территории (по праву репартимьенто – "распределения" - земли в Новом Свете жаловались вместе с жившими на них индейцами) он стал состоятельным человеком. У него было, как сообщает участник экспедиции Орельяны и ее летописец монах-доминиканец Гаспар де Кархаваль, "множество хороших индейцев... и всякие поместья да стада и много прочего имущества, коего достало б для того, чтобы быть очень богатым человеком, коли он удовольствовался бы тем, что сиживал дома да копил деньгу". Но не таков был характер Орельяны.

Индейцы промывают золотоносный песок. Гравюра из "Всеобщей и естественной истории Индий, островов и материка моря-океана" Гонсало Фернандеса де Овьедо-и-Вальдеса. Издание 1536 года
Индейцы промывают золотоносный песок. Гравюра из "Всеобщей и естественной истории Индий, островов и материка моря-океана" Гонсало Фернандеса де Овьедо-и-Вальдеса. Издание 1536 года

В 1540 году Франсиско Писарро принял решение направить экспедицию на поиски Страны Корицы. Поход возглавил его младший брат Гонсало. К экспедиции решил присоединиться и Орельяна со своим отрядом.

Экспедиция Гонсало Писарро выступила из Кито в феврале 1541 года с необычайной помпой. Отряд насчитывал 220 испанцев (почти все верхом на лошадях, что уже было роскошью), которых сопровождали четыре тысячи скованных одной цепью индейцев-носильщиков, такое же число лам, стада свиней и своры собак, обученных сторожить и преследовать индейцев.

По неизвестной причине отряд Гонсало Писарро выступил из Кито раньше намеченного срока (можно предположить, что Гонсало не хотел делить с Орельяной славу и добычу), и Орельяне пришлось догонять его. Его отряд состоял всего из 23 человек, 14 из которых были всадниками. Кархаваль рассказывает:

"Капитан... решил двинуться вослед за Гонсало Писарро, хотя тамошние старожилы и удерживали его, ибо предстояло идти стороной трудной и воинственной и они опасались, что его убьют, как уже убили многих, кто отправлялся [туда] с гораздо большим войском, нежели у него. Вопреки их увещаниям и несмотря на весь риск, капитан ради службы его величеству порешил следовать за упомянутым правителем".

Отряду Писарро пришлось туго. Как сообщает автор "Всеобщей и естественной истории Индий" Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес, индейцы, непривычные к суровому климату, вымерзали в горах насмерть:

"На них выпало столько снега и началась такая стужа, что многие индейцы замерзли, ибо было на них одежды совсем мало, да и та почти ничего не прикрывала. Испанцы, дабы уйти от мороза и снега и выбраться из той скверной местности, бросили на произвол судьбы скот и провиант, кои с ними были, имея u виду возместить потерю где-нибудь в индейских селениях".

Титульный лист книги Гонсало Фернандеса де Овьедо-и-Вальдеса "Всеобщая и естественная история Индий, островов и материка моря-океана". Издание 1536 года
Титульный лист книги Гонсало Фернандеса де Овьедо-и-Вальдеса "Всеобщая и естественная история Индий, островов и материка моря-океана". Издание 1536 года

Но никаких селений им не попадалось, местность была необитаемой.

Отряд Орельяны тоже, по свидетельству Кархаваля, измотался и понес потери:

"Испытывая бесчисленные злоключения как от голода, так и от стычек с индейцами, которые не раз ставили его в столь опасное положение, что, не будь в дружине более двадцати трех человек, он и его спутники почитали бы себя уже погибшими и мертвыми от их рук, он прошел... от Кито, порастеряв к концу пути все, что захватил с собой, настолько, что, когда настиг Гонсало Писарро, у него, кроме меча и щита, ничего не оставалось, и так же обстояло дело, разумеется, и с его спутниками".

Оба отряда встретились, с огромными трудностями преодолев хребты восточных Кордильер, на склоне вулкана Сумако в нынешнем Эквадоре. В конце концов после двух месяцев исключительно тяжелых блужданий по долинам рек Паямино и Кока Писарро нашел рощу коричных деревьев. Он не знал, что кора деревьев этого вида никакой ценности не представляет. Но деревья росли в столь труднодоступной местности, что Писарро решил все-таки искать Эльдорадо.

Испанское войско во главе с Писарро переходит перуанские Анды в 1533 году. Гравюра из книги Уильяма Прескотта "История завоевания Перу". Испанское издание 1851 года
Испанское войско во главе с Писарро переходит перуанские Анды в 1533 году. Гравюра из книги Уильяма Прескотта "История завоевания Перу". Испанское издание 1851 года

В среднем течении реки Напо Писарро услышал от местных жителей, что земля изобилия лежит "в десяти солнцах", то есть в 10 днях пути. Но к этому времени отряд настолько оголодал и измучился, что Писарро решил встать лагерем и послать Орельяну с его людьми на поиски пропитания. Орельяна с 56 солдатами отправился в путь вниз по течению на бригантине, как гордо испанцы называли грубо сколоченную большую лодку, построенную ими для перевозки грузов, больных и раненых. "Бригантину" сопровождали четыре индейские пироги. Гонсало Писарро так и не дождался возвращения Орельяны и повернул назад. В июле 1542 года остатки экспедиции – 80 человек из 220 – добрели до Кито. Индейцы погибли все до единого. Достигнув Кито, испанцы послали в город за платьем: остававшиеся на них лохмотья уже не прикрывали срам.

Впоследствии Гонсало Писарро жаловался королю:

"И в уверенности, что капитан Орельяна все содеет так, как говорил, потому что был он моим заместителем, я сказал [ему], что буду стоять на месте, [а он] чтобы отправился за едою и смотрел за тем, как бы вернуться через двенадцать дней, и ни в коем случае не заходил в другие реки, а только доставил еду и ни о чем более не помышлял, ибо люди с ним пошли только за этим... Но он пренебрег своими обязанностями на службе у вашего величества и тем, что он должен был сделать для блага войска и всего нашего предприятия согласно тому, что мною, как его начальником, ему было приказано, и вместо того чтобы доставить еду, уплыл по реке, а мы остались без всяких съестных припасов, он же только и делал, что помечал знаками и зарубками [места], где высаживался на берег и останавливался в местах слияния [рек] и в других местах; и по сей день не поступило от него ни единого известия..."

Отряд Орельяны не погиб. Его флотилию несло бурным течением, но не только Эльдорадо, но и никаких признаков жилья, а значит, и еды по берегам не было видно. Голод начал терзать испанцев. Предоставим слово Гаспару де Кархавалю:

"А между тем из-за нехватки съестного мы впали в крайнюю нужду и питались лишь кожей, ремнями да подметками от башмаков, сваренными с какой-либо травой, и столь слабы мы были, что не могли держаться на ногах; одни из нас на четвереньках, другие же, опираясь на палки, отправлялись в горы на поиски съедобных кореньев. Нашлись и такие, которые, объевшись какими-то неведомыми травами, были на волосок от смерти, и походили на безумных и совсем лишились разума. Но так как Господу нашему было угодно, чтобы мы продолжали наше странствие, никто не умер".

На десятый день плавания отряд Орельяны добрался наконец до индейского селения и запасся провизией, но к этому моменту уже всем было ясно, что идти на веслах против такого быстрого течения – задача непосильная.

Распространенная версия гласит, что Орельяна бросил отряд Писарро из честолюбия и жадности, дабы "ценою предательства присвоить себе славу и выгоду открытия". Однако сам Орельяна, вынужденный оправдываться от наветов перед Советом по делам Индий, утверждал, что это было общее решение его подчиненных, более того – требование, с которым он был вынужден согласиться. В доказательство Орельяна представил документ, подписанный всеми членами отряда, в котором они, обращаясь к командиру, пишут: "Именем Бога и короля требуем и умоляем вашу милость не предпринимать похода вверх наперекор течению".

Об этом же свидетельствует и Кархаваль:

"Мы долго судили и рядили, какое нам принять решение, и, обсудив наши горести и заботы, согласились избрать из двух зол то, какое капитану и всем нам казалось наименьшим, а именно, — уповая на Господа нашего и надеясь, что Всевышний сочтет за благо сохранить нам жизнь и пошлет избавление, — плыть далее вниз по реке и или умереть, или дознаться, куда она нас выведет".

В результате Орельяна и совершил свое великое открытие: он пересек южноамериканский материк с запада на восток по могучей реке, названной им Рекой Амазонок (Rio de las Amazonas), потому что среди прочих приключений пришлось его отряду и сражаться с женщинами-воительницами, которых никто из европейцев кроме них больше никогда не видел, но брат Гаспар описывает во всех подробностях:

"Сии жены весьма высокого роста и белокожи, волосы у них очень длинные, заплетенные и обернутые вокруг головы. Они весьма сильны, ходят же совсем нагишом — в чем мать родила, и только стыд прикрывают. В руках у них луки и стрелы, и в бою они не уступают доброму десятку индейцев, и многие из них — я видел это воочию — выпустили по одной из наших бригантин целую охапку стрел, а другие — может быть, немногим меньше, так что [к концу боя] бригантины наши походили на дикобразов".

Маршрут экспедиции Орельяны (1541-1542)
Маршрут экспедиции Орельяны (1541-1542)

Свое открытие Орельяна сделал спустя всего полвека после того, как каравеллы Колумба впервые бросили якорь в Новом Свете. Сегодня трудно даже представить, чем были тогда для европейцев эти экспедиции в Западное полушарие. Наверно, их можно сравнить только с началом космической эры.

Вернувшись в Испанию, Орельяна не мог думать ни о чем, кроме Амазонии. Он получил королевскую капитуляцию — патент на право завоевания и колонизации новооткрытой земли — и был произведен в ее будущие правители. В мае 1545 года он отправился в новую экспедицию. Путешествие было плохо подготовлено. Из четырех кораблей до устья Амазонки 20 декабря 1545 года добрались два: один Орельяне пришлось оставить на островах Зеленого Мыса, потому что часть моряков, и в их числе три капитана, отказались продолжать плавание, другой потерпел кораблекрушение и пропал.

Все повторилось: голод, стычки с индейцами, смерть от болезней... В ноябре 1546 года от тропической лихорадки умер и сам Орельяна – спутники утверждали, что в нем иссякли жизненные силы и вера в успех. Остаткам экспедиции удалось добраться до острова Маргарита близ атлантического побережья. Точное место захоронения Орельяны неизвестно.

Историк Гонсало Фернандес де Овьедо был отрицательного мнения об Орельяне. Свое повествование о нем он заканчивает так:

"Возвели этого капитана Франсиско де Орельяну в аделантадо и правителя реки Мараньон и дали ему четыреста человек с лишком и неплохую армаду, и прибыл он с той армадой к островам Зеленого Мыса, где из-за болезней и по собственному своему нерадению потерял изрядную часть из тех людей, что служили под его началом. И с тем, что у него было, не считаясь ни с какими препонами, пустился он далее на поиски тех самых амазонок, коих никогда не видывал, но о коих раззвонил на всю Испанию, чем и посводил с ума всех тех корыстолюбцев, что за ним последовали. И в конце концов добрался он до одного из устьев, через которые Мараньон впадает в море. Да там он и погиб, и с ним вместе большинство людей, которых он привел с собой; те же немногие, что выжили, добрались затем, как я уже сказывал, совсем изнемогшие, до нашего острова Эспаньола. И так как этот капитан не свершил ничего путного, чем можно было бы похвалиться и что заслуживало бы благодарения, достаточно с вас, читатель, этого краткого отчета об этом скверном деянии, творцом коего был упомянутый рыцарь, и сознания, что пагубным помыслам последнего пришел конец, равно как и мозгу, их измыслившему. А по сему перейдем к другим кровавым и суровым событиям, коим самое время прийти на память и описывать кои — моя обязанность".

Загрузить еще

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG