Вообще, что ни говори, а признание движения жен мобилизованных "Путь домой" иностранным агентом – это веха. Редко когда удавалось пристукнуть одной кувалдой столько представительниц прекрасного пола сразу – там же еще Марина Литвинович с Екатериной Дунцовой в одном пакете и неформальный лидер того же "Пути домой" Мария Андреева, которая уже выдала изящнейший из возможных ответов на полученную "награду".
Все-таки, когда жены мужиков, загнанных в окопы, вдруг оказываются иностранными агентами, это как как-то, согласитесь… того. Ну, Литвинович с Дунцовой понятно почему окоротили: мало ли, правозащитница и эта, как ее, политик (насмешила, честное слово!) на выборы соберутся. Выдумали тут. Все права человека – тлетворное влияние Запада, если кто еще на носу не зарубил, а у нас тут одно государство право имеет и процветание ежеминутно вокруг себя распространяет.
они уже давно сказали Путину: нужна тебе эта война – вот сам и воюй
Но вот записать в иностранные агенты жен мобилизованных – это, конечно, как сказал один правитель, асимметричный ответ. Не по-детски асимметричный. Вот женщины в канале"Путь домой" и написали, что их дети в одночасье "стали детьми иноагентов и защитников родины" – только за то, что их матери пытаются "вернуть им отцов, по которым они скучают".
И я бы не стала бросаться с копьем на перевес и с саркастическим вопросом, от кого эти "защитники" родину обороняют. Прошли те времена, когда эти женщины испуганно повторяли, дескать, они не против "спецоперации", лишь бы им мужей вернули, а спецоперировать пускай чужие мужья идут. Кто старое помянет, тому глаз вон – они уже давно все поняли, давно сказали Путину: нужна тебе эта война – вот сам и воюй. И сейчас, кстати, отбиваясь от обвинений, настаивают, что среди их родных только единицы оказались в окопах добровольно или за деньги – большинство загнаны силой.
Но главное в наш просвещенный век ведь не слова, а картинки, правда? И уж картинку они на днях организовали – мама не горюй! Эту шеренгу женщин с плакатами, стоящих на коленях у могучей твердыни Министерства обороны, забыть трудно. На колени они грянулись, чтобы их не разогнали. Они считают, что, доведя их до коленопреклонения, силовики унизились – не знаю, не уверена. Унизить можно того, у кого есть достоинство, а если вместо достоинства – сапоги начальства, то уж какое там унижение. Что начальство, какое-никакое, и продемонстрировало: вместо чаемого нового министра обороны к женам вышел некто генерал-полковник Борисенко и сказал, что мужчин не вернут и что не надо тут "раскачивать лодку".
Ох уж эта лодка, поедем, красотка кататься, как же они все ухватились за ее борта! "Не раскачивайте лодку, нашу крысу тошнит" – было написано на плакатах протестующих еще в 2011–12 годах. С той поры тошнит уже полстраны, а сквозь фотографии жен, матерей, сестер мобилизованных с плакатами "Верните мужа", "Верните папу" все больше просвечивают картины времен рекрутчины, когда, как писал историк, "отцы, матери и жены оплакивали своих сыновей и мужей, сдаваемых в рекруты, как заживо похороненных. Оплакивали не только долгую разлуку с близким человеком, но и будущего мученика, которому предстоит длинный, страдальческий путь отупляющей жизни".
Вообще, стоило стереть, как тряпкой со школьной доски, все эти западные глупости вроде свободной печати, всяких там НКО, вообразивших, что они могут кому-то помогать без указки начальства, мятежных мундепов, решивших, что они возьмут и проследят, куда в районе деньги тратятся, – ага, щас! – и время скрипнуло, тронулось, да и поехало под горку, как колесо, из-под которого вытащили кирпич, – назад, назад, и то ли еще будет.
Иностранный агент – это враг народа. Точка. А врага не жалко, это уже не человек, это только враг
И еще выяснилось, что государство воюет с женщинами. Что они ему опасны – именно своей слабостью и досадными предрассудками окружающих, что вроде как женщин трогать – последнее дело. Что нельзя их так вот сразу мордой в асфальт и дубинкой по почкам. Пока нельзя. Пока не расчеловечили. Поэтому процесс расчеловечивания и запущен спешно: иностранный агент – это ведь не жена, не мать, за этим ярлыком уже не видно, кто у нее там воюет, сколько у нее детей растет без отца. Иностранный агент – это враг народа. Точка. А врага не жалко, это уже не человек, это только враг.
На все времена воскликнул Некрасов наш Николай Алексеич, заступник народный, о русской долюшке женской – иногда кажется, что ничего и не переменилось: как дом на себе везла, так и везет, как били ее в семье, так и бьют, и никакого закона о домашнем насилии государство насильников, конечно, не примет, как отнимали у нее мужика на войну, так и отнимают – и… но вот тут небольшая загвоздочка вышла. Не все женки забритых в солдаты нынче сидят по углам да маскировочные сети плетут – выискались-таки бунтовщицы. И с каждым днем их полку прибывает.
Интересно, между прочим, сравнить с 90-ми, когда движение "Солдатских матерей" складывалось. Они тогда боролись против пыток и убийств в военных частях, против командиров, которые говорили матери, стоящей над трупом сына, забитого насмерть в казарме, что это он с табуретки упал, – только в этом вранье состояла и состоит хваленая честь мундира. И добились тогда кое-чего, наладили инспекции в части, и меньше стало "упавших с табуретки". А теперь недолеченных, избитых, незаконно взятых "мобиков" держат в ямах и отправляют на бессмысленные "мясные штурмы", а потом не выносят раненых с поля боя: не хотел воевать – подыхай. А если жена возникает, так и говорят, ухмыляясь в глаза: найдешь себе другого.
А они не хотят другого, хотят своего. И это и есть гражданская война – война жизни против смерти. Женщина – это вообще жизнь, воевать с ней – себе дороже. Если кто-то не помнит, что февральская революция началась с того, что в Петрограде на Выборгской стороне вышли на улицу рассерженные фабричные работницы – и увлекли мужчин, и призвали солдат присоединиться, – то забывать об этом не стоит. Сохранились старые фоточки – на них видно, сколько в толпе белых платочков, и на транспаранте написано: "Дорогу женщине!"
Жены мобилизованных, между прочим, тоже на свои акции в белых платках выходили – совпадение, однако.
Нет, конечно, серьезным бунтом пока не пахнет, но его закваска – это отчаяние, а именно его старательно взращивают в душах этих женщин солидные мужики с толстыми загривками и в пятнистом прикиде.
Женщины – слабые. Мужики – всесильные. Пока.
Дина Петрова – журналист
Этот текст был впервые опубликован на странице проекта "Север.Реалии"
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не совпадать с позицией редакции
