- В России похоронный бизнес кормит не только предпринимателей, но и чиновников, и криминалитет. На смертях зарабатывают миллионы.
- Российский закон гарантирует бесплатное погребение, но смерть человека – часто не только эмоциональный удар для близких, но и серьезное испытание для кошелька.
- Многие пожилые люди откладывают не на жизнь, а на похороны: в среднем 50–100 тысяч рублей, по данным исследования РАНХиГС.
Марьяна Торочешникова: По предварительной оценке Росстата, в 2018 году в России умерли 1 817 700 человек. Для тех, кто занимается организацией похорон, смерть близкого человека не только эмоциональный удар, но и серьезное испытание для кошелька. В России похоронный бизнес кормит и предпринимателей, и чиновников, и криминалитет. На смертях зарабатывают миллионы. Многие пожилые люди откладывают не на жизнь, а на похороны – 50–100 тысяч в среднем, если верить исследованию Российской академии народного хозяйства и государственной службы. Но если в дело вступают мошенники, не хватит и этих сбережений для того, чтобы достойно похоронить человека. При этом закон гарантирует бесплатное погребение и денежное пособие.
У нас в студии Илья Болтунов, похоронный директор, франчайзер сети похоронных домов "Журавли", и Павел Сосновый, IT-предприниматель, директор по развитию первого ритуального онлайн-сервиса "Честный агент".
Закон гарантирует каждому гражданину достойные похороны, место на кладбище и ряд бесплатных обязательных услуг, которые могут получить его родственники, но на деле выходит, что люди часто расстаются с последними деньгами или берут кредиты, чтобы похоронить близкого человека. Сколько в России стоят похороны?
Илья Болтунов: На "достойные" похороны в России государство выделяет 6 тысяч рублей без каких-то копеек, в Москве – 16 тысяч, там идет доплата. А в принципе – как в исследованиях Академии народного хозяйства – для регионов приблизительно 50–100 тысяч, а в Москве примерно в два раза выше.
Марьяна Торочешникова: А откуда берутся эти цифры? В действующем законе написано: место на кладбище предоставляется бесплатно, минимальный гробовой набор – тапочки, покрывало, подушки – бесплатно, даже гроб компенсирует государство. За что же еще платить?
Федеральный закон устанавливает общие требования, а его реализация спущена на уровень муниципалитетов
Павел Сосновый: Федеральный закон устанавливает общие требования, а его реализация спущена на уровень муниципалитетов. Поселения делегируют эти полномочия собственной структуре, чаще всего это МУП, муниципальное предприятие, которое выполняет муниципальные задания. МУП может осуществить бесплатное захоронение, выделить место на кладбище и провести всю необходимую процедуру. Но помимо этого есть еще определенный набор товаров, несколько транспортировок: сначала товары привозятся со склада в морг, потом из морга уже подготовленное тело перевозится на кладбище, и там проводится вся процедура. На все это выделяется шесть тысяч рублей. МУП не может осуществить все эти работы самостоятельно, и он выставляет их на муниципальных контрактах, фактически разыгрывает по конкурсу среди ритуальных организаций.
Добросовестные ритуальные компании понимают, что за эти деньги они не способны не то что говорить о прибыли, а хотя бы даже отбить все расходы. Это работа в убыток, поэтому на этот конкурс никто не выходит. А недобросовестные компании с радостью участвуют в этом конкурсе, после чего начинается постоянная догрузка, зачастую достаточно агрессивное навязывание услуг родственникам усопшего.
Марьяна Торочешникова: Что могут навязать таким образом?
Илья Болтунов: Все что угодно. Выкопать уму, положить туда человека, закопать яму – это история муниципальной услуги, муниципального задания, туда это входит. Но можно догрузить это такими вещами, как демонтаж, например: на могиле растет какой-то кустик, его надо выдернуть и за это попросить сверху денежки. Можно догрузить сложностью подхода: на многих российских кладбищах невозможно подойти с гробом к могиле, не перебравшись через десяток оград.
Могу рассказать историю из жизни, которую я наблюдал в качестве приглашенного участника похорон. Бригада муниципальных землекопов непосредственно на кладбище вытащила гроб из машины, поставила его и говорит родственникам: "Вот сейчас нам нужно дать десять тысяч рублей, чтобы дальше мы его понесли, а если не дадите, то несите сами". А там три женщины, две бабушки и одна не очень пожилая, они стоят и плачут. Стали искать деньги. Те прошли сто метров и говорят: "У нас десять тысяч было только за сто метров, надо еще десять тысяч".
Марьяна Торочешникова: О том, сколько стоит умереть в Москве, узнавала Анастасия Тищенко.
Анастасия Тищенко: Основная часть расходов – гроб. Самый дешевый стоит меньше полутора тысяч рублей, но это просто деревянная коробка: такие гробы используют муниципалитеты для захоронения неопознанных лиц. Немного дороже гробы, обитые тканью, их цена зависит от материала снаружи и внутри. Цена таких гробов в этом похоронном агентстве – от 1900 рублей. Если использовать дорогую ткань, стоимость может дойти до пяти тысяч. Элитными считаются полированные гробы, они дороже – от 9800 рублей. Элитный гроб "Грааль" можно купить как за 259, так и за 780 тысяч рублей. К гробу также приобретают убранство – подушку и покрывало. Убранство можно купить и за 709 рублей, выбор остается за родственниками, как и в случае с диадемами и крестами, которые кладутся на гроб. Христиане также покупают крест, который, по традиции, должен стоять у могилы даже после установки памятника. Маленький деревянный крест стоит от 500 рублей, за большие ажурные придется заплатить до 10 тысяч.
Итого за основные атрибуты похорон в этом агентстве с вас возьмут: гроб – от 1900 рублей до 259 тысяч рублей; убранство – от 700 до 5250 рублей; венок – от 300 до 5900 рублей; крест – от 500 до 9900 рублей. Прибавьте к этому стоимость копки могилы (средняя цена в Москве – 10 тысяч рублей), транспортировку гроба из морга (от 4,5 до 36 тысяч рублей) и работу похоронной бригады (от 4 до 35 тысяч рублей). Последний пункт можно исключить, если вы готовы сами нести гроб и закапывать могилу. Таким образом, самые куцые похороны в Москве на бесплатном участке обойдутся в 17 000 рублей.
Дешевле кремировать усопшего. Сама процедура стоит 3400 рублей, урну можно купить как за тысячу, так и за 50 тысяч рублей, хранить ее можно даже у себя дома. Итого, с учетом платы за транспортировку гроба из морга в крематорий, – 11 800 рублей. ГБУ "Ритуал" предлагает базовый похоронный набор для кремации за 5549 рублей: в него входит гроб, обитый тканью, похоронный комплект, перевозка гроба и предметов ритуала, оформление договора. Это цена с учетом пособия на погребение для льготной категории граждан, а без пособия такой комплект стоит 22 250 рублей.
Если вы захотели похоронить усопшего на кладбище в Москве, снова готовьте кошелек: участки здесь можно приобрести только на открытом аукционе, который проводит мэрия. На Покровском кладбище недалеко от метро "Пражская" цена участка под захоронение гроба – от 164 до 887 тысяч рублей, на Троекуровском кладбище в районе метро "Кунцево" – от 387 тысяч до 4 миллионов рублей. На таких московских кладбищах, как Ваганьковское или Новодевичье, участков не осталось вовсе, похоронить усопшего можно лишь в родственную могилу. Если тело кремировали, можно арендовать ячейку в колумбарии: на Ваганьковском кладбище за нее просят от 150 до 500 тысяч рублей.
Марьяна Торочешникова: Что происходит, когда в семье умирает человек? Приехала скорая, полиция, зафиксировала факт смерти, а потом приезжают санитары и говорят: "Платите деньги"?
Илья Болтунов: Это вы рассказали какую-то очень легкую версию. В начале января к нам обратилась пожилая женщина, она вызвала полицию, скорую, и за три часа, пока они ехали, ей 38 раз предложили услуги. К ней приезжали домой, ей звонили по телефону, даже нашли какой-то выход на соседей. И кем только ни представлялись, даже майором местного ОВД!
Павел Сосновый: Чаще всего люди, которые действуют по таким схемам, предлагают оформить услуги по повышенным ценам, без заключения официальных договоров.
Марьяна Торочешникова: В Томске бюро судебно-медицинской экспертизы и патологоанатомическое бюро несколько лет оказывали платные ритуальные услуги. По закону делать это запрещено, но организации, учредителями которых является областная администрация, внесли этот вид деятельности в уставы. Люди жаловались, что у них буквально вымогают деньги, не отдают тела и всячески мешают проводить прощание с усопшими в других ритуальных залах.
Корреспондент: Жительница Томска Оксана Батуева в прошлом году потеряла отца. После долгой болезни он оказался в реанимации томской больницы, и врачи уже ничем не смогли ему помочь. За телом родственников отправили в патологоанатомическое бюро, где их встретила сотрудница морга и завела в отдельный кабинет.
Оксана Батуева: Она говорит: "Так, ребята, вскрытие будет в субботу, в воскресенье мой зал не работает. Мыть тело – 13 тысяч, зал – 2500". Я в шоке. На горе людей наживаются!
Корреспондент: Переговоры проходили в государственной организации, учредителем которой является администрация Томской области. В Облздраве после нескольких звонков недовольных родственников подтвердили: услуги в бюро должны оказывать бесплатно. Но, узнав о том, что Батуева звонила чиновникам и жаловалась, сотрудники морга вообще отказались выдать тело. Получить его удалось лишь после скандала и обещаний вызвать полицию и прокуратуру. Гражданские активисты и томские журналисты знают десятки таких историй, говорят о коррупции и межведомственном сговоре. По их данным, патологоанатомическое бюро и бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области несколько лет незаконно оказывали платные услуги.
Услуги по санитарной и косметической обработке, по предпохоронному сохранению тела оказывали на территории бюро или в партнерских компаниях, утверждает гражданский активист, журналист Сергей Кладов. Такой способ подработать в итоге запретил Арбитражный суд Томской области, куда обратилась Федеральная антимонопольная служба с требованием прекратить незаконную коммерческую деятельность в государственных учреждениях.
Владимир Черемных, директор бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области: Я не вижу ничего плохого в том, чтобы учреждение зарабатывало дополнительные средства для развития государственной организации.
Корреспондент: Директор бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области Владимир Черемных, утверждая, что решение суда уже исполнено, объясняет платные услуги на госпредприятии именно желанием немного заработать.
Владимир Черемных: У меня нет фактов того, что сотрудники судебно-медицинской экспертизы навязывают услуги. Зато я неоднократно слышал о том, что сотрудники ритуальных компаний представляются как раз сотрудниками судебно-медицинской экспертизы и навязывают свои услуги.
Корреспондент: Формально в деятельности томских патологоанатомов наведен порядок, но активисты, разбиравшиеся в проблеме, считают, что в государственных органах Томска по-прежнему приторговывают, и обещают предъявить новые факты.
В интернете много историй о том, как могут напакостить, если люди не хотят платить за то, чтобы забрать тело из морга
Марьяна Торочешникова: Что делать, если человек пришел, а тело ему не дают?
Павел Сосновый: Вызывать полицию и фиксировать этот факт. Если есть справка о смерти, можно выдавать тело.
Марьяна Торочешникова: В интернете много историй о том, как могут напакостить, если люди не хотят платить за то, чтобы забрать тело из морга: и кровь в рот заливают покойнику, и увечья телу наносят, и недостаточно хорошо гримируют. Кстати, грим – это бесплатная услуга?
Илья Болтунов: В государственном морге есть перечень бесплатных услуг, и обычно это стандартные процедуры по подготовке тела: переодеть, немножко загримировать. Если это более серьезные работы, они могут стоить денег.
Марьяна Торочешникова: А "восстановление облика", которое вроде как тоже гарантируется законом, если человек умер в результате аварии, например?
Илья Болтунов: Тело после проведения экспертиз должно быть просто приведено в надлежащий вид, то есть это не восстановление облика, когда голову оторвало, например, а приведение в порядок после проведения исследований тела. Это должно быть сделано бесплатно. Вся остальная история – платная.
Марьяна Торочешникова: Вот тело забрали из морга – могут люди самостоятельно, без всяких катафалков отвезти его на кладбище и захоронить?
Павел Сосновый: Если есть свидетельство о смерти, то без проблем.
Илья Болтунов: Если у вас на руках есть документы, вы вольны каким угодно образом обеспечивать транспортировку.
Павел Сосновый: Работа на кладбищах – это большой законодательный пробел. Согласно федеральному закону, каждому гарантируется бесплатное место на кладбище, но нигде не определен порядок, какое именно, каким образом определяется это место. Люди, которые занимаются распределением мест на кладбище, превращают конкретное место в ценный ресурс, потому что родственникам важно – могила будет расположена в 20 метрах от входа, во втором ряду или в 250 метрах, или где-то в топкой низинке.
Марьяна Торочешникова: А кому принадлежат в России кладбища?
Павел Сосновый: Муниципалитетам. В законе должны быть предусмотрены простые способы объективного контроля за этим ресурсом, должны существовать цифровые модели кладбищ, конкретные учтенные места, простые и понятные сервисы для граждан, которые могут фактически бронировать места.
Марьяна Торочешникова: Оказывается, когда люди в России платят за место на кладбище, они платят не совсем понятно за что, ведь в собственность им эта земля никак не переходит, и у человека, который отдал деньги за участок, нет никакого правового статуса.
Павел Сосновый: Не совсем так. Прежде всего, покупается только определенный вид участков – семейно-родовые. Гарантируется два на два метра для захоронения двух тел усопших. За все, что больше этой площади (обычно больше пяти квадратных метров), за каждый квадратный метр человек доплачивает деньги в муниципалитет по утвержденному прайс-листу.
Марьяна Торочешникова: Государство обязано предоставить бесплатное место на кладбище каждому, но только на открытом кладбище. В Москве сейчас дают бесплатные участки на двух кладбищах, достаточно отдаленных от города: если вы хотите захоронить тело где-то в другом, более удобном месте, платите. Это законно?
Павел Сосновый: Закрытое кладбище – это кладбище, на котором закончились места для новых захоронений, и на нем осуществляется только подзахоронения в существующие участки. В пределах МКАДа нет открытых кладбищ. У департамента торговли и услуг Москвы есть официальная аукционная система, по которой можно приобрести семейно-родовое захоронение. В Москве эти цены достаточно велики: например, участок под колумбарную урну, 0,8 на 0,8, будет стоить несколько сотен тысяч рублей.
Марьяна Торочешникова: А как с этим обстоят дела в других регионах?
У нас это жилищно-коммунальные услуги: утилизация людей как утилизация мусора
Илья Болтунов: В последний год нашим любимым городом стал Козельск в Калужской области, мы строим там похоронный дом. Там очень сложный регион, потому что там ничего не слышали про эти муниципальные гарантии, службы и так далее, там всю жизнь работала одна чернушная организация, не имеющая никакого статуса, и они продают все места на кладбище. Когда мы приехали в этот город и производили первое захоронение, мы пришли в администрацию за выделением места, как написано в законе, а нам говорят: "Все места по 25 тысяч". И люди платили им 20 лет, и ни у кого не возникало вопросов. Мы начали хоронить, как положено, выделять бесплатные места, и теперь уже целый год они в нас стреляют, жгут, что только не делают… И правоохранительные органы там тоже работают вместе с ними.
Павел Сосновый: Должна быть сформирована открытая и публичная система, куда могут обращаться граждане. В Москве это МФЦ. Посредников нужно убрать из этой схемы, и люди должны напрямую бронировать, оформлять себе участки, получать в МФЦ разрешения на них и дальше уже обращаться в любую компанию, чтобы приобрести необходимые услуги.
Марьяна Торочешникова: Судя по тому, что закон уже 20 лет не могут принять, вероятно, идет достаточно сильное противодействие откуда-то со стороны "смотрящих".
Павел Сосновый: У сложившейся системы наверняка есть свои бенефициары на местах, которые заинтересованы в хаосе, в отсутствии прозрачности, в мутной воде и непонятных условиях работы. С другой стороны, у нас есть запрос гражданского общества на цивилизацию этой сферы услуг.
Марьяна Торочешникова: В Екатеринбурге на пике похоронных войн ритуальный дом заблокировал проезд к бюро судебной экспертизы. Городские власти вмешались только после того, как уральцев, идущих на штурм морга, показали федеральные каналы.
Корреспондент: Похоронные войны в Екатеринбурге начались с осады городского бюро судебной экспертизы осенью 2015 года. Единственный проезд к моргу перекрыл ритуальный дом "Вознесение", причем на законных основаниях – неведомым образом частная компания получила в собственность земли, прилегающие к бюро судмедэкспертизы. Похоронщики решили, что будут пропускать только своих, чужие машины – выборочно и за деньги.
Черные мешки с телами выгружали прямо на асфальт перед шлагбаумом, их перебрасывали через забор, протаскивали в подкопы, пытались просунуть между прутьями решетки, чтобы потом на руках бегом донести до морга – и все это на глазах полиции и плачущих родственников.
Эвелина Иванова, родственница умершего: Это ненормальная ситуация, это очень тяжело переносить морально. Так не должно быть, это просто бесчеловечно!
Корреспондент: Полиция на пике противостояния обеспечивала соблюдение общественного порядка, то есть пресекала драки. Чиновники подключились к решению проблемы, когда видео о штурме морга показали федеральные СМИ. Начали выяснять, кто именно подписал документы на выделение земли похоронщикам и не подписал разрешение на сервитут – право общего проезда к моргу.
Александр Шульга, пресс-секретарь СК РФ по Свердловской области: Еще в 2010 году неустановленные должностные лица органов власти, действуя из своей личной заинтересованности, произвели, по заявлению и в пользу коммерческой организации, незаконное межевание земельного участка, расположенного по улице Серафимы Дерябиной. Согласно предварительным данным, указанные должностные лица осознавали, что произвели межевание в нарушение действующих градостроительных норм и норм осуществления земельного отвода.
Корреспондент: Наконец, спустя полгода после начала скандальной истории, ритуальный дом "Вознесение" привлек внимание силовиков. И вскоре полиция объявила о разгроме "банды дондиков". По материалам следствия, группа владельцев похоронных компаний сформировала бригады бойцов, которые несколько лет жгли машины конкурентов, избивали и грабили людей, пытаясь получить новые доли на рынке ритуальных услуг. Битва за доступ к моргу оказалась лишь эпизодом в долгой войне. Следствие и суд шли два года, реальный срок получил один человек, четверо отделались условным наказанием. По большинству эпизодов к 2018 году истек срока давности. Обжаловать приговор "дондики" не стали.
Следственный комитет возбудил еще несколько уголовных дел в отношении чиновников областного правительства и городской администрации по статьям "Превышение полномочий". Расследование прекратили в связи с отсутствием состава преступления. Общий проезд к моргу для любых похоронных компаний восстановил суд. Ритуальный дом "Вознесение" продолжает работать.
Марьяна Торочешникова: Сейчас появилась возможность не хоронить людей, а захоранивать прах. Может человек забрать урну домой и нигде ее не хоронить? И правда ли, что для того, чтобы эту урну с прахом выдали в крематории, человек все равно должен принести квитанцию, подтверждающую, что эта урна будет либо где-то официально прикопана, или взята в аренду ячейка в колумбарии?
Павел Сосновый: Смотря в каком крематории. Крематориев в России вообще очень немного, буквально 20 по всей стране. Для примера, в одном Нью-Йорке – 43 крематория. Чаще всего это государственные крематории, которые работают по исторически сложившимся традициям, и требование справки о наличии места – это такая традиция. В законе написано, что должно быть осуществлено погребение, по закону нельзя хранить урну на каминной полке, но нет и прямого запрета на такое хранение. Требование подобной справки незаконно.
Марьяна Торочешникова: Почему этим занимается Минстрой? Какое отношение он имеет к похоронам?
Илья Болтунов: Да, в России это в ведении Министерства строительства, так же как и ЖКХ, то есть у нас это жилищно-коммунальные услуги: утилизация людей как утилизация мусора.
