Первое марта 2016 года в Соединенных Штатах – так называемый "супервторник". В тот день президентские праймериз прошли сразу в двенадцати штатах, включая такие гиганты, как Техас и Джорджия. И их результаты в большой степени, если полагаться на прошлый опыт, определят окончательных кандидатов обеих ведущих партий на предстоящих в ноябре всеобщих выборах президента страны. В каком состоянии демократы и республиканцы подошли к этой вехе?

Окончательный подсчет бюллетеней еще не закончен, но социологические службы, опираясь на результаты отдельных избирательных участков и экзит-поллы, делают следующие прогнозы: у демократов Хиллари Клинтон обошла Берни Сандерса в трех больших штатах: Техасе, Вирджинии и Джорджии, а также в Арканзасе, Теннесси и Алабаме. И в американском Самоа. Сандерс – и это было легко предугадать – легко взял верх в своем родном крохотном Вермонте. И вырвал у Клинтон победу в Оклахоме. В остальных штатах разрыв между соперниками настолько мал, что делать прогнозы никто не отваживается. Сенатор Сандерс не намерен сходить с дистанции и с оптимизмом расценивает следующие серии праймериз, которые пройдут за пределами Юга, где большинство электората Демократической партии составляют афроамериканцы, в массе своей благоволившие бывшей первой леди.

Что касается республиканцев, то Fox News и New York Times предсказывают победу Дональду Трампу в южных и консервативных Джорджии, Алабаме, Теннесси, а также в северном и либеральном Массачусетсе, где заметное число избирателей перерегистрировалось из демократов в республиканцы, чтобы иметь возможность голосовать за нью-йоркского бизнесмена. В Вирджинии Трамп едва обошел сенатора Марко Рубио, сына иммигрантов с Кубы. Рубио победил в Миннесоте, так что Трамп теперь не сможет издеваться над "малышом Марко, не способным выиграть ни один штат". Третий участник группы лидеров сенатор Тед Круз побеждает "на своем поле" в Техасе, но не ясно, с каким отрывом. Оклахома тоже, видимо, достанется Крузу.

Шквал негативной рекламы, обрушившейся на Трампа в последние дни, да и его собственное нежелание решительно отмежеваться от бывшего предводителя Ку-Клукс-Клана, который выразил ему свою поддержку, отпугнули от него категорию избирателей, решивших участвовать в голосовании в самый последний момент. Но этот фактор, похоже, долгосрочный, на итогах нынешнего раунда он не сказался. Наихудшее последствие вторничных праймериз, с точки зрения тех, кто хочет остановить Трампа, – это если и Рубио, и Круз будут в достаточной степени удовлетворены их результатами и оба примут решение продолжать борьбу. Потенциальная антитрамповская коалиция, таким образом, останется расколотой.

Итак, "супервторник". В Америке его также называют "гигавторник", "мегагигавторник" или даже "вторничное цунами". Айова привлекает к себе огромное внимание, потому что это то место, где стартуют президентские праймериз. За Айовой идет Нью-Гэмпшир, штат, считающийся репрезентативным в общенациональном плане ввиду своей демографической специфики. После Нью-Гэмпшира – Южная Каролина, которая в первом приближении выявляет расстановку сил между "однопартийными" друзьями – соперниками на Юге в целом. И вот теперь "супервторник", первое испытание претендентов в масштабах всей страны. После него интрига праймериз, естественно, не исчезнет полностью, но заметно ослабнет. Что неудивительно, ибо по итогам голосования 1 марта определится около половины делегатов общенационального съезда республиканцев, который объявит номинанта партии на всеобщих выборах, и примерно третья часть делегатов съезда демократов.

Праймериз теоретически можно проводить сразу во всех пятидесяти штатах в один день либо растянуть их на пятьдесят недель. Из пятидесяти двух в году. Первый вариант содержит слишком большой элемент случайности, например, что праймериз выиграет претендент, который перед стартом провел оглушительную рекламную кампанию, но на деле не известный массовому избирателю, а потому почти не имеющий шансов победить на всеобщих выборах. Второй вариант не оставляет кандидатам обеих партий достаточно времени на подготовку к личному единоборству.

Компромиссная схема, действующая в Америке, где одиночные праймериз чередуются с блочными, может быть, оптимальная с точки зрения увязки состязательности избирательного процесса с его продолжительностью, сводящая к минимуму фактор везения. Так считает гость Радио Свобода Майкл Барон, известный политический обозреватель, один из главных в Америке знаток истории президентских выборов. Идеального механизма отбора кандидатов на всеобщих выборах не существует, подчеркивает Барон, и по этой причине отцы американской демократии, создатели Конституции и не стали прописывать в основополагающем документе, как это следует делать, предоставив потомкам свободу эксперимента:

– "Супервторник" – явление в электоральной истории Америки сравнительно недавнее, зародившееся всего лет тридцать назад. Авторами идеи были центристски настроенные демократы, крайне недовольные тем, что их партия выдвигает на всеобщих выборах слишком левых кандидатов, которые их стабильно проигрывают. Поэтому они добились того, чтобы в один день проводить праймериз во всех южных штатах, относительно консервативных, и таким образом обеспечить преимущество уже на старте демократу умеренных взглядов, способному конкурировать с республиканским избранником. Замысел сработал великолепно, но не в пользу демократов – зачинателей "супервторника", а в пользу их оппонентов: Джордж Буш-старший выиграл южные праймериз и без кровопролитной внутрипартийной борьбы стал номинантом, в то время как демократы передрались между собой, фаворита не выявили и в итоге отдали номинацию человеку, чьи результаты на южных праймериз были весьма посредственными, левоцентристу из Массачусетса Майклу Дукакису.

– Надо сказать, что единой даты "супервторника" нет, кроме того, варьируют также и количество штатов, проводящих у себя праймериз в этот день, и их состав. Как демократы и республиканцы от цикла к циклу согласуют дату "супервторника" и то, какие штаты в нем участвуют?

– В принятие решения вовлечены губернаторы, законодательные собрания отдельных штатов и национальные комитеты Демократической и Республиканской партий. На заре эпохи "супервторников" по губернаторским постам и по большинству в законодательных собраниях доминировали демократы. Как подобает профессиональным политикам, они стремились минимизировать внутрипартийные баталии и составить график так, чтобы как можно скорее обозначился фаворит, имеющий наилучшие шансы на всеобщих выборах. Как я уже говорил, им это не всегда удавалось.

Сегодня же по губернаторствам и доминированию в заксобраниях лидируют республиканцы. Им принадлежала решающая роль в выработке графика праймериз и их регламента, устанавливающего, например, как на разных этапах первичных выборов будут распределяться между претендентами мандаты депутатов национального съезда – пропорционально голосам избирателей, набранным претендентами в данном штате, или по принципу "победитель получает все". Как и их коллеги-демократы, республиканские начальники предполагали быстро короновать фаворита – скажем, уже в первых числах апреля. Я нисколько не сомневаюсь, что у них и в мыслях не было, что предложенная ими схема облегчит дорогу к номинации такому человеку, как Дональд Трамп, но каверза – это константа в политике, не признающая партийных различий, и, боюсь, что и в этом году мы станем свидетелями очередного кульбита истории.

Начальство республиканцев, подчеркивает Майкл Барон, не закладывалось, так сказать, на то, что средства массовой информации, помимо своей воли, раскрутят ловкого миллиардера – застройщика и героя собственного реалити-шоу, которому противостоит множество претендентов, дробящих между собой 65-70 процентов голосов партийного электората, ему не симпатизирующего. Что личные амбиции претендентов окажутся сильнее их партийной солидарности; иными словами, ни один из них добровольно не выйдет из борьбы, чтобы пока не поздно консолидировать антитрамповский блок. Ну и, наконец, силу неприязни к истеблишменту в первичных партийных организациях, которую всячески подогревает лидер гонки:

– Трамп доказал, что способен выигрывать в разных регионах страны и апеллировать к разным сегментам республиканского электората. Именно перспектива бесславного проигрыша всей кампании в результате неудачи на праймериз в "супервторник", ставшая более чем реальной после последней убедительной победы Трампа в Неваде, вынудила основных его противников, сенаторов Теда Круза и Марко Рубио, резко сменить тактику и, отбросив взаимные выпады на дебатах в Хьюстоне, атаковать нью-йоркца яростно, не чураясь личностных нападок, как это любит делать сам Трамп.

У Круза для этого было даже больше мотивации, чем у Рубио, поскольку один из главных призов "супервторника" – это Техас, родной штат сенатора. Он обязан там не просто победить, а набрать абсолютное большинство голосов, чтобы записать себе в актив всех делегатов номинационного съезда, нежели делить их пропорционально со своими соперниками, что произойдет в том случае, если он придет первым, но не заручится абсолютным большинством. Та же задача встанет перед Рубио 15 марта на праймериз в его вотчине, Флориде. Согласно опросам, Трамп лидирует в большинстве штатов "супервторника", включая леволиберальный Массачусетс. Подобного течения первичных выборов год назад никто предсказать не мог.

– Каково положение вещей в канун "супервторника" в демократическом лагере?

– В минувшую субботу Клинтон уверенно победила в Южной Каролине, где костяк электората демократов составляют афроамериканцы. Поэтому Клинтон взывала к ним, позиционируя себя как верного последователя Обамы. Мой прогноз, что Хиллари выиграет и "супервторник", и праймериз в целом, но это будет трудная победа, а вовсе не прогулка на свежем воздухе, как ей обещали ее советники. Во многих штатах "супервторника" электоральные реалии совсем иные, чем в Южной Каролине. Причем в одних избиратели находятся правее своих южнокаролинских однопартийцев, а в других, наоборот, еще левее. А это как раз та часть электората, которая тяготеет к Берни Сандерсу, социалисту, как он сам себя идентифицирует. "Супервторник", таким образом, потребует от Клинтон немалой гибкости, – полагает Майкл Барон.

Пессимизм среди республиканских боссов в канун "супервторника" – густой. "У нас нет ни организации, ни человека, способного сплотить разнородное образование под названием "Республиканская партия", чтобы она могла дать отпор Трампу", – заявляет партийное начальство. И предлагает сенаторам, которым предстоят перевыборы в ноябре, отмежеваться от кандидата партии в президенты, дабы сохранить большинство в верхней палате перед лицом неизбежной победы Хиллари. Вовсю также обсуждаются хитроумные, на грани политического фола, способы не дать Трампу номинацию, если он придет на общенациональный съезд с большинством делегатов, но квалифицированным, не абсолютным.

Расчет делается на то, что члены делегаций целого ряда штатов на съезде вправе отринуть претендента, которому они присягнули на верность в ходе праймериз, если тот на съезде не соберет необходимое для выдвижения количество мандатов в первых двух раундах голосования. Приемы, мягко выражаясь, не очень демократичные, но что делать, коль скоро речь идет о спасении Республиканской партии, которая – и в этом отдельные партийные деятели убеждены стопроцентно – обязательно развалится, если ее номинантом на президентских выборах будет Дональд Трамп?

Еще совсем недавно у Трампа не было ни одного симпатизанта среди представителей республиканской элиты. То ли потому, что они были ему не нужны, поскольку он апеллировал к низовым избирателям, то ли потому, что он был им не нужен.