"Иностранные агенты" или совместное гуманитарное пространство?" – так называлась конференция, которая прошла в конце прошлой недели в министерстве иностранных дел Германии в Берлине. Обсуждались состояние и перспективы сотрудничества неправительственных организаций России и Германии, гражданского общества двух стран. Повод для обеспокоенности, которую выражали многие участники конференции, понятен: недавние проверки российских некоммерческих организаций (НКО) на предмет иностранного финансирования, а также визиты сотрудников правоохранительных и налоговых органов в представительства немецких гуманитарных организаций в России.
В берлинской конференции участвовали 300 человек – представители НКО обеих стран (около ста было из России), а также немецкие политики, члены разных партий. Они обсуждали, как строить сотрудничество между представителями гражданского общества теперь, когда российские власти показали, что для них взаимодействие НКО с зарубежными странами, не говоря уже о финансировании из-за границы, является признаком "неблагонадежности".
Всего в России зарегистрировано чуть больше 400 тысяч собственных НКО (правда, далеко не все они ведут активную работу) и примерно 300 представительств НКО иностранных. Российские участники конференции в Берлине представляли, конечно же, не только те НКО, которые получают финансирование из-за рубежа – были и те, кто без него обходится. Например, "доктор Лиза" – Елизавета Глинка, ведущая свою работу на частные пожертвования и не привлекающая ни государственного, ни зарубежного финансирования. И все же работа многих организаций нуждается в иностранной поддержке, так как не находит достаточных источников средств в самой России. Таких кандидатов в "иностранные агенты", если верить Владимиру Путину, насчитывается 654, но насколько достоверна эта цифра? Ведь насчитали же для российского президента его помощники сумму в почти миллиард долларов – якобы такую помощь из-за рубежа, по словам Путина, получили российские НКО только за четыре месяца. Напомним, что руководители 60 НКО обратились к президенту с просьбой обосновать приведенные им данные, но ответа не дождались.
Создаваемая властями вокруг наиболее активных НКО атмосфера общественного отчуждения дает основания для самых мрачных прогнозов – среди вопросов, присланных Владимиру Путину во время недавней "прямой линии" с гражданами России, был и такой: "Будут ли судить иностранных агентов из НКО за измену Родине?". Уже сегодня, как рассказывали участники конференции, на них, еще не признанных агентами, а лишь подвергнутых проверкам, с подозрением смотрит не только часть общественности (порой доходит и до публичного шельмования и доносительства), но даже их собственные знакомые. А представители бизнеса разрывают с НКО деловые контакты.
О сложной ситуации, в которую попали российские НКО, говорил, в частности, глава Межрегиональной правозащитной ассоциации "Агора" Павел Чиков:
Атмосфера на самой конференции была дружественной и откровенной. Эмоциональные выступления некоторых российских участников, например, юриста и правозащитника Ольги Гнездиловой из Воронежа, эколога Николая Рыбакова из Петербурга, помогли немецким коллегам лучше представить себе нынешнюю атаку российской власти на наиболее активных и независимых представителей гражданского общества России.
Должны ли страны Евросоюза, в том числе Германия, указывать России на проблемы с правами человека, в том числе на трудности, испытываемые НКО? Перед европейской политикой в последнее время заново встал вопрос о методах воздействия на российские власти. Как отвечать на "закручивание гаек"? Некоторые из выступивших на конференции отмечали, что критика из-за границы теперь часто приводит к результату, обратному желаемому, а именно к ужесточению репрессий. Так, российский правозащитник Андрей Юров заявил, что, например, принятие в США "списка Магнитского" принесло гражданскому обществу России больше вреда, чем пользы.
Отдельные немецкие участники на конференции призывали умерить критику в адрес Владимира Путина и его политики. Их оппоненты, в том числе представители многих российских НКО, возражали: подобные настроения только на руку Кремлю. Где проходит оценочная граница, четко указала в своем выступлении депутат Европарламента и бундестага от партии зеленых Марилуизе Бек: "В Европейском суде по правам человека находится 1500 заявлений от граждан Германии и при этом 28 тысяч заявлений от граждан России. Вывод напрашивается: немецкое правовое государство функционирует все же иначе, чем российское. Наши граждане чаще всего имеют дело с неприятностями и барьерами со стороны бюрократии, но они все же живут, не подвергаясь личным рискам. Поэтому мы всегда должны высказывать вслух свое отношение к тому, что мы видим в России".
Указать на свет в конце тоннеля в том, что касается ситуации с гражданским обществом в России, попытались в своих выступлениях председатель Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте РФ Михаил Федотов и его предшественница на этом посту Элла Памфилова. Федотову внушает надежду разрабатываемый в президентском совете закон об общественном контроле.
Он также указал на намеченный через месяц выход в эфир Общественного телевидения и на переход в 2015 году на цифровое телевещание на всей территории России. По словам Федотова, это позволит тем россиянам, которые сейчас подключены только к двум федеральным каналам, получить еще 20 новых и тем самым расширить свою информационную картину мира. Но при этом сам Федотов раскритиковал упования Эллы Памфиловой на стремительный рост числа пользователей интернета в России, отметив, что в интернете каждый находит то, что хочет, и сам по себе интернет не побуждает к гражданской активности.
Элла Памфилова, в свою очередь, призвала российское гражданское общество к "позиционной борьбе" за свои интересы:
Министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле, открывший берлинскую конференцию, заявил, что верит в возможность диалога и большей открытости в российско-германских отношениях, в том числе и в том, что касается проблем гражданского общества:
Немецкий историк, профессор Вольфганг Айхведе, присутствовавший на конференции, считает, что сам факт ее проведения министерством иностранных дел Германии, а также участие в работе форума многих активных критиков российских властей, говорит о многом. Айхведе усматривает в этом первые признаки изменения политики Германии в отношении России: по его словам, Берлин уже не только заботится о взаимопонимании с официальной Москвой, но и придает значение развитию гражданского общества в России. "На этой конференции начался диалог немецкого государства с российским гражданским обществом. Это позитивное событие, преодолевающее традиционный скепсис немецкой политики в этом вопросе", – полагает профессор Айхведе. По его словам, гражданское общество в России развивается, несмотря на все трудности, создаваемые нынешней властью.
Результатом берлинской конференции для россиян стала возможность высказаться и найти новых партнеров, а потенциальные немецкие доноры российских НКО смогли обсудить, какими способами они могли бы оказывать помощь более эффективно – в новых условиях, сложившихся в России.
В берлинской конференции участвовали 300 человек – представители НКО обеих стран (около ста было из России), а также немецкие политики, члены разных партий. Они обсуждали, как строить сотрудничество между представителями гражданского общества теперь, когда российские власти показали, что для них взаимодействие НКО с зарубежными странами, не говоря уже о финансировании из-за границы, является признаком "неблагонадежности".
Всего в России зарегистрировано чуть больше 400 тысяч собственных НКО (правда, далеко не все они ведут активную работу) и примерно 300 представительств НКО иностранных. Российские участники конференции в Берлине представляли, конечно же, не только те НКО, которые получают финансирование из-за рубежа – были и те, кто без него обходится. Например, "доктор Лиза" – Елизавета Глинка, ведущая свою работу на частные пожертвования и не привлекающая ни государственного, ни зарубежного финансирования. И все же работа многих организаций нуждается в иностранной поддержке, так как не находит достаточных источников средств в самой России. Таких кандидатов в "иностранные агенты", если верить Владимиру Путину, насчитывается 654, но насколько достоверна эта цифра? Ведь насчитали же для российского президента его помощники сумму в почти миллиард долларов – якобы такую помощь из-за рубежа, по словам Путина, получили российские НКО только за четыре месяца. Напомним, что руководители 60 НКО обратились к президенту с просьбой обосновать приведенные им данные, но ответа не дождались.
Создаваемая властями вокруг наиболее активных НКО атмосфера общественного отчуждения дает основания для самых мрачных прогнозов – среди вопросов, присланных Владимиру Путину во время недавней "прямой линии" с гражданами России, был и такой: "Будут ли судить иностранных агентов из НКО за измену Родине?". Уже сегодня, как рассказывали участники конференции, на них, еще не признанных агентами, а лишь подвергнутых проверкам, с подозрением смотрит не только часть общественности (порой доходит и до публичного шельмования и доносительства), но даже их собственные знакомые. А представители бизнеса разрывают с НКО деловые контакты.
О сложной ситуации, в которую попали российские НКО, говорил, в частности, глава Межрегиональной правозащитной ассоциации "Агора" Павел Чиков:
Атмосфера на самой конференции была дружественной и откровенной. Эмоциональные выступления некоторых российских участников, например, юриста и правозащитника Ольги Гнездиловой из Воронежа, эколога Николая Рыбакова из Петербурга, помогли немецким коллегам лучше представить себе нынешнюю атаку российской власти на наиболее активных и независимых представителей гражданского общества России.
Должны ли страны Евросоюза, в том числе Германия, указывать России на проблемы с правами человека, в том числе на трудности, испытываемые НКО? Перед европейской политикой в последнее время заново встал вопрос о методах воздействия на российские власти. Как отвечать на "закручивание гаек"? Некоторые из выступивших на конференции отмечали, что критика из-за границы теперь часто приводит к результату, обратному желаемому, а именно к ужесточению репрессий. Так, российский правозащитник Андрей Юров заявил, что, например, принятие в США "списка Магнитского" принесло гражданскому обществу России больше вреда, чем пользы.
Отдельные немецкие участники на конференции призывали умерить критику в адрес Владимира Путина и его политики. Их оппоненты, в том числе представители многих российских НКО, возражали: подобные настроения только на руку Кремлю. Где проходит оценочная граница, четко указала в своем выступлении депутат Европарламента и бундестага от партии зеленых Марилуизе Бек: "В Европейском суде по правам человека находится 1500 заявлений от граждан Германии и при этом 28 тысяч заявлений от граждан России. Вывод напрашивается: немецкое правовое государство функционирует все же иначе, чем российское. Наши граждане чаще всего имеют дело с неприятностями и барьерами со стороны бюрократии, но они все же живут, не подвергаясь личным рискам. Поэтому мы всегда должны высказывать вслух свое отношение к тому, что мы видим в России".
Указать на свет в конце тоннеля в том, что касается ситуации с гражданским обществом в России, попытались в своих выступлениях председатель Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте РФ Михаил Федотов и его предшественница на этом посту Элла Памфилова. Федотову внушает надежду разрабатываемый в президентском совете закон об общественном контроле.
Он также указал на намеченный через месяц выход в эфир Общественного телевидения и на переход в 2015 году на цифровое телевещание на всей территории России. По словам Федотова, это позволит тем россиянам, которые сейчас подключены только к двум федеральным каналам, получить еще 20 новых и тем самым расширить свою информационную картину мира. Но при этом сам Федотов раскритиковал упования Эллы Памфиловой на стремительный рост числа пользователей интернета в России, отметив, что в интернете каждый находит то, что хочет, и сам по себе интернет не побуждает к гражданской активности.
Элла Памфилова, в свою очередь, призвала российское гражданское общество к "позиционной борьбе" за свои интересы:
Министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле, открывший берлинскую конференцию, заявил, что верит в возможность диалога и большей открытости в российско-германских отношениях, в том числе и в том, что касается проблем гражданского общества:
Немецкий историк, профессор Вольфганг Айхведе, присутствовавший на конференции, считает, что сам факт ее проведения министерством иностранных дел Германии, а также участие в работе форума многих активных критиков российских властей, говорит о многом. Айхведе усматривает в этом первые признаки изменения политики Германии в отношении России: по его словам, Берлин уже не только заботится о взаимопонимании с официальной Москвой, но и придает значение развитию гражданского общества в России. "На этой конференции начался диалог немецкого государства с российским гражданским обществом. Это позитивное событие, преодолевающее традиционный скепсис немецкой политики в этом вопросе", – полагает профессор Айхведе. По его словам, гражданское общество в России развивается, несмотря на все трудности, создаваемые нынешней властью.
Результатом берлинской конференции для россиян стала возможность высказаться и найти новых партнеров, а потенциальные немецкие доноры российских НКО смогли обсудить, какими способами они могли бы оказывать помощь более эффективно – в новых условиях, сложившихся в России.
