15 ноября ФСБ провели обыск у автора арт-объекта "Идите лесом" в Екатеринбурге, известного как Синий Карандаш. По сообщению аффилированного с правоохранительными органами телеграм-канала "Оперативные сводки", Синим Карандашом оказался житель Нижнего Новгорода Александр Курицын. С тех пор на связь он не выходит. Где он, что с ним, подозревают ли его в преступлении и по какой статье – неизвестно.
Текст: проект "Окно"
Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм
Курицын создал арт-объект "Идите лесом" 5 ноября на здании Роскомнадзора в Екатеринбурге в рамках фестиваля паблик-арта “ЧÖ”. После доноса депутата свердловского Заксобрания от "Единой России" Алексея Свалова, который увидел в надписи отсылку к проекту "Идите лесом" (который помогает россиянам избежать мобилизации и уехать из страны), надпись сначала изменили на "Иди лесом", а потом и вовсе убрали. Позже фестиваль объявил о закрытии из-за угроз.
Коллега Курицына рассказал "Окну", что художник не выходил на связь и не появлялся на работе с момента обыска. Ранее этот же коллега говорил, что Курицыну грозит увольнение из филиала ГМИИ имени Пушкина, в котором он работает.
"Я ничего не знаю. И мне за него очень страшно", – добавил другой знакомый художника.
"Идите лесом" стала как минимум четвертой арт-работой, которую уничтожили в Екатеринбурге этой осенью. Сначала неизвестные закрасили граффити "Одним словом не описать" уральского художника Ильи Мозги. Затем исчезла работа "Ночь светла, как моя кредитная история" того же художника. Граффити было нарисовано на подстанции электросетевой компании "Россети Урал". В пресс-службе предприятия сказали, что арт-объект был не согласован, а застройщик жилого комплекса поблизости попросил покрасить трансформаторную будку.
Также стало известно об исчезновении работы "Озеро" волгоградского художника Philippenzo, известного прежде всего своей работой "Изроссилование". "Озеро" изображает телевизор с очертанием балерин, исполняющих "Танец маленьких лебедей" – явная отсылка к "Лебединому озеру", которое транслировали по российскому ТВ во время путча в 1991 году. Надпись на рисунке гласит: "Бесконечных двадцать лет мы с надеждой ждём балет". Кто и зачем закрасил работу, неизвестно.
– Я нарисовал "Озеро" в 2019 году. Видимо, тенденция закрашивать работы уличных художников докатилась и до столицы стрит-арта – Екатеринбурга. Города, славящегося своим вольнодумием и лояльностью к уличному искусству, – сказал Philippenzo в беседе с "Окном".
Корреспондент "Окна" поговорил с российскими художниками, чьи работы затрагивают социально-политические темы, о том, как война и цензура сказались на их жизни и творчестве. По словам крупного арт-дилера, пожелавшего сохранить анонимность, война очень сильно изменила российский арт-рынок. Государство выделяет большие деньги на "патриотическое искусство". С одной стороны, это дает молодым художникам шансы на развитие. С другой – уничтожая свободу творчества, власть фактически лишает их этих шансов и превращает в ремесленников, исполняющих политический заказ.
"Я обнаружила повестку в полицию"
Художница Алиса Горшенина живет в Нижнем Тагиле Свердловской области. Она остается в России, несмотря на то что сталкивается с давлением силовиков и с травлей со стороны Z-активистов. Кроме того, из-за цензуры ей стало сложнее продавать свои работы.
"Это настолько же моя страна, как и страна людей, которые меня травят. Почему вдруг я должна уезжать, если их что-то не устроило? Естественно, как адекватный человек, я не исключаю ситуации, что меня выдавят. Это происходит уже давно, но чем больше меня пытаются скосить, тем больше я укореняюсь – будто им назло, как дерево", – говорит Алиса.
Свою первую антивоенную акцию она провела 24 февраля 2022 года, в день, когда Россия вторглась в Украину. Алиса приехала к Лисьей горе, откуда открывается вид на Нижний Тагил, и воткнула в снег транспарант с голубем и надписью "Нет войне".
Затем художница создала серию работ, которые назвала "Слышу голоса России". Она смастерила костюмы и поместила на них слова "Мы против войны", "Мир" и "Боль" на языках разных народов России.
– Я слышала, что есть такое мнение, мол, в России все молчат и никак [против войны] не высказываются, – говорит Алиса. – А я хотела показать, что голоса в России все-таки есть. И они против того, что в стране происходит. И эти голоса не только русские.
Потом я прочитала колонку [Ильи Красильщика] в The New York Times о том, что мы провалились как нация, и у меня в голове сразу возникло много вопросов. Мне было непонятно не только то, почему человек, который уехал из России, говорит от лица всех, кто там остался, но и почему в статье были выбраны именно такие формулировки про "провалившуюся нацию". Что за нация провалилась? Для меня Россия всегда была многообразием различных народов, и я никогда не воспринимала Россию как место, где живут исключительно русские. И вот тогда я начала понимать, что важно показывать именно сейчас, что Россия – это все-таки многонациональное государство.
Эту тему я поднимала и раньше в своих работах, но тут решила добавить к этому антивоенный контекст. Хотела показать, что разные народы, разные люди по всей России не молчат. Они высказывают свою позицию и переживают по поводу всего, что в стране происходит. Так возникли три работы из серии "Слышу голоса России".
Весной 2022 года Алису оштрафовали по административной статье о "дискредитации армии". Осенью она выпустила работу "Руки опускаются". Художница сшила костюм с огромными руками, которые как бы тащились за ней по земле. Затем вышла работа "Под стеклянным колпаком". "Какой-то стеклянный колпак над Россией повис, и сама Россия закрывается от всего мира", – говорила художница в интервью ЕАН.
В этом году работы Алисы привлекли внимание Z-активистов, и они развернули против художницы травлю. На нее писали доносы в ФСБ, Генпрокуратуру и Минкульт, отменили ее мастер-класс в "Ельцин-центре" в Екатеринбурге.
Впрочем, сильнее доносов Алису задели слова людей, от которых, казалось бы, стоило ждать понимания, – тех, кто разделяет антивоенные взгляды. В соцсетях она получала сообщения, в которых ее называли "глупой", "наивной" и настоятельно рекомендовали уехать.
"Мне пишут: "Все нормальные люди уехали". Меня это сильно ранит. Это просто ужасно и невероятно больно. У меня здесь столько друзей, столько хороших людей", – говорит художница.
В разговоре с "Окном" Алиса подтвердила, что все еще находится в России и никуда не планирует уезжать. По ее словам, давление со стороны властей и хейтеров то появляется, то исчезает.
– Это такой постоянный фон жизни многих людей, которые находятся в России. В середине сентября я обнаружила повестку в полицию возле двери своей квартиры, – рассказала художница.
В полицию она решила не идти, а вместо этого отправила туда адвоката:
– Я нашла себе адвоката после летних доносов. Как увидела повестку, сразу ему написала. С его слов, речь шла об очередной административке за "дискредитацию", но в итоге они устроили какую-то проверку и сообщили, что претензий ко мне больше нет.
Помимо давления со стороны силовиков она испытывает трудности с продажей своих работ. "Заработок стал очень нестабильным", – говорит Алиса. Ее перестали приглашать на крупные российские ярмарки современного искусства (Cosmoscow, Blazar), прекратили сотрудничество многие российские галереи.
– За последние годы в России у меня сложилась определенная репутация, и не все галереи готовы рисковать. Причем цензуре подвергаюсь лично я, а не мои работы. Меня могут не позвать на выставку даже с нейтральными работами. Однако есть и те (галереи), кто продолжает сотрудничать. И это очень радует, – говорит Алиса.
Сразу после начала войны художницу попытались было "отменить" и на Западе, но сейчас проблема разрешилась.
– В 2022 году в западных странах со мной отказывались работать, потому что я россиянка или потому что нахожусь в России. Но сейчас уже таких проблем нет. В сентябре я ездила в Европу, открывала выставки, – говорит Алиса.
По ее словам, в России остаются множество несогласных с войной и в целом с существующим режимом художниц и художников.
– Это нелегко – оставаться на плаву и при этом не предавать себя. Приходится балансировать на острие ножа. Шаг влево, шаг вправо – и ты в тюрьме, – говорит художница.
Многие ее коллеги предпочли уехать.
– Судя по тому, что я вижу в соцсетях, у них все супер. Но всегда важно помнить, что люди в соцсетях чаще всего показывают лучшие стороны своей жизни, а тяготы оставляют вне публичного пространства. Поэтому, конечно, я не думаю, что у всех все идеально складывается. Эмиграция – это тяжело, и, скорее всего, многие сталкиваются с трудностями, – предполагает художница.
"Запреты разжигают азарт"
Волгоградский уличный художник Филипп Козлов, известный под псевдонимом Philippenzo, уехал в Литву осенью 2023 года из-за уголовного преследования по делу о вандализме. Его объявили в федеральный розыск.
Одну из самых известных своих работ – надпись "Поцелуи", стилизованную под нашивку "Полиция" на форме сотрудников МВД, он создал еще в 2019 году на территории центра современного искусства "Винзавод".
После начала войны Philippenzo создал граффити "Цинк наш", "А есть маршмеллоу? – Есть марш-марш левой!" и "Изроссилование". Последняя работа появилась 12 июня прошлого года, в День России, на набережной Яузы под Электрозаводским мостом в Москве.
В июле и августе 2023 года художника два раза подряд отправляли под административный арест на 15 суток по делам о неповиновении полиции. Его также трижды штрафовали по административной статье о "дискредитации" армии. По словам Филиппа, во время июльского задержания силовики сломали ему плечевой сустав.
В конце августа прошлого года дома и в студии Philippenzo прошли обыски. На него завели уголовное дело о "вандализме по мотивам политической ненависти".
– Я искренен как в жизни, так и в своем творчестве. Поэтому, само собой, тема войны не обошла меня стороной, а глубоко задела и вдохновила на острые и бескомпромиссные художественные высказывания, – сказал художник "Окну".
По его словам, запреты никогда не были для него табу.
– Скорее, наоборот, разжигали азарт и мотивировали к действию. Более того, цензура делает искусство тоньше и элегантнее, – говорит Philippenzo.
Правда, не все искусство. По его словам, у цензуры всегда есть как позитивные, так и негативные последствия.
– Есть мейнстрим, и есть авангард и нонконформистское искусство. Мейнстрим прогибается под цензуру, становится плоским и послушным. А нонконформистское искусство, подстраиваясь под новые реалии, находит новые способы для выражения мыслей, – поясняет Philippenzo.
По его словам, в эмиграции у него усугубилась "депрессия, которая подталкивает к суицидальным мыслям".
– Депрессия у меня уже 4 года. Стресс ее только усугубляет. У меня вся жизнь была подчистую разрушена. От нее буквально ничего не осталось. И в этом аду я еще совершенно один, – признается Филипп.
Несмотря на это он продолжает заниматься творчеством и работать над новыми проектами. В этом году Philippenzo съездил на подконтрольную Украине часть Донбасса, где создал граффити "Баю-бай (или сладкий сон оккупанта)". На одной из стен он изобразил воткнутые в холмы кресты с буквой Z и надпись "Баю-бай".
По словам художника, он также успел поучаствовать в нескольких крупных выставках антивоенного и диссидентского искусства в Мадриде, Берлине, Амстердаме и Лондоне, плодотворно работал в арт-резиденции Марата Гельмана в Черногории и провел там свою первую персональную выставку, придумал и написал много новых картин.
Сейчас Philippenzo готовится к антивоенной выставке в Осло и к благотворительному аукциону, который он организует вместе с бизнесменом Евгением Чичваркиным. По словам художника, все вырученные на аукционе средства будут направлены детям из киевской больницы "Охматдит", в которую 8 июля 2024 года попала российская ракета.
Philippenzo считает, что искусство внутри страны становится "все более декоративным".
– Недавно прошедшая в Москве ярмарка Cosmoscow оставила впечатление, что искусство в России по-прежнему живёт (и это хорошо), однако перестает быть актуальным. И в этой тенденции таится опасность. Переставая быть актуальным, искусство перестает быть современным. А искусство не может себе позволить быть несовременным. От этого оно перестаёт быть искусством. Я хочу верить, что свято место пусто не бывает и, наперекор цензуре и запретам, российские города еще ждет волна настоящей арт-партизанщины, о которой все будут говорить.
"Люди реально запуганы"
По словам арт-дилера Ирины Купцовой (в целях безопасности собеседницы "Окна" используем псевдоним), российский рынок современного искусства сильно изменился с начала войны.
– Значительное количество художников покинули Россию либо стали жить на две страны. Стали заметны новые имена, которые вышли на дорогу благодаря протекционистской политике государства. И среди галерей, и среди художников, – говорит эксперт. – При этом война жутко негативно сказалась на присутствии российских художников на глобальной арт-сцене. На венецианской биеннале, которая завершится 24 ноября, уже второй год подряд закрыт российский павильон. Израиль там тоже не представлен, но они сами отказались от участия. Российских художников не хотят видеть в резиденциях, им перестали давать гранты. Внутри страны – цензура и самоцензура. Люди реально запуганы. В пространстве на Винзаводе вывесили картину "Хуй вам, а не искусство". Так люди даже на ее фоне боятся фотографироваться. Приезжаешь на Cosmoscow и хоть одну политическую работу там видишь? Нет. Хотя два года назад они там были. Например, "Партия мертвых"* – офигенная работа. А сейчас все такое прилизанное, приглаженное, мягонькое, а слон в комнате стоит, – говорит Ирина.
*24 февраля 2022 года акции арт-проекта "Партия мертвых" приобрели антивоенный характер. В начале сентября у связанных с проектом художников и активистов прошли обыски. СК счел их деятельность "оскорблением чувств верующих".
По словам арт-дилера, государство также "направляет людей туда, куда надо" с помощью грантов:
– Откройте сайт президентских грантов Фонда культурных инициатив. Там все гранты про Россию, про патриотизм, про русскую традицию. Для молодых художников это неплохо. Хорошие деньги выделяют. Однако возникает вопрос: может ли в такой тепличной атмосфере вырасти искусство, которое будет вписано в международный дискурс, будет соответствовать критериям многогранности и глобального видения? – размышляет Ирина.
По ее словам, художник определенно может творить и в очерченных рамках.
– В рамках даже продуктивнее. Они создают драму, глубину. Вопрос, готовы ли художники садиться в СИЗО и ставить на кон свои жизни и жизни своих детей, чтобы творить?
