В России завершилось голосование по поправкам к Конституции. По данным "Карты нарушений" от независимого движения "Голос" на вечер 1 июля, в связи с возможными нарушениями избирательного процесса было зафиксировано свыше двух тысяч сообщений. "Голос" сообщал о принуждении к голосованию, грубом превышении полномочий членов избирательных комиссий, незаконной агитации, многочисленных нарушениях (многократное голосование, вбросы, нарушение тайны голосования) и противодействии гражданскому наблюдению.
О том, какой может быть общественная реакция на процедуру голосования и ее результаты и за что кроме обнуления сроков Путина голосовали россияне, Настоящему Времени рассказал эксперт Московского центра Карнеги и главный редактор сайта Carnegie.ru Александр Баунов.
"Вместе с поправками придуман закон о голосовании за поправки"
– С одной стороны, у нас с каждым новым днем голосования появляется большое количество информации о возможных нарушениях. С другой стороны, вообще весь этот поход по голосованию за все поправки разом – насколько реакция людей на происходящее вам кажется бурной?
– Никакой бурной реакции здесь быть не может. Но мы понимаем, что вместе с поправками, вместе с новой Конституцией изобретена и процедура.
То есть вместе с поправками придуман закон о голосовании за поправки, потому что это не проходит по закону ни о выборах, ни по законодательству, связанному с референдумами, и вообще ни по какому прежде существовавшему законодательству. Таким образом, вместе возникли три вещи: сами поправки – сама конституционная реформа, закон о них и процедура голосования за них.
Бессмысленно сравнивать то, что происходит сейчас, с тем, что происходило на выборах, или с тем, что происходило бы в случае, если бы это был нормальный референдум. Это как-то все вместе – это такое общее облако новое процедурно-смысловое, которое, конечно, выглядит очень странно на местности: все эти вагончики, все эти лавочки у подъездов, передвижные лотки для голосования, бесконечное хождение людей по подъездам, одетых в противовирусные костюмы с прозрачными урнами. Мы видели совершенно курьезные картинки, связанные с этим голосованием. Как это на выборах обычно происходит – с вбросами, с удалением наблюдателей – весь этот ужас.
Такое ощущение, что процедура вообще распылилась. Когда происходят выборы в России, на что мы смотрим? На то, как обращаются с наблюдателями, на то, как подсчитываются голоса. Сейчас мы смотрим на какой-то карнавал голосования. Он настолько не похож на все, что мы видели на предыдущих выборах, что даже не имеет смысла думать о том, насколько соблюдается процедура, что там видят наблюдатели, как это будут считать. Это настолько необычно, нестандартно само по себе, что даже непонятно, как к этому подходить со стандартными мерками подсчета голосов, наблюдения и т.д. Вот что происходит.
Происходит создание новой процедуры выборов в России, которая, безусловно, гораздо менее юридически точная, гораздо более народная, гораздо более хаотичная. И, видимо, это те выборы, которые будут нас ждать в будущем.
"Разговор о карантине уже не имеет смысла"
– Насколько, по-вашему, ответственно со стороны власти проводить это голосование в таком формате, в каком мы видим, несмотря на эпидемию?
– Абстрактно это очень безответственно, потому что какое-то количество людей умрет от участия в этом голосовании, какое-то количество людей заболеет. Но конкретно в контексте этот разговор уже не имеет смысла. Карантина уже нет с начала мая, когда он формально был.
У нас, и я сам туда ходил, только что собиралась большая толпа людей возле Мещанского суда в день приговора Серебренникову, очевидно недовольных властью. Они соблюдали карантин или нет? Если им можно ходить протестовать – мы не можем предъявить власти претензии, по крайней мере предъявить какие-то серьезные претензии тем людям, которые хотят проголосовать за власть, хотят организовать это голосование в пользу властей. Я уж не говорю о том, что в Москве просто не протолкнуться в парке Горького, или на Патриарших прудах, или на бульварах. Если вы можете толкаться в парке Горького, я вас уверяю, что в любом московском кафе, на любой террасе сейчас людей больше, чем на любом избирательном участке.
Так что, с одной стороны, абстрактно, да, это дополнительная зона риска, созданная властями в своих интересах. С другой стороны, она настолько теряется на фоне других зон риска, что, мне кажется, это не имеет смысла. Если бы власть настояла на голосовании в апреле – об этом был бы смысл говорить. А сейчас – нет. Это обвинение, ложно вынутое из контекста.
"Смысл голосования за пакет поправок – распылить внимание"
– Технически опротестовать результаты этих выборов возможно через Конституционный суд, но процедура настолько сложна – и заявителем должен быть либо президент, либо депутаты Федерального собрания Государственной Думы. Эта затея кажется абсолютно невозможной в реальности. Что нам придется делать в момент, когда нас ознакомят с результатами этих выборов?
– Вопрос совершенно не в том, кто пойдет протестовать в Конституционный суд и пойдет ли кто-то, – а как среагируют те люди, которые уверены в том, что среди их знакомых нет тех, кто голосовал за поправки. Мы точно знаем в своем некотором мире, что таких людей нет, а результаты показывают, что таких большинство. Все зависит от реакции этих людей.
Я не вижу революционной ситуации. И смысл голосования за пакет поправок, конечно, в том, чтобы распылить внимание. Это, знаете, когда военный самолет летит кого-то бомбить, он выбрасывает ложные цели, чтобы его не сбила вражеская ПВО. Вот тот самый самолет – обнуление сроков президентских для Путина – и отчасти некоторое финальное переформатирование его режима из ельцинского в путинский. Вот теперь, при новой Конституции, он больше не преемник Ельцина, который жил по его Конституции, он теперь сам создатель российской государственности, кем, собственно, он и хотел быть все последние годы, по крайней мере после возвращения в 2012 году.
Вот все эти ложные цели отвлекают внимание. Причем не то что отвлекают совсем, что люди не понимают, что есть какое-то обнуление. Хотя о нем очень мало говорят – вы же видите, как ведется кампания: никто на билбордах и в роликах не говорит об обнулении.
Он обнуляет президентские сроки, чтобы оставаться сильным до того момента, когда он передаст власть. Поэтому акценты в кампании сделаны как раз на этих ложных целях: на социальных поправках, на консервативных поправках, на националистических поправках.
Если послушать народные разговоры, массовый избиратель хвалит многие статьи. Для многих слова про индексацию пенсий и зарплат – это слова, которые люди хотели давно услышать, что государство их не бросит. Это такие статьи советской Конституции о социальных правах трудящихся. Других очень беспокоит зависимость от Запада. Очень многие хвалят статью о приоритете национального законодательства над международным правом – почему-то многих это волнует. Очень многие хвалят статью про семью, потому что до этого пропаганда очень пугала людей гей-браками и прочими ужасами Европы. Очень многие хвалят статью о территориальной целостности, нерушимости границ, хотя она сформулирована так, что как раз вполне можно эти границы менять, если прочесть ее формулировку.
Так что массовому избирателю есть за что проголосовать именно в пакете. А остальное, как в продуктовом наборе, получаем в нагрузку. Советские продуктовые наборы, где два дефицитных продукта и пять никому не нужных в нагрузку. Вот так люди идут голосовать.
