"Мне 34 года и я занимаюсь татуировкой для благотворительного проекта "Перерождение", – коротко рассказывает о себе Евгения. Она родилась в "Деме", отдалённом спальном районе в юго-западной части Уфы, и там же начала бить татуировки. По ее словам, у нее самой отношения с мужчинами складывались счастливо, но она видела множество случаев семейного насилия вокруг и не могла понять, как такое вообще может существовать:

"Я думаю что эта проблема есть не только в России. Но Россия же огромная и проблема огромная. Чем дальше от центра – тем больше, – говорит Евгения. – Уфа или Салават какой-нибудь, Казань - это вообще жопа. Потому что нет работы, денег, люди пьют, и с этого всё начинается. А в полицию женщины не обращаются, потому что считают, что полиция им не поможет".

"У меня даже началась депрессия. Сейчас я как-то уже более научилась с этим справляться, а раньше сидишь и думаешь: как?! Не может быть, что люди реально такие! – признается она. – У меня есть мой любимый Леша, и я не думала что такое бывает, что мужик может прийти домой и может начать жену бить или привязывать её к кровати и говорить: "Ты мне изменяешь!"

Проект "Перерождение" Евгения придумала летом 2015 года.

"Я не начинала проект с мыслями, что я сейчас раскручусь, что я буду такая "мать Тереза", – говорит мастер. – Я просто думала, что помогу кому-то, и это будет хорошо. Общество на насилие не реагирует никак, и это так грустно. Часто, когда ты говоришь что-то о таких девушках, они отвечают: "Сама виновата, сама напросилась, так ей и надо".

Бесплатные татуировки Евгения делает по понедельникам. Она говорит, что в этих случаях никогда не использует анестезию: "Потому что я хочу, чтоб эта боль у женщин была последняя".

****

"У меня шрамы на руке – это я по глупости в четырнадцать лет решила напугать родителей, покончить с собой. Мыслей таких не было, просто бритвочкой чуть-чуть разрезала кожу, – рассказывает одна из "понедельничных" клиенток, фельдшер скорой помощи Ирина Петрова. – А на шее – это конфликт с бывшим мужем".

"Он пришел недовольный с работы, ничего не сказал, сразу начал пить. Может быть, это была моя ошибка: может, не надо было ругаться и предъявлять претензии насчет этого алкоголя, – рассказывает Ирина. – После того, как я вылила водку в раковину и сказала "Тебе уже хватит", он взял нож и подошел ко мне. Я не ожидала удара. Я развернулась и на нож напоролась. Получился вот этот шрам", – поднимает она волосы.

Этот шрам Евгения и перекрывает рисунком.

"Психологическая помощь в системе ОМС не предусмотрена. Мне нужно было идти в частную клинику. Но я нашла самое лучшее лекарство – работу, – рассказывает Ирина. – Но каждый раз, когда смотрю в зеркало, я вижу этот страшный шрам и вспоминаю его. А если буду видеть не шрам, а картинку – уже будет как-то легче".

"Когда мне было 12, моя мама познакомилась с мужчиной своей мечты и он стал жить с нами, это был 60-летний бывший военный, – рассказывает еще одна клиентка Евгении, переводчик Кира. – Прошла пара лет, и он начал сексуально ко мне приставать. Он прожил с нами шесть лет, за которые я испытала очень много самого ада. И самое грустное в этой истории — то, что моя мама "ушла в отказ" и отрицала все, что происходит".

"У меня уже была клиническая депрессия, не хотелось вставать по утрам. И в один такой день этот товарищ решил, что мне хватит спать. Он вытащил меня из кровати и потащил на кухню, начал будить. Начал с холодной воды, а поскольку я ни на что не реагировала, он взял один из ножей, которые подарил моей маме, схватил меня за руку и нанес удары, как дирижер", – рассказывает Кира.

"Крови немного было. Я попыталась его ударить, но поскольку он военный, он перехватил руку и завел мне ее за спину, – вспоминает она. – Я потом обратилась к школьной медсестре, учителей спросила: что мне делать? Сказала, что хочу пойти в милицию. Но они мне говорили: твоя мама должна пойти с тобой, потому что она должна дать показания. А без них – мы не знаем..."

Евгения говорит, что всегда находит время для таких клиенток, особенно тех, которые приезжают из других районов и городов. Но больше 10 человек в месяц не берет:

"Потому что тяжело, очень тяжело слушать их истории", – признается мастер. – Все эти истории … жалко их. В основном мне пишут из Южной части России. На севере мужики, видимо, замерзли так сильно, что не бьют баб".

"Девушки реально преображаются после татуировок. Кто-то замуж выходит, детей рожает, – гордится своей работой Евгения. – Была одна девушка: на неё напали, изнасиловали и она мужчин в принципе боялась. После татуировки она мне через год написала, что вышла замуж и родила ребенка. Сказала: "Ты мне жизнь изменила".

Евгения говорит, что летом хочет отправиться по России и делать татуировки женщинам в разных городах: либо на мотоцикле, либо на машине. Но ни денег на этот проект, ни машины, на которой она могла бы поехать, у нее пока нет.

"У меня пока есть только желание. Но я говорю, что если не будет денег – пешком пойду, буду на электричках передвигаться", – говорит Захар.