Решение Верховного суда Абхазии, признавшего наличие состава преступления в действиях депутата Гарри Кокая во время инцидента на сухумской набережной 30 сентября, открывает возможность снятия с парламентария депутатской неприкосновенности. По мнению экс-депутата парламента и ветерана войны Ахры Бжания, именно такой сценарий мог быть изначальной целью властей, пытающихся лишить Кокая политической трибуны.
– Вчера Верховный суд удовлетворил представление прокуратуры и в действиях депутатов парламента, в частности, Гарри Кокая, усмотрел признаки преступления. Как вы отнеслись к этому решению?
Если вы представители законодательной ветви власти, надо отдавать себе отчет в том, что есть писаные нормы поведения. Но меня не отпускает ощущение, что весь хайп вокруг этого дела и вокруг стрельбы на пустынном причале имеет другие корни
– Я, честно говоря, не хочу комментировать решения ни Генеральной прокуратуры, ни коллегии судей. Это их решение, это отдельная ветвь власти. Но я хочу заострить внимание на общественном фоне, который сопровождает эти события. Я не одобряю и не приветствую стрельбу в воздух ни в городской черте, ни за городской чертой. После войны я ни разу не выстрелил ни из какого оружия. На полигоне, в тире может быть, это другое дело. Но так сложилось, что вся наша послевоенная культура, и городская в том числе, связана с, может быть, не совсем правовым использованием огнестрельного оружия. Этот культурный феномен праздничного салютования из боевого оружия, к сожалению, сопровождает все наши праздники и стал частью нашей общенациональной культуры. Плохо это или хорошо, но это факт. И, конечно, молодые люди, в том числе те депутаты, о которых вы говорите, фактически выросли в послевоенное время, наблюдая эту культуру. И это не порицалось, а, наоборот, приветствовалось, все ждали праздничного случая, когда можно пострелять в воздух. И они выросли с осознанием того, что это – часть нашего менталитета. Конечно, если вы представители законодательной ветви власти, надо отдавать себе отчет в том, что есть писаные нормы поведения, этим нормам надо следовать и желательно быть образцом в этом отношении тоже. Но я не могу отрицать тот факт, что тут присутствует еще один, на мой взгляд, важный момент: меня не отпускает ощущение, что весь, как сейчас говорят, хайп вокруг этого дела и вокруг стрельбы на пустынном причале имеет другие корни, в основании этого лежат совершенно другие причины.
– Ахра, уточните, пожалуйста, какие причины вы имеете в виду и что послужило, по-вашему, основанием для возникновения этого инцидента с Гарри Кокая?
Я считаю, что его и таких людей, как он, просто хотят убрать от этого уровня политического мониторинга, куда они сегодня имеют доступ, где могут контролировать ситуацию и препятствовать антигосударственным проектам
– Причина, на мой взгляд, следующая: политическая внутрипарламентская деятельность Гарри Кокая явилась триггером всех этих происшествий. Он не устраивал власти, он не устраивал людей, которые продвигали, продвигают и намерены продвигать, на мой взгляд, абсолютно антигосударственные проекты. И он об этом открыто говорил, причем говорил публично и, на мой взгляд, очень аргументировано. Он себя вел в парламенте за короткое время своего депутатства как настоящий гражданин Абхазии и патриот. И это его отношение к государству и к будущему государства на моей личной чаше весов в тысячу раз перевешивает все то, что ему сегодня инкриминируют по поводу этой стрельбы. С одной стороны, мы видим этот инцидент, это правонарушение. С другой – те вопросы, которые он поднимал, и те правонарушения, которые в будущем приведут к очень тяжелым последствиям для очень многих, если не для всего общества, на которые не обращали вообще никакого внимания те органы, которые должны это контролировать, в том числе Служба государственной безопасности, президентский офис, аппарат кабинета министров, на мой взгляд, вот это гораздо важнее. Пусть я не могу это никак доказать с цифрами и фактами в руках, но это мое убеждение, и оно остается при мне: именно его политическая деятельность явилась основной причиной этого дела. И я считаю, что его и таких людей, как он, просто хотят убрать от этого уровня политического мониторинга, куда они сегодня имеют доступ, где могут контролировать ситуацию и препятствовать антигосударственным проектам. Вот такое у меня стойкое ощущение, и я думаю, что оно не лишено основания.
– Знаете ли вы что-нибудь о реакции адзюбжинцев на данное судебное решение?
Я сразу сказал и сейчас повторюсь: нет ничего хуже, чем попытка установить закон незаконными методами
– Не только жители Адзюбжи, но и многие ветераны, молодежь, представители общественного движения возмущены фактом незаконных действий в отношении граждан Абхазии и ветеранов, заслуженных людей. Я сразу сказал и сейчас повторюсь: нет ничего хуже, чем попытка установить закон незаконными методами. Что касается их отношения к инциденту с Гарри Кокая, они сказали: «Мы понимаем, с чем это связано. Мы тогда пропустили, когда его вызывали в Тамыш на ковер. Мы посчитали, что это неправильно, чтобы деревня вмешивалась. Он же депутат парламента Абхазии, а не депутат парламента Адзюбжи». Так они рассуждали. Но потому что они тогда не отреагировали, так как было неудобно, решили пойти дальше. Они говорят: «Сейчас не отреагируем, они еще что-то будут с ним делать, потому что он говорит вещи, которые не нравятся власти, а мы считаем, что он говорит правильные вещи». Ну, вот такую реакцию я слышал. Я думаю, что их настрой не изменился, посмотрим, как будут развиваться события. Я надеюсь, что в этом деле будет баланс, потому что есть две стороны. С одной стороны, стрельба в воздух. С другой – незаконные противоправные и абсолютно противоречащие закону о милиции действия самих представителей правоохранительных органов. Я считаю, что второе гораздо весомее и гораздо опаснее для общества в целом, чем действия депутата.
– Ахра, пожалуйста, напомните, что за ситуация была с вызовом Гарри Кокая в Тамыш?
Президента не надо защищать, у него есть прекрасные рычаги реагирования на все: и государственные органы, и его иммунитет, и пресса, и так далее. И главный его защитник – это публичность и аргументированность последствий своих действий
– Гарри Кокая в парламенте критиковал какие-то действия администрации президента. И тогда односельчане президента, они же и выборщики Кокая, потому что в этом округе Кокая избирался, позвали его «на ковер» и призвали к порядку. Сказали, что не надо обижать президента. Мне кажется, это просто какой-то заказ, когда людям говорят: давайте, защитите президента. Президента не надо защищать, у него есть прекрасные рычаги реагирования на все: и государственные органы, и его иммунитет, и пресса, и так далее. И главный его защитник – это публичность и аргументированность последствий своих действий. Если он будет аргументировать свои действия, то никакие нападки ему не страшны и его не надо будет защищать ни тамышцам, ни кому бы то ни было. Его вызвали и, естественно, пытались оказать на него давление. Но когда люди пытаются это делать, те, в чью защиту они это делают, должны им сказать: «Слушайте, не надо этого делать, это неправильно, незаконно…» Гарри Кокая тогда к ним приехал и, как мне кажется, очень аргументировано и достойно им все объяснил, и на этом инцидент был исчерпан. Но факт имел место. И адзюбжинцы решили, что раз они тогда на это не отреагировали, то сейчас на него давление продолжится дальше по любому поводу, потом еще какой-нибудь повод будет.
– Ахра, вы, как бывший депутат парламента, что думаете о том, должен ли парламент снимать депутатскую неприкосновенность с Гарри Кокая или нет? У вас есть какое-то понимание, сделает парламент это или нет?
– Я уже сказал, что для меня гораздо важнее его присутствие в парламенте и его абсолютно адекватная государственная деятельность. У него есть, на мой взгляд, весомое качество в работе – умение работать с документами, педантичность в изучении вопроса и, самое главное, правильный государственный подход к этим вопросам… Для меня – это гораздо важнее, чем правонарушения, которые он допустил. Если бы я сидел в парламенте, если бы это лично от меня зависело, я бы не дал снять с него неприкосновенность. Я бы голосовал против этого.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
