В Ингушетии произошел пожар в офисе правозащитной организации "Мемориал". Это случилось ночью, поэтому никто не пострадал, сообщил Радио Свобода руководитель назрановского "Мемориала" Тимур Акиев. По словам правозащитника, это был поджог, что подтверждается видеозаписью, которая есть в распоряжении организации.

"Мемориал" связывает произошедшее с задержанием правозащитника, главы чеченского отделения организации Оюба Титиева. Пожар в Назрани произошел через три дня после того, как в Чечню для поддержки Титиева и освещения его дела приехали правозащитники, адвокат и журналисты. Представители "Мемориала" полагают, что таким образом правозащитную организацию пытаются "выдавить" с Кавказа.

​В Кремле связь между поджогом офиса "Мемориала" в Назрани и задержанием главы чеченского отделения организации отрицают. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков в среду заявил, что на основании задержания Титиева "нельзя делать вывод о проведении кампании против независимых правозащитных организаций в Чечне". Комментируя задержание главы "Мемориала" в Чечне, он сообщил, что обоснованность обвинений в хранении наркотиков определит следствие. Также Песков указал, что инцидент со сгоревшим офисом "Мемориала" произошел в другом субъекте РФ – Ингушетии.

Подписывайтесь на нас в telegram

На сайте МЧС республики сообщается о возгорании на втором этаже двухэтажного дома по адресу: улица Муталиева, 46, в Назрани. Огонь удалось потушить всего за 10 минут. Причины пожара спасатели не называют.

​Об обстоятельствах поджога и его последствиях Радио Свобода рассказал руководитель назрановского "Мемориала" Тимур Акиев:

– Скорее всего, это был поджог, – полагает правозащитник. – Есть записи с видеокамер наблюдения, на которых хорошо видно двоих людей, которые приставляют лестницу к окнам нашего офиса. У одного из этих людей в руках канистра, очевидно, с бензином. В помещении нашего офиса, возле одного из столов, где произошло возгорание, сотрудники МЧС нашли пластиковую бутылку, в которой, как они определили, находился бензин. Исходя из этого, мы предполагаем, что это был поджог, – рассказал Тимур Акиев.

Подписывайтесь на нас в

Viber

По его словам, глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров заверил сотрудников "Мемориала", что берет дело о поджоге офиса под свой контроль и будет максимально помогать в его раскрытии. Никаких конфликтов с местными властями, как говорит Тимур Акиев, у мемориальцев не было. Скорее всего, поджог офиса в Ингушетии связан с задержанием главы чеченского отделения "Мемориала" Оюба Титиева:

– Приехали наши коллеги из Москвы и очень плотно работают по этой теме, ездят в Чечню, возвращаются обратно в Ингушетию, живут здесь в гостинице, – поясняет Акиев. – Очевидно, у кого-то это вызвало раздражение. Но точно я об этом говорить не могу, потому что у меня нет никакой даже предварительной информации о том, что обнаружили сотрудники правоохранительных органов. У нас сгорела оргтехника, помещение требует ремонта, но свою работу в Ингушетии мы не прекратим, – говорит глава назрановского "Мемориала".

Председатель Совета правозащитного центра "Мемориал" Александр Черкасов ставит поджог офиса организации в Назрани и фабрикацию дела против Оюба Титиева в Чечне в один ряд с давлением на мобильную правозащитную группу "Комитета против пыток" и полагает, что цель организаторов – "выдавить" "Мемориал" с Кавказа:

– Был поджог офиса Сводной мобильной группы правозащитников в Грозном, потом был погром этого офиса, – напоминает Черкасов. – Был поджог автобуса, на котором наши коллеги из Сводной мобильной группы "Комитета против пыток" возили в Чечню группу журналистов, поджог около чечено-ингушской границы. Был погром офиса Сводной мобильной группы "Комитета против пыток" в Ингушетии, в селе Яндар, недалеко от границы с Чечней. И тогда все это привело к тому, что Сводная мобильная группа перестала работать в Чеченской республике. Очевидно, теперь пришла наша очередь. Спустя несколько лет после убийства Наташи Эстемировой по очевидно ложному обвинению арестовали нашего товарища, фабрикуют уголовное дело, а теперь – поджог офиса. Какие бы фантастические версии сейчас ни выдвигались, все это выглядит логично, – считает Александр Черкасов.

Адвокат Петр Заикин считает пожар в ингушском офисе "Мемориала" "безусловным сигналом правозащитникам, который следует интерпретировать как угрозу". По его мнению, с точки зрения закона поджог нужно квалифицировать в соответствии с пунктом 3 статьи 3 федерального закона "О противодействии терроризму":

– Я надеюсь, что расследованием этого уголовного дела будет заниматься центральный аппарат ФСБ России, так как сомневаюсь, что иные силовые структуры смогут обеспечить эффективное расследование в сложившихся условиях, – полагает адвокат. – В объективности правоохранительных органов, дислоцированных на территории Ингушской республики, никто не сомневается. Но нельзя исключить фактор политических соображений в ходе расследования, которое может нарушить добрососедские отношения с представителями Чеченской республики. Поэтому было бы разумно поручить проведение расследования представителям центрального аппарата. Это ЧП федерального масштаба, – полагает Петр Заикин.

Защитник уверен, что поджог офиса "Мемориала" в Назрани и задержание в Чечне Оюба Титиева – звенья одной цепи:

– Я думаю, их задача не только выдавить "Мемориал", но и сделать невозможной эффективную защиту Оюба Титиева. Я работаю не один, мне помогают сотрудники "Мемориала", и в данной ситуация самостоятельно работать в условиях региона, отдаленного от моего постоянного места работы, без помощи коллег весьма сложно. Запугивая сотрудников "Мемориала", наши оппоненты думают, что могут дестабилизировать нашу работу. Я не знаю, насколько далеко они пойдут, но если это не будет немедленно пресечено, то дальше, скорее всего, будут трупы. В буквальном смысле начнут оказывать давление путем физического насилия над теми лицами, которые занимаются правозащитной деятельностью. И это рано или поздно нужно остановить, – уверен Петр Заикин.

Оюб Титиев был задержан 9 января недалеко от столицы Чечни – Грозного. Полицейские утверждают, что нашли в его автомобиле 180 г марихуаны. На Титиева завели уголовное дело о незаконном хранении наркотиков по статье 228 УК РФ. 11 января Шалинский суд Чечни арестовал правозащитника до 9 марта. В защиту Титиева выступили ряд российских и международных правозащитных организаций. Кроме того, в поддержку Оюба Титиева высказался живущий в Москве чеченский общественный деятель, бизнесмен и ресторатор Юни Успанов.

​Накануне Титиев написал обращение к президенту России Владимиру Путину, главе Следственного комитета Александру Бастрыкину и директору ФСБ Александру Бортникову. В нем правозащитник утверждает, что "найденные" в его машине наркотики были туда подброшены, а само уголовное дело против него сфабриковано.

В Саратове организацию, которая уже более 30 лет помогает больным сахарным диабетом, намерены признать иностранным агентом. Жалобу на НКО в прокуратуру подал местный пропутинский активист. В январе начнется судебный процесс по административному делу в отношении члена правления пациентской организации Екатерины Рогаткиной.

Глава студенческого штаба в поддержку Владимира Путина на выборах президента Никита Смирнов пожаловался в прокуратуру на Саратовскую региональную организацию инвалидов, больных сахарным диабетом. Студент Саратовского государственного медицинского университета имени В. И. Разумовского заподозрил пациентскую организацию в получении финансирования от иностранных компаний. “Я посчитал гражданским долгом подать сигнал, чтобы в отношении них провели проверку, не более того. Это и есть гражданская активность. Если бы вы заподозрили что-то подобное, вы наверняка поступили бы так же!” – сказал Смирнов журналисту “Новой газеты”.

Фото из Инстаграма Никиты Смирнова

Эта новость вызвала большой общественный резонанс. Никита Смирнов получил от интернет-пользователей много нелестных характеристик и проклятий в комментариях к фотографиям в инстаграме. 28 декабря студент написал на своей странице в социальной сети в "ВКонтакте", что отзывает заявление и готов "этой организации всячески помогать, если это будет необходимо".

Подписывайтесь на нас в telegram

Решение Смирнова, скорее всего, не повлияет на ход событий.15 января будут судить члена правления организации Екатерину Рогаткину. Обвинение по части 1 статьи 19.34 КоАП (работа организации, которая является иностранным агентом, без регистрации в соответствующем реестре) предъявлено Саратовской региональной организации инвалидов, больных сахарным диабетом, которой сейчас руководит Лариса Сайгина. Она рассказала в интервью Радио Свобода, что пациентскому сообществу мстят за слишком эффективную работу.

– Как вы думаете, что означает отзыв Смирновым заявления в прокуратуру? Это может хоть как-то повлиять на судебное дело?

– Думаю, что нет. Механизм запущен, дело уже в судебном производстве. Так что суда нам не избежать. Никита – всего лишь марионетка в чьих-то руках. Я думаю, нам мстят за то, что мы слишком хорошо работаем. И неким людям, занимающим вышестоящие посты, это не нравится. Политику и “иностранных агентов” сюда приплели просто, чтобы расправиться с сильной пациентской организацией.

​– Какие проблемы вам удается решать?

– Наша организация существует тридцать лет. Ее создали врачи в конце восьмидесятых годов. Основатели помогали больным сахарным диабетом, защищали их права, вели разъяснительную работу. Тогда в организации насчитывалось около двух тысяч человек. Сейчас у нас всего 35, но мы помогаем всем, кто к нам обращается. К нам приходят разные люди: и одинокие бабушки, которым не у кого узнать о диабете, и молодые люди, которые очень боятся потерять работоспособность и скрывают от коллег свой диагноз. Мы помогаем находить лекарства и медикаменты. Оказываем психологическую помощь взрослым, детям и их родителям. Проводим конференции, на которых профессионалы объясняют, как больным диабетом сохранить качество жизни. Мы рассказываем, что больной сахарным диабетом имеет право получить от государственных структур. И объясняем, как этого добиться. Мы находим возможность отправить детей в санатории. Ездим по Саратовской области в дальние районы со скринингом, чтобы помочь людям с повышенным сахаром в крови своевременно обратиться за медицинской помощью. Мы выиграли президентские гранты в 2014 и 2015 годах.

– За что именно вас преследуют?

​– Наверное, за то, что мы слишком много жалуемся. Каждый год мы пишем длинные письма в государственные структуры о том, что люди, которые к нам обращаются, не могут получить жизненно важные препараты. Больным диабетом, которых не финансируют из федерального бюджета, приходится особенно тяжело. Например, недавно к нам обратилась женщина, которая несколько дней ничего не ела, потому что у нее не было инсулина. У больной был очень высокий уровень сахара в крови, и она боялась принимать пищу. О подобных случаях мы сообщаем в Минздрав. Если Минздрав присылает отписку, то мы просим Росздравнадзор провести проверку. Очень часто в результате такой работы люди получают инсулин и расходные материалы. Недавно несколько мамочек детей с диабетом сообщили нам, что после жалобы в Росздравнадзор им выдали все препараты в полном объеме. Однажды моему сыну (а я стала членом нашей организации из-за болезни сына) сказали в поликлинике, что инсулина нет. Тогда мы обратились на телевидение и сняли ролик прямо у поликлиники. На следующий день нам позвонила заведующая этого медицинского учреждения и попросила зайти за инсулином. С тех пор бумажка с фамилией моего сына лежит у нее под стеклом. В прошлом году не было поставок инсулина определенного вида, и мы подняли шум с помощью СМИ. И не позволили, чтобы больных перевели на менее комфортный препарат. Я из тех людей, которые считают, что надо бороться, защищать свои права и шуметь, если их нарушают.

– До обращения Смирнова в прокуратуру у вас уже были неприятности с государственными структурами?

​– Проблемы начались весной этого года. Сначала бывшего президента организации Екатерину Рогаткину травили на работе. Ее постоянно отчитывали, что она совмещает работу в нашей организации и профессиональную деятельность. Ей выносили выговоры и намекали на увольнение. В конце концов, она отказалась от должности президента. И я заняла ее место. Потом у нас отобрали помещения в областной поликлинике. Две больших комнаты, где мы проводили встречи и собирали детей на праздники. Из здания, где я сейчас арендую кабинет, нас в любой момент могут выгнать на улицу. Договор о безвозмездной аренде чиновники положили под сукно и не подписывают.

– Что мы можете сказать по факту обвинения?

– Нам помогали российские представительства иностранных фармацевтических компаний. У них есть заводы на территории России, у некоторых аж с 50-х годов. Все лекарства и медикаменты производят на этих заводах, а не завозят из-за рубежа. Руководство заводов входит в ассоциацию российских фармацевтов. Продукция этих компаний продается в аптеках. Ее закупает Министерство здравоохранения. То есть российскому государству можно сотрудничать с якобы иностранными агентами, а нас за это под суд? Наша финансовая деятельность абсолютно прозрачна. Каждый год мы сдаем все отчеты. Мы обязательно отписываемся дарителю, на что потратили его деньги. Деньги, которые мы получаем от спонсоров, тут же по безналу переводим на оговоренные цели. На банковском счету у нас почти ничего нет, кроме членских взносов и денег на уставную деятельность. Сейчас у меня на счету 150 рублей, мне даже городской телефон нечем оплатить. И денег на адвокатов у нас нет. Я не работаю, занимаюсь только общественной деятельностью. Меня обеспечивает муж, простой рабочий.

– Как вы планируете действовать, если вашу организацию признают иностранным агентом?

– Я вчера узнала, что наше дело разделили на два в судебном производстве. Екатерину Рогаткину будут судить отдельно. Видимо, чтобы проще нас было добить. Но мы не сломаемся. Если нас признают иностранными агентами, мы будем подавать апелляцию. Чиновники в сфере здравоохранения от нас отказались. Они наше дело даже не комментируют. Фармацевтические компании, которые нам помогали, пока тоже на связь не вышли. Зато нас поддерживают пациенты. Они говорят, что пойдут свидетелями в суд. Даже готовы выйти на митинг в нашу защиту. Люди, которым мы помогаем, возмущаются и не понимают, что происходит. Особенно переживают родители детей с диабетом. Ради них мы будем бороться до конца и не закроем организацию.

Комментарий дал член Саратовской региональной организации инвалидов, больных сахарным диабетом Владислав Ткаченко (40 лет):

– Я – инвалид второй группы, болею диабетом с двух лет. Честно говоря, я до того, как пришел в организацию, махнул на себя рукой. День прошел и ладно. Из дома почти не выходил, боялся, что станет хуже. В 2010 году в Саратове были проблемы с инсулином: то один вид выдадут, то другой. Я начал искать информацию, как эту проблему можно решить, и узнал об организации пациентов с диабетом. Екатерина Александровна Рогаткина позвонила в районное управление здравоохранения, я пришел к эндокринологу и получил инсулин. Сотрудники организации направили меня к специалистам, которые помогли вылечить трофические язвы на ногах. До этого в государственной больнице врачи меня с этой проблемой перенаправляли из кабинета в кабинет. Я пришел на конференцию, которую проводила организация, где выступали врачи разного профиля. Поговорил со специалистами, задал мучившие меня вопросы и понял, что с диабетом можно качественно жить, а не существовать. Я начал спортом заниматься, ездить на природу, родственникам помогать. Я понял, как мне контролировать свой образ жизни, чтобы чувствовать себя хорошо. Очень обидно, что нашу пациентскую организацию, которая занимается лишь защитой прав больных, пытаются втянуть в политические игры. Я не за белых и не за красных, и не за синих, потому что все политики временны. А заболевание у меня навсегда. Мне нужно научиться с ним качественно жить и научить жить других своим примером.