Предстоящая встреча президентов Дональда Трампа и Владимира Путина на Аляске в Европе спровоцировала дискуссии и беспокойство о возможном переделе сфер влияния. Все сводится к опасениям, что США договорятся с Россией о послевоенном устройстве Украины, пренебрегая интересами официального Киева и Евросоюза.
Чего ждать от переговоров американского и российского лидеров, уместно ли говорить, что Европа играет второстепенную роль в мирном урегулировании, и как ей вернуть утраченные позиции? На эти и другие вопросы отвечает старший аналитик Литовского центра исследований в области геополитики и безопасности Владимирас Лаучюс.
“Путин преодолевает международную изоляцию”
Лаучюс подчеркивает, что сегодня в публичном поле – особенно в странах Северной и Восточной Европы – в ходу сравнение предстоящего саммита на Аляске с Мюнхенским сговором. Тогда, в 1938 году, западные демократии пошли на уступки Адольфу Гитлеру, согласившись передать ему часть тогдашней Чехословакии. Таким образом они рассчитывали избежать большой войны на континенте, но она все равно случилась.
Владимирасу Лаучюсу более подходящей представляется другая аналогия: “На мой взгляд, сравнение с Мюнхенским соглашением нелепо. Лично я в этом контексте, скорее, вижу параллели с Тегеранской и Ялтинской конференциями, когда коллективный Запад во главе с США и Великобританией и Советский Союз поделили между собой сферы влияния, предопределив будущее Европы на многие годы вперед”, – говорит он.
Аналитик считает, что встреча, если она состоится, станет кульминацией “тактики затягивания” Владимира Путина, который не хочет идти на перемирие. А Дональд Трамп в свою очередь, вопреки ужесточившейся в последнее время риторике в адрес официальной Москвы, не хочет давить и ухудшать отношения с Россией.
Я не вижу плюсов в этой встрече ни для Украины, ни для нашего региона, ни для Запада в целом
“Как только Трамп начинает говорить о каком-то серьезном давлении на Россию – об экономических санкциях и прочем, – вспоминается, что еще во время предвыборной кампании он говорил о том, что может и “вдарить по Москве”, – сейчас мы уже не слышим таких радикальных угроз. Но вот об экономических санкциях он не так давно высказывался вполне определенно: дал сначала срок 50 дней почему-то. Все гадали, что это значит. Потом он этот срок сократил. И вот сейчас, когда пришло время наконец-то выполнить обещание, хоть раз выполнить и ударить по России экономически – санкциями, которые его соратник Линдси Грэм называл “адом” и “непреодолимыми экономическими страданиями”, – их как не было, так и нет. Всё продолжается так же, как мы наблюдаем весь этот год. Ничего не изменилось. Пройдёт эта встреча. И что? Очевидно, что ни о чём они там не договорятся, что могло бы сдвинуть так называемый “переговорный процесс“ с мёртвой точки”, – полагает Лаучюс.
По мнению политолога, переговоры на Аляске, скорее, нужны президенту США, чтобы его не донимали упреками в неспособности закончить войну в Украине, как он обещал, – за 24 часа.
“Трамп, возможно, преподнесет это как отличный фундамент для дальнейшего продвижения в том же направлении: мы о чем-то уже начали серьезно говорить. И это избавит его от упреков в том, что ничего не происходит, что он до сих пор ничего не сделал. Он скажет: “Вот я сделал“. Это избавит его от потребности исполнить свое обещание и ударить по России экономическими санкциями. Он этого не делал, он этого явно делать не хочет и, наверное, не собирается”.
Владимирас Лаучюс отметил, что ситуация на фронте и данные украинской разведки говорят об отсутствии у Путина желания идти на перемирие. Россия усиливает наступление.
“Таким образом, я не вижу плюсов в этой встрече ни для Украины, ни для нашего региона, ни для Запада в целом. А вот для России – это успех, поскольку США сейчас помогают Путину преодолеть международную изоляцию. Он будет как бы на равных общаться с лидером свободного мира в лице Дональда Трампа”, – подытожил аналитик.
“Европа должна ускориться как минимум в три раза”
На фоне предстоящей встречи на Аляске большинство руководителей стран ЕС выступили с обращением к США. Ключевой призыв следующий – решения об Украине и Европе недопустимы без их участия. Однако сам факт, что Евросоюз выступает в роли просителя и не участвует в переговорах напрямую, уже говорит о многом, считает литовский аналитик.
“Вне зависимости от того, что Дональд Трамп думает о политико-экономическом образовании Европейский Союз, – а ничего хорошего он о нем не думает, – тем не менее приходится мириться с тем, что Европа всё-таки является существенной экономической силой и потенциально – геополитическим фактором. Но пока скорее потенциально, чем в реальности.
Возможно, лет через 10–12 мы сможем говорить, что Европа становится серьезным геополитическим фактором с военной составляющей
Актуальным этот фактор может стать лишь в том случае, если, во-первых, произойдет большая консолидация, и крупные европейские нации, прежде всего Германия, начнут решать не только свои внутриполитические, экономические и социальные проблемы, но и проблемы всей Европы, приняв на себя роль лидера – не только экономического, но и политического. Во-вторых, если будет уделяться гораздо больше внимания обороне – и не только в плане того, что Европа имеет (а у неё, к сожалению, почти ничего нет), но и в плане скорости перевооружения.
Ведь те темпы, которые мы видим в последние три с половиной года с момента широкомасштабного вторжения России в Украину, абсолютно никуда не годятся. При всём том, что мы видим на украинских фронтах, Европа должна ускориться как минимум в три раза. И тогда, возможно, лет через пять, в лучшем случае, но скорее через 10–12, а то и через 15 лет, мы сможем говорить, что Европа становится серьезным геополитическим фактором, включающим и военную составляющую”, – говорит Владимирас Лаучюс.
С другой стороны, на его взгляд, США сами на протяжении долгих лет были заинтересованы в том, чтобы европейское сообщество было относительно слабым геополитическим игроком, зависящим от Вашингтона.
“Многие склонны обвинять саму Европу: мол, разоружение, пацифизм, странное отношение к международной политике, вера в то, что якобы эволюция и исторический процесс приведут к тому, что войн уже не будет. И вот мы живём в таком пост-историческом мире, о котором говорил американский философ Фукуяма. Но не только в этом проблема. Проблема ещё и в том, что такую разоруженную и верящую в разного рода идеологическую чушь Европу хотела видеть и Америка – и после Второй мировой войны, и до Второй мировой войны”, – полагает он.
В оценках Лаучюса нынешняя Европа “разоруженная, ослабленная, у нее нет армии и мировоззрение у неё жёстко пацифистское, антиколониальное”. По его мнению, в частности, по этим причинам “Европа не представляет собой значимого собеседника на геополитической арене, где серьезные лидеры и конкуренты меряются силами. Сил у неё просто нет. Но при этом она остается союзником Соединенных Штатов – и для них это важно”, – отметил политический исследователь.
Одним из немногих европейских лидеров, который последовательно – еще до начала широкомасштабной войны России против Украины – выступал за большую независимость и самостоятельность Европы, в том числе военную, является президент Франции Эмманюэль Макрон. Кроме того, Франция - единственная в ЕС ядерная держава. Однако Владимирас Лаучюс оценивает возможности французов как весьма ограниченные.
“Это не тот игрок, который способен возглавить и защитить Европу от агрессора вроде России. Даже вместе с Германией они сейчас этого сделать не могут – при нынешнем состоянии их армий и военно-промышленных комплексов. Усиливать всё это нужно в разы, а не на 15–30%, как происходит в последнее время”, – резюмировал эксперт.
