Недавние громкие теракты в столицах Индии и Пакистана, случившиеся с разницей в один день и почти идентичные по ущербу и последствиям, вновь крайне обострили ситуацию в Южной Азии. Индия и Пакистан, две ядерные державы, начали обмениваться традиционными обвинениями – и, с учетом их вооруженного конфликта прошлой весной, сейчас отношения Дели и Исламабада опустились до самого низкого уровня за последние годы. При этом все большую роль в их противостоянии начинают играть афганские талибы и США.
Вечером 10 ноября в Дели у станции метро "Красный форт" и одноименной исторической цитадели, главной туристической достопримечательности столицы Индии, взорвался автомобиль. По официальным данным, погибли 9 человек, еще около 20 были ранены. Кто организовал взрыв, до сих пор неизвестно.
Подобного в Дели не происходило более 10 лет. Во всей стране это первый теракт с прошлого апреля, когда в городе Пахалгам в подконтрольной Индии части Кашмира в результате нападения радикальных исламистов были убиты 26 мирных жителей, в основном индуистов – что спровоцировало тяжелые боестолкновения с Пакистаном.
На следующий день, 11 ноября, в Исламабаде в результате атаки террориста-смертника у здания одного из районных судов погибли по меньшей мере 12 человек, и еще 27 получили ранения. Ответственность за атаку взяла на себя запрещенная радикальная исламистская группировка пакистанских талибов "Техрик-е Талибан Пакистан" (ТТП).
За несколько часов до этого вооруженная группа местных талибов ворвалась в школу-интернат военного типа в пуштунском городе Вана, столице округа Нижний Южный Вазиристан, входящего в крайне неспокойную провинцию Хайбер-Пахтунхва, которая граничит с Афганистаном. Чтобы проникнуть внутрь, один из них, террорист-смертник, подорвал у входа набитый взрывчаткой автомобиль. В ходе полицейской операции по ликвидации боевиков, укрывшихся в здании школы, погибли трое гражданских лиц. Позднее "Техрик-е Талибан Пакистан" пригрозила новыми атаками "до тех пор, пока в стране с мусульманским большинством не будут введены законы шариата".
По словам пакистанского министра внутренних дел Мохсина Накви, смертник в Ване был опознан как гражданин Афганистана. "Мы ясно понимаем, что Афганистан непосредственно причастен к этому нападению", – заявил он. А премьер-министр Пакистана Шахбаз Шариф, осудивший все нападения, и в Исламабаде и Ване, и в Дели, заявил, что они были совершены с афганской территории "при покровительстве и поддержке Индии".
Все последние месяцы Исламабад обвиняет правительство афганских талибов в укрывательстве боевиков ТТП, также известной как "Пакистанский Талибан", которые в последние годы убили сотни сотрудников пакистанских сил безопасности. Кабул отвергает эти обвинения, хотя многие аналитики, включая независимых экспертов ООН, подтверждают, что ТТП действительно получает военную и финансовую поддержку от афганского талибского правительства, а ее бойцы проходят обучение в Афганистане.
Тяжелые бои на границе двух стран между афганскими талибами и пакистанской армией месяц назад, когда дело дошло до воздушных ударов по Кабулу и Кандагару, начались именно из-за этого внезапно назревшего обострения.
Последние взрывы и нападения в Индии и Пакистане вроде бы ничто не связывает напрямую. Но произошли они в момент крайнего обострения напряженности между двумя государствами, всего через полгода после их очередного короткого, но интенсивного вооруженного конфликта. Индия давно обвиняет Пакистан в поддержке действующих на ее территории террористов, сепаратистов и религиозных исламских фанатиков, и в предоставлении им убежищ, оружия и другой поддержки. В последние годы и Пакистан все чаще выдвигает точно такие же обвинения в адрес Индии, утверждая, что Дели причастен к поддержке боевиков и сепаратистов и в контролируемой Исламабадом части Кашмира, и в провинции Хайбер-Пахтунхва.
Кашмирский конфликт – один из самых старых, сложных и опасных в мире, который вполне можно сравнить, например, с арабо-израильским конфликтом. Он длится десятилетиями, то затухая, то вновь раздуваясь, в огромном гималайском регионе с древней и очень запутанной историей, стратегически расположенном на стыке границ Индии, Пакистана, Китая и Афганистана и называемом во всех этих странах "Крышей мира". Уже много десятилетий Кашмир остается разделенным на несколько частей, это земля раздора, перестрелок, нападений боевиков и исторического противостояния между Дели, Исламабадом и Пекином – к которому теперь присоединяется и Кабул.
В XXI веке индо-пакистанский конфликт из-за Кашмира стал вызывать все большие опасения из-за того, что оба государства создали собственное ядерное оружие и активно продолжают наращивать военную мощь. Точное количество ядерных боеголовок, имеющихся у вооруженных сил Индии и Пакистана, никогда не было известно. Однако, по неподтвержденным данным, у Индии их примерно 180. У Пакистана еще в 2023 году их насчитали не меньше 170.
Нестабильность во всем регионе еще больше усилило возвращение к власти в Афганистане, имеющем 2600-километровую и очень "проницаемую" границу с Пакистаном, движения Талибан. Исламабад выступал на стороне афганских талибов во время их 20-летней борьбы с поддерживавшимся западными странами во главе с США светским правительством в Кабуле. Однако теперь пакистанские власти обвиняют афганских талибов во враждебности, инициировании пограничных стычек, а также и в сотрудничестве с Индией.
Исламабад заявляет, что Дели и Кабул совместно начали оказывать поддержку пакистанским талибам, то есть группировке ТПП, в провинции Хайбер-Пахтунхва. "Техрик-е-Талибан Пакистан" не объединена прямо с афганским Талибаном, однако они исторически всегда сотрудничали в борьбе против "сатанинских сил НАТО" и "прозападного", по их мнению, правительства Пакистана. Костяк обеих организаций по-прежнему составляют пуштуны. После победы Талибана в войне в Афганистане пакистанские талибы объявили о своей лояльности новой власти в Кабуле.
В пакистанских СМИ и в правительственных заявлениях правительство афганских талибов теперь чаще всего называют "спонсируемым Дели", что позволяет сосредоточить весь общественный гнев вновь на старом заклятом враге, то есть на Индии. В прошлом месяце, когда на афганско-пакистанской границе шли бои, ВВС Пакистана нанесли ряд ударов по Кабулу как раз во время визита министра иностранных дел Афганистана в Дели.
Через несколько часов после последнего террористического нападения в Исламабаде 11 ноября премьер-министр Пакистана Шехбаз Шариф поспешил обвинить Индию в причастности к новому всплеску насилия, при этом не предоставив никаких доказательств. Шариф заявил, что нападение возле здания суда в столице, а также и нападение на военный колледж в Хайбер-Пахтунхве были совершены талибами "по наущению Индии". Министерство иностранных дел Индии отвергло это обвинение как "беспочвенное и необоснованное".
Радикальные перемены во всей мировой политике в последнее время в целом очень изменили баланс сил в Южной Азии. С приходом в Белый дом Дональда Трампа Вашингтон все чаще высказывает недовольство в адрес индийского премьер-министра Нарендры Моди – и из-за неуступчивости в начатых президентом США торговых войнах, и из-за крепнущих контактов Дели с Москвой и отказа Индии перестать закупать в огромных объемах российские энергоносители. Из-за всего этого связи Индии с Соединенными Штатами ослабли, а Пакистан, наоборот, по этой же причине их вновь укрепил.
Это означает, что в случае нового вооруженного конфликта с Пакистаном Индия уже более не сможет рассчитывать на благосклонное отношение США, как ранее – что может подтолкнуть Нарендру Моди в поисках стратегических союзников пойти на еще большее, пусть и временное, сближение с Россией, а также и с Китаем. Какое место в этой новой конфигурации может занять талибский Афганистан, чьи отношения и с Индией, и с Россией также постепенно теплеют, пока неясно.
Как пишет издание The New York Times, Исламабад в этом году вообще получил фактически прямой и короткий доступ прямо к Трампу – наняв для этого в Вашингтоне нескольких влиятельных лоббистов, тесно связанных с американским президентом. В результате Белый дом резко снизил пресловутые тарифы на всю пакистанскую продукцию, поставляемую в США, в отличие от индийской – что стало явной победой Исламабада в противостоянии с Дели на мировой арене.
Последнее потепление в отношениях США с Пакистаном, как и похолодание в отношениях с Дели, в целом могут объясняться разными факторами. Один из них – то, что пакистанский премьер Шехбаз Шариф публично признал заслуги Дональда Трампа в прекращении военного конфликта с Индией в прошлом мае, а также согласился, вместе с рядом других мировых лидеров, номинировать его на Нобелевскую премию мира. А премьер-министр Индии Нарендра Моди, наоборот, отказался сделать и то, и другое, заявив, что посредничество США не имело никакого отношения к прекращению огня.
Исламабад также активно поддержал идею соглашения с Вашингтоном о совместной добыче полезных ископаемых на его территории (будущая прибыль от этой сделки оценивается, как минимум, в полмиллиарда долларов) и открыл свои рынки для некоторой американской сельскохозяйственной продукции.
При этом реальная власть в Пакистане, вероятно, все отчетливее (в который раз в истории государства) переходит из рук правительства к реваншистски настроенным военным. Новый виток противостояния с Индией заметно повысил популярность главнокомандующего Сухопутными войсками Пакистана фельдмаршала Асима Мунира, которому несколько дней назад парламентом были предоставлены расширенные конституционные полномочия, полная власть над всеми силовыми ведомствами, неподконтрольность Верховному суду и президенту и пожизненный юридический иммунитет от любых судебных расследований, связанных с его деятельностью и решениями на своем посту.
Сайед Асим Мунир Ахмед Шах, которого Трамп в последнее время называет своим "любимым фельдмаршалом", после его успешного визита в Вашингтон в сентябре, в конце ноября должен стать главнокомандующим всеми Вооруженными силами Пакистана, то есть и военно-морским флотом и военно-воздушными силами. Оппозиционные политики, многие юристы и судьи и пресса Пакистана осуждают это решение, считая его явным признаком разрушения демократии в государстве и скатывания его к авторитаризму – и к еще более опасному вооруженному противостоянию с Индией и Афганистаном.
