В Москве на 83 году жизни скончался политик и правозащитник Валерий Борщев. О его смерти сообщила член Совета по правам человека Ева Меркачева. Валерий Борщев был инициатором принятия закона об общественном контроле, благодаря чему правозащитникам удавалось наблюдать за тем, в каких условиях находятся российские заключенные.
"Ушёл дома, в больнице быть он не хотел. Из его комнаты сделали хосписную палату. Он долго боролся с мучительной болезнью. Последний год не вставал. Но был активен. Звонил. Пытался помочь разным людям, попавшим в беду. Не все во власти его, мягко скажем, любили за его политические взгляды. Но он был таким, каким был. Свободолюбивым. И он, будучи депутатом ГосДумы, действительно сделал все, чтобы появился закон об общественном контроле. Об этом как-то надо будем вам рассказать подробнее. Светлая память", - написала Ева Меркачева.
Валерий Борщев родился 1 декабря 1943 года в селе Черняное Тамбовской области, окончил факультет журналистики МГУ. Работал в газете "Комсомольская правда", но ушёл оттуда из-за травли Александра Солженицына. Работал в отделе публицистики журнала "Советский экран", но в конце 1970-х, после знакомства с Андреем Сахаровым, занялся правозащитной деятельностью. Был участником Христианского комитета защиты прав верующих.
Позднее Валерий Борщев работал в Фонде Солженицына, помогал политзаключенным и их семьям. В 1987 году вышел из КПСС, работал пожарным в Театре на Таганке, был переплетчиком в подпольном издательстве христианской литературы Виктора Бурдюга. В 1989 стал сопредседателем Христианско-демократического Союза России, в этом же году присоединился к возрожденной Московской Хельсинской Группе.
В начале 90-х Валерий Борщев был депутатом Моссовета, где возглавлял Комиссию по свободе совести, вероисповеданиям, милосердию и благотворительности. В 1993 году участвовал в создании партии "Яблоко" и был депутатом Госдумы от этой фракции. Один из авторов закона "Об общественном контроле", благодаря которому появились Общественные наблюдательные комиссии за контролем в местах лишения свободы.
О Валерии Борщеве и его деятельности, связанной с ОНК, говорит правозащитница Анна Каретникова:
За это время спасли тысячи арестантов и осужденных, в какой-то момент стало меньше пыток
- Лично для меня он всегда останется родоначальником, отцом, основоположником закона об общественном контроле за местами лишения свободы в России. Именно благодаря усилиям Валерия Васильевича этот закон был принят. Владимир Путин вдруг подписал этот закон, когда никто уже этого не ожидал.
И в России некоторое время осуществлялся живой активный контроль по типу английского закона о "Тюремных визитерах". Благодаря этому закону люди с воли пришли в тюрьмы и увидели, что там на самом деле происходит. За это время спасли буквально тысячи арестантов и осуждённых. Благодаря общественному контролю им оказывалась медицинская помощь, в какой-то момент стало меньше пыток.
И была надежда, что вся эта пенитенциарная система станет более прозрачной, а может быть, ее даже получится гуманизировать.
Но, к сожалению, страна пошла в другую сторону. Но это не значит, что дело Валерия Васильевича погибло. Я уверена, что это знание, которое получили сотни общественных наблюдателей по всей стране, когда-нибудь окажется востребованным. Я надеюсь, что когда-нибудь благодаря Валерию Борщеву пенитенциарная система вместе со всей страной изменится, - рассказала Анна Каретникова.
В декабре 1994 Валерий Борщев в составе группы Сергея Ковалева и других депутатов участвовал в переговорах с Джохаром Дудаевым об остановке военных действий в Чечне. Об этом этапе его биографии вспоминает правозащитник Олег Орлов, который тогда тоже был в Чечне:
Я помню, как он рисковал собой ради спасения человеческих жизней
- Для меня Валерий Борщев - не просто общественный деятель, правозащитник и политик. Ушел из жизни мой друг. Мы столько вместе с ним пережили, что очень тяжело сейчас говорить о нем в прошедшем времени. Валерий Васильевич был прекрасным, искренним, честным, смелым человеком. Прежде всего, я его вспоминаю по нашим совместным чеченским действиям. С начала первой Чеченской войны Валерий Васильевич стал членом группы Ковалева и активным образом там работал. Я помню, как он рисковал собой ради спасения человеческих жизней. Как он пошел к российским солдатам, находящимся в окружении, но не предложил им сдаться, как потом клеветали, а предлагал им выйти из окружения с оружием в руках. Военные не согласились, в результате многие из них погибли.
Потом, когда мы с Сергеем Ковалевым должны были уехать из Грозного, который находился под обстрелом, чтобы встретиться с Ельциным, Борщев остался в Грозном вместе с обычными жителями в обычном подвале. И я очень хорошо помню, как мы с громадным трудом их из этого подвала выводили за пределы зоны обстрела. Он продолжил работать по этой же тематике и первым рассказал о так называемых фильтрационных пунктах в Чечне, которые потом приобрели страшную известность, и которые теперь массово воспроизведены в Украине. Нельзя забывать о том, что Валерий Васильевич участвовал в спасении полутора тысяч мирных граждан, заложников, которых захватила группа террориста Басаева. У него даже мысли не возникало уклониться от этого. И когда ему было предложено стать добровольным заложником в обмен на спасение массы других заложников и сопровождать в качестве заложника именно группу Басаева, он согласился.
Валерию Васильевичу пришлось оказаться де-факто в подполье, как в советское время
Валерий Васильевич был инициатором создания принятия закона об общественных наблюдательных комиссиях, которые, в конце концов, власти уничтожили. И это для Валерия Васильевича стало трагедией. В последние годы он серьезно болел, работать ему было труднее. Но он оставался правозащитником до самого последнего времени. И вплоть до самых последних страшных тяжелых лет он занимался проблемами политзаключенных, хотя это не афишировалось. Валерию Васильевичу пришлось оказаться де-факто в подполье, как в советское время. Он великий правозащитник, прекрасный человек. И ещё, в отличие от многих правозащитников, он не чурался политики, что, мне кажется, было правильным, - рассказал Олег Орлов.
С января 2019 Валерий Борщев стал сопредседателем Московской Хельсинкской группы, был в общественном экспертном совете при Уполномоченном по правам человека в Москве, работал в Правозащитном совете России, участвовал в консультативно-правозащитной группе экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в РФ.
С 2009 по 2013 годы Борщёв был председателем Общественной наблюдательной комиссии Москвы. Руководил общественным комитетом по расследованию смерти аудитора Сергея Магнитского и собрал доказательства, что Магнитский был убит в СИЗО, а не умер от сердечной недостаточности. Валерий Борщёв не раз был гостем Радио Свобода, и в одной из программ в 2018 году рассказывал, что давление на общественные наблюдательные комиссии в России началось после расследования гибели Магнитского:
Мы вскрыли и доказали, что Магнитский был убит, он был избит охранниками и погиб в сборном отделении
"Я тогда был председателем московской ОНК, мы вскрыли и доказали, что Магнитский был убит, что официальная версия, будто он якобы умер в палате, на больничной койке, – это ерунда, мы доказали, что он был избит охранниками и погиб в сборном отделении. Мы направили всем, включая президента, акт нашего расследования и вывесили на сайте. Потом нас пригласили в Следственный комитет, акт нашего расследования подключили к делу. И дело как бы пошло. Многие наши факты признавали, следователь Марина Ломоносова о них спрашивала. Правда, тогда делали акцент на второстепенных участниках этого инцидента. Как-то у нас был разговор в администрации президента.
Нам сказали: "Ничего, это только начало". Оказалось, что не начало, а они это дело прикрыли. И вот когда они почувствовали опасность, когда они почувствовали, что Общественные наблюдательные комиссии могут вскрыть это дело, предать его гласности, и тут уже придется отвечать по полной, они стали воевать с общественным контролем. В 2017-м году, когда формировали новые составы ОНК, они не включили в них известных и опытных правозащитников, которые уже давным-давно доказали свой профессионализм. Дело Магнитского их всерьез напугало, и они решили не допускать таких случаев", - рассказывал Валерий Борщев.
О своем коллеге по правозащитному движению вспоминает Александр Черкасов из центра "Мемориал":
Он никогда не пытался строить из себя героя и вообще кого-то изображать
- Валерий Борщев был человеком, казалось бы, совершенно негероического образа. Он никогда не пытался строить из себя героя и вообще кого-то изображать. Но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что это был настоящий герой. У него в биографии был диссидентский этап, хотя он не был политзаключенным. Он участвовал в помощи политическим заключенным, сотрудничал с фондом Солженицына. И в какой-то момент, чтобы не сесть, ушел на нелегальное положение. Несколько лет пробыл на нелегальном положении, работал в подпольной типографии, выпускавшей христианскую литературу, переплетал там книги. А дальше случилась перестройка, и в какой-то момент Валерий Васильевич нашел себя в деятельности демократических партий и стал депутатом.
В 1994 году началась первая Чеченская война. Вместе с Юлием Рыбаковым, Олегом Орловым, Сергеем Ковалёвым и другими он пытался договориться о мире в Чечне, сообщал о военных преступлениях в Будённовске. Там они оказались переговорщиками. Ковалёв тогда получил полномочия от Черномырдина, и они добились подписания соглашения с Шамилем Басаевым об освобождении полутора тысяч заложников в обмен на 139 добровольных заложников, которых в любой момент могли покромсать вертолеты и российский спецназ.
Валерий Борщев был незаметным героем, но требования к себе предъявлял очень высокие. Потом, в нулевые годы, его депутатство как-то закончилось. Но правозащитная работа не закончилась, потому что именно в нулевые годы Валерий Васильевич Борщев был одним из важнейших моторов общественного наблюдения в тюрьмах. Он был одним из тех, кто пробил систему общественного наблюдения и её организацию. С 2008 года в российских тюрьмах начали работать общественные наблюдательные комиссии, и какое-то время там могли работать настоящие правозащитники, - напоминает Александр Черкасов.
О Валерии Борщеве вспоминает руководитель проекта "Гражданин и армия" Сергей Кривенко:
Он был хороший, спокойный, отзывчивый человек
- Я с ним много пересекался по работе, в 90-е годы он был для меня старшим товарищем. Валерий Васильевич всегда был образцом правозащитника и демократа. Он очень много помогал людям, в том числе, и мне. Например, тогда ещё была возможность работать в архивах ФСБ. Туда можно было попасть только по специальным разрешениям. И он, будучи депутатом Госдумы, всегда шёл навстречу и делал такие письма поддержки. То есть первое, что я вспоминаю о Валерии Васильевиче - это его постоянная готовность помочь.
Второе мощное воспоминание - это работа Валерия Борщева в Совете по правам человека, где он занимался общественными наблюдательными комиссиями. То, что какое-то время в России были нормальные, хорошие, работающие общественные наблюдательные комиссии, вся эта идея контроля за ФСИН - это его пот и кровь, и он это реализовал. Он был хороший, спокойный, отзывчивый человек, - рассказал правозащитник Сергей Кривенко.
