Международное рейтинговое агентство Moody's ухудшило прогноз суверенного рейтинга США со стабильного на негативный из-за резко выросшей стоимости обслуживания госдолга и "усиления политической поляризации в стране".
В любое другое время это отдельно взятое решение могло остаться незамеченным. Однако есть два обстоятельства, которые заставляют отнестись к нему серьезно. Во-первых, из агентств так называемой "большой тройки", в которую входят также еще Standard & Poors и Fitch, Moody's "сдалось" последним. Standard & Poors сбросило суверенный рейтинг США с наивысшей ступени еще в 2011 году. А в августе уже этого, 2023 года их примеру последовало и агентство Fitch.
Снижение прогноза по рейтингу – это не снижение самого рейтинга
Ни те, ни другие не видят эффективного механизма сдерживания роста американского государственного долга, как не видят и способа, которым США когда-нибудь могли бы расплатиться по долгам. В Moody's их тоже не видели, но придерживались позиции "этого не может быть потому, что не может быть никогда". Более того, придерживаются и сейчас. В конце концов, снижение прогноза по рейтингу – это не снижение самого рейтинга.
Вторая причина, по которой решение – событие важное, – это нынешнее состояние рынка американских казначейских облигаций. Спокойной атмосферу там не назовешь. Достаточно посмотреть заголовки в деловой прессе за последние две недели. "Разгром государственного долга США принимает планетарный характер" – это Bloomberg. "Эпический крах рынка облигаций" – это Business Insider. "Распродажа государственного долга США выходит на новый уровень" – это Financial Times.
Государственный долг растет гораздо быстрее, чем кто-то мог предположить еще год или два назад
Инвестиционные "гуру" и финансовые миллиардеры соревнуются в том, кто нарисует более страшную и разрушительную картину грядущего кризиса. Когда на рынке царят такие настроения, любая мелочь может спровоцировать панику и включить "эффект домино". Более того, основания для беспокойства есть. Доходность 10-летних казначейских облигаций впервые с 2007 года достигла 5 процентов годовых.
Чем активнее инвесторы продают облигации, тем выше их доходность и тем дороже администрации приходится занимать. Соответственно, и государственный долг растет гораздо быстрее, чем кто-то мог предположить еще год или два назад. Расходы на обслуживание казначейских облигаций в США уже превысили расходы на оборону и перевалили за триллион долларов. Это дает неплохие козыри в руки оппозиции, тем более что до очередных президентских выборов, назначенных на 5 ноября 2024 года, осталось не так много времени.
Если бы дело касалось любой другой страны и любой другой валюты, еще можно было говорить о локализации кризиса. В конце концов, за 15 лет, прошедших с 2008 года, мировая экономика стала гораздо менее глобальной и более фрагментированной. Однако доллар и американский госдолг занимают в мировой финансовой системе исключительное место. И если эти институты начнут рушиться, начнется хаос, в котором если кто и выиграет, то лишь те, кто живут натуральным хозяйством. Потому что мировая финансовая система будет парализована.
Даже намек на дефолт приведет к параличу банковской системы
Проблема неподъемного долга есть не только у американской администрации. К настоящему моменту она актуальна для большинства развитых и развивающихся стран, для корпоративного сектора, для домохозяйств. Долговые бумаги служат базой для существования пенсионных и страховых фондов. Даже намек на дефолт приведет к параличу банковской системы и международной торговли. Либо к ситуации, похожей на ту, что сложилась в России во второй половине 90-х годов: все должны всем и никто никому не платит.
Вот только, скорее всего, никакого дефолта ни в США, ни в одной из развитых стран – глобального краха, который красочно живописуют алармисты, не случится. Решение придумал еще в 2008 году Бен Бернанке, который в ту пору возглавлял Федеральный резерв. Называется оно красиво: количественное смягчение. Но по сути речь о банальном включении печатного станка. Центральный банк (в данном случае Федеральный резерв США) просто покупает на эмиссионные деньги казначейские (а если надо, то и ипотечные) облигации, не дает доходности выходить "за рамки приличий".
Если не получится это сделать на рынке, займет у того, кто эти деньги печатает
В принципе, ничего нового. Просто до Бернанке все думали, что так нельзя, а он доказал, что можно. За что и получил в 2022 году Нобелевскую премию по экономике. Тогда же, в 2008 году появилось понятие "банк, который не может рухнуть" (в России это называется "системообразующий банк"): банк, которому правительство всегда предоставит любую сумму денег – хоть миллиард, хоть триллион долларов. А само правительство эти деньги займет. И если не получится это сделать на рынке, займет у того, кто эти деньги печатает. А поскольку эта логика уже прочно вошла в обиход и деловую практику, можно не сомневаться, что и США сегодня – это страна, которая не может рухнуть.
В условиях разгона инфляции включение печатного станка чревато дополнительным импульсом к росту цен. Но нет худа без добра. Деньги обесценятся, но с ними обесценятся и долги. Причем обесценятся деньги как таковые – американские, китайские, швейцарских, не исключая и российских. И произойдет это достаточно быстро. Так что деньги сегодня – самое ненадежное средство долгосрочных сбережений.
