Российских мужчин загонят в единый реестр военнообязанных и запрут дома. Выписанная повестка в военкомат будет автоматически означать запрет выезда за границу. Безотносительно к тому, получил он ее или нет. А также: почему утечки из Пентагона, касающиеся, к примеру, большей численности жертв с российской стороны, чем с украинской, российская сторона называет выгодными США, украинская – российским фейком, а американская пресса классифицирует как "глубокое проникновение американской разведки в недра Кремля". Помогают разобраться военные эксперты Роман Свитан и Давид Шарп. В программе также участвует адвокат Илья Новиков.
Видеоверсия программы
Елена Рыковцева: Мужчин Российской Федерации, похоже, собираются запереть дома, точнее, уже собрались на заседании Государственной думы. Посмотрим сюжет.
Елена Рыковцева: Я должна сказать ради справедливости, что был еще один депутат – это Нина Останина, такая боевая коммунистическая женщина, которая тоже возразила против этих поправок.
Елена Рыковцева: Она отмежевалась от этого закона, но Володин быстро поставил строптивцев на место.
Елена Рыковцева: И вот они фактически без всякого обсуждения приняли 59-страничный документ, в котором, помимо того, что мы вам рассказали, еще несколько пунктов: создадут единый реестр военнообязанных на базе государственного информационного ресурса, в нем будут содержаться личные данные военнообязанных, включая место проживания и военно-учетную специальность. Масса разных сведений, все, что государство должно о вас знать и знает, внесено в этот реестр с помощью вузов, МВД, ЦИК, органов субъектов Федерации и так далее. Руководители организаций будут по-прежнему направлять все эти данные о вас в электронной форме. Если выявили граждан, которые не состоят на воинском учете, то обязаны сообщить об этом в течение трех рабочих дней. Фонд пенсионного и социального страхования должен передавать всю информацию в военкоматы. В случае неявки в течение 20 дней по повестке запрет на регистрацию самозанятым, запрет на регистрацию транспортных средств, приостановка на постановку недвижимого имущества в государственный кадастр и учет. Также органы госвласти субъектов РФ могут устанавливать дополнительные меры в виде ограничения на получение гражданами выплат, льгот, мер поддержки.
Не надо читать этот закон, надо читать расписание самолетов и поездов, которые могут вас куда-то увезти
Все эти меры должны быть направлены на обеспечение явки по повестке военного комиссариата. В случае если гражданин отказался от получения повестки, направленной по почте, или от ее личного вручения, повестка считается врученной гражданину в день такого отказа. С нами на связи Илья Новиков, адвокат. Как на это должны реагировать граждане Российской Федерации? Могут они все-таки посчитать это нарушением каких-то своих конституционных прав или не могут?
Илья Новиков: Могут считать, могут не считать, а на что это влияет?
Елена Рыковцева: Это влияет хотя бы на то, подадут они в Конституционный суд или нет.
Илья Новиков: Не надо подавать в суд, не надо читать этот 50-страничный закон, надо читать расписание самолетов и поездов, которые могут вас куда-то увезти. Если вы сейчас в России, если вы чувствуете, что этот закон по вашу душу и вам не улыбается мысль идти служить в российскую армию и ехать воевать в Украину, где вас убьют, вы должны уезжать. Потому что думать о том, что вы можете как-то защитить свои права, что-то отсудить… Вам же Володин четко сказал: есть решение, и с теми, кто против, кто его саботирует, разговор короткий. Это с депутатами. Естественно, с людьми, которым этот закон адресован, с теми, кого будут призывать, мобилизовывать, разговор будет еще короче.
Давайте без этих попыток посеять у людей ощущение, что они могут какими-то мерами от этого защититься. Это уже последний, третий звонок в театре, и тем, кто до сих пор еще думал, уезжать или не уезжать, надо уезжать, пока он еще не стал законом, пока его еще не проголосовали в Совете Федерации и Путин его не подписал, пока эта калитка окончательно с грохотом не захлопнулась. Мой совет юриста – это не убеждать себя, не строить иллюзий, что право, Конституция как-то защитит вас от этого закона. Нет, этот закон про то, чтобы вы не могли никуда деться.
Елена Рыковцева: Такое впечатление, что депутаты являются пособниками Турецких авиалиний, получают откаты за свое законотворчество, потому что сейчас действительно, скорее всего, ломанутся. Но те, кто все-таки не поедет… Вы знаете, что есть люди вообще без загранпаспортов (небольшой процент россиян имеет загранпаспорта), и они просто не смогут выехать, даже если захотят завтра это сделать, и не успеют получить этот паспорт. Какие вы здесь видите для них возможности уйти, улизнуть?
Понятно, что это не приговор каждому, – это лотерея, но лотерея с очень плохими призами
Илья Новиков: Если человек только в апреле 2023 года задумался о том, что что-то идет не так, возможно, придется куда-то уезжать, до сих не пытались оформить паспорт, найти какие-то варианты, то во многом для него этот поезд уже уехал. Все еще можно уйти пешком через казахские степи, что не каждому под силу и не каждому дано. Но комфортных выходов из этой ситуации никто изначально никому не обещал. Эмиграция даже с паспортом, даже с какими-то вариантами типа родственников, знакомых, перспектив работы – никогда не комфортное, приятное путешествие.
У тех, кто остался, дальше начинается лотерея. Понятно, что не все сто миллионов… Допустим, мужчины – половина населения, грубо говоря, 50 миллионов, – не все из них пойдут служить по этой системе призыва. Вообще, система призыва во многом не для того, чтобы как-то силой отловить, а для того, чтобы человек пришел своими ногами в военкомат, потому что у государства нет пока выстроенной системы по физической ловле призывников. Если милиция будет приоритетно заниматься тем, что на улице проверять документы у всех встреченных мужчин и куда-то их отвозить, два полицейских на одного человека, система так работать не может. Мысль в том, чтобы заставить людей, обмануть, запугать, побудить их прийти своими ногами в военкомат, где уже знают, что с ними делать. То есть люди участвуют в лотерее: кто-то встретит на улице полицейских, которые его отловят и привезут, а кто-то – нет, кому-то удастся заявить какое-то возражение против службы, пройти какую-нибудь комиссию, чтобы его отпустили вчистую, а где-то – нет. Где-то инвалиду с одной ногой, посмотрев на него одним глазом, скажут: нормально у тебя все с ногами, иди служи (я утрирую, но общий посыл такой).
Понятно, что это не приговор каждому – это лотерея, но лотерея с очень плохими призами. Самое лучшее, что вы в ней можете выиграть, это остаться при своих, самое худшее – вас просто убьют или искалечат в Украине. Будут люди, у которых то, что называется, ошибка выжившего, то есть те, кто вообще не заметит этой истории на себе, они ни разу никуда не попадутся, их не призовут, им не придет эта повестка, ни электронная, ни бумажная, и так они доживут, не задетые, до конца этой войны. Их будет довольно много просто в силу статистики: потенциальных призывников 40 миллионов, а призвать хотят 300 или 400 тысяч, то есть это все равно не коснется огромного большинства. Значит ли это, что можно надеяться на эту статистику, махнуть на все рукой и ждать, что будет? Для кого-то, наверное, значит. Но это не разговор, это не то, что можно советовать людям.
Комфортных выходов из этой ситуации никто изначально никому не обещал
Елена Рыковцева: То есть юридической защиты лучше не ждать, а надеяться на эту самую рулетку, которая в данном случае действительно становится "русской рулеткой"?
Илья Новиков: Я не говорю, что юридическая защита невозможна. В силу ошибки выжившего, в силу того, что это будет касаться огромного количества людей, у кого-то пройдет даже это. Кому-то попадется вменяемый военком, кому-то попадется вменяемый судья без садистских наклонностей, и они почувствуют, что система на них как-то отдохнула. Но просто вы никогда не можете быть в этом уверены – это не то, что работает, как надежный механизм, это то, что работает на вашу личную удачу. Потому что кому-то попадется военком-садист и судья-садист, и окажется, что тот же самый закон, который в соседней двери работает, в этой двери не работает, и вы никогда не знаете этого заранее.
Елена Рыковцева: Что значит – единый реестр? Стоит опасаться единого реестра, в чем подвох?
Илья Новиков: Вы должны чувствовать себя настолько под колпаком у государства, что даже мысль где-то отсидеться, сменить адрес, куда-то переехать и оставаться с государством как бы в правовом поле, как бы играть с ним честно (вы, конечно, повестку не получили, но вы не виноваты, что вы ее не получили), – эта возможность должна отсечься. То есть каждый человек, которого государство хочет каким-то образом к себе призвать, должен автоматически становиться нарушителем, если он не пришел своими ногами. Это не последний закон на эту тему, дальше, естественно, пойдет закручивание гаек в этой плоскости, будут ужесточать ответственность за неявку по повестке сначала в семидневный, потом в двухчасовой срок. Любая больная фантазия, которую вы можете придумать на эту тему, легко, по щелчку пальцев, меньше чем за неделю становится законом, если кто-то так решит. Пора отказываться от мысли, что в эти игры с государством можно играть честно. Я думаю, люди это понимают, если не какой-то глубокой правовой аналитикой, то, что называется, чувством задницы.
Пора отказываться от мысли, что в эти игры с государством можно играть честно
Елена Рыковцева: Когда эти поправки, эти новшества комментировали по каналу "Россия-24", говорили: это все для удобства граждан – цифровая повестка. Что это означает не с правозащитной точки зрения, не с юридической, а с военно-политической? Что означает попытка загнать всех мужчин, оставить их на территории страны? С нами Роман Свитан.
Роман Свитан: Это реальная подготовка к мощной мобилизации. Где-то действительно около 450 тысяч человек российская армия попытается в ближайшее время призвать, подготовить и поставить в строй. В результате готовящегося наступления украинских войск та группировка российских войск, которая сейчас есть в Украине, может быть отрезана от РФ выходом на азовское побережье украинских войск, причем вдоль госграницы Украины от Сватова на Луганск и дальше в район Таганрога. После такого действия вся 400-тысячная группировка российских войск оказывается в полном окружении, и дальше уничтожение в течение нескольких месяцев теми средствами, которые сейчас передают нам наши партнеры. На замену этой 400-тысячной группировки надо еще 400 тысяч. Поэтому идет подготовка к такому моментальному включению этого аппарата по постановке на учет и, естественно, подготовке.
Там из 40 миллионов действительно будут нужны не больше 400 человек – это примерно один из сотни таким образом будет выдернут из общего количества и поставлен в строй, а потом уничтожен на украинском фронте. Это действительно рулетка. Оптимальный вариант – это действительно уйти от мобилизации разными путями. Допустим, донецкие и крымские предполагаемые мобилизованные, когда была объявлена всеобщая мобилизация, делали очень просто: кто мог уехать, уезжали, а остальные – вплоть до того, что закрывались и месяцами жили, не выходя из дома, не открывая никому, им помогали родственники, жены, дети. Некоторые второй год живут не выходя из дома.
Елена Рыковцева: Это напоминает, как спасали евреев в подвалах во времена гитлеровского нашествия.
Это реальная подготовка к мощной мобилизации
Роман Свитан: Очень многие люди сейчас в Донецке и Луганске именно так спаслись от мобилизации. Если такие неудобства можно пережить, оставить жизнь – это самый оптимальный вариант. Всего лишь нужно попытаться успеть как-то спрятаться на полгода: я думаю, к осени вопрос будет решен. Одна операция, которая будет проведена сейчас, и вторая, которая будет проведена ближе к осени, поставит крест на этой украино-российской войне, на этом ее этапе. Двигаться на территорию России украинцы точно не будут: нам чужая земля не нужна, у нас своей хватает. Украинцы – не россияне, мы чужого не берем. Мы уничтожим российскую армию на территории Украины и остановимся на госгранице, в этом смысле горячая фаза закончится. Хотя бы до Нового года постарайтесь куда-то деть себя так, чтобы до вас не добралась лапа путинской военщины; останетесь живы – проживете долгую жизнь с родными и близкими.
Елена Рыковцева: С нами Давид Шарп. Вы не считаете, что это достаточно унизительно для государства – заставлять людей исполнять свой долг перед родиной таким образом, что запрещать им продавать квартиры, регистрировать машины, не отпускать их за границу? Аналоги такого рода получения из-под палки повесток и кар за то, что ты не хочешь ее получить, существуют или это только российское депутатское изобретение?
Давид Шарп: Естественно, аналоги существуют, даже хуже существуют и тем более существовали. Не так давно приходилось слышать, как призывают в армию в Эритрее: поверьте, России до такого еще достаточно далеко. Вообще, обязательный призыв на срочную службу – это в какой-то мере принуждение. Естественно, большая часть призываемых идет на службу не по собственному желанию, по закону положено – идут. Есть, конечно, те, кто уклоняется.
Надо понимать: российское руководство оказалось в очень сложном положении. Война, которую планировали как легкую и быструю, превратилась не просто в болото, а в ловушку для российской власти. Отступить или закончить войну собственным политическим решением, как я понимаю, в Кремле видят смерти подобным – это означает признать поражение, признать провал с соответствующими последствиями, возможно, и личными для власть предержащих и непосредственно для Путина. Поэтому необходимо воевать. А воевать – это в первую очередь использовать козыри, которые имеются у РФ на данный момент. Ее главный козырь – это численность личного состава.
Война, которую планировали как легкую и быструю, превратилась в ловушку для российской власти
Выучкой и боевой подготовкой сегодня брать сложно, мягко выражаясь. Есть определенные, в том числе значительныею, проблемы с техникой и боеприпасами. Однако количество – важный фактор в этой войне, и его необходимо использовать. Оптимизация данного подхода подразумевает оптимизацию такого процесса, как мобилизация и призыв на действительную службу. Здесь власть, естественно, прекрасно понимает, что добровольцев и наемников, которых можно призвать, не то что по пальцам можно пересчитать, но это абсолютно не те количества, которые необходимы. Если еще в первые месяцы войны, по всей видимости, десятки тысяч людей шли по идейным соображениям (скорее идейно-материальным, а не просто идейным), то сегодня, я думаю, даже с десятками тысяч проблематично.
Еще такой ресурс, как уголовники, был использован активно и довольно эффективно, но здесь и он в той или иной степени иссякает, если уже не иссяк, поэтому снова возвращаются к мобилизации. Мобилизация – это бегство массы людей, это уклонения, это то, с чем российское руководство столкнулось уже на первом этапе. Были и другие организационные и технические проблемы при мобилизации, призывали не тех, кого нужно, в массе своей, кого-то вынуждены были возвращать: многодетных отцов, людей, которые не подходили по критериям, сначала призвали, а потом вынуждены были вернуть. Им очень важно повысить эффективность этого процесса и уменьшить число лазеек. Эти меры мы сегодня увидели очень ярко.
Елена Рыковцева: Мужчины в Российской Федерации должны понимать, что уже все, что все резервы исчерпаны, и остались только они, которые не хотят, но их заставят?
Давид Шарп: Они должны это понимать. Даже те, кто не был особо понятливым, должен был понять все и окончательно в тот момент, когда была объявлена первая мобилизация. Вспомним, что на начальном этапе войны Путин лично и чиновники высокого ранга говорили, что мобилизации не будет, они еще рассчитывали на успехи имеющимися силами, понимали высокую политическую и экономическую цену такого призыва гражданских лиц, понимали, что это неоптимально с военной точки зрения, по максимуму тянули время. Кстати, с военной точки зрения они должны были это сделать раньше: возможно, они избежали бы кое-каких проблем.
Добровольцев и наемников абсолютно не те количества, которые необходимы
Но после того, как это было сделано, любой гражданин призывного возраста должен прекрасно понимать, что это может коснуться его. Более того, некоторые могут ощущать, что они уже перешагнули тот самый возраст, или не служили в армии, или никому не нужны, приводить для себя подобные успокаивающие утверждения. Не стоит обольщаться: все могут легко поменять, если надо будет, подвинуть призывной возраст – это сделают, безусловно (я имею в виду верхнюю планку нахождения в резерве). Могут кое-что сделать по состоянию здоровья. Беспокоиться о собственной судьбе в плане попадания в ряды вооруженных сил, а далее на войну, российские граждане должны были (те, конечно, у кого есть глаза и уши, про мозги я не хочу говорить – это некрасиво), должны были понять буквально все, когда началась первая мобилизация. Сегодня, как правильно сказал Илья Новиков, это третий звонок в театре. А я бы даже сказал, что это уже не третий звонок, третий звонок был тогда, а это нечто гораздо большее – это технические инструменты, которые власть собирается использовать для оптимизации процесса, который запустят заново, когда им покажется угодным. Шансы на то, что захотят призвать много людей, очень велики. Я думаю, этот шаг будет сделан чуть раньше или чуть позже, но в обозримой перспективе.
Елена Рыковцева: Эту часть разговора мы завершим опросом москвичей. Мы опрашивали только мужчин: боитесь ли вы стать невыездным?
Елена Рыковцева: Удивительная история с утечками из Пентагона продолжается уже который день.
Елена Рыковцева: Я покажу вам достаточно анекдотический фрагмент из шоу федерального канала, в котором участвует бывший оппозиционный политик, изменивший потом политическую ориентацию, – Михаил Конев, здесь он стал таким бузотером.
Елена Рыковцева: Роман, вы изучили все эти утечки, которые, по крайней мере, касаются Украины, России и США. Кому они навредили в большей степени?
Скорее всего, российские спецслужбы решили подсветить в лучшем свете потери для россиян
Роман Свитан: В этом пакете есть три пласта информации, есть реально секретная информация и реально секретные документы. Это подтвердило не одно ведомство Соединенных Штатов, назначено расследование. Второй план информации – это информация из общедоступных систем, которая и так есть в интернете, эти цифры ясны, показаны, мы их видим и анализируем. Третий пласт информации – это действительно подфотошопленные или просто измененные документы, на коленях собранные определенные позиции, которые доложены в общий пакет. Весь этот пакет собран, вывален в эфир. Если исходить из некоторых позиций, которые проведены в режиме фотошопа и в режиме измененных данных, то они проведены в пользу российской позиции по этой войне. Исходя из этого, можно понимать, кто собрал эти три пакета в один и слил, для кого это важно. Это, скорее всего, российские спецслужбы решили как-то подсветить в лучшем свете потери для россиян как раз в преддверии закона, о котором мы сейчас говорили. Эту измененную информацию люди, которые разбираются, увидели и поняли, откуда растут ноги.
Елена Рыковцева: Есть реальные документы, которые попали в руки российских спецслужб, они выбрали то, что им невыгодно, видоизменили эти документы и все это вбросили сами. Но американская пресса говорит: все эти документы показывают, что у США есть отличные источники в недрах Российской Федерации. Оказывается, там копаются американские "кроты" и много чего о них знают.
Роман Свитан: Если у вас стоит задача обелить какую-то цифру, вы можете ее обелить только вбросом какой-то реальной информации, причем для вас даже иногда невыгодной, для того чтобы поднять вес этой информации. Вторая информация – это то, что вы вроде как сами участник процесса, по вам отработали. Американские "кроты", правильно вы говорите, копаются в российском белье. Это тоже усиливает эффект достоверности той информации, которую вы хотите скрыть или уменьшить.
Елена Рыковцева: Что еще в этих материалах может указывать на то, что какие-то сведения добыты именно на российской стороне секретным разведческим путем, извлечены из недр российских спецслужб, Кремля и так далее?
Хотели показать уменьшенное количество потерь, чтобы призывники не боялись идти в военкоматы
Роман Свитан: Это неготовность российской армии к украинскому наступлению. Причем она прикрыта вроде как сомнением в украинской готовности наступать, то есть подается как неготовность к наступлению украинскому, сомнениями в этом наступлении, в правильности выбранных направлений наступления. Эта информация добыта, естественно, из российских недр и показывает как раз неготовность россиян действительно встретить украинские войска по этим направлениям. Само расположение линии фронта и карта боев на данный момент показывает несколько направлений: с военной точки зрения россиянам их просто невозможно удержать никакими методами. Если линия фронта в 500 километров прижата к двум морям, это практически уже оперативное окружение, пересечение в любой точке этой "кишки", линии фронта, переводит всю оставшуюся в режим оперативного окружения. Россияне это прекрасно понимают, сделать с этим ничего не могут, и они выворачивают документы, показывают, что у украинцев нет готовности выполнить именно это наступательное действие.
Здесь получился интересный момент, который точно не просчитал российский ЦИПсО. Дело в том, что эти документы подсветили практически все СМИ мира, подсветили некоторые позиции вроде бы неготовности Украины, но показаны такие цифры поставленного вооружения, готовности войск выполнять поставленную задачу, мощности боевой нагрузки, которая будет применена в этом наступлении, что российские военные, увидев цифры, которые есть в Украине сейчас и которые высыплются на их головы, просто поседели. То есть это обратный эффект, закон бумеранга, который ударил по российской армии. Когда поняли, что натворили ЦИПсО, подсветив такого рода цифры, они начали включать заднюю, что это не российский, а американский вброс, израильский вброс, какой угодно. Хотели подвигнуть на вступление в армию призывников, может быть, вбить клин между украинскими и американскими союзниками, но основная задача – это показать уменьшенное количество потерь, чтобы призывники не боялись идти в военкоматы, – в конце концов ударили по армии так, что пришлось включать заднюю. Мы сейчас видим, как они хотят уйти из-под этого информационного давления.
Елена Рыковцева: Сегодня они придумали еще один способ удержать оккупированные территории: если они не могут удержать их военным путем, то хотя бы ввели на этих территориях московское время.
Неготовность российской армии к украинскому наступлению прикрыта сомнением в украинской готовности наступать
Давид, из того, что вы считаете реальным, что серьезно ударило по украинской позиции, а что по российской?
Давид Шарп: Прежде всего, американские источники сходятся на том, что подавляющее большинство, если не все документы, подлинные. Естественно, кое-что изменили: смехотворный фотошоп с потерями. Кстати говоря, реально был вброшен изначально документ с правильными цифрами, с изначальными оценками, а отфотошопили его уже после сбрасывания в сеть. На данный момент еще не все слитые документы проанализированы, однако из того, что есть, я не могу сказать, что нечто нанесло огромный ущерб Украине или России. Какие-то суперсекретные данные, влияющие на предстоящее наступление или оборону со стороны России, не вскрыты.
Россия, естественно, должна быть обеспокоена тем, что у американцев огромный доступ к российским секретам. Но если они считали иначе, это было бы наивно и глупо. Более того, перед самой войной это было прекрасно продемонстрировано, когда американцы наглядно показывали, насколько им неплохо известно о планах России. Кстати, то, что слито сейчас, это, как правило, не следствие агентурного шпионажа – это следствие электронного шпионажа. У американцев есть колоссальные возможности, которые, естественно, используются и реализуются против такого потенциального противника, как Россия. В России, я думаю, это прекрасно понимают.
Россия должна быть обеспокоена тем, что у американцев огромный доступ к ее секретам
Удар нанесен по американцам в том смысле, что у них серьезная утечка. Пока эта утечка не пресечена, сегодня в Пентагоне склонны считать, что речь идет о сотруднике ведомства, а не о российской спецслужбе: некий сотрудник слил эту информацию по идеологическим или корыстным соображениям. Но в любом случае это утечка документов с грифами очень высокого ранга секретности; даже если в них конкретно не содержится нечто суперважное, это колоссальный прокол. Конечно, мы должны учитывать возможность того, что всплывет нечто более интересное, чем то, о чем известно. Короткий пример: египетский президент, его разговор о попытке продать России 40 тысяч ракет, реактивных снарядов для систем залпового огня, – для него это очень болезненный удар. Я думаю, на кулуарном уровне он уже столкнулся с серьезными проблемами на данный счет. Для него лично эта утечка оказалась болезненной, не для всех это было так сильно.
Елена Рыковцева: Мы успеваем показать фрагмент еще одной военизированной встречи, которая состоялась в минувшие выходные.
Елена Рыковцева: Так и не высказался ни разу Лукашенко, размещает, не размещает. Как мы должны расценивать этот ответ и встречу с Шойгу – он размещает все это у себя, берет?
Роман Свитан: Нет, не берет. Я думаю, это просто информационный поток, не более того, ничего он не возьмет.
