Дорогие мои и любимые зрители!
Я решил написать это письмо, потому что почувствовал острую необходимость объясниться со своей аудиторией, чтобы смысл моих слов и поступков не являлся предметом чужих спекуляций. Ведь эффективность таких спекуляций крайне высока – вышеозначенный смысл почти полностью размылся и стал ускользать от существенной части моих зрителей.
Начать стоит с признания: тот факт, что меня любило такое количество людей просто за то, что я что-то неплохо умею делать, до сих пор не укладывается в голове и из моей нынешней реальности кажется несбыточным сновидением. Получив признание в столь юном возрасте, я приобрел и непомерную гордыню – уверен, она сыграла свою роль в том, что некоторая часть моих зрителей начала испытывать ко мне неприязнь.
Гордыня – это вообще общее свойство большого количества людей, не находите? Даже позволю себе предположить, что еще более общим местом гордыня является для россиян, к коим я, разумеется, себя причисляю. Гордыня – плод жизнедеятельности эго, которое в свою очередь является плодом жизнедеятельности человеческой цивилизации и основным следствием ее основополагающего принципа – иерархии.
Эго – ответ психики на иерархию. "Если на всех этих этажах господства не нашлось места для меня, то я создам их внутри себя и стану господствовать там". Эго просто воспроизводит ту же самую модель, но в свою пользу. Так люди становятся тиранами, а еще – артистами, писателями, художниками. Вот почему эго не важно на самом деле, любят его или ненавидят, вверху оно или внизу этой системы, ведь где-то глубоко внутри себя оно знает, что находится над всеми – это и является гордыней. Предполагаю, это должно быть хорошо известно и понятно моим зрителям. Это то, что волнует меня. И я благодарен каждому человеку, которого взволнует моя точка зрения.
Теперь же перейдем к сути.
В центре культуры потребления – эго, а оно питается гордыней
Последние несколько лет я много размышлял о том, почему яркая антивоенная позиция не стала массово популярной, а зачастую кажется отталкивающей подавляющему большинству россиян. Некоторые спикеры искали причины в низком качестве образования, другие – в порочной имперской русской культуре, третьи (я был в их числе) – в пугающей склонности отдельных людей к спонтанному людоедству в собственных интересах. Предполагаю, что даже в таком виде формулировка спровоцирует агрессию, поэтому расшифрую: под людоедством я понимаю не столько предрасположенность ко злу, преступности или какой-то иной скверне, а тенденцию психики к низложению другого человеческого существа до положения "пищи" в социальной иерархии под давлением плотских потребностей – разумеется, в переносном смысле. Социальный антураж, в котором обычно происходит "употребление в пищу", – это тюрьма, армия, корпорация, государство, секс, религия, политика. Мы мастерски научились поглощать других людей, ферментировать их ресурсы (у кого-то взять любви, у кого-то – тепла, у кого-то – удачи и денег), усваивать самые полезные, а остальные отбрасывать. Я вижу в этом неизбежное следствие доминирующей культуры потребления. В центре культуры потребления – эго, а оно питается гордыней. Гордыня в свою очередь питается другими людьми. Другие люди делают то же самое – и так по кругу.
Мне удалось вырваться. Формально я все еще в заложниках у эго, потому что не оставил мечты заниматься художественной профессией (она вся построена на том, что мои мыльные пузыри самые красивые), но я считаю, что мне удалось освободиться от гнета слепоты и увидеть картинку в планетарном масштабе, и именно это послужило катализатором всех случившихся со мной разительных перемен. Я просто осознал себя как существо, которое пресмыкается перед необходимостью поглощать других в собственных интересах. И хотя это основополагающий принцип естественного отбора, я считаю также, что не менее естественно для любого человека – возвыситься над своей биологией и перейти в пространство отвлеченных идей. Именно это когда-то стимулировало развитие нашего языка, способов коммуникации и прочих вещей, которые позволяют нам нынче процветать – так что не стоит их недооценивать.
Осознание этого факта началось в период локдауна, когда способности моей психики к рационализации происходящего исчерпали себя и я вдруг почувствовал, что живу ложной, полную подлости и самообмана жизнью. Почувствовал это так же ясно, как чувствуют любовь: в животе, с вибрацией, предельно отчетливо, всепоглощающе и бесповоротно. Можно строить различные гипотезы, имеет ли это чувство общественную ценность, но факт состоит в том, что, узнав, насколько глубока кроличья нора, я уже не мог об этом забыть, хотя и делал несколько робких попыток.
Как же, спросите вы, молодой артист вроде меня мог "поглощать" людей, да и еще так разительно измениться вследствие этого осознания? А очень просто. Вы когда-нибудь задумывались, на чем построена иерархия? На праве сильного, разумеется. "Я всех сожрал, теперь я – вершина пищевой цепочки". Что же делают создания поменьше? Начинают служить тому, кто наверху, чтобы заслужить кусок и себе, то есть пресмыкаться. Именно поэтому артисты – завсегдатаи бизнес-классов, дорогих курортов, обладатели исключительных привилегий и ювелирных украшений – они находят свое место в этой системе поближе к вершине, где комфортно и безопасно, а то, что вся система тотально вредоносна для человеческого существа в принципе, – не самая часто посещающая их голову мысль. И это прискорбно.
Истоки этого феномена следует искать на противоположной стороне процесса – у зрителей. По недоступной моему пониманию причине зрители обожествляют людей с экрана. И зачастую вовсе не потому, что люди с экрана проявляют чудеса гуманистической мысли или сдвигают с мертвой точки нравственные конфликты, а потому, что зрителей привлекает лубочный образ привилегированного положения в обществе. Если бы зритель ясно формулировал запрос на понимание собственной природы, своего места в мире, опасностей, с которыми может столкнуться цивилизация, возможностей, которые открываются в результате благородного сотрудничества, то любовь к артисту никуда бы не делась. Она могла бы сравниться с любовью к парикмахеру или няне – просто как к человеку, который хорошо делает свою работу. Зато из этих отношений ушел бы пошловатый налет неуместного обожания с неизбежным превознесением тех качеств в человеке, которые и усиливают циркуляцию питательных для эго веществ в иерархии. Ведь, когда вы идете фотографироваться с человеком с экрана, вы вряд ли преследуете цель запечатлеть себя рядом с тем, кто своим трудом что-то в вас необратимо изменил в лучшую сторону, а, скорее всего, просто хотите получить желанное признание от тех, кого считаете себе равными, с помощью тех, кого считаете выше себя. Причем возвышение осуществляете тоже вы. Потому что глобальный зрительский запрос направлен на бегство от реальности, ни к чему не обязывающее увеселение темами и предметами, которые не имеют ничего общего с действительностью. Формируя запрос на беспросветную наркотизацию, вы получаете барыг, которые пользуются спросом, а не фармацевтов, синтезирующих лекарственные средства, и этот разительный контраст при выборе специалиста – корень множества общественных проблем. Если общество не требует от своих лучших представителей соответствия определенным стандартам качества, это провоцирует систему понижать качество на всех уровнях. Не будет лишним сказать, что самый простой и доступный стандарт – транспарентность. Именно социальная прозрачность побуждает человека искать выход вместе со всеми, берет на себя ответственность, а не толкает низкопробный товар, сидя на шее у общества.
Путин продвигает ценности иерархии, выдавая их за "семейные" и "традиционные"
Именно по этой причине я отважился на столь радикальную перемену, как карьерный суицид. Я посчитал, что у меня достаточно жизненных сил, чтобы восстать против того, что угнетает людей, делает их уродливыми и плоскими, и понести за это наказание, испытав всю полноту ответственности, – этим своим поступком я пытался подчеркнуть чудовищность происходящих событий, невозможность прозябания в уютном коконе неосведомленности и готовность поставить на кон все, из-за чего другие люди могли бы меня превозносить, чтобы утвердить своим существованием полную противоположность всем этим вещам. Я всерьез, по-юношески наивно, предложил людям в качестве ценности свой опыт: смотрите, я не боюсь – и вы не бойтесь. Если бы каждый житель России пожертвовал хотя бы 1% своего эго, этой войны либо никогда не случилось бы, либо она закончилась бы раньше, чем чей-то маркер написал бы на плакате слово "мир". К сожалению, это оказалось невозможным и во многом потому, что главным объектом зрительского обожания, главным лицом на телеэкране стал Владимир Путин, который более двух десятилетий продвигает ценности иерархии, выдавая их за "семейные" и "традиционные". В них не больше семейного и традиционного, чем в насилии, армейской муштре и блатном жаргоне. Причина, по которой люди массово за ним последовали, такая же, как в примере со зрителями и артистом: образовался порочный круг дурновкусия, основанный на низкой требовательности к тем, кто обладает властью менять реальность – не важно, материальную или духовную. Эта низкая требовательность – результат масштабного отрицательного отбора, организованного теми, кто поощрял сохранение системы в ее первозданном виде и дорожил своим положением в иерархической системе больше, чем всем остальным. Таким образом, сформировался культ фальшивок – идолов, которые не заслужили своего положения в обществе ни словами, ни реальными делами, ни чем либо еще, а просто занимают его по факту заинтересованности отдельных людей в существовании верха, где можно царствовать, и низа, который можно потреблять себе во благо. Прямо сейчас Путин поглощает не только граждан Украины, но и граждан своей собственной страны, а люди, которые открыто ему сопротивлялись, либо убиты, либо оболганы и названы предателями, и всё – с молчаливого согласия зрителей, к которым обращено это письмо.
Я искренне сожалею, что воспользовался данным мне шансом быть законодателем нравственной моды не более талантливо, чем дуралей, которому подарили скрипку, а он решил резать на ней бутерброды. Я сожалею, что не воспитывал дух, сдался и выбрал деньги в качестве компенсации за соучастие во зле – построении и укреплении иерархии Владимира Путина.
Артист всегда должен спрашивать себя: что я отзеркаливаю и для кого?
Чем вообще заняты артисты? В чем суть их работы? Как мы отличаем плохих от хороших? К. С. Серебренников однажды сказал, что артист "работает личностью", то есть воспитывает дух в такой степени, какая необходима для того, чтобы изображаемая личность казалась достоверной. Это требует глубокого погружения в основы человеческого устройства. Первое, что обнаруживается артистом на этом уровне, – его собственная зеркальность. Он с помощью возможностей тела и психики как бы перенаправляет в зрительный зал энергию чужого жизненного опыта, собранную формой художественного произведения в череду драматических столкновений. Как любой ответственный проводник, артист всегда должен спрашивать себя: что я отзеркаливаю и для кого?
Согласитесь, когда театры и кино заполоняют авторы, главным преимуществом которых является лояльность господствующему режиму, артист, задающий себе вопрос "а что я вообще транслирую", рискует остаться и без ответа, и без работы, если не совпадает с этими авторами во взглядах на этику и эстетику. Поэтому большинство артистов этот вопрос игнорируют, что оборачивается катастрофой: люди строят карьеры, соглашаются на соучастие во зле, радуются жизни и успехам, не желая задумываться, что именно они отзеркаливают в зрительный зал.
И их сложно в этом обвинить, потому что с обратной стороны тоже нет тех, кто призывает к ответу. Допустим, я, как артист, говорю себе, что своим участием в сериале "Ивановы-Ивановы" транслирую ценности укрепления семьи, прощения близких, а за счет фокуса с переменой социального статуса у двух главных семей – борюсь и с иерархией. Но для кого я это делаю? Задачка не из легких. Для пьяного отца, бьющего своих детей и жену? Для женщин, которые отправляют своих мужей и детей на фронт ради выплат, которые можно потратить на ремонт? Для тех, кто воровал украинские унитазы, мародерствовал в Киевской области, насиловал и убивал? Для полицейских, которые винтят ни в чем не повинных людей? Для креативных бизнесменов с Садового кольца, которые самым важным в жизни считают стоимость машины и квартиры? Для учителей, фальсифицирующих выборы? Чувствуете бесконечный разрыв между той аудиторией, которая реально существует, и той, которую мы пытаемся изобразить? Чувствуете, как болезненно фальшиво выглядит мой ответ с учетом реального положения дел? А реальное положение дел таково, что людей, описанных выше, оказалось гораздо больше, чем можно было бы предположить. И все они имеют семьи, верят в добро, прощают кого-то, сами просят прощения и надеются, что сражаются со злом. И все живут по соседству с нами. Получается, что если, отвечая на вопрос "для кого это всё", я исключаю этих людей из списка тех, кому адресовано послание, – я отражаю в зрительный зал фальшивую реальность, сглаженную, недостоверную, низкопробную, манипулятивную. Если в зрительном зале не раздается вопль недовольства такой грубой подменой, если зритель не требует серьезного и обстоятельного диалога на темы, которые действительно имеют значение и не могут быть замолчаны, если он не отказывается смотреться в "кривое зеркало", то реальность этого кривого зеркала вскоре становится единственной доступной для его понимания. На этом построены все медиа, вся пропагандистская риторика, все дебаты, вся общественная полемика – какая реальность окажется достоверной для наибольшего количества людей? Если зритель вслед за артистом не воспитывает дух и принимает для себя возможность самообмана, то он сочтет достоверной и ту реальность, в которую никогда не поверил бы даже маленький ребенок, и будет сильно удивлен, когда посреди сытого благополучия случится война и ее поддержит огромное количество соседей по дому.
Искусства были придуманы человечеством для осмысления реальности, для её метафизического постижения, психологического аудита. Искусства позволяют примирить то, что мы думаем о мире, с тем, чем он на самом деле является – непостижимой загадкой. Искусства хватают нас за руку и водят по лабиринтам нашего сознания в надежде отыскать ответ на расплывчатый вопрос: что мы, люди, вообще такое? Что мы тут делаем? Зачем живем? Куда уходим после?
В противовес искусствам, которые требуют изнурительной и регулярной внутренней работы, люди придумали развлечения – сохранена форма, устранено содержание. Развлечения призваны отвлекать нас от поиска ответов на свои вопросы. И даже если вам удалось отвлечься на короткое время, то впоследствии необходимость поиска снова вернется мигренью в вашу голову, и в отсутствие искусства вы почувствуете такое одиночество, что никакие развлечения не смогут вас утешить. Развлечения – это дешевый товар, который люди придумали, чтобы зарабатывать на человеческом страхе смотреть правде в глаза.
Вы, мои любимые и драгоценные зрители, вольны выбирать, что вам дороже – быть жертвами чужого бизнеса, не заинтересованного в вашем пробуждении, или быть хозяевами своей жизни, в которой вы добиваетесь ответов на поставленные вопросы, даже если это вам чего-то стоит. Это ваш выбор – отдавать свои симпатии барыгам или фармацевтам. Это ваш выбор – что смотреть, как смотреть и зачем смотреть. Это ваш выбор – кого считать авторитетом, мастером, а кого жалкой выскочкой, без намека на глубину и размах. Это ваш выбор – соглашаться или не соглашаться с тем, о чем я говорю в этом письме.
Но если вы со мной согласны, давайте начнем менять нашу общую реальность хотя бы в отношении таких пустяковых вопросов.
Семен Трескунов – киноактер
Мнения, выраженные в рубрике "Блоги", могут не совпадать с точкой зрения редакции
