Виталий Портников: С начала полномасштабного вторжения России в Украину вооруженными силами Украины, согласно информации Минобороны страны, потоплено или серьезно повреждено более 20 российских военных кораблей и судов обеспечения. В апреле 2022 года произошла символическая история в ходе этой войны: украинские ракеты "Нептун" отправили на дно Черного моря флагман российского Черноморского флота, крейсер "Москва". В результате недавнего удара по судоремонтному заводу в оккупированном Севастополе Украине удалось вывести из строя большой десантный корабль "Минск" и впервые – подводную лодку "Ростов-на-Дону". После выхода России из так называемой зерновой сделки одним из последствий атак по кораблям Черноморского флота РФ эксперты называют потерю Россией контроля над частью западной акватории Черного моря и возможность для торговых судов вывозить зерно из украинских портов.
Можно ли утверждать, что в результате последних атак Украина действительно перехватывает реальную инициативу в Черном море? Является ли это предысторией по возможной деоккупации аннексированного Крыма? С нами Андрей Рыженко, эксперт Центра оборонных стратегий, бывший заместитель начальника Штаба военно-морских сил Украины, и Андрей Клименко, основатель и главный редактор BlackSeaNews, руководитель мониторинговой группы Института черноморских исследований.
Корреспондент: 11 сентября Силы спецопераций ВСУ вернули контроль Украины над четырьмя газодобывающими установками в Черном море. Они были захвачены Россией вскоре после аннексии Крымского полуострова. На вышках российские военные разместили системы слежения за подводной, надводной и воздушной обстановкой между Крымом и Одесской областью. Во время одного из этапов операции украинские спецназовцы на лодках в ходе перестрелки повредили российский истребитель Су-30. Буровые платформы позволят ВСУ подготовиться к дальнейшим действиям в Крыму.
Военные объекты на полуострове, как утверждалось, находятся под надежной защитой систем противовоздушной и противоракетной обороны. Однако в ночь на 13 сентября ВСУ нанесли один из самых чувствительных с начала войны ударов по главной базе российского Черноморского флота. Минобороны России заявило, что в ходе атаки удалось сбить семь из десяти крылатых ракет. Но три ракеты британского производства Storm Shadow, выпущенные над акваторией Черного моря с украинских Су-24, попали в судоремонтный завод в Севастополе. В результате из строя выведены находившиеся в сухом доке большой десантный корабль "Минск" и впервые – носитель "Калибров", подводная лодка "Ростов-на-Дону".
ВСУ способны наносить точечные удары уже практически по всей территории Крымского полуострова
А в ночь на 14 сентября украинские беспилотники и ракеты атаковали несколько военных объектов в Крыму, уничтожив, в частности, радиолокационные станции и пусковые установки комплекса С-400 "Триумф" возле Евпатории. Стоимость одного "Триумфа" составляет один миллиард двести миллионов долларов. Установки этого ЗРК уничтожены крылатыми ракетами "Нептун". 14 сентября недалеко от входа в Севастопольскую бухту украинский морской дрон подбил российский ракетный корабль на воздушной подушке "Самум". Из-за нанесенных повреждений корабль потерял ход, и его отбуксировали к берегу.
Отвечающий в правительстве Украины за производство БПЛА вице-премьер – министр цифровой трансформации Михаил Федоров в интервью агентству Рейтер сказал, что в ближайшее время ВСУ смогут чаще атаковать российский Черноморский флот безэкипажными катерами.
После ракетной атаки на судоремонтный завод в Севастополе командование российского ВМФ отдало приказ о передислоцировании оставшихся трех больших десантных кораблей из Черного в Азовское море. Украина, не имеющая своего полноценного военного флота, фактически перехватывает инициативу в Черном море.
ВСУ способны наносить точечные удары уже практически по всей территории полуострова. И, по словам главного украинского военного разведчика Кирилла Буданова, ВСУ не ограничатся лишь отдельными ударами, будет и наземная операция по возвращению принадлежащего Украине Крыма.
Виталий Портников: Как же получилось, что Черноморский флот России оказался совершенно неспособен защитить себя от украинских атак? Можно ли говорить о том, что флот, который казался чуть ли не главной силой в Черном море, сегодня просто исчезает с военной карты мира?
Андрей Рыженко: Действительно, в последний месяц был проведен ряд тактических эпизодов, которые имеют стратегическое значение. Я бы сказал, что это начало определенного выравнивания ситуации в Черном море. Но до момента паритета еще достаточно далеко, потому что основной боевой потенциал российского флота остается боеспособным – это ракетные и десантные корабли.
Действительно, в последнее время был проведен комплекс мероприятий, чтобы в западной части Крымского полуострова лишить возможности противодействовать нашим ударам с воздуха, то есть использовать беспилотные аппараты и крылатые ракеты. Мы знаем, что удары беспилотниками осуществляются уже практически на протяжении года. Россия очень серьезно укрепила оборону Крымского полуострова как раз в западном направлении, многие беспилотники перехватывались. Были у нас эффективные истории, например, когда была уничтожена значительная часть самолетов на аэродроме Саки. Но опять же россияне постоянно на это реагируют, усиливают это направление.
Благодаря наличию ракет российские корабли сейчас теперь близко не подходят, они действуют из-за гряды Крымских гор или даже из Новороссийска
В июле-августе нам удалось ослабить это направление с точки зрения противовоздушной обороны. Последовали удары крылатыми ракетами по главной базе, по Севастополю. Мы знаем, что один десантный корабль и подводная лодка, как раз носитель ракет "Калибр", были фактически уничтожены, то есть уменьшили потенциал Черноморского флота. Это очень позитивный тактический успех. До серьезного еще далеко, нужно продолжать проводить такие удары. Также позитивно работают дроны, сковывают действия России. Две трети российских кораблей сейчас находятся в Севастополе, одна треть – в Новороссийске. За последний год они значительно усилили охрану пунктов базирования, особенно Севастополь. Мы видим их попытки и фактическое выполнение мероприятий по усилению охраны Крымского моста.
Интересно, что системы ПВО россияне привозят в Крым даже с Дальнего Востока. Кстати, когда мы активизировались на западе Крымского полуострова в плане уничтожения их систем ПВО, они значительно увеличили использование авиации с крымских аэродромов. Северо-западная часть Черного моря – мы значительно продвинулись в этой операционной зоне. Если раньше российские корабли фактически расстреливали наши прибрежные порты из своих артиллерийских систем, то благодаря наличию ракет российские корабли сейчас так близко не подходят, они действуют из-за гряды Крымских гор или даже из Новороссийска. Но все равно у них есть возможность наносить ракетные удары. Серьезный ракетный удар был нанесен 6 августа после того, как мы поразили "Оленегорский горняк".
Виталий Портников: Какова главная цель украинских действий? Все-таки создать реальные возможности для действия украинских ВС на юге страны и потом, может быть, в Крыму? Или сейчас есть тактическая цель – создание условий для альтернативного зернового коридора?
Андрей Клименко: Я думаю, и то, и другое. Один мой коллега говорит: Черноморский флот России очень красивый и грозный до тех пор, пока не начинает воевать. Как-то исторически сложилось, что история Черноморского флота России последних 200 лет – это история поражений.
Что касается зернового коридора, я придаю очень серьезное значение тому, что пару дней назад в порт Черноморск пришли два турецких судна. И это не предмет каких-то договоренностей, а следствие комплексной военной операции. Главное было – показать владельцам этих двух судов, что Украина располагает средствами и береговой артиллерии, и авиации, и противокорабельных ракет, и противовоздушной обороны для того, чтобы прикрыть эти торговые суда в тот момент, когда они проходили от острова Змеиный через территориальные воды Украины вдоль побережья Одесской области. Если удастся провести обратную операцию, вывести эти суда с зерном и довести их до территориальных вод Румынии, это будет означать, что зерновой коридор без России, о котором говорит президент Украины и министр иностранных дел, – это реально. Тогда это приведет к очень интересным и важным последствиям в истории этой войны.
Конечно, нельзя даже мысли допускать о том, что может быть какая-то черноморская безопасность и свобода судоходства без освобождения оккупированного Крымского полуострова. То есть Крым – это и ключ к черноморской безопасности, и та самая игла в яйце, которое в утке, в которой смерть Кощея Бессмертного. Тут имеет место комплекс тактических действий, и постепенно нарастают стратегические последствия.
Нельзя даже мысли допускать о том, что может быть какая-то черноморская безопасность и свобода судоходства без освобождения Крыма
Виталий Портников: Насколько реальна деоккупация Крыма в ситуации, когда существует боеспособный Черноморский флот?
Андрей Рыженко: Крым оккупирован, потому что Черноморский флот РФ остался там в 1991 году после провозглашения независимости. Нам не хватило политической воли обеспечить его увод в 1997-м. Он был своего рода троянским конем, который постепенно, благодаря различным и военным, и политическим, и экономическим подходам, привел к аннексии Крыма. С 2014 года Россия вложила очень много сил и средств в то, чтобы превратить Крым в непотопляемый авианосец. Сейчас это фактически такой генератор силы как в Черном море, так и за его пределами, в Средиземном море и даже в Атлантическом океане. Кстати, главные задачи основной ударной силы Черноморского флота, тех кораблей, которые там есть, как раз в Средиземном море, а не в Черном, начиная с уничтоженного крейсера "Москва". Он выполнял в Черном море абсолютно несвойственные ему задачи. Его главная задача была – Средиземное море, удары по ударным группировкам противника.
Крым в этом плане очень нужен России, чтобы демонстрировать свою военную мощь, проецировать на Ближний Восток, на Африку. Мы знаем, что была восстановлена сирийская база, которая в постсоветский период 20 лет практически не использовалась. Идут переговоры с различными странами Африки, Россия предлагает очень серьезные бенефиты в плане перевооружения, в том числе и военно-морской техникой. Крым для них играет очень серьезную роль. Когда мы перестали действовать так, как им хочется (им очень не нравился наш евроатлантический вектор), они в 2022 году провели морскую операцию по блокированию нас, а следующим этапом была оккупация территории Украины, начиная с побережья Черного и Азовского моря. В Азовском море это сделать удалось, в Черном море такие попытки были, однако они этого не сделали. Поэтому в принципе Черноморский фронт рассматривается ими как составляющая их группировки, которая действует сейчас в Украине. Учитывая то, что у Украины есть очень серьезный доступ к морю, без действий Черноморского флота им не удастся решить все задачи, которые они себе ставили в начале войны, поэтому они уделяют ему такое внимание. Я думаю, они до последнего момента будут стараться обеспечивать его боеспособность. У них действительно есть слабые места, мы о них знаем, и с этого момента мы начали по ним работать. Атаки, которые мы видели, – подтверждение этому.
Виталий Портников: Я правильно понимаю, что Россия сейчас не может возобновить то количество кораблей, которые находятся у нее в Черном море, потому что закрыты проливы?
Андрей Клименко: Абсолютно правильно. Мы не перестаем благодарить Турцию за то, что она 26–27 февраля прошлого года откликнулась на многократные обращения украинских дипломатов не пропускать из Средиземного моря военные корабли РФ. Тогда готовились зайти четыре ракетных корабля, в том числе три из них, которые базировались в то время в Средиземном море. Безусловно, до конца войны, до того, как после победы Украины будет подписан мирный договор с Россией, Турция будет воздерживаться от открытия черноморских проливов. То есть Черное море в результате превратилось в замкнутое озеро, где есть существенно ослабленный Черноморский флот России, небольшие военно-морские силы Румынии и Болгарии и большие военно-морские силы Турции, которые действуют преимущественно в Средиземном море.
Главная проблема – это устаревшие российские фонды для строительства кораблей и высокий уровень коррупции
Тут очень интересная ситуация, которая практически вынудила Украину стать мировым лидером в военном применении безэкипажных катеров, морских дронов. Около месяца назад в составе военно-морских сил Украины появилась бригада безэкипажных катеров – это впервые в мировой истории. Такая ситуация имеет и свои плюсы, и свои минусы. Я недавно выступал в Польше на большой международной конференции, где предложил нашим соседям из Румынии и Болгарии: раз вы не хотите защищать ничего, кроме своей 12-мильной зоны, то есть территориальных вод, так дайте Украине 50% своих военно-морских сил в аренду до конца войны, мы победим и потом вернем.
Виталий Портников: Допустим, Россия потеряла значительное количество кораблей, война каким-то образом завершилась и проливы открылись – это означает, что Россия легко сможет возобновить тот состав флота, который был у нее на момент нападения на Украину?
Андрей Рыженко: Не означает. У России есть программа, однако ее выполнение не столь успешно. Первый раз такая программа была принята в 2010 году после того, как они немного отошли от экономического кризиса, она была рассчитана до 2020 года и выполнена где-то на 20–30%. В результате было построено какое-то количество кораблей. Эти корабли концептуально еще советской постройки и разработки, там были проведены небольшие модернизационные работы, они их начали строить, но не достроили, потому что после аннексии Крыма мы прекратили поставку газовых турбин, и у них зависло три корабля.
Также они построили подводные лодки, и они тоже еще советской разработки. Была попытка отремонтировать авианосец "Кузнецов", он застрял, уже практически восемь лет в ремонте. Недавно выступал Шойгу, говорил про большое количество кораблей. Определенные возможности у них есть, но эти планы скорее амбициозные, нежели реальные. Главная проблема – это их устаревшие фонды для строительства кораблей и очень высокий уровень коррупции (они сами это признают). Наиболее продвинутые технические решения по российским кораблям и морскому оружию связаны с западными технологиями, а сейчас становится все сложнее и сложнее их получать.
Виталий Портников: Такое ощущение от нашей беседы, что российский флот изначально, еще с 90-х годов мыслился в Москве не столько как военно-морские силы, сколько как орудие будущей аннексии Крыма. Поэтому вопрос не в том, сколько у России кораблей, а в том, сколько военнослужащих на суше: это тоже имеет большое значение.
Андрей Клименко: Да, сейчас мы в этом убеждаемся. Там огромное количество и сухопутных войск, и авиации, и других видов вооруженных сил. Нам, конечно, нужно готовиться к тому, чтобы по условиям мирного договора с Россией запрещать ей иметь военный флот на Черном море. Пусть Новороссийск охраняют катерами морской погранохраны. Потому что иначе нам придется делать из Крыма территорию, которая будет максимально насыщена средствами противокорабельной, противоракетной, противовоздушной обороны, чтобы прикрывать и Украину, и всю Восточную Европу от российской агрессии.
Виталий Портников: Как вы технологически себе представляете, что Россия останется без флота в Черном море?
Андрей Клименко: Надо изучать опыт 1856 года. Была международная конференция стран – участниц Крымской войны, которые консолидированно додавили тогдашнюю Российскую империю по этому решению. И Россия вынуждена была согласиться. Да, Россия остается потенциально опасной, но мы видим, что в условиях санкций, даже при возможности их обхода, им не удается выйти на какие-то серьезные объемы производства тех же крылатых ракет.
