На этой неделе президент США Дональд Трамп совершил большую четырехдневную поездку по трем государствам Персидского залива, посетив Саудовскую Аравию, Катар и Объединенные Арабские Эмираты. Его сопровождали известные бизнесмены, в том числе главы холдингов Blackrock и Blackstone, а также богатейший человек мира, глава SpaceX и Tesla Илон Маск. Что искал Трамп в Персидском заливе – и что смогли и предложить, и потребовать от него арабские правители? И почему в расписании Трампа вдруг не оказалось Израиля – до сих пор вроде бы исторического главного союзника Вашингтона на Ближнем Востоке?
Это был второй зарубежный вояж Трампа с момента вступления в должность в январе и вообще первый официальный зарубежный визит – первой поездкой было посещение похорон Папы Римского Франциска в конце апреля.
В Эр-Рияде наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман и Дональд Трамп 13 мая подписали важное соглашение о поставках оружия. США согласились продать Саудовской Аравии вооружения на сумму в 142 миллиарда долларов. В сообщении Белого дома сделка названа "крупнейшим соглашением о сотрудничестве в сфере обороны, которое когда-либо заключал Вашингтон". Администрация предыдущего президента США Джо Байдена безуспешно пыталась заключить такой же оборонный пакт с Эр-Риядом в рамках широкой договоренности, которая предусматривала бы нормализацию отношений саудовского королевства с Израилем. Однако теперь об интересах Израиля обе стороны, видимо, забыли. Дональд Трамп сейчас назвал принца Мухаммеда бен Салмана "невероятным человеком", добавив, что связь между двумя их странами сейчас "сильнее, чем когда-либо".
Белый дом с самого начала заявлял, что центральной темой визита Трампа в Персидский залив будут инвестиции и торговые отношения, а вовсе не политические вопросы, будь то война в секторе Газа или иранская ядерная программа. Тем не менее, 14 мая Трамп в Саудовской Аравии встретился с временным президентом Сирии Ахмедом аш-Шараа. Это был первый личный контакт лидеров США и Сирии за более чем 25 лет. Накануне Трамп заявил, что готов снять все санкций против Сирии. Аш-Шараа при этом формально остается лидером свергнувшей режим Башара Асада радикальной группировки "Хайят Тахрир аш-Шам", включенной Соединенными Штатами в список террористических из-за того, что в прошлом она была связана с "Аль-Каидой". Впрочем, после прихода аш- Шараа к власти еще предыдущая администрация США исключила его из списка разыскиваемых лиц.
Пресс-секретарь Белого дома Кэролайн Ливитт заявила, что Трамп на встрече с аш-Шараа призвал его установить дипломатические отношения с Израилем и продолжить борьбу с терроризмом. Аш-Шараа в свою очередь сказал Трампу, что приветствовал бы американские инвестиции в нефтегазовую промышленность Сирии.
А в Катаре, как сообщил 15 мая Белый дом, президент США подписал соглашение по экономическому сотрудничеству на более чем 1 триллион долларов. Например, национальная катарская авиакомпания Qatar Airways заключила соглашение с фирмой "Боинг" на покупку 210 самолетов моделей 787 Dreamliner и 777X. В информационном бюллетене Белого дома говорится, что сделка позволит ежегодно создавать в США 154 тысячи рабочих мест.
Примерно в том же духе прошел и визит Дональда Трампа в ОАЭ, где его наградили высшим государственным "Орденом Заида", массивной золотой звездой на цепи, с бриллиантами, изумрудами и рубинами. В ОАЭ Трамп подписал, в том числе, знаковое соглашение о строительстве с помощью американских компаний огромного технологического кампуса, который, как утверждается, превратит Объединенные Арабские Эмираты в мировой центр развития искусственного интеллекта.
О поездке Дональда Трампа по трем арабским монархиям Персидского залива в интервью Радио Свобода рассуждает знаток региона, работающий в Катаре политолог-востоковед Николай Мешхедов:
– Дональд Трамп обычно ассоциируется у всех со словом "сделка". И сейчас закончился его первый официальный зарубежный визит в три арабские монархии Персидского залива. Возможно, для заключения колоссальных сделок трудно представить лучшее место? Он же обожает еще и персональные договорённости. А тут как раз всего несколько человек обладают абсолютной властью над огромными богатствами.
– Да, фактически он попал в идеальную для себя среду, где разговор идет на уровне как бы не государств, а на уровне личностей. В этой части Персидского залива его очень ждали. Перед этим же прошло совещание ОПЕК+, на котором в угоду Трампу было решено увеличить уровень добычи нефти, чтобы снизить цены – именно в качестве своеобразного подарка президенту США. И сейчас уже мы видим определенные результаты этого решения на рынках.
В этой части Персидского залива его очень ждали
Теперь мы видим договоренности, которые были достигнуты во время визита самого Трампа, о значительном объеме взаимных инвестиций. Например, американские компании, занимающиеся искусственным интеллектом, стали активнее взаимодействовать с саудовскими компаниями. То есть предположение, что этот визит в первую очередь был движим бизнес-интересами, интересами глобальных сделок – абсолютно верное. Хотя всего лишь месяц назад ожидания были несколько иные – что все это будет завязано разговоры об Израиле, на геополитику и так далее. Но, как мы видим, экономика и деньги для Трампа все же оказались важнее.
– Саудовская Аравия, Катар и Объединенные Арабские Эмираты явно соперничают друг с другом в борьбе за милость и внимание Трампа, за право его, так сказать, обаять. И правители Персидского залива наверняка надавали ему еще больше обещаний насчёт совместного "лучезарного будущего". Они явно надеются, что их страны станут выглядеть все более и более привлекательными и для американских политиков, и главное – для американских миллиардеров?
– Ситуация не настолько проста, насколько она может показаться изначально. С одной стороны, да, не в обиду будет лидерам арабских монархий сказано, но сейчас между ними идет определенная гонка за статус "любимой жены". И для этого не жалеется ровным счетом ничего. Первое, что приходит на ум, это роскошный подарок американскому президенту от катарского эмира – новый люксовый "Боинг" за 400 миллионов долларов. Саудовская Аравия тоже активно делала всевозможные жесты такого рода, сигнализируя о готовности к взаимодействию и ради умасливания, что называется, Дональда Трампа.
Мы говорим о странах, которые стали понимать свою силу и, более того, воспринимать себя как самостоятельные игроки
С другой стороны, все же мы говорим о странах, которые наконец-то стали понимать свою силу и, более того, воспринимать себя как самостоятельные игроки в регионе. Впервые за, наверное, 40 лет ситуация в регионе определяется не путем взаимодействия традиционных лидеров Ближнего Востока (того же Египта, или Сирии, Ирака), а тем, что в дела региона активно вмешиваются и пытаются играть роль этаких его архитекторов именно страны Персидского залива. По этой причине здесь и у Вашингтона растет свой интерес – он хочет взаимодействовать с этими игроками, которые будут во многом определять будущее всего Ближнего Востока.
– Конкретно для саудовского наследного принца Мохаммеда бин Салмана это же явный триумф? Это решение Трампа сделать его королевство первым пунктом назначения в своей первой крупной зарубежной поездке? Это подтверждает то, что Саудовская Аравия стала почти мировой державой, обладающей силой, которую другим державам нельзя игнорировать?
– Бесспорно. Я скажу больше, это фактически символ того, что в этой "гонке за американское сердце" Саудовская Аравия решительно выиграла. При предшественнике Трампа Джо Байдене очень многие говорили, что лидером в регионе, который наиболее близок к США, становился Катар. Не Саудовская Аравия, не ОАЭ, у которых с Белым домом долго накапливались сложности во взаимоотношениях, а именно Доха – не так уж давно с успехом вышедшая из изоляции со стороны соседних арабских монархий и укрепившая свой статус достаточно искусного мирового дипломата и посредника. Однако сейчас Эр-Рияд вновь вернул статус главного партнера США в Персидском заливе, и в нынешних условиях положение Дохи уже не выглядит настолько выигрышным, каким оно было при Байдене.
– Есть ощущение, конечно, что одним большим бизнесом этот вояж президента США все же не ограничился. И арабские монархи сейчас очень давили на Трампа по разным политическим вопросам. И первое, мне кажется – это перспективы прекращения войны в секторе Газа?
– Для арабских монархий Персидского залива бизнес, конечно, является важнейшим делом, особенно с учетом их масштабных программ диверсификации собственной экономики. То есть Саудовская Аравия, ОАЭ и Катар еще и соревнуются между собой экономически. Но фактор региональной политики, особенно в условиях усугубляющейся нестабильности в регионе, для них не менее важен. Тем более, как я уже сказал, мы вовсе не должны воспринимать эти страны как безусловных сателлитов Соединенных Штатов. Наоборот, мы видим, что они диверсифицируют и свою внешнюю политику. Да, они зависимы от Вашингтона, в первую очередь от поставок американских вооружений. Но все же для них США являются хоть и партнером номер один, но не единственным и точно не исключительным. У них находятся время и желание и для взаимоотношений с Россией, и особенно с Китаем. В угоду американцам поступаться своими связями с Пекином эти страны точно не торопятся.
Для них США являются хоть и партнером номер один, но не единственным и точно не исключительным
И они ощущают свою растущую важность и значимость в региональных делах, тем более в условиях, когда те же США стараются военно-политически несколько дистанцироваться от Ближнего Востока, или, скажем так, "оптимизировать" свое присутствие здесь. Поэтому сейчас для арабских монархий Персидского залива очень важно прояснить новую позицию Вашингтона по целому ряду вопросов. Это и конфликт в Газе, и ситуация в Сирии и вокруг нее. Здесь Трамп ведет себя очень неоднозначно. Американские санкции, до сих пор действовавшие против Дамаска, оставались одним из главных препятствий для взаимодействия между арабскими монархиями и правительством аш-Шараа. Хотя вроде как Трамп сейчас пообещал их снять – но, опять-таки, поживем-увидим. И, разумеется, есть проблема Ирана. То есть вопросов, конечно, много.
Кстати, война в секторе Газа, по моему мнению, сейчас не является для них вопросом номер один. Но она, да, входит в тройку этих тем, Газа, Сирия, Иран, которые являются животрепещущими для региона. Есть еще и йеменские хуситы и обострение в Красном море – это четвертая тема, которую арабские страны Персидского залива хотят обсуждать с Трампом. И это происходит на фоне явных определенные изменений в отношении Дональда Трампа к Израилю и назревающего его возможного конфликта с израильским премьером Биньямином Нетаньяху. Или, по крайней мере, на фоне ощущаемого недовольства Белого дома его последними действиями. Что открывает дополнительное пространство для маневра для арабских монархий.
– Да, тут нельзя не вспомнить и то, что только что израильский заложник с американским гражданством Идан Александр был передан группировкой ХАМАС в секторе Газа Израилю при посредничестве администрации Трампа. Мне трудно представить, что ХАМАС отдала американского заложника, такой ценный "актив" в ее понимании, рычаг давления, без каких-то гарантий, что Вашингтон попытается побыстрее прекратить войну в Газе. Полно слухов вообще о том, что ХАМАС и Вашингтон ведут прямые переговоры без какого бы то ни было участия Израиля. И вообще всех удивило то, что в этой поездке Трамп, которого до сих пор так любили в Израиле, так радовались его победе на выборах – в Израиль-то не поехал!
– Похоже, это первый случай за десятилетие, когда президент США так игнорирует традиционного союзника. То есть на протяжении многих лет нормализация отношений между Израилем и Саудовской Аравией и другими арабскими монархиями – это был стержень ближневосточной политики США. Однако сейчас похоже, что все вещи, которые Трамп делает, то есть прямая сделка с ХАМАС по заложнику, переговоры с Ираном, которые продолжаются в Омане, недавнее якобы перемирие с группировкой хуситов в Йемене – весь мир и особенно Израиль застали как бы совсем врасплох.
– То есть этот визит Трампа в Персидский залив показывает, что теперь США впервые в истории ставят отношения с арабскими странами выше союза с Израилем?
– Я думаю, этот визит показывает, что Соединенные Штаты и лично Трамп теперь ставят свои интересы выше, чем интересы безопасности Израиля. Произошло перераспределение приоритетов. После возвращения Трампа на второй срок, он, подозреваю, стал показывать, что Израиль в Белом доме воспринимают уже не как равного партнера, а как страну, которая должна, прямо говоря, слушаться старшего дядю в Вашингтоне. Что, разумеется, вызвало очень резкую реакцию со стороны кабинета Нетаньяху и, собственно говоря, всего израильского политического истеблишмента, и привело к дальнейшему ухудшению взаимоотношений.
А случилось это потому, что действия Израиля в Газе, по тому же Ирану, они стали просто противоречить интересам администрации Трампа. Конечно, безопасность Израиля остается важным аспектом американской внешней политики, но идти на поводу и всесторонне поддерживать израильтян, похоже, Трамп более не намерен. Он явно дистанцируется от Нетаньяху и показывает, что целый ряд вопросов теперь будет решать исключительно исходя из интересов Вашингтона – как он их понимает. То есть если Трампу необходимо решить вопрос, связанный с безопасностью судоходства в регионе Красного моря для США – его представители напрямую будут разговаривать с хуситами. А после этого хуситы могут продолжать противостояние с Израилем, но это уже Трампа вроде бы не касается. И Вашингтон теперь может пойти на прямые переговоры с ХАМАС, видя, что Израиль фактически сорвал мирный переговорный процесс.
Идти на поводу и всесторонне поддерживать израильтян, похоже, Трамп более не намерен
Опять же, угрозы со стороны Израиля нанести массированный удар по Ирану идут против самой идеи подписания нового ядерного соглашения. Ну, извините, вы нанесете удар, а потом? Вы сможете навсегда решить проблему иранской ядерной программы без начала наземной военной операции? У Израиля таких возможностей нет. То есть это значит, что у Нетаньяху есть расчет, что американцы тут же вмешаются. Только вот для США при Трампе воевать на Ближнем Востоке сейчас, мягко говоря, резона никакого нет. Более того, в Белом доме теперь считают, что с Ираном необходимо как можно быстрее договориться, чтобы, спокойно заняться другими боле важными делами – решать проблемы с Китаем и вообще работать в Азии. По этой причине и здесь Израиль выступает уже скорее раздражителем для Трампа.
Честно говоря, снятие с повестки дня темы нормализации отношений арабских монархий с Израилем, какое-то подписание теоретических новых "Соглашений Авраама" для Дональда Трампа очень упрощает общение с Мухаммедом бин Салманом или эмиром Катара Тамимом бин Хамадом Аль Тани. Теперь вопрос, допустим, развития мирной ядерной программы Саудовской Аравии не нужно привязывать к вопросам, связанным с Израилем. Можно просто договариваться напрямую. Хотя в долгосрочной перспективе, я думаю, рано или поздно вопрос новых "Соглашениях Авраама" вновь станет главным, и после завершения конфликта в Газе у арабских монархий Персидского залива вновь появится интерес к налаживанию отношений с Израилем. Тем более, что, как показывает опыт Объединенных Арабских Эмиратов, все возможно, и, более того, такое взаимодействие в некоторых аспектах может даже всем пойти на пользу.
– Мы уже несколько раз Иран упомянули в нашем разговоре – и посмотрите, как меняется мнение Трампа. Переговоры по ядерной сделке с Ираном остаются огромной проблемой. Монархии Персидского залива, как я понимаю, сегодня эти усилия поддерживают – в отличие от первого срока Трампа, когда они призывали его отказаться от сделки, подписанной Бараком Обамой в 2015 году. Трамп в первое президентство называл эту ядерную сделку "кошмарной" – а теперь совсем нет, получается?
– А это пример того, как поспешные непродуманные решения могут на десятилетия стать головной болью. По целому ряду причин, внешнеполитических и внутриполитических, Трамп тогда пошел на разрыв этой сделки. И потом попытки ее переподписать, или подписать в ином формате, ни к чему не привели. Можно предположить, что на втором сроке у него постепенно происходи некое отрезвление. Сперва было Вашингтоном заявлено, что "мы заключим сделку обязательно, но поставим Иран под полный контроль". Имелось в виду – его ядерную и ракетную программу. Сейчас, после четырех раундов переговоров в Омане, пришло понимание, что, во-первых, иранцы свою ядерную программу сворачивать совсем не собираются. А во-вторых, что решить военным путем эту проблему уже невозможно.
За 5 лет поменялся и сам регион, и вообще поменялась вся международная обстановка
Кроме того, за 5 лет поменялся и сам регион, и вообще поменялась вся международная обстановка. На фоне той безоговорочной поддержки, которую Байден оказывал Израилю в Газе, в мусульманском мире сформировалось этакое целое проиранское, условно говоря, международное лобби, которое говорит Западу и Израилю: "Ребята, хватит распространять нестабильность в регионе. Давайте вы хотя бы с Ираном воевать не будете!" И сейчас, с учетом циничного прагматизма Трампа, можно предположить, что накалять отношения с большой частью международного сообщества он не хочет и не будет. И внутри самих США позиции "ястребов", готовых на новый вооруженный конфликт, сейчас ослабели. В то время как заключение новой сделки с Ираном сделки может принести Трампу огромную пользу, помочь завоевать сердца – и не только среди республиканского, но, я думаю, что и среди демократического лагеря. В этих условиях Дональд Трамп, конечно, старается пойти на сделку.
Более того, вот то, что слышно здесь, в регионе: зачастую те же американские эксперты приходят с очень интересными высказываниями, заявляя, что, в принципе, эта сделка США с Ираном вполне реальна – и она намного реальнее, чем перемирие и тем более мир в Украине. И поэтому именно ее нужно добиваться Белому дому, чтобы выиграть все необходимые очки – и забыть о проблеме и Ирана, и Украины. И дальше двигаться уже в сторону выяснения отношений с Китаем. Однако удастся ли что-либо подписать США с Ираном – это мы еще посмотрим. Потому что, мягко говоря, уровень переговорных команд в Омане, которые мы видим, весьма разный. С одной стороны, слабая американская команда – а с другой, настоящие "зубры" со стороны Ирана, которые уже давно в теме и отлично знают, как отстаивать свои интересы.
Мало кто до конца понимает окончательные цели Ирана
С другой стороны, мало кто до конца понимает окончательные цели Ирана. Является ли их главной задачей просто тянуть время и добиваться того, что равно или поздно у США окончательно исчезнет какой-либо воинственный запал – и тогда навязать свои жесткие условия? Либо всё-таки они искренне намерены прийти к реальной сделке? Это пока остается непонятным, однако переговоры все же, на удивление умеренно-позитивно, развиваются. И в теории мы действительно можем увидеть, по крайней мере, переподписание таких же договоренностей, которые были весьма наивно и скоропалительно разорваны Вашингтоном в 2018 году.
– Что хочет и может отдельно предложить США Катар, куда Трамп полетел после Саудовской Аравии? Кроме нового президентского самолета, о котором мы уже сказали и который, конечно, всеми обсуждается. Я спрашиваю и про большой бизнес, и про региональную политику.
– Желания и интересы Катара особо от остальных игроков не отличаются. Катарским властям интересно сотрудничество с США в военно-технической сфере, а также в диверсификации его экономики. Перед Дохой стоит значительная задача по увеличению добычи и производства сжиженного природного газа и вывода этих объемов на внешние рынки. И Катару необходимо договориться с американцами о какой-то координации усилий, чтобы на этих рынках взаимодействовать, а не выступать соперниками. Во внешнеполитических делах Катару важно подтвердить свою позицию важного посредника в регионе. Действительно, в смысле контактов с той же ХАМАС он для Запада практически незаменим.
Катару важно подтвердить свою позицию важного посредника в регионе
– Катар присутствует прямо везде в регионе, где требуется какое-то политическое вмешательство. Конечно, с точки зрения правящей семьи Аль Тани, нужно всем показать "рост величия" собственной страны. И в Сирии, и в Палестине, и в Йемене, и в вопросах, связанных с Ираном, с гражданской войной в Ливии, с ситуацией в Афганистане – везде малюсенький Катар стремится играть огромную роль, по крайней мере, надежного и очень могучего медиатора. А как так вышло?
– Все уходит корнями в его историческое соревнование с соседями. Примерно с конца восьмидесятых – начала девяностых годов прошлого века Катар принял решение о выходе из-под покровительства Саудовской Аравии и попытался заявить о своих самостоятельных амбициях. Которые примерно с 1997 года еще и подкреплены тем фактом, что Катар стал одним из крупнейших в мире производителей-экспортеров сжиженного природного газа, доходы от продажи которого формируют огромный резерв денег, позволяющий Катеру проводить активную внешнюю политику. А также здесь есть и своеобразный психологический комплекс малой страны, которая не может позволить себе защищаться и добиваться своих целей традиционными методами.
Более того, по слухам, по неким историям, когда Катар подавал заявку на вступление в ООН, изначально даже шел разговор о том, чтобы присвоить ему статус "микрогосударства" и его в ООН не включать. С точки зрения некоторых аналитиков, это заложило определенный психологический комплекс у правящей семьи, что-то вроде: "Мы должны всем объяснить, где находимся на карте мира". Была сделана ставка на деньги, на мягкую силу, на посреднические усилия и дипломатию – и это все позволило Дохе заявить о себе. Да, на данный момент мы можем сказать, что Катар присутствует во всех региональных конфликтах – но как сторона скорее созидательная, как государство, которое хочет обеспечить возможность налаживания взаимоотношений и взаимосвязей. Например, Катар вместе с Саудовской Аравией хотят активно участвовать в восстановлении и строительстве современной Сирии, оказывать помощь новому правительству Ахмеда аш-Шараа в Дамаске, и обещанное Трампом снятие санкций здесь им пришлось очень кстати. Другое дело – то, что каждый раз, когда я слышу очередное заявление Трампа и сравниваю его слова с последующими практическими результатами, то вспоминаю российскую пословицу: "Обещать – не значит жениться". То есть давайте все-таки посмотрим, как ситуация будет развиваться дальше.
– Третьим пунктом поездки Трампа по региону были Объединенные Арабские Эмираты. Там, в общем, все прошло точно так же, тоже речь шла в первую очередь о деньгах и инвестициях?
– Конечно, именно деньги, инвестиции и опять же региональная ситуация. Все страны, которые сейчас посетил президент США, так или иначе оказались вовлечены в большинство текущих региональных конфликтов. Однако подходы их несколько могут разниться. То есть я думаю, что разговоры, которые Трамп вел с правителями ОАЭ по той же Сирии, отличались от бесед с саудовцами или с катарцами. Дело в том, что Объединенные Арабские Эмираты продолжают занимать очень непримиримую позицию в отношении правительства аш-Шараа, они делают ставку на работу с меньшинствами в Сирии и даже на поддержку действий Израиля – которые, будем говорить честно, серьезно направлены на ослабление нового центрального правительства в Дамаске. Я уверен, что в ОАЭ Трампу попытались доказать, что налаживать отношения с представителями "политического ислама" никак нельзя. Либо, возможно, наоборот – Трамп и его окружение попытались надавить на Объединенные Арабские Эмираты, чтобы они впредь не выступали как игрок, который может еще больше дестабилизировать ситуацию в Сирии, блокируясь с тем же Израилем по целому ряду вопросов.
