Марьяна Торочешникова: Международная организация по миграции включает Россию в первую пятерку принимающих стран по числу трудовых мигрантов. Подавляющее большинство иностранцев, приезжающих сюда на заработки, это граждане СНГ. В 2019 году лидерство по этой части принадлежит Узбекистану, откуда приехал почти миллион трудовых мигрантов. Вдвое меньше - 524 тысячи человек - граждане Таджикистана, а на третьем месте работники из Киргизии.
По оценкам исследователей, ежегодно на заработки в Россию приезжает до семи миллионов человек, но легально устраивается на работу не больше половины из них. Причем большинство трудовых мигрантов даже не подозревают, что российские законы защищают их от рабского труда, дискриминации и ксенофобии. Законы защищают, а что происходит на самом деле? Об этом расскажут руководитель Комитета помощи беженцам и переселенцам "Гражданское содействие" Светлана Ганнушкина и председатель Профсоюза трудящихся-мигрантов Ренат Каримов.
Видеоверсия программы
Ренат Каримов: Едут мужчины и женщины, юноши и девушки, которые не могут найти работу в своих государствах. В 2007 году было еще очень много людей, которые получили образование в советское время, у них были навыки, они работали по техническим стандартам, общим для всего Советского Союза. Если из Кыргызстана приезжал токарь 6-го разряда, это был специалист, абсолютно идентичный по навыкам, умениям, квалификации токарю шестого разряда - москвичу или рязанцу. Но вот скоро 30 лет, как нет Советского Союза, и эти кадры просто выбывают из рынка труда по возрасту, а на их места заступают другие люди, которые уже не получили достаточного образования или получили образование на другом языке. Приезжают существенно менее квалифицированные люди. Но, я думаю, они приезжают в основном не на заводы и фабрики, а на рынки, на неквалифицированную работу: дворники, уборщики. Там, в общем-то, и не нужен опыт работы и какая-то повышенная квалификация. Ну, какие приезжают, тем работодатели и рады, тех они и эксплуатируют.
Светлана Ганнушкина: Положение трудовых мигрантов из разных стран в России различно. Это отношение общества и отношение власти, прежде всего, первого лица. Когда-то, когда еще меня приглашали на разговоры с президентом, в разговоре практически со мной лично он сказал, что нам нужна миграция, но желательно, чтобы она была из славянских стран, чтобы это были молодые люди, с семьями, с хорошим образованием и в репродуктивном возрасте, - вот это меня очень позабавило. И действительно, к ним отношение лучше, и им проще - еще и потому, что они неотличимы внешне и по поведению, и, как правило, говорят на русском так же, как мы.
Ежегодно на заработки в Россию приезжает до семи миллионов человек, но легально устраивается на работу не больше половины
Марьяна Торочешникова: В России к трудовым мигрантам из разных стран предъявляются разные требования. Например, гражданам из стран Евразийского экономического союза (его еще называют Таможенным союзом), куда, помимо России, входят Армения, Киргизия, Казахстан и Белоруссия, для постановки на миграционный учет выделяется тридцать дней, а не семь, как остальным иностранцам, предусмотрена упрощенная система трудоустройства, и не нужен патент на работу. Для тех, кто приезжает в Россию на заработки из других безвизовых стран, приобретение трудового патента, а также получение сертификата на знание русского языка, истории и законодательства обязательно. Если провести несложную калькуляцию, получится, что для устройства на работу в России мигранту необходимо потратить около 30 тысяч рублей.
Ренат Каримов: Прежде всего, человек должен арендовать здесь какое-то жилье. В Москве сейчас люди кооперируются между собой так, чтобы разделить арендную плату на такое количество людей, чтобы на одного человека приходилось пять-семь тысяч рублей (это если предположить, что где-то на окраине Москвы однокомнатная квартира, стоит, например, 30 тысяч рублей). Предположим даже, что ты зарегистрируешься в этой квартире, и это бесплатная процедура, но ты должен пойти в Многофункциональный миграционный центр и там пройти все процедуры, связанные с оформлением патента. В 2019 году это стоило порядка 12-13 тысяч рублей. Получив патент, ты должен сделать первый взнос фиксированного авансового платежа НДФЛ, который составляет пять тысяч рублей. Это уже 25 тысяч. Но вся эта процедура займет три недели, и все это время ты должен питаться, ездить, и на это тоже нужно как минимум пять тысяч. В результате получается, что до момента, пока ты получишь патент и наймешься на работу, у тебя должно быть 30 тысяч рублей. Первую заработную плату ты получишь только через месяц, и этот месяц тоже нужно жить и платить за квартиру. В общем, получаются довольно приличные суммы.
30 тысяч - это тот уровень, после которого ты начинаешь собирать деньги для того, чтобы отправить своей семье. Единственное, нужно из 30 тысяч вычесть 13 тысяч, которые ты один раз в году потратил в Многофункциональном миграционном центре. Но все равно остается 20. И ты не можешь устроиться на работу за 20 тысяч, потому что тогда у тебя ничего не останется. Если ты хочешь посылать домой 10 тысяч, ты должен претендовать на заработок в 30. Но 10 тысяч - это, в общем-то, тоже немного, потому что жизнь в государствах, откуда приезжают иностранные граждане, потихоньку налаживается, и 100-200 долларов можно заработать и там, живя вместе со своей семьей. Поэтому люди хотят посылать больше: хотя бы 15 тысяч.
Марьяна Торочешникова: Большую часть зарплаты трудовые мигранты отправляют своим семьям на родину. На территории бывшего Советского Союза есть страны, где такие переводы составляют до 30% ВВП. И большинство этих денег заработаны нелегально. По словам правозащитников, больше 80% мигрантов работают без трудового договора.
Корреспондент: Работа есть, а трудового договора нет. Это типичная ситуация для трудовых мигрантов в России. Нодирбек Рузиев три месяца работал на автомойке. Он принес свой патент, регистрацию, но подписать трудовой договор ему так и не предложили.
Адвокат: Работодатель таким образом облегчает себе условия существования. Он уходит не только от уплаты налогов, но еще и от уплаты заработной платы, положенной работнику. В данном случае с Рузиевым был использован рабский труд.
Корреспондент: По словам Рузиева, руководство автомоек не заплатило ему за 26 рабочих смен, но доказать это в суде практически невозможно.
Адвокат: У нас нет свидетелей, потому что те свидетели, которые есть, тоже работают неофициально, и даже если они придут в суд, невозможно каким-то образом доказать, что они там работают, предоставить копию трудовой книжки и трудового договора. У нас нет никаких фотографий (допустим, фотографий ведомостей), никаких расписок.
Корреспондент: Рузиев уверен - лазейка есть, ведь на автомойке отмечали его рабочие смены.
Нодирбек Рузиев: Там был планшет: я нажимаю кнопку – там мое имя и фамилия – а потом начинаю работу.
Адвокат: В любом случае вся эта информация у работодателя есть, но достучаться до него мы пока не можем. Он не располагается по месту своей регистрации. Вместе с Нодирбеком мы явились к месту нахождения официальной регистрации юридического лица, но, как пояснил охранник, работодатель здесь числится, но не находится.
Корреспондент: После неудачных попыток связаться с руководством адвокат написала обращение в Следственный комитет и Прокуратуру с просьбой проверить работу компании "Развитие бизнеса", которой принадлежит сеть автомоек. Следственный комитет еще не ответил, а прокуратура просьбу проигнорировала.
Адвокат: Они просто прислали нам отписку: поскольку наши трудовые отношения не были оформлены должным образом, что мы сами и подтверждаем в своем обращении, это трудовой спор, который разрешается только в судебном порядке.
Корреспондент: В подобной ситуации оказываются тысячи мигрантов.
Нодирбек Рузиев: В "Жилищнике" дается трудовой договор - все нормально, а на стройке или мойке - нет.
Корреспондент: По словам мигрантов, если настоять на официальном трудоустройстве, зарплата будет меньше, а платят копейки и почти всегда меньше, чем россиянам.
Ренат Каримов: Официально устроиться на работу сложно по разным причинам. Первая - миграционное законодательство несовершенно. Федеральный закон 109 о миграционном учете иностранных граждан в РФ подразумевает, что у каждого такого приезжающего должна быть принимающая сторона - это хозяин того помещения, где человек ночует. В Москве и Московской области довольно сложно найти такую квартиру, где хозяин мог бы тебя зарегистрировать (это называется - поставить на миграционный учет, но фактически это регистрация). Без такой регистрации человек не может ничего сделать в правовом поле. Он не может оформить патент, а, не оформив патента, не может заключить письменный трудовой договор, и так далее. Вторая причина. Людям может повезти, и хозяин квартиры поставит их на миграционный учет, они оформят патент, будут исправно платить. Если дело происходит в Москве, то это пять тысяч рублей - и он с патентом, он исправный налогоплательщик, но незаконный работник, потому что работодатели далеко не всегда горят желанием заключить письменный трудовой договор со своим иностранным работником. Тут много причин, одна из них - боязнь штрафов. Например, если ты опоздал на один день уведомить органы миграционного контроля о заключении трудового договора с одним работником, то тебя оштрафуют на несколько сотен тысяч рублей. А если у тебя работает много иностранных граждан?
Светлана Ганнушкина: Понятно, зачем это делает недобросовестный работодатель: он превращает этого работника в раба. А добросовестный тоже не очень любит официально оформлять, даже если полностью платит зарплату, и не потому, что он не хочет платить налоги: не такие уж они большие. Просто он хочет минимизировать свои отношения с государством. Вот это наша общая драма. Почему бабушка, которая, имея двухкомнатную квартиру, в одну комнату пускает семью мигрантов и говорит: "Только без всяких договоров"? Потому что создалась коррупционная схема: вот она сдала, к ней пришел участковый дядя Ваня, она ему положила свои там сколько-то в карман, и все довольны, система работает.
Официально устроиться на работу сложно по разным причинам. Миграционное законодательство несовершенно
Ренат Каримов: Иностранные граждане, приезжающие в Российскую Федерацию, в первую очередь могут рассчитывать, как бы странно это ни звучало, на добропорядочность российского работодателя, который, может быть, даже и не заключит трудовой договор, но будет выплачивать заработную плату. Все-таки таких большинство. Ведь если бы их было бы меньшинство, то люди просто перестали бы ездить в Россию на работу.
В какой-то мере они могут рассчитывать и на закон, потому что законодательство РФ одинаково относится к работнику, независимо от того, иностранный он или местный: на него распространяются все положения Трудового кодекса. В этом отношении он точно так же защищен или точно так же не защищен, как и российский работник. В лице российской полиции, конечно, хотелось бы видеть помощников приезжим людям, в том числе и трудовым мигрантам, но, к сожалению, пока это больше надежда, чем свершившийся факт.
В большей мере здесь идет разговор с работодателем о его нарушениях не в плане того, что он не платит заработную плату или заставляет иностранцев работать по 10 часов или 12 часов, а в плане того, правильно ли он их оформил, уведомил ли он соответствующие органы о том, что у него работают иностранные работники. И часто в ходе таких проверок страдают и иностранные граждане. Правда, если у тебя есть патент, если у тебя нормальная регистрация, то к тебе, как правило, нет вопросов. Но если ты работаешь незаконно, без трудового договора, тебя все равно доставят в полицейский участок, составят протокол об административном правонарушении и на следующий день отведут в суд, и суд, как правило, в таких случаях принимает решение о наложении штрафа в размере пяти тысяч рублей и выдворении с запретом въезда в страну сроком пять лет.
Несколько лет назад, когда еще была жива ФМС, ее сотрудники говорили: "сообщайте нам, где вам не платят заработную плату, и мы вам поможем". Но это обоюдоострая вещь: ты пожалуешься, а тебе могут не помочь получить заработную плату, но при этом ты окажешься оштрафованным и выдворенным. Мы спрашиваем у сотрудников МВД: вот человек приезжает сюда, снимает квартиру, а ее хозяин не хочет его регистрировать, не выполняет свои обязанности принимающей стороны, прописанные в законе: что нам делать в этой ситуации? Они говорят: жалуйтесь участковому инспектору. Но люди знают, что это такое - пожаловаться участковому инспектору. Это не значит, что ты останешься в этой квартире, что хозяин квартиры извинится и зарегистрирует тебя. Это значит, что хозяин тебя прогонит, или же он тебя зарегистрирует, но к тебе будут наведываться участковые инспекторы с проверками.
Марьяна Торочешникова: Число трудовых мигрантов из визовых стран в России ничтожно мало, что неудивительно. Для получения права работать в РФ у такого иностранца должны быть веские причины: например, подтвержденный вызов от работодателя или подготовленное трудовое соглашение. При этом и самому работодателю придется пройти долгий путь по инстанциям, чтобы обосновать и получить разрешение на прием в штат такого работника. Поэтому по рабочей визе в Россию чаще всего приезжают высококвалифицированные сотрудники.
Светлана Ганнушкина: Большой трудовой миграции из дальнего зарубежья у нас, конечно, нет. Вот у высококвалифицированных специалистов, которые к нам никогда не обращаются, как я понимаю, нет проблем, но думаю, что нет и особенно большого притока их сюда. А проблема на самом деле - это даже не трудовая миграция, а мигранты из дальнего зарубежья, которые хотели бы жить в России постоянно. Например, они женятся или выходят замуж за граждан России, и для того чтобы получить разрешение жить в России, они вынуждены иметь разрешение на временное проживание (РВП), вынуждены сдавать язык. Вот представьте себе ситуацию: двое молодых людей, талантливых, получивших хорошее образование где-нибудь в Париже, она – наша гражданка, он – француз. Вот они поженились, хотят жить в России. И оказывается, что во Франции они могут жить, в Америке могут, в Турции могут, а в России – нет, потому что супруг или супруга не могут сразу сдать язык. У меня было простое предложение: дайте это РВП на три года, и за это время человек выучит язык. Он будет получать вид на жительство - вот тогда спросите с него язык, а уж когда гражданство - это само собой разумеется. Нет, оказывается, это невозможно. И именно эта поправка из всех, которые были предложены разными министрами и замминистрами, не прошла. Совершенно не ясно, какая тут логика. Эта образованная пара будет жить не у нас и приносить пользу не нашему, а другому государству.
Мигранты - это и те, кто фактически может быть назван репатриантами, то есть люди, которые имеют прямые связи с Россией: и культурные, и языковые, и другие. Но и у них очень много сложностей. Очень часто людям по совершено непонятным причинам отказывают во включении в программу. Все это очень сложно из-за наличия комиссий, которые решают, носитель человек языка или нет. Они принимают решения совершенно волевым путем, критерии непонятны, кроме того, что человек либо должен был родиться в России, либо какое-то время назад здесь проживал он или его предки (есть несколько формальных пунктов). Но и при всем этом может быть отказ. И вот такой отказ получила наш курьер Лариса. Это человек с очень невысоким образованием, которого хватает для того, чтобы работать курьером, но не для того, чтобы сдать экзамен по языку, и ей отказывают, потому что фамилия у нее не Иванова, а Иоселишвили. Я думаю, это единственная причина. В решении написано: "Не понимает скрытых смыслов". Встречаясь с их сотрудником, я сказала: "Друзья, я сейчас произнесу простую математическую теорему на простом русском языке, и никто из присутствующих не поймет скрытого смысла". Ну, это же невозможно - подходить с таким критерием!
А какие экзамены сдают дворники! Их спрашивают по русской истории, каких они знают лауреатов Нобелевской премии по физике, которые получили ее уже в постсоветское время. В результате выход всегда один – они покупают справки о знании русского языка, о том, что сдали экзамен. Когда законы создают такие тупиковые, неразумные, абсолютно негосударственные ситуации, ничего другого не остается.
Марьяна Торочешникова: Мигранты, приезжающие в Россию из Центральной и Средней Азии, нередко сталкиваются с ксенофобией и немотивированной агрессией в свой адрес. Только за последний год насилию подверглись больше 60 человек. На Сулаймона Саидова из Таджикистана напали, когда он ехал в метро.
Он сказал: "Чурки, зачем вы понаехали сюда? Тут вам не место!"
Сулаймон Саидов: Он сказал: через три минуты я убью вас…
Корреспондент: Два выстрела в голову, один в глаз, один в живот, - в апреле 2016 года москвич Сергей Царев напал на гражданина Таджикистана Сулаймона Саидова.
Сулаймон Саидов: Был такой хлопок, и я увидел, что у меня течет кровь.
Корреспондент: Дело происходило в метро. Выпивший Царев зашел в вагон, где наткнулся на Саидова и его племянника. Пассажиры ему не понравились.
Сулаймон Саидов: Он сказал: "Чурки, зачем вы понаехали сюда? Тут вам не место! Может, выйти вам отсюда, и все?". Я говорю племяннику - он пьяный, сейчас он выйдет, не надо с ним разговаривать.
Корреспондент: Избежать конфликта не удалось. На молчание Царев ответил выстрелами из травматического пистолета.
Адвокат: На суде он пытался как-то оправдаться. Например, говорил о том, что Сулаймон разговаривал со своим племянником на таджикском языке: "Вот если бы они говорили на немецком, французском - эти языки я знаю, но они говорили на таджикском, и я не понимал, о чем..." И он пытался доказать, что на самом деле Сулаймон его спровоцировал.
Корреспондент: Для Саидова эта история закончилась удалением правого глаза, второй группой инвалидности и, возможно, пожизненной потерей трудоспособности. Царева приговорили к десяти годам колонии строгого режима по статье "Хулиганство с применением оружия".
Адвокат: Единственное, чем мы недовольны в решении суда, - не был признан мотив ненависти. Именно поэтому мы подали жалобу на неэффективное расследование в Европейский суд.
Корреспондент: По данным Аналитического центра "Сова", в 2018 году как минимум четыре человека погибли от расистского или иного идейно мотивированного насилия. Еще как минимум 57 человек были ранены или избиты. Но это приблизительные данные. По словам правозащитников, трудовые мигранты редко обращаются в полицию. Назвать реальное число конфликтов на национальной почве невозможно.
Марьяна Торочешникова: Только трудовые мигранты могут спасти российскую экономику, которая столкнулась с новой для себя проблемой: из-за демографической ямы 90-х в России появились первые признаки дефицита трудовых ресурсов. Такой вывод сделали эксперты РАНХиГС и Института Гайдара, исследовав ситуацию в 2017 году.
Ренат Каримов: Нуждается ли Россия в трудовых мигрантах? Для комфортной жизни россиян - да, нуждается. Хорошо бы, чтобы мусор за тебя убирали другие люди, чтобы на кассе 12 часов сидел на ты, не твоя дочь или сестра, а гражданка Кыргызстана, хорошо бы, чтобы какие-то другие тяжелые работы тоже выполняли приезжие люди. Если мы хотим обойтись без мигрантов, значит, мы можем так организовать нашу жизнь в России, что сумеем делать эту работу и без иностранных граждан. А если мы хотим чувствовать себя комфортно, работать спустя рукава, а жить, как среднеевропейская страна, то нужны мигранты, которые будут работать много, задешево и выполнять за нас нашу работу.
Светлана Ганнушкина: Положение мигрантов в России, конечно, довольно паршивое, хотя можно сказать, что есть некоторые положительные сдвиги. Все-таки существует понимание того, что Россия не обойдется без миграции и что определенные сферы покрываются именно этой рабочей силой. Как я понимаю, Россия теперь уже ставит вопрос о вхождении в Международную организацию по миграции. И это было бы очень важно, потому что тогда мы входим в систему международных взаимоотношений и должны быть на их уровне. До сих пор мы были там только в статусе наблюдателя, а сейчас как будто бы серьезно ведутся разговоры об этом. Тогда, возможно, мы подпишем Конвенцию о трудовой миграции, которая требует от страны и от каждого ее гражданина гуманного отношения к мигранту, уважения его человеческого достоинства и, конечно, соблюдения прав человека. Я смотрю на это как на движение в правильном направлении. Если мы это сделаем, тогда можно будет ожидать и улучшения.
