- Приюты для животных превращаются для них в лагеря смерти, бюджетные деньги на содержание собак тратятся не по назначению.
- Еще не закончилось следствие по делу бывшего руководства 14-й колонии в Мордовии, а заключенные снова жалуются на рабский труд.
В четверг в Благовещенске Амурской области арестован Вячеслав Золотарев, владелец местного собачьего приюта "Дружок". В середине января в этом приюте были обнаружены десятки трупов собак. Находка вызвала широкий общественный резонанс, а в отношении Золотарева, в тот момент отдыхавшего за границей, возбудили уголовное дело по статье, предусматривающей ответственность за жестокое обращение с животными. На время следствия суд отправил его на два месяца под стражу.
О том, как развивались события, рассказала зоозащитница из Благовещенска Алина Требурт.
Видеоверсия программы
Алина Требурт: Начиная с 2014 года, буквально каждый год в этом частном заведении ("концлагере для собак", как мы его называем) таким же образом погибало порядка 200 животных. Это обнаружилось так: житель города пошел туда, там никого не было, он стал заходить в вольеры, смотреть... Все это его поразило и ужаснуло. Когда все эти горы трупов обнародовали в соцсетях, откликнулось очень много жителей города. Люди, приезжавшие туда, были в шоке. Они приезжали покормить собак, но моментально меняли решение и брали любую собаку, не выбирая. Ребра и кости, скелеты… Когда туда прибыли оперативники и представители прокуратуры, все трупы официально отправили на экспертизу, которая установила, что все животные умерли от голода. Трупов было очень много – пришлось вызывать грузовик.
Животных, которым удалось выжить, разобрали жители города. Раньше люди не могли туда попасть, чтобы поискать свою собаку, территория была закрыта для посещения. Все наши зоозащитники очень рады тому, что этого человека наконец-то заключили под стражу. Каждый год животные гибли такой страшной смертью. А человек получал бюджетные контракты, но почему-то ни управление ЖКХ, ни администрация, которая занимается госзакупками, не обращали на это внимание. Наверное, так им было выгодно: бюджетные деньги у нас немалые, а на собаках можно их "отмывать".
Зоозащитники вывезли из приюта Золотарева 47 трупов собак
Марьяна Торочешникова: Всего зоозащитники вывезли из приюта Золотарева 47 трупов собак. Вот как сам Вячеслав Золотарев комментировал эту историю накануне своего ареста в интервью телеканалу РЕН ТВ: "Это моя личная земля и мои личные собаки, которые принадлежат мне на правах собственности. Лежали несколько умерших собак - это у нас нормально. Мы их не утилизируем, потому что сейчас зима: накапливаются, а потом утилизируем. Все умирают, понимаете?".
А вот комментарий руководителя ассоциации "Зооправо" Анастасии Федюниной.
Анастасия Федюнина: Это вопиющая история! И это не единичный случай в нашей стране, таких случаев много. Животные каждый год погибали, но это игнорировалось. Это стандартная схема. Зоозащитникам не дают выходить на муниципальные контракты, делая эти контракты невыгодными. Активист, который любит животных и хочет выйти на контракт, должен поделиться с администрацией (заказчиком)...
Марьяна Торочешникова: То есть это "откат"?
Анастасия Федюнина: Безусловно. Но если они поделятся, им не на что будет содержать животных. А такие, как Золотарев, получают деньги. Собак же можно не кормить - он их и не кормит, а деньги они делят. Это "отличная" схема, которая действует повсеместно. Ребята писали очень много жалоб, заявлений, но получали отписки, проверки не проводились. Более того, по муниципальному контракту, который был заключен с Золотаревым, он должен получить деньги только в марте, а ему оплатили этот контракт уже в декабре. Вот он и поехал отдыхать в Таиланд.
Марьяна Торочешникова: А разве владелец приюта является владельцем собак?
Анастасия Федюнина: Мы разделяем владельцев собак и юридическое лицо (в данном случае это ИП), которые выполняют муниципальные контракты. По муниципальному контракту, заключенному с Золотаревым, собаки переходят в собственность муниципалитета только через шесть месяцев. Этот срок еще не прошел, собаки не были в собственности Золотарева. Хозяин мог предъявить право и забрать свою собаку.
Марьяна Торочешникова: Я знаю, что двух собак вернули хозяевам.
Анастасия Федюнина: Трех. У живых собак крайняя степень истощения, их сейчас восстанавливают.
Марьяна Торочешникова: А кто должен был контролировать исполнение контракта?
Анастасия Федюнина: Заказчик. Но они это проигнорировали, "не заметили" трупов собак и дали заключение, что все хорошо. Это государственное учреждение. Вот так у нас работает система.
Марьяна Торочешникова: А с этого года, поскольку начал действовать закон об ответственном обращении с животными, зоозащитники тоже могут проверять, что происходит в приютах?
Анастасия Федюнина: Наверное, вы имеете в виду общественных инспекторов. Нет, они будут с 2020 года.
Что касается ИП Золотарева, даже хозяин собаки не мог туда зайти – не пускали. Вот история собаки Кузи, которая осталась жива. Кузя потерялся. На нем был надет ошейник: логично предположить, что у собаки есть хозяин. Хозяин вернулся домой – Кузи нет, он неделю его искал: ходил, спрашивал, расклеивал объявления... А Кузю отловил ИП Золотарев. Они, по законам Амурской области, должны искать владельца собаки, но никто не искал. Это потом люди, увидев ужасные кадры в интернете, узнали Кузю и сообщили его хозяину. Кузю забрали. У него крайняя степень истощения, как и у всех.
А Золотареву для исполнения контракта нужно было набрать животных, потому что он получал деньги за содержание собак: чем больше у него собак, тем больше он получит. Соответственно, в ход шли все собаки, в том числе и домашние. И люди не могли найти своих животных.
Марьяна Торочешникова: История, похожая на благовещенскую, произошла в конце апреля 2016 года в Москве. Тогда волонтеры обнаружили в приюте "Бано-Эко Вешняки" десятки замученных до смерти животных. Сообщалось, что в отношении руководителя приютов "Бано-Эко" возбуждалось сразу три уголовных дела: о мошенничестве, незаконном предпринимательстве и жестоком обращении с животными. Правда, в 16-м году наказание за это преступление в Уголовном кодексе было значительно менее серьезным, чем теперь. Известно ли, что стало с владелицей? Дошли ли эти дела до суда?
Анастасия Федюнина: Если бы дело дошло до суда, вся страна радовалась бы. Раньше у нас не было практики по 245-й статье. То, что арестовали Золотарева, - об этом даже мечтать было нельзя. Кстати, это первый в истории случай, когда по этой статье избирают такую меру пресечения. Первый раз волонтеры этого добились.
Марьяна Торочешникова: Но все-таки это могут назвать показательной поркой. Может быть, не нужно было арестовывать человека по такому обвинению?
Анастасия Федюнина: Какая порка?!.. 47 собак умерли от голода.
Марьяна Торочешникова: А в других регионах России это почему-то не выплывает наружу, не обсуждается в СМИ. Какие регионы вы бы назвали проблемными?
Анастасия Федюнина: Проще назвать те регионы, где этого нет. Мы с февраля 2018 года очень плотно работаем по Краснодарскому краю. Вчера нам пришел ответ по нашей жалобе от августа 2018 года. В Краснодаре отловили почти три тысячи агрессивных собак (непонятно только, каким образом они проверяли их агрессивность) и убили на месте. Исполнитель по заказу администрации получил почти пять миллионов рублей. Это у них такая схема. Причем ловят собак при помощи препарата, который разрешен только в нашей стране - это курареподобный препарат. Животное обездвиживают, парализуются все органы и мышцы. Собака не может двигаться, но находится в сознании и все чувствует. Происходит отек легких, животное не может вздохнуть, испытывает ужасную боль и страх, а потом умирает. Это может длиться пять-десять минут из-за неправильно рассчитанной дозы. Пуля в голову намного гуманнее, чем этот препарат. И все подрядные организации, которые работают по контракту, используют эти препараты: они дешевые, им это выгодно.
Марьяна Торочешникова: Что-то должно измениться с принятием закона об ответственном обращении с животными? Могут зоозащитники требовать хотя бы запретить оборот этого страшного вещества?
Анастасия Федюнина: Мы будем писать письма, требовать, чтобы его запретили.
На этой неделе правозащитники сообщили о новых случаях рабского труда женщин в мордовской колонии № 14. Именно из-за использования рабского труда против руководства этой колонии в конце прошлого года было возбуждено уголовное дело, причем большую часть доказательств собрали и передали в Следственный комитет проверяющие из Федеральной службы исполнения наказаний. И вот новые свидетельства нарушения прав женщин-заключенных в 14-й колонии.
О ситуации рассказывает адвокат правозащитной организации "Зона права" Светлана Сидоркина.
Заключенные работают сверхурочно, практически в третью смену – до часа ночи
Светлана Сидоркина: В "Зону права" обратились трое осужденных из ИК № 14 Республики Мордовия, начальник которой в декабре 2018 года привлечен к уголовной ответственности. Одна из заключенных по фамилии Ушанова отбывает наказание в ИК-14. В ее интересах обратилась мама, которая в своем заявлении написала о том, что там выполняют работу сверхурочно, заработная плата за неисполнение норм выработки низкая, и сейчас заключенные могут быть помещены в ШИЗО и наказаны физически. В случае, если они не выполняют норму, то их лишают поощрений и, соответственно, возможности условно-досрочного освобождения. Кроме Ушановой, обратились еще двое заключенных, которые уже отбыли наказание. Одна из них, Алексеева, говорит о тех же обстоятельствах. Другая, Федорова, к которой я в 2017 году выезжала в колонию, лично говорила мне о том же. Это продолжается еще со времен, когда в этой же колонии отбывала наказание Надежда Толоконникова, одна из участниц группы Pussy Riot: она говорила об этом еще в 2013-2014 годах, и получается, что с тех пор ничего не изменилось.
Марьяна Торочешникова: Сколько часов работают заключенные?
Светлана Сидоркина: Они работают сверхурочно, практически в третью смену – до часа ночи. Скорее всего, сверхурочная работа документально не фиксируется.
Марьяна Торочешникова: А почему нынешние руководители этой колонии не боятся? Разве они не видели, что произошло с их предшественниками?
Светлана Сидоркина: Это общепринятая во многих колониях практика, которая тщательно вуалируется путем документооборота. Летом прошлого года у меня был судебный процесс в интересах Марии Алехиной, тоже участницы Pussy Riot, которая отбывала наказание в ИК № 2 Нижегородской области. Она тоже говорила в интервью интернет-изданию "Собеседник", что заключенные в этой колонии работают сверхурочно, что зарплата низкая. И по результатам этого интервью Алехина была признана одним из соответчиков в рамках гражданского дела...
Марьяна Торочешникова: …о защите чести и достоинства.
Светлана Сидоркина: Колония предъявила ей иск. Ответчиком признали "Собеседник". В суде выступали заключенные, давали показания, подтверждая, что там действительно рабский труд, сверхурочная работа и очень низкая зарплата. Тем не менее, суд вынес решение о том, что мы как ответчики по делу не доказали обстоятельства рабского труда в колонии. И были удовлетворены требования колонии признать необоснованными доводы, изложенные в интернет-издании "Собеседник", и опубликовать опровержение.
Таисия Осипова отбывала наказание в женской колонии в Тверской области и тоже говорила, что работы сверхурочные, зарплата низкая, что они боятся лишения поощрений и возможности получения УДО.
Марьяна Торочешникова: А в Федеральной службе исполнения наказаний утверждают, что заключенные в колониях зарабатывают даже больше, чем некоторые россияне на свободе. Анастасия Тищенко выясняла, можно ли разбогатеть, работая в колонии.
А какие зарплаты в колониях? Реально ли человеку, которого, например, осудили и назначили многомиллионный штраф или обязали выплачивать компенсацию семье убитого, выплатить эти деньги из тех средств, которые он зарабатывает в колонии?
Светлана Сидоркина: Я считаю, что нет. Согласно документообороту, который есть в колониях, заработная плата начисляется, исходя из минимального размера оплаты труда. Причем из этой суммы вычитается все: расходы на одежду и питание, расходы, связанные с какими-то платежами, выплаты по алиментам, по исполнительным листам. Причем, как мне объясняли женщины-заключенные, размер зарплаты зависит еще и от того, какой заказ приходит: иногда заказы бывают невыгодными, за ту же работу получается меньшая сумма денег и не вырабатывается установленная норма. Для того, чтобы получить даже минимальный размер оплаты труда, нужно выполнить норму выработки, рассчитанную на конкретную бригаду, а на каждую бригаду устанавливается конкретный месячный план.
Марьяна Торочешникова: А кто устанавливает эти планы?
Светлана Сидоркина: Администрация колонии устанавливает их негласно. В документах это не отражено, но фактически каждый бригадир, который руководит бригадой на производстве, знает, что если его бригада не выполняет норму выработки, то, соответственно, минимальный размер оплаты труда и премия за сверхплановую выработку не будут получены. Поэтому бригадиры стараются настраивать бригаду таким образом, чтобы она выполняла норму выработки и имела возможность получить не только минимальный размер оплаты труда, но и какую-то премию.
Марьяна Торочешникова: А реально ли достичь этой нормы выработки, если работать по восемь часов, как положено по Трудовому кодексу РФ?
Светлана Сидоркина: Девочки-заключенные из ИК-14, которые обратились в "Зону права", говорят, что устанавливается нереальная норма выработки. Ее невозможно выполнить, даже работая в трехсменном режиме.
Марьяна Торочешникова: А какую работу они выполняли?
Светлана Сидоркина: Они шили форму для сотрудников колонии и для полицейских.
Марьяна Торочешникова: То есть заказ делала какая-то государственная компания?
У мордовских колоний есть одна особенность: клановость складывалась там десятилетиями
Светлана Сидоркина: Да. Все швейное производство, организованное в колониях, выполняет работы на условиях госконтракта, госзакупок, по условиям выигранного тендера на выполнение этих работ. Организации, которые заказывают работу заключенным в колониях, получают определенную надбавку, наценку, и перепродают все это с большей выгодой. А отследить получаемую выгоду достаточно сложно. Журналист интернет-издания "Собеседник" Сергей Ежов пытался это высчитать, и там получалась очень приличная сумма. Наверняка при выполнении этих работ выигрывает и ФСИН, получая определенную сумму за выполнение условий контракта.
Марьяна Торочешникова: И начальник конкретной колонии.
Светлана Сидоркина: Скорее всего, да. Но об этом мы можем только догадываться, ведь это можно документально подтвердить только путем проведения бухгалтерской экспертизы.
Марьяна Торочешникова: В мордовской колонии № 14, насколько известно со слов господина Максименко, одного из руководителей Федеральной службы исполнения наказаний, сотрудники начали сжигать какие-то доказательства, бумаги, бухгалтерские книги на глазах московских проверяющих.
Светлана Сидоркина: Я этого не исключаю. У мордовских колоний есть одна особенность: клановость складывалась там десятилетиями. Они пришли из ГУЛАГа. Там все сотрудники в трех поколениях работали в колониях: отцы, деды, а сейчас внуки тех, кто работал в этих колониях еще после октябрьской революции 17-го года, со времен, когда начались репрессии. Там из поколения в поколение все являются родственниками, знакомыми. И руководство УФСИН по Республике Мордовия находится не в городе Саранске, а на месте расположения мордовских колоний. Там все настолько близко расположено и связано, что отследить происходящее очень сложно.
Марьяна Торочешникова: Даже московским проверяющим, наверное, страшно ворошить это осиное гнездо.
Светлана Сидоркина: Федорова говорила мне, что в период, когда она отбывала наказания в ИК-14, был специальный отряд, куда провинившихся заключенных отправляли для "исправления". Их там морально, психологически и физически подавляли. Она была свидетелем смерти одной из заключенных, в результате чего оказалась в опале. И в течение длительного времени ей не давали условно-досрочного освобождения, она подвергалась всяческим унижениям со стороны Куприянова...
Марьяна Торочешникова: Это бывший начальник, который сейчас под следствием.
Светлана Сидоркина: Она писала очень много жалоб по этому поводу, но никаких результатов не было. Доходило даже до того, что Федоровой не оказывали медицинскую помощь. Она была вынуждена даже вскрывать вены. Выезжали проверяющие из прокуратуры, но это тоже все родственники, рука руку моет, и никакого движения не было. Конечно, я удивлена, что при всем этом начальника ИК-14 привлекли к уголовной ответственности.
Марьяна Торочешникова: В таких случаях чаще всего говорят, что либо он перешел кому-то дорогу, либо захотелось назначить на его место кого-то "своего", а может быть, он перестал делиться с начальством.
Светлана Сидоркина: Можно строить различные догадки, но у меня нет сомнений, что он обоснованно привлечен к уголовной ответственности.
Марьяна Торочешникова: А что вы намерены делать с новыми сообщениями о рабском труде?
Светлана Сидоркина: Жалобы поступили в правозащитную организацию "Зона права", она на них отреагировала и в свою очередь обратилась с жалобами и сообщениями об этих обстоятельствах председателю Следственного комитета России Бастрыкину. И я рассчитываю на то, что Следственный комитет с учетом привлечения к уголовной ответственности начальника ИК-14 Куприянова ухватится за эту информацию, и все-таки будет проведена надлежащая проверка, будут приняты меры реагирования в соответствии с законодательством. Может быть, наконец-то встряхнут Республику Мордовия и ИК-14 по итогам всех тех обстоятельств, о которых пишут заключенные.
