Калининградца, страдающего аутизмом, обвиняют в разжигании в соцсети ненависти к женщинам. По версии следствия, четыре года назад он разместил на своей странице посты, унижающие честь и достоинство женщин. Сам обвиняемый этого не помнит. Его мать, Инга Смирнова, разместила петицию в интернете в поддержку сына, под петицией подписались свыше 135 тысяч человек.

Люди в черном

27-летний Артур Смирнов живет в Багратионовске Калининградской области. Его обвиняют по ч.1 ст.282 УК РФ ("Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства"). Сначала речь шла о размещении нескольких фото с унижающим женщин текстом, сейчас ему вменяется размещение лишь одного такого изображения. Но и его оказалось достаточно для возбуждения уголовного дела. 20 августа Артуру предъявили обвинение, рассказывает его мать Инга Смирнова.

По ее словам, после перенесенного стресса Артур, страдающий аутизмом, впал в депрессию и вынужден принимать антидепрессанты и нейролептики. Сегодня Инга оберегает взрослого сына от внимания прессы и посторонних.

Впервые сотрудники ФСБ пришли к Смирновым 29 декабря 2016 года.

– Ко мне на работу пришли люди в черном, сотрудники ФСБ, как я смогла прочитать на их форме. Отвезли меня домой. И дома изъяли всю технику – компьютер, планшет, ноутбук, телефон. Перед этим они показали мне решение нашего Багратионовского суда, из которого я узнала, что речь идет о какой-то страничке "ВКонтакте" и размещении там каких-то материалов. В постановлении суда фигурировало имя моего сына. Он был дома на тот момент. Они очень жестко с ним поговорили, в приказном порядке сказали явиться в Следственный комитет и во всем сознаться, – рассказывает Инга.

Первый допрос в Гурьевском межрайонном следственном отделе СК длился три часа. Однако Артур отказался признавать свою вину. Матери он позже признался, что не помнит, ставил ли лайки и делал ли репосты из подозрительных пабликов в 2014 году. Экспертиза компьютерной техники, насколько известно Инге, не дала нужных следствию результатов – экспертам не удалось доказать, что оскорбляющий женщин контент отправлялся именно с компьютера Артура.

За два года следствие провело большое число экспертиз, в том числе автороведческую и лингвистическую. По данным следствия, Артур Смирнов распространял "графические изображения, направленные по своему содержанию на возбуждение ненависти и вражды по признаку пола". Как говорится в постановлении следователя Гурьевского межрайонного следственного отдела СУ СК России по Калининградской области, графическое изображение с текстом содержит лингвистические и психологические признаки возбуждения ненависти (вражды), а также унижения достоинства группы лиц, выделенных по признаку пола.

– Следствие говорит о том, что был паблик "Ненависть к женщине", изначально на него было подписано двадцать человек, потом осталось несколько человек. Этот паблик включал в себя скопированные в разных местах интернета цитаты, высказывания, афоризмы известных людей, писателей, и просто без подписи, приличные и неприличные, о том, какие плохие женщины. Из всего этого паблика пять или шесть текстов попали в зону внимания, потому что имели ненормативную лексику в адрес женщин, – говорит Инга Смирнова.

По ее словам, с материалами дела Артура до сих пор не ознакомили.

– Единственное, что мы получаем, это какие-то намеки, двусмысленные фразы. На последнем допросе следователь очень грубо и бесцеремонно с нами разговаривал. И заявил нам, что до 31 августа он закончит это дело и получит признание вины от Артура, что тот экстремист, – рассказала Инга.

"Невероятно жестокое испытание для аутиста"

Два года назад, когда началось уголовное преследование, Артур из-за перенесенного стресса почувствовал себя хуже. Далее последовала психиатрическая экспертиза: парня на месяц поместили в психдиспансер в Калининграде.

– С ним каждый день говорили, беседовали, допрашивали. И все вопросы касались именно этого дела, – рассказывает Смирнова. – Все это время его ограничивали в лечении, так как цель экспертизы – не лечение, а сама экспертиза. До этого мой сын принимал нейролептики и антидепрессанты, которые должен был получать длительное время. Отмена таких препаратов должна быть постепенной, иначе они не только не принесут пользу, но будет даже вред. В условиях экспертизы лечение было невозможно, что вызвало резкое ухудшение состояния Артура. И в таком очень тяжелом состоянии он находился месяц. Я считаю, что это пыточные условия, невероятно жестокое испытание для аутиста.

К окончанию экспертизы состояние Артура настолько ухудшилось, что Инга просто побоялась забирать его домой.

– По его запискам, потом по звонкам, когда разрешили звонить, я понимала, что ему совсем плохо, и если я заберу, то может случиться непоправимое, он может что-то с собой сделать, покончить с собой. Он был в жестком депрессивном состоянии. И я была инициатором того, чтобы его оставили на две недели и как-то привели в чувство, – вспоминает Инга.

Экспертиза показала, что у Артура аутизм – синдром Аспергера (синдром Аспергера – одна из форм аутизма, пожизненная дисфункция, которая сказывается на том, как человек воспринимает мир, обрабатывает информацию и относится к другим людям. Синдром Аспергера является в основном "скрытой дисфункцией", по внешнему виду нельзя определить наличие у кого-либо этого заболевания. Люди с таким расстройством испытывают трудности в социальной коммуникации, социальном взаимодействии и социальном воображении. – РС). Раньше официально этот диагноз Артуру не ставили. Однако он с детства страдал заболеванием, связанным с нарушениями работы центральной нервной системы (органическое поражение ЦНС), и до 18 лет имел инвалидность.

– На фоне этого очень странно, что проведенная психиатрическая экспертиза показала, что Артур никогда не страдал никаким психическим заболеванием, что расстройство аутического спектра считается "отсутствием болезни", – говорит Смирнова. – В таком случае, отчего бы аутистам не служить в армии, например? Но вот здесь все сразу понимают, что ни в армии, ни в полиции аутисты служить не могут. Потому что это люди с ограниченными возможностями здоровья. Экспертиза показала, что у него хорошая память, хорошее логическое мышление, хороший интеллект и он может принимать участие в следственных действиях.

На данный момент инвалидности у Артура нет – в 18 лет он сказал, что хочет попробовать жить без нее. К тому моменту он прошел несколько курсов лечения с хорошей динамикой, и Инга с сыном согласилась. Продлевать инвалидность не стали, тем более что он хотел стать студентом.

"У нас так полстраны можно привлечь"

После школы Артур изучал программирование в калининградском техническом колледже, а по его окончании поступил на факультет прикладной математики Балтийского федерального университета им. Канта. Учился успешно. Однако после того, как об истории с постами стало известно в БФУ, Артуру устроили обструкцию, говорит его мать.

– В январе 2017 года была сессия, и по приказу завкафедрой у него никто не принял экзамены и зачеты. Кто-то просто не ставил зачет или ставил "двойки", кто-то просто не принимал, хотя мой сын был хорошо подготовлен. Сделали так, что он был отчислен за неуспеваемость. Я уверена, что это связано именно с этой историей. Об этом ему говорили и некоторые преподаватели, которые с сочувствием относились к моему сыну, – рассказывает Инга.

Год назад Артуру с большим трудом удалось восстановиться в БФУ.

– Говорили, что и мест нет, и на платное надо. Завкафедрой наотрез отказывался, чтобы Артур учился. Все-таки он восстановился, но обструкция продолжилась. Завкафедрой просто выгонял моего сына из аудитории, а когда Артур не уходил, то тот уходил сам, заявлял, что у него к Артуру личные счеты. Артур обращался устно и письменно в администрацию института и университета, но проблема не решалась. Поэтому из вуза пришлось уйти, – говорит Смирнова.

Под петицией Инги Смирновой на сайте Change.org подписались уже свыше 135 тысяч человек.

Петиция была направлена прокурору Калининградской области. Сейчас Артур Смирнов находится под подпиской о невыезде. По уголовному делу ему грозит штраф в размере от 300 тысяч рублей либо лишение свободы от 2 до 5 лет.

– Он очень сильно переживает. Конечно, мы говорим об этом. Я запретила ему читать прессу, соцсети, стараюсь оградить его от ненужной информации. Он очень ранимый, я его потом не вылечу, я не хочу, чтобы он стал у меня инвалидом. После всего этого у него появилось огромное количество навязчивых движений, которые ему стали мешать жить. Он впал в жуткую депрессию и сейчас каждый месяц в больнице, – рассказывает Смирнова.

Она уверена: под статью, которую вменяют ее сыну, можно подвести кого угодно.

– Это нездоровая ситуация, у нас так полстраны можно привлечь – кто-то где-то картинку поставил, комментарий написал, – говорит Инга.

По словам женщины, сегодня инвалиды в России не могут чувствовать себя в безопасности.

– Я боюсь за сына. В России подростки убили инвалида, потому что приняли его за наркомана. Я не хочу, чтобы мой сын однажды ушел в магазин и не вернулся. Просто потому, что какие-то дикие люди его окружили бы толпой и убили. Если он попадет в колонию, это может иметь для него фатальные последствия. Для аутичного человека это смерти подобно. Я петицию запустила от безвыходности, иначе моего сына просто морально уничтожат, – уверена Инга Смирнова.

Опасения матери не напрасны: в 2017 году, по данным судебного департамента Верховного суда РФ, по 282-й статье УК РФ в России осудили 406 человек, а количество экстремистских дел по сравнению с 2011 годом выросло в четыре раза. И наказания, по данным информационно-аналитического центра "Сова", стали строже. Абсолютное большинство – 96 процентов – дел об экстремизме касались постов в сети. Почти всех фигурантов судили за репосты, и лишь шестерых осудили за собственные публикации.