Президент России Владимир Путин 8 мая представил Думе кандидатуру премьер-министра: все того же Дмитрия Медведева. Дмитрий Медведев вкрадчивым голосом пообещал России, несмотря на "стальные грозы", настоящий прорыв в будущее, который "может совершить только сплоченная нация", обещал улучшение жизни и... повышение пенсионного возраста. Госдума дала согласие на назначение Медведева: проголосовали за 374 депутата, против – 56, представители КПРФ и "Справедливой России".
Зачем Владимиру Путину правительство, которое много обещает и от которого ничего хорошего эксперты не ждут? Кто заплатит за прорыв? Будут ли непопулярные реформы? Обсуждают оппозиционный политик Владимир Милов, депутаты Госдумы РФ Андрей Свинцов (ЛДПР) и Олег Шеин ("Справедливая Россия"), политолог Михаил Тульский.
Ведет передачу Михаил Соколов.
Михаил Соколов: Президент России Владимир Путин 8 мая сам представил Думе кандидатуру премьер-министра – все того же Дмитрия Медведева. А Дмитрий Медведев пообещал России настоящий прорыв в будущее.
Михаил Соколов: Госдума дала согласие на назначение Медведева. Проголосовали за – 374 депутата, против – 56, это представители Компартии и "Справедливой России". Владимир Путин подписал указ о назначении Дмитрия Медведева председателем правительства Российской Федерации. Чего ждать России от нового правительства и нового старого премьера, сегодня обсудят наши гости. Зачем действительно Владимиру Путину правительство во главе с Дмитрием Медведевым, который по опросам, по крайней мере мы видели в последнее время, Левада-центра например, явно теряет популярность?
Владимир Милов: Я много раз в этой студии говорил, вопреки всяким телеграм-каналам анонимным, что Медведев явно останется премьером. Потому что это прежде всего не экономический, а конституционный пост, то есть по сути вице-президент. Дело в том, что он автоматически занимает пост президента, если с президентом что-то случается. Конечно, Путин сейчас крайне осторожно относится ко всяким разным перспективам заговоров и так далее. Он не хочет давать такую почву, он хочет держать на этой позиции человека суперлояльного. Никого нет во власти, кто прошел такой тест на лояльность в свое время, как Медведев, который грел ему кресло четыре года, было очевидно, что он ему оставит. Композиции кабинета, верхушку Медведев представил, его личная роль, видимо, будет очень сильно уменьшаться, по сути скрытым премьером становится глава Минфина Силуанов, который и министерство сохраняет, и получает суперполномочия, он единственный первый вице-премьер.
Михаил Соколов: Какие возможности у Силуанова?
Владимир Милов: У него возможности будут и сверху, и снизу. Первый вице-премьер в принципе может давать поручения всем. А снизу Минфин все-таки мощнейшее министерство, которое готовит наиболее политически тяжеловесные предложения, оно вносит бюджет в Госдуму. Другие ведомства не могут вставить свое слово, когда это все принимается. Сказали – вам добавим, вам урежем, и сидите тихо, потому что у нас политический процесс с Думой. То есть раньше другие старались Минфин сдерживать в его аппетитах.
Михаил Соколов: Минэкономики было еще.
Владимир Милов: Не только. Минэкономики, отраслевые ведомства. С 2011 года у нас не было такой ситуации, когда министр финансов был вице-премьером одновременно. А сейчас он еще получает суперполномочия над всеми, считайте, это будет скрытый командир, а роль Медведева именно экономическая сильно отойдет на второй план.
Михаил Соколов: Андрей, как я видел и слышал, Владимир Жириновский призвал голосовать за премьер-министра Медведева. То есть ЛДПР – это в каком-то смысле тоже "партия власти". Объясните нам причины вашего решения.
Андрей Свинцов: Мы видели ту колоссальную поддержку президента на выборах. Конечно, у нас есть свой кандидат в президенты, мы будем выставлять и через 6 лет своего кандидата, надеемся в ближайший цикл победить. Действительно та поддержка, которая была оказана нашим населением президенту, говорит о том, что общество хочет консолидации. Сегодня как раз нужно отойти от политических личностных интересов, нужно действительно то, о чем сказал президент, максимально быстро, максимально собранно, всем вместе, консолидировано строить свою страну, свою экономику. По этой причине мы решили поддержать назначение Медведева на должность премьер-министра, потому что это кандидатура президента в первую очередь, и он несет ответственность за будущий курс правительства, о чем он, собственно, и сказал, что полтора года последние, которые правительство тесно работало с президентом и с его командой, администрацией президента, они проработали. И в ближайшие два-три месяца предложат стране и нам, депутатам, четкий и последовательный план, состоящий из 12 программ, по развитию всех отраслей экономики – это и здравоохранение, и медицина, и образование. Мы готовы поверить, мы готовы участвовать. Фракция ЛДПР предложила Медведеву ряд своих кандидатур в правительство. Мы не отказываемся, не стесняемся и не боимся брать на себя часть ответственности за будущие реформы и за будущие результаты. Поэтому мы рассчитываем войти в правительство и действительно стать второй правительственной партией. Это как раз будет более здоровая демократия, такая же, как в Соединенных Штатах, во многих странах Европы, когда в Европе создают коалиционное правительство – это абсолютно нормально, две-три партии входят в правительство, работают, показывают результаты и по этим результатам потом получают результаты на выборах. Мы не боимся, Россия дозрела, демократия дозрела до такого состояния, когда мы можем говорить о коалиционном правительстве. Мы, собственно, на это рассчитываем. Рассчитываем, что на ближайших выборах два-три губернатора у нас прибавится. Так что мы полны оптимизма, готовы работать.
Михаил Соколов: Конкретные посты вы можете назвать, на которые претендовала бы ЛДПР в правительстве, где у вас есть кандидаты?
Андрей Свинцов: Не так давно, как раз в период президентской кампании Владимир Вольфович предложил во всеуслышание наших кандидатов, там, по-моему, было около 57 человек, поэтому у нас есть предложения на все абсолютно посты, включая президента страны. И премьер-министр, и министр иностранных дел, Минфин. Если вы помните, мне был предложен пост министра связи. Поэтому у нас есть предложения по всем министрам, по всем вице-премьерам, и по премьеру, и естественно, по позиции президента у нас тоже есть свое предложение. Будем рассчитывать, что два-три поста министра у нас в этом правительстве будет.
Михаил Соколов: Ожидаются действительно какие-то решения, связанные с, может быть, повышением налогов, может быть, повышением пенсионного возраста. То есть партия ЛДПР Жириновского готова разделить с Путиным, Медведевым, правительством ответственность и за эти непопулярные меры?
Андрей Свинцов: Мы неоднократно предлагали повышение налогов, в частности, налогов на доходы физических лиц в отношении больших доходов более миллиона рублей. Мы с удовольствием будем это поддерживать, потому что мы эти законопроекты вносили в Государственную Думу. Поэтому есть вещи, которые мы действительно готовы поддержать. В отношении пенсионного возраста сегодня во время вопросов Дмитрию Анатольевичу наш депутат, председатель комитета Ярослав Нилов сказал, что позиция ЛДПР по повышению пенсионного возраста отрицательная, мы эти предложения поддерживать не будем. Но там, где мы солидарны с повесткой, я напомню, что огромное количество тех предложений, которые делала ЛДПР 15–20 лет назад, последние 10 лет правительство Дмитрия Медведева, правительство в то время премьер-министра Путина, они все эти вещи брали и не стеснялись реализовывать. Поэтому мы не стесняемся делиться хорошими идеями, пускай правительство может быть с нашим активным участием, наших министров будет реализовывать положительные вещи. Малоэтажное строительство, то, что Дмитрий Анатольевич проталкивал, мы выходили с такими проектами. Там огромное количество того положительного, позитивного, что мы неоднократно сами предлагали и в качестве законов, и просто предложений президенту и правительству. Если что-то будет реализовываться, то мы будем только рады.
Михаил Соколов: Владимир, у меня ощущение после этого ответа представителя ЛДПР, что никаких партий вообще в России нет, никакой политики нет, а есть просто группы влияния, которые пытаются прорваться к одному человеку в Кремле, который был на этом заседании, и попросить у него какое-нибудь хлебное место. Путин им отвечает, что "не исключает привлечения представителей других партий при формировании правительства и назначении глав субъектов федерации". То есть правильно проголосовали, значит получите какой-нибудь пост. Проголосуете еще раз правильно, еще что-нибудь получите, какое-нибудь здание, например. То есть все это какой-то такой монархическо-коррупционный режим?
Владимир Милов: Примерно так. Я единственное, с чем согласен с комментарием депутата от ЛДПР, что он сказал, что его партия не стесняется. Это действительно так. Они много лет как верная собачонка поддерживают и голосуют за все абсолютно антинародные инициативы правительства, за антинародные бюджеты, где режутся социальные расходы. С 2012 года не индексировали военнослужащим зарплату, при том что у нас огромные военные расходы, но из них расходы на оплату труда военных – это процентов 20 всего, а в основном это все идет на адские распилы бюджетов и откаты ВПК, на которые сам Путин жалуется в посланиям этим же депутатам или Федеральному собранию. Я не понимаю, о чем он говорил, что они работают, у них есть какая-то программа реформ. У нас технически почти что миллион россиян подпадает под критерий банкротства физлиц на сегодня, приближаются к порогу банкротства порядка 10 миллионов человек. У нас по официальной статистике Росстата динамика реальных пенсий в первом квартале минус 14% год к году. У нас индексация бюджетникам запланирована всего на 4%. При этом вы знаете, что мы находимся в худшем кризисе экономическом с момента распада СССР, выхода из него не видно.
Михаил Соколов: "Стальные грозовые" тучи, сказал Дмитрий Медведев.
Владимир Милов: Давайте зададимся вопросом, вот этот тандем из ЛДПР и "Единой России", действительно вы правильно говорите, это по сути одна партия на сегодня. Он находится у власти почти 20 лет, какие грозовые тучи?
Михаил Соколов: Грозовые тучи – это то, что две войны Россия ведет.
Владимир Милов: Мы ходили по пустыне и к этому разбитому корыту пришли? Ребята, надо отвечать за свои действия, за свои антинародные голосования. Какая программа реформ, о чем речь? Все ваши реформы состоят в том, что вы поддержали Голикову, на которой негде клейма ставить с ее коррупционными скандалами, фармстандартом и семейным бизнесом фармацевтическим с Христенко и всей семьей, ее назначили вице-премьером по социалке, понятно, что она будет там лоббировать. Как можно это поддерживать, я откровенно не пойму этих людей.
Михаил Соколов: Давайте пройдемся по персоналиям. Вы назвали Голикову – это действительно одно из ключевых назначений.
Владимир Милов: Скандальное назначение.
Михаил Соколов: Например, люди пишут, я вижу это в интернете про фамилию Мутко. Она уже такая не то, что анекдотическая – это символ какого-то непотопляемого чиновника. Что бы он ни делал, все как-то выходит не очень, но он получает новые и новые должности. У вас есть объяснение – почему?
Владимир Милов: Мутко, надо понимать, это, конечно, карикатурная фигура, он развалил все в спорте, поэтому все возмущены его назначением.
Михаил Соколов: Как развалил? При нем была создана система допинга, а потом попались.
Владимир Милов: Все-таки бюджет Минстрой, ЖКХ – это ключевое министерство, которое он будет курировать, он небольшой, в этом году 60 с чем-то миллиардов рублей. А вот Голикова – это другая история. Социалка – это все-таки консолидированный бюджет образования, здравоохранения, это больше 6 триллионов. Понятно, чем она там будет заниматься, с учетом шлейфа ее личных интересов и так далее.
Михаил Соколов: Люди говорят, что честный человек, в Счетной палате хорошо считала.
Владимир Милов: Это, кстати, очень "хорошо" характеризует нашу Счетную палату, аудиторы которой утверждаются этими же самыми депутатами и членами Совета федерации, что такого человека с таким коррупционным шлейфом они оформили на пост главного контрольного парламентского органа. И фракция ЛДПР, кстати, голосовала за это – это очень много говорит и об этой фракции, и о нашем так называемом парламенте.
Михаил Соколов: Давайте послушаем Михаила Тульского. Михаил, что вы скажете об этой обойме вице-премьеров, что изменилось? Появляется Голикова или приходит министр сельского хозяйства, он же губернатор Гордеев, Дмитрий Козак перемещается с одного курирования на другое. Какие-то люди, судя по всему, выпадают из тележки, как господин Шувалов или господин Дворкович, их больше не будет в числе вице-премьеров.
Михаил Тульский: В середине 2000-х в окружении Путина боролись два претендента на будущего преемника – это Сергей Иванов и его союзник Чемезов и Дмитрий Медведев, у которого тоже масса союзников. Если посмотреть, чем эта борьба кончилась сейчас, а она в последние годы тоже после того, как Иванов в 2008 году проиграл борьбу за преемника, потом в 2011 году он был назначен главой администрации президента, у Иванова забрезжила мечта снова стать будущим преемником, задвинуть Медведева обратно, потом эта мечта рассыпалась, но тем не менее, эта борьба продолжается. Понятно, что последние годы атаки на Медведева и его команду шли именно через Иванова и Чемезова. Мы знаем такой карманный канал Иванова "Царьград", который вещает из здания "Ростелекома", а "Ростелеком" возглавляет Сергей Иванов, телеканал "Царьград" много лет чуть ли не в ежедневном режиме мочит Медведева, правительство либералов и так далее.
Если посмотреть, чем завершилась эта борьба, то мы видим, что и влияние Чемезова – Иванова, и влияние Медведева немного ослабло, ослабло влияние двух конфликтующих сторон. Усилилось в некотором смысле влияние Кудрина. Потому что мы видим, что и первый вице-премьер Силуанов, и Голикову можно отнести к кудринцам. В то время как в предыдущем составе вице-премьеров у Кудрина не было своего человека, разве что некоторой близостью к Кудрину мог похвастать Хлопонин в том смысле, что он потанинец, а Потанин официальный спонсор Комитета гражданских инициатив Кудрина. То есть был максимум один человек и то под вопросом, а теперь у Кудрина два вице-премьера явно, в том числе и первый вице-премьер. То есть на фоне такой борьбы Иванова – Чемезова против Медведева стал усиливаться Кудрин.
Михаил Соколов: Я бы обратил сейчас внимание на выступление Дмитрия Медведева. Впрямую фамилия Кудрин здесь не звучала, но звучало нечто, что мы можем понять как прямой намек на Кудрина.
Михаил Соколов: Дмитрий Медведев назвал Совет по стратегическому развитию – это как раз контора, которая под Кудрина создана. Владимир, как вы считаете, усиливается ли влияние Алексея Кудрина и его грандиозных планов? Я, правда, не знаю, что такое "проектный офис", "матрица возможностей" и всякая такая мутота.
Владимир Милов: Я объясню как бывший чиновник, они много лет болтают про внедрение проектных механизмов. Проектные механизмы – это работа на результат, когда вы хотите в итоге что-то достичь. На самом деле вся система бюрократическая настроена не под результат, а под процесс, под захват каких-то территорий влияния, контроль денежных потоков, распил ресурсов. Там результат не имеет значения, а имеет значение только то, на каком участке трубы, грубо говоря, или бюджета сидит. Эта системы в принципе противоречащие друг другу. Поэтому если вы хотите проектное управление и работу на результат, то эту систему министерских междусобойчиков надо очень жестко ломать. Без этого слома, без слома всесилия этих клановых территорий и зон влияния бюрократических, пусть он сколько угодно болтает про проекты, это не заработает. Я категорически не согласен про Кудрина, его дико публично унизили сейчас. Потому что он претендовал, вбрасывалось огромное количество слухов, что он будет играть серьезную роль в новом кабинете. Силуанов давно, практически сразу, как в 2011 году Кудрина убрали и Силуанова назначили на его место, он сделал все, чтобы стать самостоятельным абсолютно игроком. Я считаю, что его первое вице-премьерство, фактически теневое премьерство – это результат этой работы.
Михаил Соколов: То есть правительство Медведева – Силуанова.
Владимир Милов: Силуанов продал себя Путину, условно говоря, как такой технократ без политических амбиций. Когда Кудрин был министром, была эта проблема, что да, он разбирается в финансах, как-то настроил какие-то инструменты, но при этом у него есть свое видение, у него есть какие-то свои политические идеи. И в общем он за это вылетел в итоге в сентябре 2011 года. Силуанов все понял прекрасно, и он сам такой, он классический технократ, он продал себя Путину как человек, который готов управлять финансами, но в политику не лезет. Путину это понравилось. Я думаю, это повышение связано с этим. Конечно, Силуанов обратно Кудрина не пустит. Политологи всегда упрощают, если кто-то с кем-то вместе работал, то это значит его человек, но в реальности они давно уже расстались, Силуанов сейчас претендует на очень мощную самостоятельную роль.
Михаил Соколов: У нас на связи депутат Государственной думы Олег Шеин, фракция "Справедливая Россия". Хотел вас спросить, ваша фракция, я так понимаю, кроме трех или четырех депутатов, голосовала против Медведева. Каковы были причины?
Олег Шеин: "Справедливая Россия" голосовала против назначения Дмитрия Медведева главой кабинета министров. Это связано с идеологическим выбором. Фактически правительство осуществляет дальнейший передел создаваемого социального продукта в интересах крупного частного бизнеса. Мы это видим и на примере уменьшения налоговой нагрузки на крупный капитал. Я напомню, что в соответствии с утвержденной правительством стратегии развития предполагается уменьшение налоговой нагрузки на четыре процентных пункта, с 32 до 28 – это означает, что не будет денег ни на медицину, ни на образование. Мы, кстати, уже наблюдаем это в режиме реального времени, когда сегодня Дмитрий Медведев анонсировал повышение пенсионного возраста. И я задал вопрос Дмитрию Медведеву: зачем вы это делаете? У нас в стране 30 миллионов человек работают в неофициальном сегменте экономики. Давайте через отсечение компаний, использующих неофициальный труд, от государственных подрядов, заказов, от налоговых льгот подтолкнем капитал к тому, чтобы он легализовал рабочие отношения, выведя работников из тени и увеличив перечисления в пенсионный фонд. На что не прозвучало внятного ответа. Поэтому идеологически наша дорога с этим кабинетом министров расходится, "Справедливая Россия" голосовала против этого правительства, как правительства обогащения крупного капитала и обеднения работников.
Михаил Соколов: Я, кстати, хочу процитировать Дмитрия Медведева по поводу пенсионного возраста.
Михаил Соколов: Вот такая расплывчатая формула. Владимир, что вы скажете, сама апелляция к 1930-м годам, к продолжительности жизни в 40 лет, выглядит сегодня, мягко говоря, дико. Могли бы к 1913 году еще апеллировать.
Владимир Милов: Здесь два аспекта в пенсионном возрасте. Первый аспект – это то, что государство не выполняет моральные свои обязательства перед гражданами. Потому что у нас была продолжительность жизни с Западной Европой примерно одинаковая в 1950–60-е годы прошлого века. Но потом на Западе она скакнула, и у них сейчас 80 лет и больше, а мы болтаемся, вы знаете где. Хотя она на бумаге растет, но на самом деле у нас достаточно высокая смертность еще в допенсионном возрасте и так далее.
Михаил Соколов: Я думаю, там еще манипуляции есть со статистикой.
Владимир Милов: Абсолютно. Потому что считается ожидаемая продолжительность жизни – это оценочная категория, конечно, там есть манипуляции. И у нас еще вот какая штука, что у нас ужасное здоровье населения из-за плохой медицины, из-за плохой экологии, из-за тяжелых условий жизни и так далее. Например, тот же независимый Институт социальной политики, Татьяна Малева, они делали оценки много лет, что если поднять пенсионный возраст, то от половины до двух третей тех, кто подпадает под повышение, просто оформят себе пенсии по инвалидности, потому что у них хронические заболевания, даже бухгалтерски это не сработает. То есть государство сначала должно улучшить наши условия жизни, состояние здоровья, повысить действительно не бумажную, а реальную продолжительность, потом, пожалуйста, обсуждайте в демократической России и свободной гласно повышение пенсионного возраста. И второе: на наполнение пенсионного фонда есть другие источники. У нас государственные компании, которые захватили всю экономику, ни хрена не платят дивидендов, грубо говоря. Я на днях сравнил, например, что ЛУКОЙЛ платит своим акционерам дивиденды на баррель добычи более, чем в 4 раза выше, чем "Роснефть". "Газпром" тоже не платит дивиденды. Все это аккумулируется в сечинском "Роснефтегазе" и в бюджет не идет. Вот где источник пополнить пенсионный фонд. Конечно, надо снижать налоги на фонд оплаты труда, мы в десятке худших стран мира по уровню налогообложения фонда оплаты труда, из-за этого вся экономика в тени, о чем правильно здесь говорил Олег Шеин. Решение в том, что взять деньги в пенсионный фонд, как в Норвегии делают, у крупных нефтегазовых прежде всего корпораций и снять эту нагрузку с обычных работодателей. Вы знаете, сколько "Газпром" и "Роснефть" платят налогов во внебюджетные социальные фонды, крупнейший налог в России – 3%. 97% платим все мы, наши работодатели. Где деньги? У Сечина, у Миллера. Вот там пилится на огромные потоки и так далее. Конечно, налог на фонд оплаты труда надо снижать. Конечно, то, что дивиденды с этих госкомпаний, если возьмут, это разгрузит вопросы о повышении пенсионного возраста и выведет экономику из тени. Но Медведев не будет это делать, он явно дал понять, что его выбор – это повышать пенсионный возраст.
Михаил Соколов: Получается, что Миллер и Сечин – это фигуры важнее, и Шредер, кстати, который стоял на инаугурации рядом с Путиным, это фигуры важнее, чем все эти многие вице-премьеры, какой-нибудь Гордеев, или Мутко, или Козак.
Владимир Милов: Конечно, у них гораздо больше бюджетных направлений. Они по 5-6 триллионов – это их выручка, денежный поток. Ни одному министерству реально такое не снилось. Действительно Россией заправляют крупные корпорации. В этом смысле я с Шеиным согласен, хотя они не частные, большинство крупных корпораций, посмотрите список РБК-500, они подавляющее большинство все государственные.
Михаил Соколов: Олег Васильевич, вы как на это среагируете, что делать с пенсионным возрастом? Ведь повысят же, даже Лукашенко повысил, между прочим. Может быть, какая-то должна быть позитивная альтернатива, как тот же Владимир Милов сейчас формулирует. У вас она есть или нет?
Олег Шеин: Давайте мы начнем с того, что на самом деле на текущий момент никакой существенной демографической нагрузки в стране нет. Когда мы говорим о демографической нагрузке, мы должны учитывать отношения между неработающими и работающими. Но неработающие – это не только пенсионеры, это еще и дети и подростки. Учитывая, что количество людей в возрасте возрастает, но при этом количество детей и подростков уменьшается, на самом деле демографическая нагрузка сегодня в стране ниже, чем она была в Советском Союзе. Скажем, в 1970 году на тысячу работников приходилось 780 несовершеннолетних и пенсионеров, в 1990 году 750, а сейчас 720. Это первое, о чем мы должны говорить – демографическая нагрузка ниже.
Второе: повторю цифры, которые я уже говорил, – 30 миллионов российских работников, это далеко не малый бизнес, это работники, которые трудятся и в строительстве, и в сельхозкорпорациях достаточно крупных и так далее, работники, которые заняты неофициально. Неофициальный фонд оплаты труда десять триллионов рублей. Легко посчитать, что потери пенсионного фонда составляют 2,5 триллиона рублей ежегодно. Что я предлагаю, лично я, я внес законопроект очень простого характера. У нас ведь капиталы имеют колоссальные налоговые преференции в Российской Федерации. Если бы не было у бизнеса налоговых льгот, доходы федерального бюджета были бы 25 триллионов рублей. Но у бизнеса есть налоговые льготы, поэтому доходы в федеральный бюджет не 25, а 15. То есть 40% всех федеральных денег отдается в качестве налоговых льгот. У меня очень простой законопроект: если компания привлекает неофициальный труд, это установлено Росинспекцией, судом, в этом случае эта компания лишается на год права иметь любые налоговые льготы. Она лишается права участвовать в государственных подрядах, государственных заказах. Легализация труда – это первый способ пополнения пенсионного фонда.
Владимир говорил, что якобы у нас большая налоговая нагрузка на фонд заработной платы – это не так. На самом деле страховые взносы во Франции, в Италии выше, чем в России, от 33 до 35%. Вопрос заключается не только в этом, вопрос в том, что у нас значительная часть нашего бюджета просто раздается капиталу в качестве налоговых льгот. Сам фонд оплаты труда в России ниже. Пример небольшой: если доля заработной платы к ВВП в странах первого мира порядка 50%, в России порядка 30%. Вот в чем причина заключается основная дефицита пенсионного фонда – заниженная заработная плата работников в стране.
Михаил Соколов: Я думаю, это сложная дискуссия, когда будет конкретный законопроект, мы на эту тему обязательно еще подискутируем. Владимир, вы можете, например, объяснить такую вещь, за что вылетели люди из этой тележки? Есть Шувалов, есть Приходько, глава аппарата бывший. Есть такая версия, что их всех сместил Алексей Навальный, ваш политический партнер.
Владимир Милов: Конечно, расследования Навального им репутации не добавили – это действительно довольно очевидно. То есть они создали вокруг этих людей такой шлейф, что, конечно, когда у вас есть такая общая папочка, вы выбираете человека, такого управленца-технократа без особых проблем, вот этого мужика, который где-то с рыбками на яхте плавает, вы, наверное, выберете кого-то почище немножко. Я думаю, что эти расследования внесли, безусловно, свой вклад. Дело в том, что это постоянная ротация, я много об этом писал. Вице-премьеры бесполезные люди.
Михаил Соколов: Как бесполезные? Вот Рогозин ездит на космодром и запускает спутник.
Владимир Милов: Рогозин сынишек своих поустраивал, все развалил. То, что Путин жаловался, это цитата из его послания Федеральному собранию 2015 года, где он говорил, что аж в 11 раз против первоначального плана завышают расценки предприятия ВПК на оборонную продукцию. Знаменитая его цитата, я ее часто привожу. В Роскосмосе вы знаете, как у нас дело обстоит. Поэтому Шувалов, чем конкретно бездельник Шувалов занимается в правительстве, можете объяснить?
Михаил Соколов: Он курировал что-то.
Владимир Милов: Где результаты этого его курирования?
Михаил Соколов: Может быть, сейчас новое правительство эти результаты реализует.
Владимир Милов: Я когда предположил, что этих вице всех оттуда подчистят, я это делал бы из одного, что они бесполезные люди. Если нужны какие-то результаты, кто точно не дает, вот этого козла можно доить много раз, но от вице-премьеров там толку не будет. Это мертвая конструкция. Мы с вами вкратце обсудили, надо действительно переходить на управление, ориентированное на результат, вместо этого бюрократического передела сфер влияния, который сложился еще со времен Совета министров СССР. То есть у нас вся та же система работает.
Михаил Соколов: То есть Кудрин прав?
Владимир Милов: В этом смысле прав. Хотя решения, которые предлагает и Кудрин, и Греф, такого типа люди – это создать какой-то суперцентр или суперминистерство по управлению всеми министерствами. Это ерунда, здесь нужно просто перестроить систему на абсолютно другую матрицу. Если не достиг результата через несколько лет, то все, мы тебя меняем на кого-то другого. Только результат должен быть критерием успешности.
Михаил Соколов: Олег Васильевич, а вы как считаете, действительно ряд людей не вошли в правительство – Рогозин, Шувалов, Дворкович, Приходько. Почему, у вас есть объяснение? Вам на встрече объяснил премьер-министр нынешний, почему он не взял этих людей или почему он взял других людей?
Олег Шеин: Я не большой специалист в сфере прикладной конспирологии, честно, для меня гораздо интереснее действительно какие-то более предметные вещи, касающиеся законодательства, чем персоналий. Я соглашусь, что сама по себе группа вице-премьеров, она может быть не даст, за вычетом, безусловно, назначения Силуанова, ясности в реальной предметной работе правительства. Следующим этапом, когда мы увидим предложения по министрам, мы сумеем, наверное, лучше оценить состав кабинета. Но вопрос даже не в этом, вопрос в том, что если не меняется сам концептуальный подход стратегический, подход очень простой – раздать деньги крупному капиталу и посадить всю остальную страну на голодный паек, то кто бы ни находился в правительстве, он не сумеет решить задачи, которые перед ним поставлены. Потому что задача в первую очередь – это современное общество, образованное общество, здоровое общество. Если нет денег на образование и медицину, откуда оно будет здоровым, образованным, успешным и как оно может развивать страну?
Михаил Соколов: Если нет денег на образование и медицину, с другой стороны есть деньги на войну в Украине, на войну в Сирии все больше и больше, там гибнут люди. Ваша партия, насколько я понимаю, это все поддерживает. Нет ли здесь такого политического двуличия? Вы жалуетесь на то, что система плоха, в то же время не выступаете против очевидных системных пороков этого режима Владимира Путина, Медведев там исполнитель, Силуанов тоже будет деньги давать на войну, на военно-промышленный комплекс, а не на образование, здравоохранение и так далее.
Олег Шеин: Даже если в России обнулить военный бюджет, это не позволит выйти на те параметры, которые необходимы. Я конкретно по цифрам. Мы с вами хорошо знаем, есть такое понятие – доля расходов на те или иные задачи к валовому социальному продукту, к ВВП. Для того чтобы, к примеру, у нас образование было на должном уровне, требуются расходы порядка 6% плюс один процентный пункт на высшее образование. Чтобы медицина у нас была на уровне, при котором у нас люди не будут уходить из жизни досрочно, социальная экономика теряет ежегодно 15 триллионов рублей из-за преждевременной смертности работников, требуются расходы на здравоохранение на уровне порядка 7-7,5% ВПП и так далее. Это означает в прикладном формате, что на образование нужно плюс порядка трех триллионов рублей, на здравоохранение плюс порядка 3,5 триллионов рублей. Даже если мы полностью обнулим все расходы на оборону и на спецслужбы, этих денег не хватит. Это значит только одно – искать надо среди налогообложения крупного капитала, пресекая и офшорные зоны, включая госкорпорации, кстати говоря, пресекая все бесконечные налоговые льготы, которые пачками раздаются сейчас в парламенте. Вот в этом корень всего, в этом стратегия. Если она не будет достигаться, это означает, что не будет результатов.
Михаил Соколов: Дмитрий Медведев, когда выступал сегодня в Государственной Думе, он довольно широковещательные давал обещания, я так понимаю, основанные на путинских новых майских указах. Предыдущие майские указы провалились, всякие манипуляции были сделаны, чтобы объявить об их выполнении, теперь есть новые майские указы. Вот выступление Медведева.
Михаил Соколов: Владимир, что вы скажете, возможно ли выполнение новых майских указов и всех этих обещаний Дмитрия Медведева при нынешней, скажем так, военно-политической линии российской власти и социальной ее политики?
Владимир Милов: Несколько моментов. Первое: когда шесть лет назад Путин издал те предыдущие майские указы, то правительственные финансовые резервы составляли больше 150 миллиардов долларов. Даже несмотря на то, что мы попали потом под санкции и падение цен на нефть, все-таки деньги тратились. Сейчас ликвидные резервы, уже Резервного фонда нет, остался только Фонд национального благосостояния, там ликвидные резервы – это 38 миллиардов. То есть очевидно соотношение не в пользу каких-то новых амбициозных проектов. Где деньги, Зин? Это такой сакраментальный вопрос. Отсюда разговор про повышение налогов, про налог на самозанятых, про то, что надо повышать пенсионный возраст. То есть это все на нас переложат в конечном счете. Второе: сейчас тратится все-таки на многие вещи реально огромные деньги, но эффективность нулевая. Например, полтора триллиона, рекорд был достигнут в прошлом году – это расходы консолидированного бюджета на дорожное хозяйство. При этом вводы автодорог у нас на рекордном минимуме за всю историю.
Михаил Соколов: Хуже, чем при Ельцине?
Владимир Милов: В четыре раза хуже, чем при Ельцине ввод дорог. Меньше двух тысяч километров в целом по стране и 231 километр всего в год федеральных трасс.
Михаил Соколов: Мутко построит?
Владимир Милов: Я с ужасом думаю о том, как все это дальше рухнет при Мутко. Деньги огромные, результаты нет. Вы понимаете прекрасно – почему. Алексей Навальный все время об этом говорит. Поэтому они хотят в нынешней коррумпированной неэффективной монопольной системе все решать денежными вливаниями, конечно, ничего не выйдет у них.
Михаил Соколов: Олег Шеин сказал, что дело не в военных расходах, не в тратах на разные военно-политические авантюры. А какова ваша позиция?
Владимир Милов: Во-первых, по общему уровню военных расходов я, наверное, соглашусь, что их надо сохранить примерно на нынешнем уровне, но тратить более эффективно. То есть там всего 20% из них – это плата труда военнослужащих, а она должна быть не меньше половины. Так, кстати, легко можно сделать 500-тысячную контрактную армию, просто перераспределив военные расходы в зарплату из коррумпированных огромных закупок вооружений. И второе – там надо конкуренцию развивать. Я извиняюсь, даже Сталин понимал, что такое конкуренция в оборонке. Путин настроил монополий, вот этих единых корпораций под курированием Рогозина, которые пилят бюджеты, завышают ценники и все это потом вывозят в офшоры, мы видим кучу уголовных дел на эту тему, которые сама же путинская власть возбуждает. Там надо разрушать монополии, строить конкуренцию, чтобы они производили эффективное современное вооружение в армию. В принципе уровень военных расходов можно сохранить, их есть, где резать в другом месте. У нас на участие государства в экономических прожектах идет гораздо больше, чем на армию. Государство не должно финансировать экономику – это дело инвесторов. Надо создавать хороший климат для инвестиций, чтобы к нам деньги шли со всего мира.
Михаил Соколов: Какой же климат при том, что Россия ведет такую политику?
Владимир Милов: Конечно же, не воевать, конечно же, помириться со всем цивилизованным миром, без этого никаких инвестиций не будет и придется брать с миру по нитке, чтобы какие-то дырки залатать.
Михаил Соколов: Это, похоже, недостижимо, по крайней мере ныне.
Владимир Милов: При Путине нет. Поэтому надо было Навального выбирать президентом, вот и вся история.
Михаил Соколов: Но Навального не пустили.
Владимир Милов: Мы добьемся этого.
Михаил Соколов: Мы сейчас обратимся к улице. Мы спросили людей на московской улице, есть ли в новом составе правительства Медведева честные, эффективные управленцы. У нас люди же любят конкретно, может быть придет какой-то хороший человек и все улучшит. Посмотрим, кто хороший, кто не очень.
Михаил Соколов: Итоги опроса у нас на сайте есть тоже: 91% считает, что таких людей нет в новом составе правительства, честных и эффективных управленцев, 9% считают, что есть. Как вы прокомментируете, Владимир? Шойгу и Голодец даже по три очка набрали.
Владимир Милов: Шойгу – это понятный феномен. Нам четверть века промывают мозги, нашим уважаемым гражданам. Помните, в МЧС 20 лет спасал всех после диких катастроф, которые у нас все время происходят, вот он приходит и типа констатирует, что все умерили с генеральским видом. Это, конечно, ему создало такой имидж. У нас людей таких, подтянутых военных любят. Я знаю Шойгу по правительству, честно говоря, человек, который просто не компетентен в базовых вопросах управления страной. Но он, конечно, популярен. Голодец сумела, ей дали очень сложную сферу, но она сумела избежать прежде всего адского коррупционного налета. Кто-то хвалил Голикову из комментаторов, но я думаю, что сейчас и Алексей Навальный, и много кто вспомнит ей все эти коррупционные скандалы и конфликты интересов. Она сама много чего здесь накуролесит, вылезет наружу. Силуанов, действительно он с точки зрения технократической профессиональный человек, но он такой фискал, он против развития, чтобы всех нас ободрать, лишь держать сбалансированный бюджет, накопить резервы, а мы все, если сдохнем, значит нас надо меньше кормить и больше доить. Но в этом он профессионал, действительно.
Михаил Соколов: Кстати говоря, популярную Голодец все-таки передвинули на культуру и спорт, то есть это некоторое понижение.
Владимир Милов: Потому что бизнес-интересы. Я подчеркну, я убежден, что назначение Голиковой не случайно, оно связано с очень крупными коррупционными интересами, которые за этим стоят. Все это мы узнаем в самое ближайшее время, это уже было. Я, кстати, не согласен с Михаилом Тульским, что она из команды Кудрина. Голикова жена Христенко, который вась-вась, бок о бок с Чемезовым много лет уже. Чемезов имеет очевидные интересы в фармацевтике. Я уверен, что они все там найдут общие интересы, это чисто скандальное коррупционное назначение.
Михаил Соколов: То есть получается, что составление этого правительства – это своего рода поиск баланса между разными кланами в путинской системе.
Владимир Милов: Совершенно точно. Кстати, то, что убрали Дворковича и поставили такого никакого Козака, который никогда нигде себя не проявлял.
Михаил Соколов: На энергетику. А он же юрист?
Владимир Милов: Мне все говорят – я много людей знаю в этом энергетическом мире, – мне все говорят, что теперь, очевидно, все уйдет в подковерную борьбу с этими более жесткими расторговками. Потому что Дворкович более интеллектуально держал, несколько атак Сечина отбил на энергетику, например. А Козак, скорее всего, не будет в это вмешиваться, и там пойдет все в некоторой степени вразнос.
Михаил Соколов: Что можно сказать об оппозиции в этой ситуации? Путин короновался, инаугурировался, назначил своего премьер-министра все того же, то ли стул греть, то ли отчасти непопулярные реформы проводить. Что будут делать оппозиционеры? Вышли они на улицу 5 мая по всей стране. Сколько вышло, кстати говоря?
Владимир Милов: Десятки тысяч по всей стране.
Михаил Соколов: Десятки тысяч вышли по всей стране, походили, тысячу-другую арестовали, задержали, судить будут. И что Навальный?
Владимир Милов: Навальный будет расширять свою агитационную сеть, увеличивать количество сторонников. Потому что несколько лет еще никто не выходил на такие несанкционированные акции, кроме нескольких сотен профессиональных оппозиционеров, сейчас мы видим многие тысячи людей, которые по всей России выходят на несогласованные акции – это беспрецедентная история. Нам надо увеличивать это количество. И в этом плане назначение кабинета Медведева для нас очень выгодно. Потому что многие даже сторонники Путина страшно разочарованы, Медведев никому не нравится. Это по сути означает, что будет толочься по сути все та же вода в ступе, как и предыдущие годы. Такие люди, как Силуанов и Голикова, крайне непопулярны, мы, конечно, это все используем для того, чтобы рассказывать и про коррупцию, и про повышение на нас налоговой и прочей нагрузки и про ту альтернативу, которую мы предлагаем. В принципе это шаг такой для нас полезный, это нам поможет найти ключик к гражданам и объяснить им, что надо все-таки нас поддерживать, а не эту закостеневшую систему.
Михаил Соколов: Опыт Армении, что вам подсказывает, последние события? Еще в марте только что назначенный премьер был одиночкой, который начал марш на Ереван против всей этой коррупционной системы. Получилось, что за пару месяцев без всяких жертв можно изменить ситуацию.
Владимир Милов: Опыт Армении сильно отличается от нашего. Во-первых, там активно участвует диаспора во всем этом. Русская диаспора, такое ощущение, что она где-то спит там в летаргическом сне.
Михаил Соколов: Она телевизор смотрит российский.
Владимир Милов: Я в Фейсбуке написал большой текст, я сравнивал с горячим и холодным резервом. В Армении постоянно с периодичностью в полтора-два года шли какие-то протесты, то ли из-за выборов, то ли из-за трагедии в Гюмри, когда русский солдат убил целую семью, эти протесты были горячими, они по сути никогда не сбавлялись. У нас в нулевые годы все это умерло, нам пришлось раскочегаривать протестное движение в последние годы просто с нуля. В Армении нет Центра "Э", который приходит ко всем владельцам типографий и говорит: если вы будете печатать что-то оппозиционное, мы вас закроем. Который приходит к владельцам гостиниц и бизнес-центров и говорит: если вы дадите оппозиции провести мероприятие, мы вашего сына не выпустим за границу на лечение от смертельной болезни. Это реальный случай. В Армении ничего подобного нет, поэтому, конечно, люди боятся там меньше. И вы видите, как силовики себя там ведут, не так зверски, как у нас. Поэтому в России все намного труднее. Но исторически у нас нет другого пути, кроме как стать нормальной европейской страной, которой мы должны быть.
Михаил Соколов: И идти на улицу все время?
Владимир Милов: Обязательно идти на улицу, расширять круг сторонников и рассказывать людям правду. В частности, например, о вот этом абсолютно бесполезном и коррумпированном правительстве, которое никуда опять нас не приведет. Даже уже многие люди, которые за Путина, вздохнули с разочарованием после этого объявления состава. Очень хорошо, пойдем, будем рассказывать нашу альтернативу, будем подчеркивать, что все эти надежды на Путина были напрасными. Уверен, что мобилизуем больше сторонников.
Михаил Соколов: Алексей Навальный будет еще месяц, видимо, сидеть, 11-го процесс, я так понимаю?
Владимир Милов: Мы не знаем. Я очень надеюсь, что нет. Но даже если они посадят его под арест, то уже у нас отработана система, как действовать без него, есть план, будем работать дальше.
Михаил Соколов: А что все-таки происходит вокруг выборов мэра Москвы сейчас? Как-то оппозиционные силы будут договариваться о чем-то? Осталось не так много времени, насколько я понимаю, выдвижение должно состояться в середине лета.
Владимир Милов: Я думаю, что до середины июля вопрос будет ясен, кого власти соизволили допустить до выборов, а кого нет. Я представляю движение, я думаю, Алексей Навальный, многие коллеги, движение, для которого принципиален только один вопрос – будет ли на этих выборах хоть один кандидат, который будет жестко критиковать Сергея Собянина. Пока что такой кандидат только один, только один из кандидатов заявившихся является жестким критиком Сергея Собянина – это Илья Яшин. Я буду готов поддержать любого другого кандидата при базовом условии, что этот кандидат будет жестко критиковать Собянина. Если он критиковать Собянина не будет, на фиг он тогда такой нужен, зачем какие-то переговоры вести, объединяться. Мне нужна от этих выборов критика Собянина, альтернатива Собянину, больше мне от них ничего не нужно. Если этого нет, я теряю интерес к этому делу.
Михаил Соколов: А какого рода критика, если быть конструктивным?
Владимир Милов: Очень простая. Во-первых, Собянин просто уничтожает наш город, уничтожает экологию, дикие вырубки, уничтожает архитектурный облик. Сейчас Архнадзор пишет, что к лужковским временам вернулось разрушение архитектурных памятников столицы. В 2014 году здравоохранение и образование составляло 30% московского бюджета, сейчас 22%. Спросите москвичей, посмотрите опросы, все говорят, что медицина – ключевая проблема, ее режут просто по живому, в абсолютном выражении в рублях сокращаются расходы. Это просто уничтожение нашего города. Бюджет должен быть социальным, а не ориентированным на обогащение всяких олигархических структур, близких к Хуснуллину, Бирюкову и прочей этой мафии. Эту мафию надо разогнать, об этом надо открыто говорить, не про велодорожки, а про мафию. Такой кандидат только один – Илья Яшин.
Михаил Соколов: Я думаю, что это тоже тема наших будущих передач.
