Архивный проект "Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад". Самое интересное и значительное из архива Радио Свобода двадцатилетней давности. Незавершенная история. Еще живые надежды. Могла ли Россия пойти другим путем?

Разговор в студии Радио Свобода о городском фольклоре 20-30-х годов в России, о политических анекдотах того времени и первом фильме о Ленине. Впервые в эфире 6 ноября 1997.

Иван Толстой: Гость нашей пражской студии - московский историк и архивист Рашит Янгиров, занимающийся эпохой 1920-30 годов. Сейчас Рашит Янгиров готовит к печати большой том старых, 70-летней давности, анекдотов о Советской России - о власти, о вождях, о политике и народе. В поисках реалий эпохи наш гость набрел на наименее известные факты ленинианы, на существование художественного сатирического фильма о вожде, снятого американцами и англичанами в 1920 году. И Владимир Ильич, оказывается, видел свои приключения на экране, что уже само по себе анекдот.

Эпоха, к которой приковано внимание Рашита, – время, когда взорванная, перепаханная штыками страна постепенно укладывалась, сама еще не понимая, чем все кончится. Это пора ранних советских анекдотов, слухов, трудно представимых судеб. Вот об этой поре мой собеседник решил собрать книгу анекдотов, которые, надо сказать, часто звучат уже не как анекдоты, а как небольшие социологические и психологические сценки той эпохи. И поскольку в течение последующих десятилетий советской власти многие из этих сценок повторялись, слегка переиначиваясь, и всем хорошо знакомы, Рашит Янгиров назвал свое собрание "Анекдоты с бородой". Рашит, что в данном случае имеется в виду, и для чего вы их собираете?

Рашит Янгиров: Это довольно давний объект моего интереса. "Анекдоты с бородой" - это старые политические анекдоты, можно даже сказать - антисоветские анекдоты. В своем оригинальном качестве (имеются в виду 20-30-е годы, когда они появлялись), к сожалению, они были забыты. Вот тема, над которой я уже два или три года работаю. Тема довольно неблагодарная, потому что поиски чрезвычайно затруднены, это все дело почти случайных находок и удач.

Иван Толстой: Вас интересуют первые попавшиеся анекдоты, то есть любые хохмы подходят, или у вас есть какая-то своя линия, вы знаете, каким путем нужно пройти?

Рашит Янгиров: Да, есть достаточно эффективный трудоемкий способ сбора - просмотр эмигрантских газет, сплошной, изо дня в день, годовыми комплектами. И там достаточно много можно найти этих памятников устной литературы.

Иван Толстой: Почему же только эмигрантских газет?

Рашит Янгиров: Объясню. Все очень просто. Потому что советский политический анекдот возникал в России, распространялся там и как объект интереса и собирания пользовался успехом в эмиграции. Поскольку по понятным причинам единственная организация, которая занималась сбором политических анекдотов в России, была ГПУ или НКВД. Но это была профессиональная работа, скорее, а не удовольствие.

Иван Толстой: Вы сказали мне только что, что у вас есть некий анекдот-эпиграф на тему сегодняшнего разговора?

Рашит Янгиров: Есть. Он, правда, не 20-30-х годов, а из последнего народного творчества. И посвящен он Владимиру Ильичу Ленину. Рассказать вам?

Иван Толстой: Конечно! Тем более, что в преддверии праздника это актуально.

Рашит Янгиров: История такая. Наверное, многие помнят замечательный фильм Сергея Юркевича "Рассказы о Ленине". И в одной из новелл этого фильма показана смерть Ленина, когда умирающий Ленин в Горках лежит в постели, а у изголовья Надежда Константиновна читает ему Джека Лондона, рассказ "Воля к жизни". И вот на такой пафосной ноте Владимир Ильич заканчивает своё земное существование. Вот эта ситуация отразилась в анекдоте. Владимир Ильич, послушав чтение, прерывает ее и говорит: "Наденька, пожалуйста, найди-ка мою цитату, я тебе недавно надиктовывал то, что я говорил о кино". "Да, да, Володенька", - говорит она, роется где-то в бумагах, находит соответствующий листок и зачитывает. "Из всех искусств для нас важнейшим является кино", - вот это, Володенька? "Да, Наденька, именно это. Только, пожалуйста, зачеркни слово "кино" и поставь слово "мультики"".

Иван Толстой: Смешной анекдот. Но почему именно это вы предлагаете взять эпиграфом? У вас какой-то сюжет в связи с вашими разысканиями связан с Лениным и кино?

Рашит Янгиров: Да, совершенно верно. Анекдот, но в форме кинофильма. Действительно, я заинтересовался темой образа Ленина в игровом кино, и отсюда потянулась довольно интересная ниточка и вывела меня на совершенно забытый фильм, который, можно считать, открыл кинолениниану. Потому что до сих пор считалось, что впервые Ленин появился в фильме Сергея Эйзенштейна "Октябрь", где его сыграл никому не известный, но типажно очень похожий рабочий Никандров. Так вот, оказывается, не он первый был исполнителем роли Ленина. Впервые еще при жизни был фильм снят - кинобиография Владимира Ильича.

"Как писали газеты, успех был сногсшибательный, зал рукоплескал, в соответствующих местах кто-то плакал - в общем, это было зрелище"

Иван Толстой: Где же он был снят?

Рашит Янгиров: Картина была снята смешанной командой американских и английских кинематографистов летом 1920 года. Натурные съемки ее происходили в Каунасе, тогдашнем Ковно, который в то время был оккупирован Польшей. И такой интересной событийной конвой, сопровождавшей съемки фильма, было то, что сама идея съемок фильма возникла в разгар советско-польской войны как некая пропагандистская акция для проведения антибольшевистской кампании на Западе. И вот по инициативе английской разведки, она же дала деньги на съемки, был приглашен сотрудник фирмы "Эдиссон" и довольно известный режиссер Гарольд Шоу, который занялся съемками этого фильма. Фильм снимался, как я уже сказал, в начале лета 1920 года, а поскольку темпы съемок были очень стремительными в немом кино, снимался фильм в среднем за одну-три недели, и в начале июля была грандиозная премьера фильма в Лондоне. Это был знаменитый театр Drury Lane, и на премьере присутствовали многие послы, политики, даже члены английского королевского дома. Как писали газеты, успех был сногсшибательный, зал рукоплескал, в соответствующих местах кто-то плакал - в общем, это было зрелище.

​Иван Толстой: Если у этой картины было такое громкое начало, такая помпезная презентация, почему об этом фильме неизвестно сейчас? Почему о нем не говорят?

Рашит Янгиров: Потому что сама лента не сохранилась, физически ее нет и, насколько мне известно, остался один довольно невзрачный кадр от всей картины, который абсолютно не отражает ее содержание, там нет даже главного героя.

Иван Толстой: Кстати, а кто играл Ленина в этом фильме?

Рашит Янгиров: С исполнителями довольно сложная проблема, потому что первым, кто натолкнулся на саму историю этого фильма, был известный английский исследователь немного кино Кевин Бранлоу, который два или три года назад выпустил книжку о кино как средстве презентации чужого в своей культуре, где на довольно многочисленных примерах показано, как зрители видели те или иные национальности, те или иные политические течения, и как они отражались в игровом кино 1910-20-х годов.

Иван Толстой: Рашид, а известно что-нибудь о содержании, о сюжете этой ленты? Что же там происходит?

Рашит Янгиров: Бранлоу довольно подробно описывает - судя по всему, он восстановил это по синопсису, опубликованному в лондонской печати. Это довольно знойная мелодрама, которая претендовала на то, чтобы быть кинобиографией Владимира Ильича Ленина. Но, конечно, по степени развесистости этой клюквы трудно найти что-нибудь сопоставимое, потому что совершенно неправдоподобная история. Вкратце она сводится вот к чему: сын кулака, богатого русского крестьянина по имени Ленофф, влюбляется в прекрасную пейзанку по имени Масикова. И в самый разгар их романа, они даже успели обручиться, вдруг появляется наследный принц дома Романовых князь Иван, который самым грубым образом отбивает эту Масикову, делает ее своей морганатической женой и уводит от Леноффа. Более того, отдает ее в Императорский балет, что, видимо, позволило режиссеру включить туда какие-то сцены и эпизоды, связанные с балетными номерами. Вся эта история так губительно действует на Леноффа, что он возненавидел…

Иван Толстой: Простите, Рашит, он писался с двумя "ф" на конце?

Рашит Янгиров: На английский манер транскрипции славянских фамилий. Так вот, он возненавидел все окружающее, всю эту жизнь российскую кошмарную, увлекается чтением подрывной литературы, которая приводит его к убеждению, что надо в России устраивать революцию. Он даже успевает съездить в эмиграцию, поскольку его уже начинают преследовать, потом он благополучно возвращается обратно, возглавляет революцию, свергает Романовых, арестовывает, сажает в тюрьмы, расстреливает кого ни попадя. Но главные объекты его мести - это князь Иван и Масикова, которая его благополучно забыла к тому времени. Он предпринимает колоссальные усилия для того, чтобы их найти, они скрываются от него. В итоге им удается ускользнуть из России, они какие-то неимоверные мытарства проходят, чтобы уехать из страны. В финале фильма они благополучно добираются до Лондона и облегченно вздыхают, что весь этот кошмар остался позади. Главный герой остается в России, и конец его ужасен. Как я уже сказал, он занимался тем, что вел страшный террор, и на этой почве у него немножко помутился рассудок. Кульминация фильма - это сцена митинга, который Ленофф устраивает в одном из кремлевских соборов, где он произносит страшные речи о том, что бога нет и не может быть никогда, а если он есть, то пусть он его немедленно поразит на этом самом месте. И в этот момент какой-то не совсем, видимо, нормальный солдатик, один из слушателей речи Леноффа, поднимает свое ружье и его застреливает. Вот печальный конец героя этого фильма.

Иван Толстой: Интересно, а в Кремле узнали о существовании этого фильма рано или поздно?

Рашит Янгиров: Да, довольно быстро, но все это было связано с частной инициативой. Дело в том, что именно во время премьеры фильма в Лондоне там находился советский полпред, знаменитый революционер и террорист Леонид Красин, который вел тогда мирные переговоры с английским правительством. Он тоже посмотрел фильм, он ему, видимо, так понравился, что он решил его всеми правдами и неправдами привезти в Москву и показать прототипу. Неизвестно, как он умудрился добыть копию, может быть, он купил на казенные деньги, может быть, выпросил где-то. В декабре он вернулся в Москву, привез с собой этот фильм и, видимо, в самых туманных, интригующих выражениях заманил Владимира Ильича Ленина на просмотр, который состоялся в кинотеатре "Модерн". Был такой кинотеатр в здании гостиницы "Метрополь", к сожалению, ныне не существующий кинотеатр. Ленин, как известно, вообще не любил кино смотреть, считал это пустой тратой времени. Я думаю, что это был один из первых закрытых кремлевских просмотров, которые потом уже были поставлены в систему некую в последующие годы, при последующих советских правителях. И тут вторая часть этой анекдотической истории начинается, потому что Ленин не имел представления, о чем и о ком этот фильм, видимо, смотрел его вполглаза, отсиживал положенное время, но ближе к концу он неожиданно для себя понял, что этот фильм про него, это он на экране бегает, устраивает революции, комплоты строит, и так далее.

"...в самых туманных, интригующих выражениях заманил Владимира Ильича Ленина на просмотр, который состоялся в кинотеатре "Модерн". Был такой кинотеатр в здании гостиницы "Метрополь""

Иван Толстой: Простите, Рашит, а внешнее сходство?

Рашит Янгиров: Абсолютно никакого. Это был какой-то жгучий брюнет с волосами, а не с лысиной, как у настоящего Владимира Ильича. И его это, видимо, сильно поразило, потому что он понял, что этот фильм про него. Но, согласитесь, была такая щекотливая ситуация, когда в таких невероятно анекдотических тонах рассказана биография вождя мирового пролетариата и, видимо, он какое-то время еще соображал, как ему отреагировать на то, что он видит, но не нашел ничего лучшего, как смущенно хихикнуть на то, что он увидел на экране. Но это как-то разрядило ситуацию в зале, поскольку там было достаточно много других кремлевских сотрудников. Они-то, наверное, все поняли гораздо раньше, но боялись показать свою реакцию с тем, чтобы не обидеть председателя Совнаркома. И вот после этого, как только захихикал Ленин, весь зал уже облегченно засмеялся, и атмосфера разрядилась.

Иван Толстой: Не в конце ли этого исторического кремлевского первого закрытого сеанса Владимир Ильич произнес свою бессмертную фразу о том, какое же искусство для нас является важнейшим?

Рашит Янгиров: По имеющемуся мемуарному свидетельству Елизаветы Драбкиной, она очень внимательно следила за реакцией зала и специально по окончании сеанса задержалась на лестнице с тем, чтобы видеть, что будет говорить Ленин на это. Может быть, она не захотела рассказать, что он говорил точно, а, может быть, не застала, но Ленин тут же подошел к наркому Анатолию Васильевичу Луначарскому, который, как известно, ведал культурой советской, и начал ему давать какие-то рекомендации. Единственное, якобы, что она запомнила, это то, чтобы кино попало в каждую рабочую семью, в каждую деревню, в самый глухой уголок страны, "это архиважнейшее дело" – любимая формула Владимира Ильича Ленина. Вот это - его реакция. Но можно сказать, что эта его тирада провозвестила его крылатую формулу, что из всех искусств для нас важнейшим является искусство кино. И я бы добавил, что кино про Ленина, конечно.

Иван Толстой: Рашит, ну и напоследок скажите, пожалуйста, какие интересные находки ждали вас в архивах? Я знаю, что вы занимаетесь в разных странах, ездите и встречаетесь с людьми, ваши публикации всегда наполнены интересным архивным историческим, литературным материалом. Что в последнее время вы отыскали, что имеет тоже анекдотический такой привкус, с которым вы познакомите слушателей и, впоследствии, читателей?

Рашит Янгиров: Я мог бы назвать книжку, которую мне не так давно удалось разыскать, довольно известного американского журналиста Юджина Лайонса, она даже вышла двумя или тремя изданиями. Он семь или восемь лет прожил в Москве, с 1926 по 1934 год, очень хорошо изучил страну, был знаком со многими известными людьми, в том числе с Михаилом Булгаковым, пьесу которого "Дни Турбиных" он перевел на английский язык. Так вот, Юджин Лайонс был еще и собирателем политических анекдотов. Помимо сотрудников ГПУ-НКВД, которые собирали это по профессиональной обязанности, Лайонс собирал для удовольствия, для него советский политический анекдот был своеобразным способом познания страны и советской системы. Две главы в своей книжке он уделил пересказу советских анекдотов. Как известно, анекдот в переводе на другой язык теряет главное свое качество - смешную сторону. Но все анекдоты, которые собрал Юджин Лайонс, сохранили весь юмор и комизм, все свои главные качества.

Если вспомнить те анекдоты, которые он рассказывал англоязычным читателям, вот один такой. На Страстной площади мужчина довольно громко беседует со своим знакомым. Проходящий мимо агент ГПУ слышит: "Они пересажали всех лучших людей страны в тюрьмы, они расстреливают, убивают, они совершенно не умеют управлять государством!" Ну, ясное дело, первая реакция сотрудника ГПУ - тут же его арестовать. Его отправляют в ближайший околоток. Сотрудника ГПУ догоняет слушатель арестованного и говорит: "Вы же видите - он ненормальный, он сумасшедший. Что вы от него хотите? Он несет всякую дичь". Сотрудник говорит: "Дичь-то – дичь, но откуда он все так хорошо знает?"

Как ни странно, это какая-то особенность российской истории, что через политический анекдот можно понять повторяемость сюжетов исторических, поскольку довольно многие из них сохраняют свою актуальность даже по сей день, какие-то типажи, персонажи вновь появляются на арене общественной жизни, и все, что когда-то сочинялось про других героев, в полной мере может быть отнесено и к ним, просто нужно поменять фамилии, а ситуации совпадают абсолютно.

Иван Толстой: То есть, опять-таки, по последней фразе анекдота: анекдот - дичь, но существо знает! Рашит, спасибо!