1975 год, место действия — Солнечный Берег (Болгария). Популярный фестиваль эстрадной песни "Золотой Орфей" проходит в 11-й раз. Идет трансляция в прямом эфире по телевизионной системе Intervision network с аудиторией в десятки миллионов зрителей. Этот "Орфей" был первым в цветном изображении, хотя в то время немногие в Болгарии могли позволить себе отложить несколько месячных зарплат на цветной телевизор, чаще всего советский "Рубин". Фаворитом публики считался английский певец Карл Уэйн (1943-2004). Раскованный, улыбающийся Карл зачаровывал аудиторию приторным тенором, коронным приемом Уэйна было снять пиджак, лихо раскрутить его и как-бы невзначай кинуть его в зал. Уставившись в маленький черно-белый телевизор "Плиска", мы с мамой обменивались взволнованными взглядами, столь раскрепощенным казалось нам тогда сценическое поведение англичанина.
В 1975 году Народная Республика Болгария находится в зените строительства "развитого социализма". София только что стала городом с населением в миллион человек, благосостояние среднего обывателя считалось удовлетворительным. Под "удовлетворительным" я имею в виду, что все были поставлены в примерно одинаковых условиях: у каждого или почти у каждого была работа, эта работа не приносила барышей, но на основные потребности денег хватало. Требования были скромными, информация с «загнивающего» Запада слабо доступной, поэтому среднестатистическому болгарину было трудно сопоставлять уровнень жизни "здесь" и "там".
Пропаганда расписными узорами рисовали СССР и Болгарию как монолитный, спаянный блок, в котором болгаро-советская дружба ощущалась "как солнце и воздух для каждого живого существа" (высказывание, приписываемое болгарскому коммунисту Георгию Димитрову). Однако, думающие люди, а их было немало, знали, что между СССР и Болгарией существуют различия, причем весьма заметные.
В Софии, например, к 1975 году центр города был модернизирован; появились магазины и заведения с западным оборудованием; никелированная сталь, стеклянные витрины, кондиционеры, неоновые вывески стали привычной частью быта. Напротив здания Верховного суда открылись два продуктовых магазина, в которых всё всегда предлагалось только первой свежести и быстро упаковывалось по новым технологическим стандартам. В гастрономе отремонтированного ЦУМа впервые в Болгарии внедрили систему сканирования штрих-кодов для определения цен. Год спустя в столице страны начала функционировать первая итальянская пиццерия, а потом ресторанный комплекс "Кристалл". В то время этот "Кристалл" казался нам звездой из космоса, случайно упавшей на Землю.
Возможно, в истории "Орфея" были ситуации, когда идеологические соображения определяли победителя, но "Арлекино" не был таким случаем
Радиостанция "Горизонт" вела трансляции двухчасовой программы "Музыкальная лестница". Ведущий Йордан Георгиев проявлял немалую смекалку, чтобы в эфире болгарского государственного радио звучали западные хиты. Довольно прогрессивная Людмила Живкова, дочь всесильного генерального секретаря болгарской компартии Тодора Живкова, превратилась в фигуру, которая во многом определяла культурное развитие страны. Иными словами, Болгария открывалась миру, и это противоречило заявлениям о монолитности с СССР, о которой твердила из Крпемля. На практике жизнь в Болгарии и СССР довольно сильно различалась, нараставшие элементы западного быта в жизни болгар не имели в то время советских параллелей.
Задуманный как международный фестиваль популярной музыки, "Золотой Орфей" повторял схему фестиваля в Сан-Ремо - конкурсный характер, новые песни, жюри, призы, фотовспышки, гала-вечера, в двух словах ярмарка тщеславия. На фестиваль на Солнечном Берегу допускали только исполнители, выступавшие в эстрадном жанре - пафосной слащавой музыки. Различия между эстрадой и поп-музыкой были расплывчатыми, однако идеологические цензоры обладали острым нюхом на эти различия. Где-то в интернете я прочитал, что в середине 1970-х была предпринята попытка пригласить на "Орфея" Фрэнка Синатру и что знаменитый американский певец даже дал предварительное согласие, но это мне напоминает байки о приглашении The Beatles на Всемирный фестиваль молодежи в Софии в 1968 году.
В то время не было ни интернета, ни компьютеров, ни TikTok. Ежегодная трансляция фестиваля для многих в стране была едва ли не главным событием лета и собирала семьи у телевизоров в гостиных панельных квартир. Ходили слухи, что конкурс срежиссирован и с самого начала было известно, кто победит. Никого это не особо беспокоило, мы привыкли к показухе, важен был сам спектакль в Летнем театре черноморского курорта.
В каждом фестивале обязательно участвовал представитель СССР. Не был исключением и "Орфей-75". В качестве советского представителя изначально выбрали Георгия Минасяна (1942-2004), но его кандидатура была отклонена, как говорят, из-за подозрений в гомосексуализме. Советские аппаратчики остановились на 25-летней Алле Пугачевой, в то время участницей группы "Весёлые ребята". Пугачева имела за плечами уже десятилетие профессиональной работы, но немного индивидуальных выступлений. Вместе с руководителем "Весёлых ребят" Павлом Слободкиным она выбрали для "Золотого Орфея" песню "Арлекино", написанную и впервые исполненную еще в 1964 году болгарским певцом и композитором Эмилом Димитровым.
"Арлекино" стал первым большим хитом Димитрова, для своего времени песня звучала очень свежо. Слободкин аранжировал "Арлекино" для Пугачевой, немного ускорив темп, добавив духовую секцию и хор. Если в оригинале Димитрова Арлекино - деревянная кукла, то в версии Пугачевой (текст написал советский поэт Борис Баркас) речь идет о персонаже. "Оригинальный" Арлекин - маска итальянской комедии дель арте: одетый в цветной клетчатый костюм персонаж якобы верно служит своему хозяину, но на самом деле преследует свои цели, главная из котолрых завоевать сердце Коломбины. Эта капризная танцовщица - жена Пьеро, изменяющая ему с Арлекином.
Пугачева начала "прощупывать" аудиторию эпизодическими исполнениями "Арлекино" в Москве и Сочи весной 1975 года, до начала "Орфея", но реакция публики оказалась довольно вялой. Программа фестиваля состояла из двух вечеров, и первое выступление Пугачевой (если не ошибаюсь, песня болгарского певца Бисера Кирова) поставили непосредственно перед появлением на сцене фаворита конкурса Карла Уэйна. Англичанин умело "вплел" в свой номер Пугачеву, накинув на нее свой пиджак, который несколько минут спустя собирался бросить в зал.
Выступление Аллы Пугачевой на конкурсе "Золотой Орфей!, 1975 год
На следующий вечер настала очередь "Арлекино", и появилось ощущение чего-то особенного, несвойственного скованным формулам соцэстрады. В отличие от пафосно воздевающих ладони к микрофону певцов, Пугачева двигалась свободно и легко, ее руки умело имитировали движения деревянной марионетки. Смех Пугачевой, смех сквозь слезы, лился через динамики. Зрители забыли о Карле Уэйне, дирижер оркестра Вили Казасян с еще большим усердием начал размахивать своей палочкой.
Возможно, в истории "Орфея" были ситуации, когда идеологические соображения определяли победителя, но "Арлекино" не был таким случаем, мы стали свидетелями редкого единодушия жюри и публики. Песня стала абсолютным хитом лета 1975 года, в Болгарии она бесконечно звучала по радио "Горизонт" и Первой программе телевидения. Вечером можно было прогуливаться по центру Софии, практически без перерыва слушая "Арлекино", звуки доносились из открытых окон жилых домов.
Приходило ли кому-нибудь в голову тогда, что успешная интерпретация болгарского хита 1964 года окажется началом творческой карьеры, которая по статистическим показателям является феноменальной - более 250 миллионов проданных грампластинок и компакт-дисков? Успех "Арлекино" - короткий, но определяющий момент в создании мифа о Пугачевой, когда публичка легко могла идентифицировать себя с не ставшей еще примадонной молодой певицей.
По иронии судьбы, примадонна дала свой последний гастрольный концерт в Софии, 4 марта 2010 года, в переполненном первом зале Дворца культуры. "Золотой Орфей" к тому времени уже давно завершил свое существование: в 1999-м, по причине финансовой несостоятельности.
Никола Крастев - болгарский журналист, живет в Нью-Йорке
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
