В Москве продолжаются массовые допросы задержанных 26 марта на Пушкинской площади. У большинства не уточняется юридический статус и уголовное дело, в рамках которого они получают повестки. В Следственный комитет приглашаются и директоры школ, ученики которых оказались на Тверской улице во время антикоррупционного митинга.

Вечером 7 апреля родителям 16-летнего Николая позвонила директриса его школы и сообщила, что ее вызвали на допрос по уголовному делу против молодого человека. Отец школьника Алексей Петунин рассказал Радио Свобода, что директриса была испугана и взволнована повесткой:

– Я полагаю, что она просто впервые с подобным столкнулась. Раньше могли выдернуть по каким-то хулиганским поступкам школьников, но по политическим – для нее это впервые, поэтому она могла попутать. Я подозреваю, что ее вызвали все-таки в Следственный комитет.

Николай был задержан вместе со своим другом во время прогулки в центре Москвы 26 марта. Сотрудники полиции выхватили молодых людей из толпы на Тверской улице напротив памятника Пушкину, у подножия которого в этот момент проходил несанкционированный митинг против коррупции. Школьников отвели в служебный автобус и доставили в ОВД "Нагатинский затон", откуда позже Николай позвонил отцу и попросил забрать его домой.

– Я приехал за ним, была беседа с инспектором по делам несовершеннолетних, она задавала вопросы, как он там оказался, что он там делал, потом под расписку его со мной отпустили, – рассказал отец школьника. – На следующий день в 8 вечера к нам пришел следователь из Следственного комитета и разговаривал с сыном два часа. Никакого протокола или его копии нам не выдавали. Что это было – допрос, опрос, беседа, – я не понял. Меня дома не было, жена пустила следователя. И еще через пару дней нам пришла повестка из местного отдела по делам несовершеннолетних, где также в моем присутствии сын давал показания, рассказывал, что он там делал, рассказывал обстоятельства задержания. Спрашивали состав семьи, условия проживания. Потом директор нашей школы получила повестку и позвонила моей жене. Сказала, что она обзвонила других директоров школ, и те ей подтвердили, что некоторых директоров тоже вызывают.

– Знали ли вы, что 26-го числа планируется несанкционированный антикоррупционный митинг, что ваш сын собирается в тот район города?

– Я немало знаю о его [сына] взглядах, о том, что митинг будет, что люди собираются, я тоже знал, но я не предполагал, что мой сын там может оказаться.

– Правильно ли я понимаю, что отпустили его без протоколов и каких-либо претензий, это была такая профилактическая беседа, как называют ее сотрудники полиции?

– На него составляли какой-то протокол, но нам копию не дали.

– В суд его еще не вызывали по административному правонарушению?

– Нет, судебных заседаний не было. И если они вызвали директора школы, значит, либо они будут как-то воздействовать на директора, чтобы ученики не оказывались в таких местах, не задерживались полицией, либо, возможно, потом будут уже вызывать меня, и сына в моем присутствии будут допрашивать.

– Николай рассказывал, как отреагировали в школе, узнали ли учителя, одноклассники?

– Да, все узнали, даже в соседних школах. У меня дочка учится в другой школе, даже там знают, что это сестра того самого Николая, которого задержали 26-го числа. Знают все! Но эта тема там не особо обсуждается. Все знают, но обсуждать как-то никто не обсуждает.

– Вы консультировались с правозащитниками? Что они говорили, советовали в такой ситуации делать?

– Да, я консультировался, звонил правозащитнику Алле Фроловой, она меня успокоила и сказала, чтобы мы не боялись всего этого, потому что это у них такой механизм, что они могут сейчас шить новое "Болотное дело", и им нужны абсолютно все показания, чтобы потом там дергать людей через годы.

– Появилось ли у вас желание завести постоянного адвоката, хотя бы держать под рукой его контактный телефон?

– Нам правозащитники дали контактные телефоны адвокатов, и если нас будут вызывать куда-то еще, то все это будет происходить в присутствии адвоката. Надеюсь, что дело утихнет, но я в этом абсолютно не уверен. Это полное безобразие – то, что происходит, потому что нельзя просто так хватать людей. Просто вот человек находится на улице, его взяли, из толпы выдернули, схватили, отвезли в милицию. Это полное безобразие! Это неправильно.

– Для вас, я так понимаю, это первый подобный опыт столкновения с правоохранительной системой. Разговаривали ли вы с сыном об этой ситуации, что вы ему посоветовали?

– Я посоветовал сыну не бояться. Да, это наш первый опыт, и я считаю, что для сына в его 16 лет этот опыт общения с нашей правоохранительной системой довольно-таки ценный. Пусть понимает, где он живет, в какой стране, какие здесь люди.

Правозащитник Алла Фролова, сотрудница "Мемориала" и "ОВД-Инфо", вместе с коллегами продолжает помогать задержанным 26 марта в Тверском районном суде Москвы. По ее словам, как минимум в двух столичных школах директоров и классных руководителей вызвали повесткой с требованием взять с собой личные дела учеников, вышедших 26 марта на Пушкинскую площадь. После допроса в качестве свидетелей с них берут подписку о неразглашении. По мнению Фроловой, это форма давления на молодых людей через административный ресурс и банальный сбор информации.

– Это работа наперед, чтобы в следующий раз, когда какие-нибудь школьники или учащиеся выйдут на улицу, директор и администрация школы знали – это их вина: неправильно ведут воспитательную работу, не в духе патриотизма. Людям дают понять, что если дети выходят, то вы им не так объяснили, кого надо любить и за что выходить. Я думаю, что это запугивание администрации школ, давление на всех, в том числе и родителей. Вряд ли школьники виноваты в каких-либо инцидентах, которые были или не были 26-го числа. Сейчас опрашивают всех, вызывают тех, кто был, кто не был, вручают повестки даже на митингах. Вот 8 апреля был митинг "Новой оппозиции", антикризисный, и там после мероприятия были вручены повестки его участникам, которые не были задержаны 26-го и даже 2-го, тоже в статусе свидетелей, чтобы они явились в Следственный комитет на допрос. Я думаю, что есть разнарядка опросить всех, все проанализировать, а потом принимать какое-то решение.

– Были сообщения из разных регионов, где учителя, директора школ собирают учеников и устраивают разнос всем, кто был на митингах, а остальным объясняют, что им не стоит посещать такие мероприятия. Это часть работы правоохранительных органов с учебными заведениями?

– Я думаю, да, это их рекомендации. Я не знаю, можно ли это назвать приказами и распоряжениями, но это рекомендации. Опять же это к вопросу о том, что вы должны следить за вашими детьми, иначе вы будете виноваты. Любых учителей, работников госбюджета очень легко напугать: либо мы тебя уволим, не дадим премиальных, либо...

– Как проходит рассмотрение дел задержанных 26 марта в Тверском суде?

– По нашим подсчетам, 26 марта было задержано 1043 человека, из них активистов, людей, которые когда-то уже попадали в такие ситуации, не более 50 человек. Значит, около тысячи были задержаны впервые. Ситуация в любом случае стрессовая, тем более если ты в ней оказываешься в первый раз. Людей целенаправленно пытаются напугать. За это время, если не брать первые два дня, когда Тверской суд рассматривал арестные статьи и 64 человека получили арест в Москве, прошло, наверное, около 200 человек, все получили штрафы. Нет ни одного оправдательного постановления, абсолютно ни одного, несмотря ни на какие нарушения со стороны полицейских. Где-то протокол неправильно написан, у людей указано: "Находился на Тверской улице"... С каких это пор у нас нахождение на Тверской улице является административным правонарушением? Людям пишут статью 20.2, часть 6, прим.1 – это нарушение инфраструктуры, транспортные помехи, а в протоколе пишут: "Стоял на тротуаре". Они сами себе противоречат, совершенно не сходится время, нет подписей, где-то приносят в суд копии протоколов. И, несмотря на это, суды все принимают и штрафуют. И они работают так, чтобы наказать всех, кто посмел выйти на улицу согласно 31-й статье Конституции. Они наказывают тех, кто просто проходил мимо. Они наказывают тех, кто пришел просто посмотреть. И думаю, что результат будет стопроцентный: виноваты будут все, – сказала Алла Фролова.