Российская военная операция в Сирии, помимо спасения режима Асада, преследовала еще одну, вполне циничную цель: на живых людях продемонстрировать потенциальным покупателям убойную мощь российского оружия.
Испытательным полигоном российского оружия Владимир Путин назвал Сирию еще 17 марта 2016 года. Прямо так и сказал, вручая в Кремле награды военным: "Современное российское оружие достойно прошло испытание, и не на учебных полигонах, а в реальных условиях, в бою". И продолжил в том духе, что сирийский опыт позволит "вносить необходимые коррективы, повышать эффективность и надежность техники, создавать образцы оружия нового поколения, совершенствовать Вооруженные Силы, наращивать их боевые возможности". Затем уточнил, что на проведение учений и боевую подготовку в бюджет Министерства обороны были заложены 33 миллиарда рублей, и "мы просто перенацелили" на обеспечение группировки в Сирии, поскольку "более эффективного способа подготовки, оттачивания военного мастерства, чем реальные боевые действия, еще никто не придумал". Да и вообще, ведь "лучше использовать, расходовать, тратить моторесурс и боезапас в бою, чем на полигоне".
Для кого война, а для кого мать родна… Аргументацию Путин привел столь прагматического свойства, словно речь шла о бизнес-плане: "Эти расходы абсолютно оправданны и необходимы, потому что только в боевых условиях… можно было по-настоящему проверить, выявить имеющиеся проблемы и устранить их". То есть не будь войны в Сирии, ее стоило бы выдумать – для проверки и испытания российского оружия, так?
Нам нет преград… Никто их и не ставил
Обширный перечень вооружений, "протестированных" на сирийцах, можно составить по открытым источникам: чем-то похвалился сам Путин, какие-то "девайсы" с гордостью называл министр обороны РФ, и т. д.
В частности, у Путина "высоких оценок заслуживает работа новейших авиационных комплексов, таких как Су-30СМ, Су-34, Су-35, вертолетов Ми-28Н, Ка-52".
Для ударных вертолетов Ка-52 "Аллигатор" и Ми-28Н "Ночной охотник" сирийская кампания стала боевым дебютом: они полноценно участвуют в боевых действиях, наносят удары и нередко действительно рискуют, входя в зону поражения имеющихся у противника огневых средств, несут потери (один российский Ми-28Н потерян в ходе боевых действий в апреле 2016 года). Но вот задействовать корабельные варианты Ка-52 – Ка-52К "Катран" с борта авианесущего крейсера "Адмирал Кузнецов" планировали не ради достижения реального боевого эффекта, а только для испытания перспективного комплекса противотанковых управляемых ракет (ПТУР) "Гермес". Эти ПТУР вроде могут поражать цели на расстоянии до 30 километров – то есть не входя в зону действия огневых средств противника. Сообщалось, что подготовлена лишь небольшая партия "Гермесов": их еще предстоит доводить и дорабатывать. Однако никакой военной необходимости их использования в Сирии нет, да и какой может быть боевой эффект от нескольких таких ракет? Оказалось, это чисто маркетинговый ход: применение "Гермеса" в Сирии предназначалось исключительно для пуска пыли в глаза потенциальным зарубежным заказчикам. Что и признали: это, мол, "не только позволит испытать в бою уникальный ракетный комплекс, но и продемонстрирует новинку потенциальным покупателям, в первую очередь Египту". Да и вообще всем "потенциальным заказчикам в Азии и на Ближнем Востоке", поскольку применение этого боеприпаса в Сирии "уже в ближайшем будущем приведет к росту конкурентоспособности "Гермеса".
Все три названных выше боевых самолета концерна "Сухой", по сути, производные от многоцелевого истребителя Су-27, поднявшегося в воздух еще в 1977 году. Су-30СМ, одна из модернизаций Су-30 (который, как уже сказано, представляет собой вариацию Су-27), в производстве с 1991 года. За те четверть века, что Су-30 в строю, его достоинства и недостатки выявлены детально, ничего принципиально нового "сирийский полигон" показать не мог. Правда, могут сказать, именно в Сирии состоялся его боевой дебют, поскольку до того эта машина в боевых действиях не участвовала. Только ведь и приобретенный там опыт сложно считать по-настоящему боевым: никаких противников в сирийском небе у Су-30СМ нет, воздушных боев он не вел, да и с противодействием средств ПВО тоже не сталкивается – из-за их фактического отсутствия у противника. Используется как бомбардировщик: наносит ракетно-бомбовые удары по квадратам с больших высот.
Фронтовой бомбардировщик Су-34 впервые поднялся в воздух тоже четверть века назад, но его серийное производство развертывалось тяжело и сложно, так что в войска он пошел лишь с 2008 года. У него тоже как бы боевой дебют и тоже фактически при отсутствии оппонентов. Действует он с высот не менее 5 тысяч метров, при полном отсутствии реального противодействия: имеющиеся у сирийских повстанцев или боевиков ИГ огневые средства до таких высот просто не достают. Как и Су-35С, у которого противников в сирийском небе тоже нет. Так что в своем основном качестве истребителя он себя там проявить никак не может. Остается и его использовать как бомбардировщик, который с больших высот практически бесприцельно выкладывает боезапас по квадратам. Но какой тогда смысл посылать истребитель туда, где его нельзя ни проверить в бою, ни реализовать его возможности? И к чему говорить об успешном испытании всех этих "новейших авиационных комплексов" в сирийских условиях? Ведь остается неизвестным, как они себя покажут в реальном воздушном бою, когда им будут противостоять истребители противники.
Нет противодействия современных зенитных систем – значит, невозможно выявить, как самолеты поведут себя при столкновении с таковыми в реальности. У тех, кого в Сирии бомбит российская группировка, вообще нет никакой системы радиоэлектронной борьбы (РЭБ) – что тогда можно узнать о реальных возможностях электроники этих машин в современном бою? Ввиду отсутствия реального противодействия российской авиации практически все необходимые данные о работе техники можно получить и при эксплуатации в строевых частях. Более того, полезность "домашней" информации много выше, поскольку российские природно-климатические условия содержания и эксплуатации гораздо разнообразнее, жестче и круче сирийских, одна лишь Арктика чего стоит… Не говоря уже о том, что задачи, решение которых возложили на "новейшие авиационные комплексы", спокойно могут решать и самолеты старых поколений – например, фронтовые бомбардировщики Су-24 и штурмовики Су-25. Так ли уж сложно вывалить боекомплект с больших высот, когда противник не в состоянии оказать какое-либо противодействие?
И уже совершенно нелепо смотрится применение авианесущего крейсера "Адмирал Кузнецов", который, как заметил Шойгу, принял участие в боевых действиях "впервые в истории российского Военно-морского флота". В силу целого комплекса причин – проблемной двигательной установки, колоссальных эксплуатационных проблем, малочисленности авиагруппы на борту, да и не слишком высокого качества самих палубных самолетов – корабль был не в состоянии внести серьезный вклад в ход боевых действий. Его боеспособность под огромным вопросом, а во время сирийского похода он умудрился без всякого боевого воздействия потерять два самолета из состава своего авиакрыла – один МиГ-29К и один Су-33.
Су-33 (он же Су-27К) – палубная версия истребителя Су-27. Первый полет этой машины датирован 1987 годом, но на вооружение Су-33 официально приняли лишь в 1998 году, а уже в 1999 году его с производства сняли, выпустив не более 26 единиц (по данным The International Institute For Strategic Studies IISS. The Military Balance 2010). Боевое применение в Сирии нескольких Су-33 вообще оказалось полной бессмыслицей: с палубы этот истребитель с трудом мог взлетать лишь с частичной загрузкой топлива и крайне ограниченным боекомплектом. Да и управляемого вооружения (помимо ракет класса "воздух – воздух") он не несет, только свободнопадающие бомбы и неуправляемые ракеты. Можно смело предположить, что поскольку он тоже работал исключительно с больших высот, то наносил удары явно только по квадратам, практически вслепую.
С чисто военной точки зрения сомнительна и эффективность применения стратегических самолетов-ракетоносцев, сверхзвуковых Ту-160 и турбовинтовых Ту-95МС, а также дальнего сверхзвукового ракетоносца Ту-22М3. Если последний ранее уже применялся в боевых операциях – в Афганистане, в Чечне, в войне против Грузии, то Ту-160 и "старичок" Ту-95МС "воюют" впервые. Воюют чисто условно, поскольку ничего опасного для них в этой операции нет: удары они наносят управляемыми ракетами, не входя в воздушное пространство Сирии. Именно эти ракетоносцы впервые применили новую крылатую ракету Х-101 с дальностью действия до 4500 километров, что официально подтвердили и Путин, и Шойгу. "Стратеги" также применили крылатые ракеты Х-55/Х-555 с дальностью действия до 2500 километров: хотя эти "изделия" и предыдущего поколения, это тоже их первое боевое применение.
Но самым большим шоу стала мировая премьера российских крылатых ракет "Калибр". Первая "презентация" состоялась 7 октября 2015 года, когда четыре корабля Каспийской флотилии произвели 26 пусков этих ракет. Стартовавшие из акватории Каспийского моря, ракеты пролетели порядка 1500 километров на высоте около 50 метров, огибая рельеф местности над малонаселенными районами Ирана и Ирака. Предварительно было получено разрешение властей этих стран. Кстати, это был и боевой дебют малых ракетных кораблей (МРК) проекта 21631 "Буян-М", спроектированных и построенных специально под оснащение крылатыми ракетами "Калибр". Затем последовало еще несколько серий пусков этих ракет, в том числе с кораблей, находившихся в восточном Средиземноморье. 17 ноября (по официальной версии, 8 декабря) 2015 года состоялась очередная премьера – четыре ракеты "Калибр" по целям в Сирии выпустила из подводного положения дизель-электрическая подводная лодка Б-237 "Ростов-на-Дону" (проект 636.3 "Варшавянка"), совершавшая переход с Северного флота в Новороссийск. Для данной подлодки это тоже была премьера: считается, что это первый в истории российского флота случай боевого применения крылатых ракет субмариной. Осенью 2016 года пуски крылатых ракет 3М14Т "Калибр" по сирийской территории произвел из восточной части Средиземноморья фрегат "Адмирал Григорович". Как сообщил Шойгу, "получен практический опыт стрельб высокоточным оружием большой дальности с надводных кораблей и подводных лодок из акваторий Каспийского и Средиземного морей".
При этом эксперты признали, что не было абсолютно никакой военной необходимости запускать на 1500 километров эти крайне дорогостоящие ракеты. Хотя бы потому, что в Сирии никаких целей для них просто нет… Можно согласиться с утверждением аналитика CNA Corporation Майкла Кофмана, в интервью BBC сказавшего, что "это было шоу": "Тех же самых результатов можно было легко добиться, не ходя далеко, с помощью российской авиации".
Дело даже не в том, что по своей стоимости крылатая ракета поистине золотая, если не бриллиантовая. Но нужна была именно демонстрация мощи: "Мы тоже можем достать полмира" не сходя с места, "у нас тоже есть аналоги "Томагавков"… Практического значения эти удары не имели хотя бы потому, что никакой инфраструктуры, которая заслуживала бы применение подобной мощи, у боевиков ИГ (запрещена в России) и тем более повстанцев просто нет! У них вообще нет объектов, достойных крылатых ракет: есть масса разрозненных мелких партизанских отрядов, которые базируются зачастую в населенных пунктах, фактически растворяясь среди обычных мирных обывателей. Да и пока разведданные дойдут по инстанции, всё десятки раз переменится: был отряд и сплыл, а нацеленная на конкретную точку умная ракета успешно поразит сам населенный пункт…
Еще одной премьерой стало первое в истории боевое применение берегового ракетного комплекса "Бастион" с крылатыми ракетами "Оникс" против… наземных целей. Случай воистину исключительный, поскольку эти ракеты предназначены для удара по морским объектам. Сам факт применения этого оружия в сирийских условиях вызвал откровенное недоумение даже у прокремлевских экспертов. Так, доктор военных наук Константин Сивков осторожно предположил, что "данные стрельбы велись не столько для уничтожения какого-либо важного объекта противника, сколько для того, чтобы проверить в боевых условиях возможность применения такого оружия в наземных условиях".
"Умное" оружие – неумные командиры
Особо рекламируется в российских СМИ применение, а фактически испытание разных типов высокоточного оружия: "умных" самонаводящихся бомб, ракет, снарядов и т. п., номенклатура которых огромна. В частности, упоминаются корректируемые авиабомбы: 500-килограммовые, семейства КАБ-500 – КАБ-500кр (с телевизионно-корреляционной головкой самонаведения и фугасно-бетонобойной боевой частью) и Каб-500С (фугасная, наведение по ГЛОНАСС); полуторатонная с лазерным наведением – КАБ-1500Л; бетонобойные БетАБ-500, фугасные – ФАБ-500Ш (штурмовая), ФАБ-500М54, ФАБ-500М62; осколочно-фугасные – ОФАБ-500ШР (штурмовая, с разделяющимися боевыми частями), ОФАБ 250-270Т, осколочная фугасно-зажигательная ОФЗАБ-500. Бомба КАБ-500Кр оснащена телевизионным самонаведением и работает по принципу "сбросил – забыл". Телекамера передает сигнал на монитор в кабине, пилот отмечает цель, а бомба, "запомнившая" вид цели, летит к ней самостоятельно, при необходимости корректируя курс. Весной 2016 года во время боев под Алеппо российская авиация испытала кассетные авиабомбы нового поколения – противотанковые самонаводящиеся разовые бомбовые кассеты РБК-500, оснащенные самоприцеливающимися противотанковыми боевыми элементами СПБЭ-Д, которые, если верить рекламным проспектам, способны сами выбрать цель и уничтожить любую современную бронетехнику. Это 500-килограммовая авиабомба, после ее сброса у нее раскрываются створки и ударные блоки разлетаются в разные стороны для самостоятельного поиска целей. Планируя на парашютах, они сканируют местность при помощи инфракрасной системы наведения и, обнаружив бронетехнику, атакуют их так называемым ударным ядром. Поведавшие об этом изделии СМИ вдруг обмолвились о фотографиях, "на которых видны неразорвавшиеся боеприпасы" этой новой модификации.
Еще заявлено о боевом дебюте управляемого (корректируемого) 152 мм артиллерийского снаряда "Краснополь", хотя он уже применялся российской артиллерией во время второй чеченской кампании. "Обкатываются" в Сирии танки Т-90А (есть сведения, что впервые их применили еще в Чечне, а затем и в Донбассе), тяжелая огнеметная система ТЛС-1А "Солнцепёк", бронеавтомобили "Тигр", "Рысь", бронетранспортер БТР-82А, комплекс радиоэлектронной борьбы "Красуха-4", РЛС "Зоопарк", робототехнический комплекс разминирования "Уран-6", тактические цифровые комплексы связи нового поколения Р-169 и П-380К, беспилотники "Орлан-10" и "Элерон-3СВ".
Помимо этого, своеобразную обкатку в Сирии проходят зенитно-ракетные системы С-300 "Фаворит" и С-400 "Триумф", прикрывающие там российские военные объекты. Вряд ли можно именовать развертывание этих систем в Сирии боевым испытанием: поскольку авиации у противоположной стороны нет, нет и противников у этих комплексов, так что никого они пока не сбивают. Правда, в марте 2016 года на встрече с военнослужащими Владимир Путин заявил, что "никто не вправе нарушать воздушное пространство суверенной страны, в данном случае Сирии". И добавил: "Все партнеры предупреждены и знают: наши системы ПВО будут применяться по любым целям, которые мы сочтем угрозой для российских военнослужащих. Хочу подчеркнуть: по любым целям". Но это грозное предупреждение совершенно не помешало "партнерам" обойти защитное поле российских зенитно-ракетных систем: всё то время, что российские комплексы прикрывают сирийские военные объекты, "любые цели" из состава ВВС Израиля регулярно наносят по ним удары, уничтожая склады и конвои с оружием, которые сирийские военные передают боевикам "Хезболлах". Никаких потерь при этом Израиль не понес, российские С-300 и С-400 израильские ракеты и самолеты "не видят"…
Торговцы смертью
Любая война по факту – испытательный полигон для вооружений. А для "прагматичных" и циничных политиков, военных и оружейных баронов всегда предпочтительнее войны далекие, где так удобно и вольготно опробовать новинки в реальных боевых условиях – без оглядки на законы, законодателей, прокуроров, контролеров, ревизоров и общественное мнение. И в этом смысле сирийская война далеко не исключение. Так, фактически в испытательный полигон для советского и немецкого оружия превратилась Испания во время гражданской войны 1936–1939 годов. Но при этом ни Сталин, ни Гитлер никогда публично не похвалялись тем, что используют Испанию как испытательный полигон, никогда не рекламировали успехи своего оружия там с целью увеличения продаж и привлечения потенциальных заказчиков. Их военачальники эту тему в открытых выступлениях тоже не поднимали. Точно так же можно привести в пример и войны в Индокитае, где "дебютировали" многие советские и американские образцы вооружений. Но ведь ни Леонид Брежнев и его маршалы, ни Линдон Джонсон, Ричард Никсон и их генералы никогда вслух и прилюдно про Вьетнам как полигон для проверки новейших вооружений даже не заикались. Аморальность подобных "натурных испытаний" на живых людях и извлечения прибыли из чужих войн настолько очевидна, что сколько-нибудь ответственные государственные мужи эту неприличную и скользкую тему старательно обходят. Выходит, в этой сфере Владимир Путин тоже новатор?
Впрочем, сама ценность "сирийской проверки" для российской армии и ее вооружений довольно сомнительна. Ведь война в Сирии идет далеко не современная, а врагов Асада сложно назвать противником полноценным и "настоящим". Что можно по-настоящему проверить, если у противника отсутствуют современные зенитно-ракетные и противотанковые средства и воюет он в основном старым стрелковым оружием, на старых танках, старыми артиллерийскими системами, к которым нет управляемых снарядов? У противников Асада нет истребителей, бомбардировщиков, разведывательных самолетов и ударных вертолетов, нет тактических и оперативно-тактических ракет, как нет и систем противоракетной обороны, нет спутниковой разведки и систем спутникового наведения боеприпасов, отсутствуют РЛС, средства РЭБ, нет флота и нет противокорабельных средств.
Насколько тогда полноценны все эти "испытания", которые, к тому же, сопровождаются огромными потерями среди мирного населения? Ведь авиация применяет большей частью боеприпасы старого образца – обычные авиабомбы свободного падения, а вовсе не корректируемые, управляемые или самонаводящиеся. А зачастую вообще сбрасываются старые боеприпасы, подлежащие утилизации. И чтобы избежать потерь от воздействия имеющихся у сирийской оппозиции легких зенитных средств, бомбометание ведется с больших высот. По сути, это бесприцельная бомбежка по квадратам, фактически – по населенным пунктам.
В каком-то смысле сомнительна и предпродажная подготовка такого рода, когда рекламируемое столь людоедским способом оружие проходит испытание в "облегченных" условиях, не встречая у противника адекватного отпора в силу отсутствия у этого противника современного оборонительного оружия. Так что потенциальным покупателям предстоит, видимо, сделать "поправку" на это обстоятельство...
Не стоит особо верить и красивым словам о высокоточном оружии. Его действительно широкое применение не по карману ни генералам Асада, ни генералам Путина. К тому же даже самое "умное" и высокоточное оружие вовсе не само ищет свою цель, объект для поражения ему находят и назначают. Проблема точности всегда упирается в качество разведданных, без которых всем этим "точечным" ударам грош цена. Чем реально могут оперировать российские авиаторы, помимо данных спутниковой и авиационной разведок? Но в условиях гражданской войны ни спутник, ни разведывательный самолет не определят абсолютно точно, кто квартирует в том или ином доме, поселке – вооруженные группы или обычные жители. Нужны данные войсковой и агентурной разведки, а вот с этим у российских военных в Сирии полный провал. Своей агентурной сети фактически нет, а для ее налаживания в воюющей стране с совершенно чуждой культурной традицией и языковой средой нужны даже не годы, а десятилетия. Войсковая разведка способна обеспечить боевые действия лишь тактического звена, при непосредственном соприкосновении с противником, и не может добывать данные о целях и объектах в глубине его тыла – для авиации и крылатых ракет.
…Владимир Путин, выступая 22 декабря 2016 года на расширенном заседании коллегии Минобороны, обозначил аспект сирийской операции, быть может, самый главный. "Эффективность применения российского оружия в Сирии открывает новые возможности для развития военно-технического сотрудничества". То есть, в переводе на нормальный язык, для торговли оружием. И потому "нужно воспользоваться ими по максимуму. Мы знаем, какой интерес проявляют инопартнеры к современному российскому оружию".
