В Петербурге Конституционный суд огласил решение о конституционности статьи 212.1 Уголовного кодекса Российской Федерации по жалобе гражданского активиста Ильдара Дадина – первого и пока единственного осужденного по этой статье. В нем КС в целом признал соответствующей закону применение уголовной ответственности за неоднократное нарушение правил проведения публичных мероприятий, но с рядом оговорок. В связи с этим Конституционный суд постановил уголовное дело Ильдара Дадина пересмотреть.

В постановлении Конституционного суда говорится, что уголовное наказание за такого рода правонарушения соответствует Конституции, если оно необходимо "для защиты прав и свобод человека и гражданина" и адекватно общественной опасности правонарушения.

Если же нарушение установленного порядка не менее трех раз в течение 180 суток имело формальный характер и не нарушило права и свободы граждан, то уголовное наказание не может рассматриваться как конституционно допустимое, считает суд.

В решении КС говорится, что административная преюдиция (то есть последовательное усиление ответственности за общественно опасные нарушения) продиктовано правомерной заботой о соразмерности ограничений прав и свобод. В УК РФ предусмотрены и другие статьи, которые исходят из этого принципа – например, за побои и мелкое хулиганство сначала предусмотрена административная ответственность, а лишь затем уголовная. В КОАПе прописаны не только штрафы в качестве наказания, но и штрафные, и обязательные работы, напомнил Зорькин.

Из решения следует, что принцип административной преюдиции исключает возможность привлечения к уголовной ответственности лицо, в отношении которого отсутствовали вступившие в законную силу судебные акты о привлечении к административной ответственности. Собственно, именно поэтому и должно быть пересмотрено дело Дадина, поскольку по трем из четырех эпизодов вмененных ему нарушений, которые и легли в основу обвинения, постановления судов в законную силу на тот момент не вступили.

Кроме того, заявил Зорькин, при вынесении решения судьям важно учитывать, что совершенным преступлением должен быть присущ особо опасный характер, а сами судьи "обязаны избегать избыточного правового преследования, учитывать масштаб распространенности и существование причиненного вреда".

В связи с этим Конституционный суд постановил пересмотреть уголовное дело в отношении активиста Ильдара Дадина, осужденного к реальному сроку заключения за неоднократные нарушения правил пикетирования. "Вынесенные в отношении Ильдара Дадина судебные акты подлежат пересмотру", – говорится в постановлении суда. Хотя сама ст. 212.1 УК РФ признана конституционной, глава КС призвал ее уточнить.

Адвокат Сергей Голубок, представлявший интересы Ильдара Дадина в Конституционном суде, такое решение назвал половинчатым: "С одной стороны, статья Уголовного кодекса, которая обжаловалась Ильдаром Дадиным, признана соответствующей Конституции. С другой стороны, Конституционный суд выдвинул целый ряд требований к применению этой статьи в части назначения наказания, в части невозможности сажать в тюрьму тех, кто принимал участие в мероприятиях, не ставших насильственными и т. д. И на практике все эти условия сужают применение статьи 212.1 УК РФ. Делают ее применимой только в ограниченном числе случаев, что следует приветствовать. Но наша позиция заключалась в том, что статью нужно признавать несоответствующей Конституции, чего Конституционный суд не сделал".

На "несправедливость наказания, которое несоразмерно общественной опасности проступка" несколько дней назад обратили внимание депутаты ЛДПР, предложившие вообще отменить "статью Дадина". Однако шансов на это не было, поскольку сам законопроект не получил одобрения в администрации президента.

Ильдар Дадин был задержан и привлечен к административной ответственности за нарушение порядка проведения массовых акций четыре раза, что, согласно статье 212.1, повлекло за собой уголовную ответственность, в результате Дадина осудили на 3 года колонии. Впоследствии Мосгорсуд снизил этот срок до 2,5 лет. 1 ноября супруга Дадина опубликовала его письмо из карельской колонии об избиениях и пытках, которым, по словам активиста, подвергался он и другие заключенные. После скандала, в январе, Дадина перевели в другую колонию –ИК-5 Алтайского края, которая, по словам омбудсмена Татьяны Москальковой, считается одной из лучших в России.

Супруга Дадина, Анастасия Зотова, за час до начала заседания написала в соцсетях, что "мы все примерно знаем, каким будет вердикт".

Конституционный суд рассмотрел это дело по существу 24 января. В своем запросе в Конституционный суд Дадин указывал, что оспоренная норма предусматривает уголовную ответственность за формальные нарушения установленного порядка организации либо проведения мирных публичных мероприятий исключительно на основании факта неоднократности таких нарушений. Кроме того, она позволяет возбуждать уголовное дело до вступления в силу всех постановлений судов по делам об административных правонарушениях, а также использовать в уголовном деле в качестве доказательств материалы административных дел. Ильдар Дадин считает, что оспариваемая им норма закона нарушает право на свободу мирных собраний и свободу выражения мнений, право не быть повторно осужденным за одно и то же деяние, право на защиту, а также право считаться невиновным, пока его вина не будет установлена вступившим в силу судебным решением, а потому противоречит сразу нескольким статьям российской Конституции.

24 января в Конституционном суде был аншлаг: несколько десятков активистов хотели присутствовать на заседании, накануне они пытались зарегистрироваться на сайте суда, но сайт от наплыва посетителей упал. Тогда сторонники Дадина написали в КС по электронной почте и получили ответы, что этих писем достаточно и что их пропустят. В ответе содержались также заверения, что тех, кому не хватит места в зале, разместят в холле с видеотрансляцией. На заседание пропустили только пять человек, в их числе жену Ильдара Дадина Анастасию Зотову. Ей показалось странным, что зал заседаний суда полон студентами, которых их преподаватели просто попросили поприсутствовать, в то время как гражданские активисты, даже приехавшие из других городов, попасть на заседание не смогли.

– Мы надеемся на лучшее – что эту статью отменят, и тогда это будет большая победа. Тут к Ильдару приезжали сотрудники ОНК, я их попросила, если возможно, записать видео для Конституционного суда, но им этого не разрешили. Для Ильдара очень важно защитить конституционные принципы, он всегда конституцию с собой возил, и в колонии она тоже с ним, – рассказывает Анастасия Зотова.

Ильдар Дадин был официально приглашен в Конституционный суд, его присутствия на заседании потребовали и представлявшие его адвокаты. Но ходатайство о личном участии Дадина в процессе было судом отклонено.

Интересы Ильдара Дадина представляли три адвоката, все они считают статью 212.1 Уголовного кодекса неконституционной. Говорит адвокат Ксения Костромина.

– Мы полагаем, что обвинение так называемой административной преюдиции в статье 212.1 образует нарушение, вследствие которого человек может быть наказан дважды за одно и то же преступление. В ряде отзывов, полученных как от наших оппонентов, так и от государственных органов, у которых эти отзывы запросил Конституционный суд, отмечается, что административная преюдиция существует и в других статьях Уголовного кодекса. Все приводят в пример статью 264.1, которая говорит, что человек, подвергшийся взысканию за вождение автомобиля в нетрезвом виде, подвергается уголовному преследованию. Так вот, по нашему мнению и по мнению заявителя, это сравнение абсолютно некорректно. Вождение в нетрезвом виде автомобиля – источник повышенной опасности – нельзя сравнивать с неоднократным совершением административного правонарушения, нельзя только по принципу неоднократности говорить о том, что оно становится уголовным преступлением. Эта позиция, кстати, была полностью поддержана и Генеральной прокуратурой, которая в своем заключении указала, что главное отличие преступления от административного правонарушения состоит в том, что преступление содержит элементы общественной опасности. А по поводу нарушений порядка проведения митингов, собраний, шествий и пикетирования ЕСПЧ неоднократно высказывался в том смысле, что это мирные действия, без оружия, и поэтому их никак нельзя квалифицировать как уголовные преступления. По мнению Генеральной прокуратуры, неоднократность действий не повышает их опасность, а правовая конструкция уголовной ответственности, в основе которой лежат административные правонарушения, не соответствует самому понятию уголовного преступления как самостоятельного общественно опасного деяния, – поясняет Костромина.

Однако полномочный представитель генерального прокурора в Конституционном суде Татьяна Васильева сказала в своем выступлении, что письменный отзыв прокуратуры был понят не совсем верно, что возражения прокуратуры относятся не к запросу Дадина, а к дискуссии по тому же поводу, развернувшейся еще в 2014 году.

– Тогда действительно введение в Уголовный кодекс составов с административной преюдицией казалось нам нецелесообразным. Однако законодатель с нашей позицией не согласился, и с 2014 года в Уголовный кодекс стали активно вводиться подобные конструкции. Устанавливая уголовное наказание за неоднократное нарушение организации и проведения собраний, шествий, митингов и пикетирования, федеральный законодатель имел целью прежде всего усиление защиты общественного порядка. Заявитель говорит о чрезмерности наказания, но тут я хочу отметить, что санкции статьи 212.1 содержат альтернативные виды наказания – обязательные, исправительные, принудительные работы, лишение свободы, и в совокупности с нормами общей части Уголовного кодекса это позволяет суду учесть конкретные обстоятельства дела, установленные исследованием в ходе судопроизводства, понять, был ли причинен вред здоровью, имуществу, безопасности людей или окружающей среды, а также обеспечить индивидуализацию юридической ответственности и соразмерности ограничения прав и свобод при привлечении к уголовной ответственности, – сказала в своем выступлении Татьяна Васильева.

И все же Васильева указала, что у прокуратуры есть вопросы к этой статье – например, не получается ли так, что уголовная ответственность наступает при неоднократном совершении административных правонарушений, но не наступает при наличии судимости по статье 212.1. По мнению Васильевой, судимость, наоборот, должна быть дополнительным криминообразующим фактором. О том же говорили и другие выступающие, которые, в основном, не соглашались с заявителем и просили признать спорную статью конституционной. Полномочный представитель Госдумы в Конституционном суде Татьяна Касаева поясняет эту позицию.

– Когда говорят, что никто не может быть осужден за одно и то же правонарушение, то здесь необходимо отметить, что усиление ответственности в случае повторного совершения лицом правонарушения или преступления законодатель объясняет тем, что привычного применения административных мер недостаточно для исправления лица и предупреждения совершения им правонарушений или преступлений. В данном случае законодатель исходит не только из тяжести содеянного, а прежде всего из личности правонарушителя, который, зная о противоправности своих действий и уже понеся за них наказание, умышленно совершает то же самое правонарушение. Важно, что административная преюдиция применяется только тогда, когда правонарушение совершается умышленно, что является более общественно опасным, чем просто неосторожные действия. Цель здесь – предупреждение новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами. Совершенно очевидно, что если человек совершает правонарушение несколько раз, то административное наказание не достигает своей цели, поэтому и возникает необходимость применения мер уголовной ответственности. Поскольку санкции статьи 112.1 позволяют исследовать обстоятельства дела, установить ответственность правонарушителя и соразмерность ограничения его прав и свобод при привлечении к уголовной ответственности, то эта статья не нарушает принципа соразмерности ограничения прав и свобод гражданина. Тем более что, согласно статье 17 Конституции РФ, осуществление прав и свобод человека и гражданина не должны нарушать прав и свобод других лиц.

Советник министра юстиции РФ Мария Мельникова считает, что статья 212.1 об уголовной ответственности за многократные нарушения правил проведения массовых акций стоит на пути у многократных нарушений в этой сфере и что она не предусматривает повторного наказания за одно и то же деяние. В то же время, по ее мнению, статья нуждается в серьезной доработке.

– Хотя конструкция нормы полностью соответствует Конституции, некоторые формулировки требуют законодательного совершенствования, поскольку эта статья допускает неопределенность толкования, в частности, при подсчете количества правонарушений, которые совершил тот или иной гражданин на публичных мероприятиях, а также в определении сроков совершения этих правонарушений.

Выступил на заседании и заместитель управляющего делами уполномоченного по правам человека в Российской Федерации Иван Соловьев, который, против ожидания, поддержал репрессивный закон – с несколькими оговорками: ему хотелось бы прояснить, всякое ли неоднократное нарушение порядка проведения митингов приводит к уголовной ответственности, ведь нарушения бывают разные, а также – можно ли использовать в уголовных процессах против оппозиционеров материалы административных дел. Представитель заявителя адвокат Сергей Голубок назвал это выступление "ножом в спину" и пояснил, что раньше, когда Элла Памфилова была омбудсменом, ее позиция по этому вопросу была противоположной.

Сергей Голубок считает, что статья 212.1 не соответствует конституции сразу по нескольким параметрам.

– Право граждан собираться мирно, без оружия, проводить шествия, митинги и пикетирования неоднократно исследовалось Конституционным судом в конкретных решениях, но впервые перед уважаемым судом стоит вопрос об оценке криминализации данного конституционного права. В 2013 году рассматривался запрос группы депутатов Госдумы по жалобе гражданина Савенко, и тогда в своем постановлении Конституционный суд подчеркнул, что право на свободу собраний, обеспеченное 31-й статьей Конституции, может быть ограничено в тех случаях, когда организаторы и участники мероприятия ведут себя деструктивно, в частности, совершают или собираются совершить действия, угрожающие общественному порядку или безопасности. В более позднем определении 2016 года Конституционный суд подчеркнул, что вводимые ограничения не должны посягать на само существо конституционного права на мирный протест и препятствовать открытому и свободному выражению гражданами своих взглядов.

Основные претензии Сергея Голубка к статье 212.1 таковы:

– Эта статья устанавливает уголовную ответственность за реализацию конституционных прав при отсутствии какой-либо общественной опасности или угрозы общественному порядку; наказание не дифференцировано и непропорционально велико; в качестве доказательства могут быть использованы постановления по делам об административных правонарушениях, полученные без участия защитника; дважды вводятся наказания за одно и то же; наказание унижает достоинство граждан, умаляет сущность конституционного права на свободу собраний. Дело в том, что общественная опасность – это необходимый элемент состава преступления, а мы об этом забываем. В Уголовном кодексе даже написано, что деяния, формально содержащие признаки состава преступления, но не обладающие общественной опасностью, преступлениями не являются. Кто, если не Конституционный суд, вспомнит, наконец, о том, что согласно любому труду по уголовному праву, хотя бы согласно учебнику известного криминалиста Николая Таганцева, целью введения какого-либо состава преступления в Уголовный кодекс не может быть шок и трепет для граждан. Уголовный кодекс не только наказывает человека, но прежде всего защищает общественные отношения. В данном случае нет элементов, которые являются составом преступления. Мы надеемся, что эта статья будет дисквалифицирована, то есть исключена из Уголовного кодекса.

По мнению Сергея Голубка, оспариваемая норма закона запрещает оппозиции реализовывать свои права путем публичных собраний, толкая ее таким образом в сторону восстания, подобного тому, которое произошло на той же самой площади, перед которой находится Конституционный суд, в декабре 1825 года. Адвокат считает, что фактическая отмена свободы собраний ничем хорошим не закончится, и что целостность конституционного порядка в России зависит от решения Конституционного суда по запросу Ильдара Дадина.

Принятое решение КС не только облегчит участь самого Дадина, чье дело теперь должны пересмотреть, но и потребует редактирования некоторых положений, которые в существующем виде допускают разные толкования.