19 августа в Правительстве России произошло неожиданное назначение. Дмитрий Ливанов, теперь уже бывший министр образования и науки, один из наименее популярных членов правительства Дмитрия Медведева, отправлен в отставку.

На его пост назначена Ольга Васильева, до этого занимавшая должность заместителя начальника управления по общественным проектам администрации президента Российской Федерации.

Васильева, до этого малоизвестная широкой публике, – доктор исторических наук, обе ее диссертации посвящены деятельности Русской православной церкви в годы Великой Отечественной войны, большинство научных работ касаются истории РПЦ в XX веке. Первое образование Ольга Васильева получила на дирижерско-хоровом отделении Московского государственного института культуры, затем окончила исторический факультет Московского педагогического института и факультет "Международные отношения" Дипломатической академии МИД РФ. До администрации президента будущий министр работала в Институте российской истории РАН и Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российского Федерации, вела преподавательскую работу в учебных заведениях для духовенства.

Из немногочисленных публичных высказываний Васильевой можно сделать вывод, что она во многом разделяет господствующую сегодня государственную риторику. В частности, в одном из интервью в 2010 году она заявила: “Сейчас мы имеем однополярный мир, в котором одна конкретная сторона говорит о том, что ее право выше права международного. И что именно эта конкретная сторона может насаждать демократию так, как она ее видит”, назвав при этом мир во времена существования СССР “более стабильным”. В другом интервью Ольга Васильева отметила, что, по ее мнению, “мы допустили почти непоправимые ошибки, когда в 1990-е годы выкорчевывали такие понятия, как патриотизм, любовь к Отечеству, героизм. Сейчас мы уже пожинаем горькие плоды: молодые люди с большим трудом понимают, что каждый трагический эпизод в жизни страны должен вызывать отклик”.

Именно Ольга Васильева была научным руководителем Ильи Горячева, приговоренного к пожизненному заключению вдохновителя нескольких праворадикальных движений. “Ольга Юрьевна была моим первым научным руководителем, и она же натолкнула меня на сербскую тему. Первым ее вопросом на первой же лекции было: "Православные, поднимите руки" – подняла руки большая часть группы. "Представители других конфессий есть?". Одна девушка поднимает руку – "Да, я католичка". Ольга Юрьевна – "Расскажи, как так вышло”, – писал Горячев в своих воспоминаниях.

Радио Свобода не удалось найти прямых высказываний Васильевой о роли православия в общем образовании. Судя по всему, она не очень охотно говорит и о собственной религиозности. Отвечая на вопрос корреспондента издания "Православие.ру" о пути к вере, будущий министр ответила, что родилась в семье верующих людей, а также крещена и имеет справку о крещении, которой очень гордится. В то же время Васильева сетовала, что в России “отсутствует взвешенная концепция политики взаимодействия государственной власти и религиозных организаций, не говоря уже о взвешенной продуманной политике. Она должна быть потому, что она всегда была в контексте внутренней и внешней политики России”.

Впрочем, некоторые эксперты считают, что новое назначение Васильевой не обязательно означает усиление влияния официальной РПЦ в образовании. Так, дьякон Андрей Кураев написал на своей странице в "Фейсбуке":

“Назначение Ольги Васильевой на этот пост вызвало шквал опасений и надежд – не станет ли она "агентом влияния" патриархии. Вряд ли. Именно потому, что Ольга Юрьевна – серьезный ученый, религиовед, у нее нет неофитских очков. Она знает много еще закрытых (и бесславных) страниц церковной истории ХХ века. Поэтому и к патриарху относится как к политически-аппаратной фигуре, а не как к оракулу. Не думаю, что она станет проводить "клерикальную" политику”.

Представители РПЦ назначение нового министра поспешили поддержать.

Первые высказывания Ольги Васильевой на новом посту касались школьного образования: ”Главная задача – забота об учительстве, поскольку учитель – это главный человек в процессе образования”, – сказала министр в интервью агентству "Интерфакс". В то же время в биографии Васильевой ничто не свидетельствует об опыте администрирования естественной фундаментальной науки.

Дмитрий Ливанов, напротив, запомнился больше как министр науки, чем как министр образования. Основное наследие его министерства – крайне непопулярная и воспринятая многими учеными как разрушительная реформа Российской академии наук. Ливановская реформа стала каноническим примером “эффективного менеджмента” давно сложившейся структуры, ведущегося вопреки компетентному мнению большинства ее членов. С другой стороны, Дмитрий Ливанов до некоторой степени поддержал сетевое сообщество “Диссернет” в его борьбе с плагиатом в диссертациях и фальшивыми учеными степенями.

О том, чем запомнится министр Дмитрий Ливанов, рассуждает биомеханик Андрей Цатурян, член совета Общества научных работников:

– Мне трудно оценить его со всех сторон. Все-таки он был министром образования и науки. Мне трудно оценить его роль как министра образования, хотя я и работаю в МГУ, особенно про образование школьное. Довольно много было на его голову шишек, но мне кажется, что его стремление, например, закрывать наскоро переделанные из ПТУ университеты было правильным, как и многие другие решения, попытки, по крайней мере, нормализовать высшее образование. Что касается его деятельности как министра науки, она подвергалась очень большой критике со стороны научного сообщества, в первую очередь за то, что он поддержал реформу РАН. Хотя он даже пытался откреститься от этого, но в общем, конечно же, научное сообщество это ему не забудет в самом отрицательном смысле. Что касается, скажем, его деятельности (с чем я лучше знаком) и попыток как-то нормализовать ситуацию с учеными степенями и учеными званиями. Опять, были совершенно разные истории. С одной стороны, он довольно много сделал. У меня есть ощущение, что он старался насколько мог исправить эту ситуацию. К этому относится и комиссия, которая была им создана и стоила потом места возглавлявшему ее заместителю министра Игорю Федюкину, которая лишила степеней немало известных людей и закрыла несколько диссоветов. И потом попытки как-то нормализовать положение об ученых степенях, выгнать диссероделов из экспертных советов и президиума ВАК. Было выгнано несколько одиозных фигур. Довольно одиозные и влиятельные люди были лишены ученых степеней. Короче говоря, тут счет скорее положительный. Хотя далеко не все ему удалось, в частности, ту же самую отмену срока давности для авторов фальшивых диссертаций министерство не поддержало, хотя даже в ГД было голосование, как говорят, неоднозначное. Законопроект в конечном итоге не прошел, но довольно много голосов "за" получил. Так что в этой области, можно сказать, есть и "за", и "против". Но с точки зрения Совета по науке при министерстве, в котором я состою, мне кажется, что он, по крайней мере, был способен разговаривать с учеными на одном языке, что важно. У него все-таки научное прошлое. В молодости он был довольно сильным физиком-теоретиком. Он ученик Андрея Варламова, которого я давно знаю. Андрей очень хвалил его. А сам Андрей ученик нобелевского лауреата Абрикосова. Ливанов представляет, как устроена современная наука в мире. Боюсь, новый министр просто не представляет себе этого. Не знаю, как наш Совет сумеет найти с ней общий язык. У нее совершенно другой бэкграунд, другой опыт. Про то, как устроена современная наука в мире, мне кажется, она не знает вообще ничего, судя по послужному списку, который не предполагает такого знания.

Цатурян отметил, что почти вся деятельность министра Ливанова имела двусмысленный характер. В частности, его ведомство сыграло неоднозначную роль в принятии обскурантистского законопроекта о запрете выращивания ГМО в России:

– Министерство не просто поддержало, а представляло его в Думе. Знаю, поскольку мы в этой переписке участвовали. Отправили министру письмо специалистов в поддержку проведения исследований ГМО и получили очень положительный и обнадеживающий ответ, что министерство это понимает и всеми силами будет поддерживать (разрешение на выращивание ГМО. – РС). И потом, спустя некоторое время, то же министерство, видимо, получив приказ свыше, инициировало этот закон и провело его через Думу, – сказал Андрей Цатурян.

Подобные неоднозначные впечатления остались от Ливанова и у физика Андрея Заякина, сооснователя сообщества "Диссернет":

– Мое личное отношение к фигуре уже бывшего министра Дмитрия Ливанова сугубо противоречивое. За последние три года я имел много дел с министерством образования. Я видел много ужасных, безобразных вещей, особенно в той части, которую я хорошо знаю, – научная аттестация и назначение ректоров университетов. Этот процесс был устроен как неповоротливая махина, которая не выполняет своих функций. Даже в условиях того, что все "диссернетовцы" пытались эту громаду пихать в правильном направлении, она ехала со скрипом и скрежетом. Министерство образования часто выполняло какие угодно функции, но только не те, которые предписаны по закону. Министерство постоянно назначало плагиаторов ректорами университетов, оправдывало этих плагиаторов и выпускало на их счет какие-то невнятные отписки. В то же время по сравнению с другими российскими министерствами Минобр был достаточно прогрессивным, его руководитель хотя бы иногда прислушивался к общественности. Иногда там принимались здравые решения, в том числе по нашим требованиям. Так что у меня двойственные чувства по поводу отставки министра Ливанова. Что касается опросов ВЦИОМ, по которым Ливанов был одним из самых непопулярных министров, то должен сказать, что общественная ненависть к нему зачастую подогревалась искусственно. Он, будучи одним из самых вменяемых людей в правительстве, можно даже сказать, что самым вменяемым, собирал на себя критику за всех думских мракобесов. Он был удобной мишенью для битья, и его убрали как непопулярную фигуру, – сказал Заякин в интервью изданию RUS2WEB.

При всей неоднозначности Ливанова, новый министр не обладает ни его пониманием специфики устройства фундаментальной науки, ни опытом управления ей. Может быть, было бы разумно выделить из нынешнего министерства структуру, отвечающую за науку?

– Я про это очень плохо понимаю, но думаю, что такая вероятность возрастает. Что касается Ливанова, он был в этом смысле как раз такой фигурой, которая могла объединить образование и науку. У него есть опыт. Он был действующим вполне себе продуктивным, успешным исследователем, причем в конвертируемой, то есть международно признанной науке. А потом руководил довольно крупным вузом. Он про высшее образование и науку понимает изнутри. Что же касается Васильевой, то ее опыт довольно специальный и однобокий, хотя она и доктор наук. Это совершенно неконвертируемая часть науки, которая плохо переводится на другие языки, плохо проинтегрирована в мировую науку. Поэтому, конечно, вероятность такого разделения возрастает. Руководить научной политикой в области, например, физики с ее опытом будет довольно трудно, – сказал Андрей Цатурян.