О футболе, о "Зените", о футбольных фанатах, о стадионе "Зенит-Арена", который никак не могут построить на Крестовском острове, и о многом другом мы сегодня беседуем с известным петербургским спортивным комментатором, теле- и радиоведущим Федором Погореловым. Он является совладельцем бара-рюмочной "О, спорт!", излюбленного места встречи болельщиков "Зенита".

– Федор, исполком Российского футбольного союза утвердил список из 33 лучших игроков сезона, среди них 9 "зенитовцев", четверо из которых – россияне. Почему в "Зените" делается ставка на иностранцев и иногородних? Ведь в Питере есть хорошая футбольная школа – Академия "Зенита", молодежные команды… До каких пор мы будем болеть за иностранных волонтеров?

​

– До тех пор, пока болельщики будут радоваться успехам клуба в Лиге чемпионов и Лиге Европы. Есть одна команда в мире (речь идет о "Барселоне"), где сделан акцент на своих, и это получается. Болеть за петербургских мальчиков, я думаю, можно будет в ФНЛ. Планка в "Зените" задрана так высоко, что, к сожалению, эти прекрасные мальчишки, которые выпускаются в Академии, обкатываются в "молодежке", в "Зените-2" у Владислава Радимова, а потом они играют в других командах, задачи которых – регулярно играть в плей-офф Лиги чемпионов.

Как болельщик скажу, что, очевидно, за последние полтора года мы действительно накренились в сторону ландскнехтов, наемников. Это были профессиональные, приятные ребята, которые приехали, отработали, и часть из них уже уехала. Халк уехал, и непонятно, что будет с остальными. Мне кажется, был допущен некоторый перебор. В любом случае, это завинчивание на главном уровне гайки под названием "лимит" просто разрушило предыдущую модель. Именно поэтому Андре Виллаш-Боаш на протяжении всего прошлого года призывал к тому, что "Карфаген должен быть разрушен" и что ни в коем случае нельзя менять правила игры за неделю до старта чемпионата.

В общем, думаю, он, конечно, прав. За неделю до старта перекраивать лимит с 7+4 на 6+5 было в некотором роде поспешным решением. Тем не менее, оно было принято, и желание Андре Виллаш-Боаша работать в "Зените" с Моутинью и с Фалькао можно понять, но реализовать его было уже невозможно.

– А какие ожидания у вас от нового тренера "Зенита" Мирчи Луческу? Почему в последние годы и тренеры "Зенита" были иностранцами? Что, в России уже не осталось профессиональных тренеров?

– Мирча – человек, которому интересно. Была такая история в московском "Спартаке": тренером взяли Невио Скалу, великого тренера, у которого за полгода до того умерла жена, и ему в тот момент было не до "Спартака". И это, конечно же, все чувствовали. Луческу, которому исполнилось 72 года, несомненно, находится в той фазе, когда глаза еще горят, и это круто. Я специально пошел на его первую пресс-конференцию. Я видел пресс-конференции Петржелы, Адвоката, Давыдова, Спаллетти, Боаша, и мне хотелось понять, что это за жанр. Он очень сосредоточен и очень внимательно относится к тому, что происходит вокруг. Это видно. В предыдущие годы были разные жанры. Для Дика Адвоката это была такая механистическая процедура, для Лучано Спаллетти – какая-то игра, для Андре Виллаш-Боаша – такая истеричная схватка, уличная драка.

Мирча мне очень понравился тем, что, прекрасно говоря по-русски, он внимательно выслушивает вопросы, их ему не переводят, но после этого он начинает отвечать по-румынски, и тогда включается переводчик. Это, ко всему прочему, такая лингвистическая игра. По тому футболу, который мы видим, легко заметить, что ребята работают. И, конечно же, в нашем обаятельном "санатории" после определенного перерыва это в новинку.

Когда мы "несли" ЦСКА в матче на Суперкубок, я в какой-то момент удивился, что, оказывается, те же самые футболисты, которые были у Андре Виллаш-Боаша, могут играть с передачами на третьего, может что-то проходить вразрез. Не просто магия в ногах у Халка… Это все возможно.

По поводу иностранцев или россиян… Мирча одиннадцать лет тренировал на Украине. Вообще, он в движении последние лет сорок. Он выиграл Кубок кубков и боролся на чемпионате Румынии с командой, которую курировал сын Чаушеску. Мягко говоря, опытный человек. А у нас, несомненно, разрыв поколений. Что тут обсуждать? Высшая школа тренеров не работала пятнадцать лет, но эти годы должны быть рано или поздно компенсированы.

Я вижу, как работает Академия "Зенита" по тренерскому направлению и понимаю, что рано или поздно они дорастут. Футболисты сборной России вроде бы в анонимном опросе все как один сказали, что хотят, чтобы Сергей Семак стал тренером сборной. Есть Черчесов, есть Бердыев, есть Слуцкий, как бы критически к нему ни относились. Критически относились и к Кобелеву, но беда Андрея Николаевича заключалась в том, что он работал в клубе "Динамо", который, как лебедь, рак и щука, раздирают в разные стороны кредиты, Центральный совет, генералы и т.д. Стадион строят… Там просто не про футбол. Какой Кобелев тренер, мы не знаем.

Считать Олега Кононова в "Краснодаре" представителем белорусской или отечественной тренерской школы? Здесь только время решает. Может быть, только пять лет назад зарплата детского тренера стала такой, что на нее можно прокормить семью, до того – нет. А если невозможно прокормить семью, то кто там работает? Никто. И это, мне кажется, у нас во многих областях, не только в футболе.

– Федор, мы помним, как вели себя российские фанаты на Евро-2016. Перед нынешним сезоном в России были ужесточены меры в отношении поведения болельщиков на трибунах. Скажутся ли они на безопасности проведения матчей? Какова вообще ситуация с фанатами?

– С фанатами прекрасная ситуация. Я не думаю, что про кого-то, кто поехал в марсельский порт, не знают в Центре "Э", что там был кто-то непосчитанный.

С безопасностью все прекрасно. На стадионах очень безопасно. В "Зените" много лет реализуется политика минимизации представителей МВД на стадионе (и я думаю, что это совершенно правильно с точки зрения продажи праздника).

Заметка на полях. 2005 год. "Зенит" играет в Еврокубке. Приезжает офицер УЕФА. Есть такой жанр: предматчевое совещание в день игры: все сидят, делегат УЕФА ставит галочки, и на вопрос "Сколько полиции присутствует на стадионе?" ему отвечают: "Триста человек". Понятно, что это не совсем так. Я тихо пытаюсь узнать, зачем мы вешаем лапшу на уши делегату УЕФА. Мне отвечают: "На предыдущей игре сказали правду – 3500, так у делегата УЕФА ручка выпала из рук, и он спросил: "У вас война?".

На стадионе Стэмфорд Бридж в 2006 году, когда я там был на практике, в день игры работало 20 полицейских на 50 000 зрителей. Дело не в количестве полиции, не в рядах этих "космонавтов" по кругу стадиона. Дело в организации труда. И здесь мы упираемся в какие-то жуткие примеры бесхозяйственности. А в Нижнем Новгороде, например, самый безопасный стадион, потому что нижегородский ОМОН приходит на эти игры в полном составе.

Работа с болельщиками подразумевает системную осознанную последовательную деятельность, поскольку в некоторых футбольных клубах очень часто меняется руководство. Например, в футбольном клубе "Ростов", который представляет нашу страну в Лиге чемпионов, категорически не хватало денег на то, чтобы рассчитаться за долги прошлого сезона. То есть все это упирается в порядок и менеджмент. Отношения с болельщиками станут лучше, когда хотя бы половина нижегородского ОМОНа начнет приходить на матч. Половина пускай приходит, а другая половина в этот момент патрулирует Волгу, чтобы не было ощущения, что это чемпионат России среди сотрудников Министерства внутренних дел.

– А что за странные взаимоотношения у фанатов "Зенита" с украинскими коллегами? Почему в марте 2014 года фанаты "Зенита" вывесили баннер со словами "Ще не вмерла Украина и слава, и воля!". А в июле этого года были проведены обыски у членов фанатского объединения "Невский синдикат" якобы из-за высказываний членов этого объединения в поддержку Украины и против аннексии Крыма…

– Я сам на "Вираж" не хожу, фанатом по всем понятиям не считаюсь, я для них – журналист. А те мои знакомые, которые живут на "Вираже" и фанатами, несомненно, считаются, говорили мне в свое время на разминке перед футболом, что крымский вопрос разделил "Вираж" на разные части, начиная с того, что там есть банда, которая называет себя "крымские". Там нет единой позиции по этому вопросу.

Вообще, методологически ошибочно считать, что "Вираж" представляет собой какое-то унифицированное объединение. "Вираж" – пусть изначально это будет многоголовая гидра, где есть люди левых убеждений, а есть те, кто во время минуты молчания по польскому президенту начинает скандировать: "Россия! Россия!". Есть люди, которые скандируют: "Герой России Юрий Буданов!" А есть люди, которые ходят туда потому, что фаны – это весело, и девчонки в баре "СБГ-25" у Московского вокзала будут относиться к тебе чуть иначе.

Так что было бы ошибочно говорить, что там есть какая-то позиция по Украине. Лидеры фанатских объединений собираются для того, чтобы решить принципиальные вопросы – например, свистеть Быстрову или нет? Это особый жанр. Они садятся за прямоугольный стол в специальном месте на северо-востоке города рядом с улицей Блюхера, сидят там и разговаривают. Решают, например, какова "линия партии" по Роману Широкову, который назвал болельщиков дебилами. По такого рода вопросам вырабатывается единое мнение. Я не думаю, что вопрос об Украине входит в этот список.

– Федор, вы видите какие-то признаки того, как политика в России влияет на футбол, – может, на примере "Зенита" или его болельщиков?

– Мне кажется, нынешняя российская политика никак не влияет на футбол ни в целом, ни в случае с "Зенитом". Прошлым летом было принято решение, что лимит – 6+5; нам сказали, что это – государственное решение, так будет развиваться футбол. Ок. Правила игры такие. В целом, когда правила игры объяснены, это гораздо лучше, чем, скажем, поход в налоговую инспекцию, где правила игры часто меняются в процессе. А здесь всё рассказано, едем дальше.

– В сентябре состоятся выборы президента Российского футбольного союза. Министр спорта Виталий Мутко заявил, что намерен остаться в этой должности. Как, на ваш взгляд, воспримут это известие российские футбольные болельщики?

– Я думаю, раз Виталий Леонтьевич заявил, что он намерен остаться, то все остальные варианты не будут рассматриваться. И жить мы будем точно так же весело и радостно, как живем последние годы.

– В начале сентября в Петербурге и других городах страны делегация Международной федерации футбола посетит стадионы, строящиеся к Чемпионату мира 2018 года. Вы не допускаете, что ситуация с петербургским стадионом "Зенит-Арена", с которой столкнется делегация, создаст проблемы для проведения Чемпионата мира в России?

– Осталось тридцать с хвостиком дней до их приезда, за это время можно многое сделать. Это все вопрос политической воли. Тяжело построить стадион без денег.

Это нерешаемая задача. Так что за деньгами рано или поздно пойдут и там, конечно, не будут искать виноватых, потому что каждый по-своему прав. Плюс объективные причины…

Главное – то, что времени остается совсем немного. Перед Олимпиадой в Сочи были показательные порки в стиле "ручку верните!". Всё построили, медальный план выполнили. Через два года оказалось, что пробирки оцарапанные, но это еще никто не доказал, и аргументацию ВАДА уместно сравнить с лепетом. Так что в Сочи все построили, и здесь все построят. Хотя репутационно это, конечно, провал и стыд.

– А что за объективные причины?

– Объективная причина – это схема организации управления. Город строит стадион на свои деньги после того, как "Газпромнефть" переехала в Петербург и стала здесь платить налоги. И как бы на эти налоги город строит стадион. Эта схема, как вы понимаете, подразумевает заинтересованность не в результате, а в процессе. И по большому счету стройка могла быть бесконечной, пока Россия не выиграла право на проведение Чемпионата мира 2018, к которому автоматом пристегнулся Кубок Конфедерации 2017. И у этого бесконечного в идеале процесса вместо круглой скобки на конце появилась квадратная. Это первая проблема.

Вторая проблема – это, конечно же, сам стадион, потому что выбрали красивый макет, за которым не было проекта. Японский архитектор умер через полгода после того, как выбрали его макет. Кто будет делать проект? Никого нет. Проектные работы спортивных сооружений такого размера осуществляет в России единственная структура – "Моспроект-4". Они сидят в Москве. Они разрабатывали проектную документацию к Олимпиаде в Сочи, 13 новых площадок. Они были в некотором роде заняты.

Далее. Начали строить без проекта. Залили бетон, стали возводить стены. В это время выигрывается право проведения Чемпионата мира 2018, решается, что полуфинал пройдет в Петербурге. У ФИФА своя нормативная документация, касающаяся арен такого уровня. Соответственно, пришлось переделывать. А дальше начался ипотечный кризис 2008-2009 годов. Часть железобетонных конструкций, которые нужно было закупать в Германии, было решено покупать в другом месте, потому что курс евро очень изменился (а для них даже построили маленький порт, чтобы разгружать эти баржи с конструкциями).

Вот из такого рода нюансов складывается общая картина. Это не Салтыков-Щедрин, не просто потенциально возможное казнокрадство и саботаж. Были, действительно, объективные причины того, почему это шло так плохо.

– Министр спорта Виталий Мутко, который теперь собирается посещать Крестовский остров каждый понедельник, заявил, что российская сборная по футболу сможет сыграть на новой арене уже весной 2017 года. Вы верите в такую возможность? Каковы ваши прогнозы?

– Это, конечно, здорово, что Виталий Леонтьевич полагает, что самим фактом своего магического присутствия по понедельникам он подтолкнет эту стройку. Вице-губернаторской магии не хватает, нужно министерское волшебство. Чем больше совещаний, тем быстрее пойдет стройка? Это ничего не добавит. Может еще кто-то из Москвы приехать. Не надо было отпускать Владимира Путина с парада Дня ВМФ, а надо было направить туда. Возможно, вот именно после этого совещания стадион замироточил и плесень исчезла.

Традиции комсомольских строек в нашей стране сильны, и, по большому счету, могут навалиться и успеть. Могут успеть даже к декабрю. Если начать работать 24 часа в три смены по 3000 рабочих с бесперебойным финансированием, то все может быть хорошо.

У меня есть определенная осторожность в отношении Кубка Конфедерации 2017, но мне как болельщику хотелось бы… Хочу себя заставить верить, но не получается. С Чемпионатом мира, я уверен, все будет в порядке. Другое дело, что управляющей компании-то нет. Кому передавать стадион после чемпионата? Город не в состоянии нести такую финансовую нагрузку, это говорят все эксперты. Такой игрок в Петербурге один – это ЗАО "Футбольный клуб "Зенит". И, как вы понимаете, в этих переговорах он находится в сильной позиции.

Для "Зенита" это жутчайшая история. Ему будет очень тяжело с этим хозяйством, потому что количество переделок, которые там нужно будет организовать, запредельно. Я думаю, что после триумфально проведенного Чемпионата мира 2018 сборная России в полуфинале обыграет сборную Исландии на Крестовском и отправится на финал в Лужники. С финальным свистком заедет строительная техника и уже под руководством подрядчиков "Зенита" начнут доводить стадион до ума.

– 30 июля на Петровском стадионе матчем "Зенит" – "Локомотив" открылся очередной чемпионат России по футболу. Чего вы, Федор, ждете от грядущего сезона?

– Я думаю, здесь есть смысл разделять мои ожидания как болельщика "Зенита" и как человека, который является членом индустрии.

Мне очень хотелось бы, чтобы чемпионат России в целом продолжал поступательное развитие, редкие элементы которого мы продолжаем наблюдать на протяжении последних десяти лет. И мне бы хотелось, чтобы этих элементов развития было больше.

Как болельщику "Зенита" мне хотелось бы увидеть в этом чемпионате новый период развития клуба (и это, несомненно, уже началось – трехлетка Мирчи Луческо). Предыдущие два года мне как болельщику дались очень тяжело – эмоционально и эстетически, и мне хочется верить, что сейчас у нас получится футбол, где и трибуны снова будут полными, и передачи на третьего будут проходить. Я с нетерпением этого жду.

Есть три вещи, которые влияют на развитие футбола. Это деньги, тренеры и болельщики. Хотелось бы, чтобы тренеров было больше, чтобы болельщики ходили на футбол. И как это сделать, тоже понятно. Хочется, чтобы на поле было больше спортивной драмы, больше сюжетов.

– После ухода двух сильнейших игроков – Халка из "Зенита" и Мусы из ЦСКА – есть ли команда-фаворит стартовавшего чемпионата?

– Говорить о том, что в чемпионате России есть какой-то очевидный фаворит, было бы слишком смело. Мне как петербуржцу, конечно, хотелось бы верить, что "Зенит" будет этим фаворитом, но пока слишком мало информации. Мы посмотрели всего две игры, и этого, конечно же, недостаточно для того, чтобы делать какие-то далеко идущие выводы.

Я думаю, в этом сезоне будет приятная равная борьба нескольких участников, как это было в прошлом году, когда ЦСКА выиграл не то чтобы с какой-то яростной уверенностью… Несомненно, в этом сезоне есть "Краснодар", который занимается поступательным развитием. Есть "Зенит", ЦСКА…

И я думаю, что сюжет, который начинается в Казани, может иметь два совершенно противоположных сценария развития. Они купили очень много иностранных футболистов (в настоящий момент – восемь), потратили до пятидесяти миллионов условных единиц на всю эту трансферную кампанию. У них тренер – испанец Хавьер Грасия. И что делать со всем этим богатством, совершенно непонятно. С одной стороны, все это очень напоминает московское "Динамо" времен Алексея Федорычева с одиннадцатью иностранцами на поле. Но тогда был другой лимит. И вот что делать с восемью игроками явно основного состава, которые покупаются в системе координат: лимит на иностранцев 6+5, – непонятно. Но я всегда утешаю себя тем, что это, может, со стороны кажется безумием, но, возможно, у ребят есть тактика, и они ее придерживаются? В таком случае из всего этого разношерстного набора может получиться вполне приятное лоскутное одеяло.