Власти самопровозглашенной "Донецкой народной республики" выдворили из Донецка "без права возвращения" членов волонтерской организации "Ответственные горожане" Энрике Менендеса, братьев Дмитрия и Евгения Шибаловых, а также Ольгу Коссе. Ранее так называемое "Министерство госбезопасности ДНР" арестовало еще одного волонтера этой организации, Марину Черенкову. Именно через Черенкову власти "ДНР" и вызвали для беседы в "МГБ" других волонтеров, после чего 7 часов допрашивали их и ночью сопроводили до ближайшего блокпоста на границе с подконтрольной Киеву территорией. В вину Менендесу и его товарищам вменили сотрудничество с международными гуманитарными организациями, в частности, "Врачами без границ", деятельность которых еще в прошлом году была признана в "ДНР" нежелательной. Помимо Марины Черенковой фактически в плену у сепаратистов остается и религиовед Игорь Козловский – его могли задержать в рамках кампании по борьбе с неугодными властям "ДНР" церковными конфессиями, например, Украинской грекокатолической церковью.
Волонтерская группа "Ответственные горожане" сотрудничала в Донецке как с международными организациями, такими как "Врачи без границ", так и с украинским благотворительным фондом олигарха Рината Ахметова. Офис организации в Донецке сейчас опечатан, часть имущества конфискована. Утром в среду Радио Свобода связалось с Энрике Менендесом, который рассказал о том, как происходило выдворение волонтеров из Донецка – по его словам, все началось со звонка задержанной ранее Марины Черенковой:
– Она позвонила в первой половине дня, до 12 часов, другому волонтеру нашей группы Евгению Шибалову, сказав, что нам, назвав поименно, кому именно, нужно подойти к зданию МГБ для встречи с ней. Мы поехали к зданию МГБ для встречи с ней, где провели последующие 7 часов, где нас опросили о деятельности нашей организации. С нами обращались предельно вежливо и корректно, но в конце опроса, когда мы уже давно заполнили все наши показания на бумаге, нам дали по листу бумаги и сказали: пишите, "я, такой-то такой-то, уведомлен приказом исполняющего обязанности министра госбезопасности Донецкой народной республики о моем выдворении с территории Донецкой народной республики без права въезда". Число, подпись. После этого нам дали 15 минут на сборы и заехать домой за своими вещами, конвоиров дали, довезли до "нулевого", то есть ближайшего к линии фронта блокпоста ДНР. Нам разрешили выехать на своей машине, хотя первоначально вроде как планировалось, что нас высадят вообще, оставят [идти] пешком ночью, когда блокпосты уже закрыты, но нам дали возможность забрать одну из наших машин и отправили на ту сторону.
– Вам объяснили, в чем вас обвиняют, почему вас высылают?
– Официально обвинений предъявлено не было. Документов, которые показывают, как выглядит официальная формулировка, мы не видели. Единственное, о чем шел разговор, – это о том, что у нас не было формальной регистрации в "Донецкой народной республике", хотя это объяснимо, потому что процедура эта еще не отстроена. И второе, это, наверное, главное: нас обвиняют в сотрудничестве с международными организациями, которые являются нежелательными на территории "ДНР".
– Какие это организации?
– "Врачи без границ", Save the Children, нас обвинили в том, что мы собирали какие-то данные для этих организаций, это то, что часто используется в работе с не совсем угодными, обвинения в шпионаже.
– Ваш волонтер Марина Черенкова остается в Донецке?
– Она остается в Донецке, она остается в МГБ, сегодня ее мама и один из наших волонтеров, которому разрешили остаться в Донецке, отнесли ей первую передачку. Нам увидеть ее не дали, но заверили нас, что с ней все в порядке, что мы можем не переживать, что она находится в нормальном состоянии, что никаких потребностей особых у нее нет.
– Вам в Донецке пришлось оставить множество и уже собранной гуманитарной помощи, и машины, и другие материальные ценности. Есть кому за этим присмотреть, чтобы потом, уже из Киева, попытаться продолжить работу? Или все это теперь будет экспроприировано и национализировано?
– У нас есть офис, он полностью обеспечен техникой, там работало 19 человек в последнее время, он вчера был опечатан, сотрудникам позволили забрать только личные вещи и распустили по домам. Из 6 наших машин, которые были в строю, 4 забрали на штрафплощадку, то есть их арестовали. Сегодня, как нам сказали, будет принято решение по дальнейшим действиям в отношении нашей организации, будет ли там проводиться обыск, изъятие документов. На данный момент все материальные ценности, которые у нас были, мы не имеем к ним доступа. Остается только уповать на формальную процедуру и на то, что нам удастся как-то разрешить эту ситуацию.
– В "ДНР" вас обвинили в сотрудничестве с "Врачами без границ" и другими международными организациями, а в Киеве, судя по комментариям в интернете, вам наверняка припомнят сотрудничество с фондом Рината Ахметова, ваши призывы к людям возвращаться в Донецк. Вы готовы к этому?
– Безусловно, готов. Когда люди выбрали на войне… когда все общество накручено и люди воспринимают мир исключительно черно-белым, конечно, мы с самого начала были готовы, что нас будут обвинять в том, что мы до сих пор не выбрали сторону, за которую мы сражаемся. Конечно, нас будут обвинять и придумывать эти обвинения. Эти обвинения звучат нелепо, но можно понять людей, которые находятся в состоянии постоянного эмоционального стресса в связи со всем, что происходит. Мы к этому готовы, мы считаем эти обвинения глупыми и нелепыми. Наверное, должно пройти какое-то время перед тем, как люди наконец-то поймут, что принципы гуманизма универсальны, что принципы взаимного уважения тоже универсальны, что разговаривать рано или поздно придется, что диалог абсолютно неизбежен, что не существует силового решения конфликта. Мы очень надеемся, что люди все-таки к этому придут и проявят уважение. А радикалы с обеих сторон – бог им судья, – говорит Энрике Менендес.
Действительно, в Киеве высланному из "ДНР" Энрике Менендесу придется столкнуться лицом к лицу с критиками, которые осуждают его за снисходительное отношение к властям непризнанной республики и призывы к украинцам возвращаться в Донецк. Еще да ареста Марины Черенковой в украинском сегменте социальных сетей развернулась острая дискуссия о том, являются ли такие призывы этичными, после задержания Черенковой и высылки самого Менендеса количество комментариев разной степени злорадства в адрес "Ответственных горожан" только выросло. Нашлось место и конспирологическим версиям о том, что выдворение Энрике Менендеса – постановка, призванная "внедрить" лояльного к сепаратистам волонтера в украинское медийное и общественное пространство.
Еще один арестованный "МГБ ДНР" житель Донецка – Игорь Козловский, ученый-религиовед, профессор, бывший декан факультета религиоведения Донецкого института искусственного интеллекта, доцент Донецкого технического университета. Он, как и Энрике Менендес, ни на день не уезжал из города с самого начала конфликта на востоке Украины – ухаживал за своим тяжело больным сыном, прикованным к инвалидному креслу. Игорь Козловский, помимо занятий научной деятельностью, был одним из активных сторонников мирного сосуществования на Украине прихожан различных церквей. Случайность это или нет, но спустя два дня после его ареста власти "ДНР" организовали митинг у здания одного из последних в Донецке приходов Украинской грекокатолической церкви, обвинив ее прихожан в "сектантстве" и "работе на ЦРУ".
В украинских социальных сетях распространена версия о том, что арест Игоря Козловского, Марины Черенковой и высылка Энрике Менендеса – месть сепаратистов за попытку подрыва памятника Ленину, произошедшую в ночь на 27 января (за неделю до этого неизвестные нарисовали на постаменте памятника украинский флаг). Это подтверждает источник в "околовластных структурах ДНР", слова которого приводит российское издание "Газета.ру". Еще одна версия гласит, что новые репрессии вызваны раздражением сепаратистов из-за отказа Украины идти на предложенные ими условия для выполнения минских мирных договоренностей. Российский политолог Валерий Соловоей написал в "Фэйсбуке", что по его данным, Козловского обвиняют "в создании вооруженной банды, занимавшейся грабежами и убийствами":
Впрочем, пока родственники Игоря Козловского до сих пор не могут добиться от властей республики не только объяснений причин его задержания, но и подтверждения самого факта ареста. "МГБ ДНР" ведет себя парадоксально: одновременно принимает у супруги Козловского и заявление на его розыск, и передачу с вещами, рассказывает живущий в Киеве племянник ученого Денис Козловский:
– Связь с ним пропала 27 января вечером. Мне позвонили где-то между 7 и 8 вечера и сказали, что видят, как у него в квартире проводят обыск. К этому моменту он уже на телефон не отвечал. На данный момент есть факт того, что в "МГБ" приняли заявление о пропаже от его жены и от нее же вчера приняли для него передачу. То есть ей никаких официальных документов или подтверждений не выдавали, но приняли заявление и приняли передачу. Это, наверное, косвенно подтверждает, что он там.
– 27 января – это день, когда неизвестные в Донецке пытались подорвать памятник Ленину, что, правда, закончилось каким-то символическим ущербом для постамента памятника.
– Памятник пытались подорвать немного раньше, в ночь на 27-е.
– Вы это рассматриваете как одну из версий, почему в Донецке началась новая волна арестов, под которую попал и ваш дядя?
– Мне сложно увязать эти два события между собой, потому что мой дядя никогда никакую политическую деятельность не вел. В его идеях никогда не звучало ничего, что могло бы даже косвенно быть связано с какими-то насильственным действиями. Он по природе своей человек очень добрый. Он всю свою деятельность всегда направлял на построение толерантных отношений между представителями всех конфессий. Это была одна из его миссий и на протяжении его работы в обладминистрации в качестве начальника отдела религий, с 1980 года по 2001-й, был еще межконфессиональный центр, там, в общем, было у него несколько организаций, деятельность которых была направлена на то, чтобы между представителями всех конфессий можно было установить диалог какой-то, чтобы они всем миром сосуществовали, развивались, и чтобы никому от этого не было плохо. Поэтому представить себе, чтобы его арест и попытка подорвать памятник Ленину были как-то связаны, я не могу.
– Практически все проукраински настроенные люди из Донецка уже давно уехали, и когда понадобилось кого-то задержать по делу о подрыве памятника, взялись уже за нейтральных, за тех, кого хоть как-то можно приплести к этому делу, так добрались и до вашего дяди.
– Видимо… Я придерживаюсь только фактов, поэтому могу подтвердить или опровергнуть только факты, которые есть.
– В какие еще инстанции обращались родственники Игоря Козловского, кроме "МГБ ДНР"?
– Когда приехала его жена, она сразу же направилась в полицию писать заявление, она будет по всем инстанциям писать официальные заявления, жалобы, все, что можно. Будет работать адвокат, который имеет возможность работать на территории Донецка. Мы связались со всеми международными организациями, которые работают в регионе: с ООН, с "Красным крестом", с ОБСЕ, они все в курсе и как-то по-своему тоже занимаются этим вопросом.
– Почему ваш дядя не уехал из Донецка?
– Главная причина в том, что у него там парализованный сын, он слабо транспортабельный, тяжело болен, его можно перевозить только на реанимобиле, это сопряжено с очень большими сложностями и риском для его здоровья и жизни.
– Вы сами до войны жили в Донецке? Думали о том, чтобы вернуться?
– Нет, я уехал из Донецка в 2003 году, это было связано с предложением по работе. К моменту этих событий я уже давным давно не жил там. Но я как раз в период, когда все эти события начинались, много раз там побывал, потому что работал "фиксером" с несколькими зарубежными телеканалами: CNN, "Аль-Джазирой", СBC, журналом The Times. Последний раз я был в Донецке в тот день, когда захватили аэропорт, в мае 2014 года. Больше я туда не приезжал.
– Просто не было желания или вы чувствовали какую-то опасность?
– Судя по тому, что там происходило, в первую очередь не было никакого желания. Опасность… если бы я был в какой-то деятельности замешан, может быть, я чувствовал бы опасность. А так просто не было смысла туда ехать.
– Судя по истории вашего дяди, не нужно быть "замешанным" ни в какой деятельности, чтобы попасть под этот каток.
– Да, получается что так.
Тревогу бьют и коллеги Козловского по научному сообществу, в частности, по "Координационному совету стран СНГ и Балтии по теоретическому и практическому религиоведению". По словам доктора философских наук, профессора Академии труда и социальных отношений Екатерины Элбакян, для вызволения Игоря Козловского из плена "МГБ ДНР" ученые написали коллективное письмо, которое направят всем, кто может как-то повлиять на его судьбу:
– Мы составили письмо от Координационного совета, и я на свой страх и риск внесла туда слова о том, что оно составлено и "от религиоведческого сообщества России". Вы знаете, я не ошиблась. Я разослала его по тем адресам, которые были в моей электронной книжке, и отклик был очень живым, письмо подписывали даже те люди, от которых я этого не ждала – такие, с которыми ты один раз в жизни пересекаешься, записываешь их адрес и все. Из разных городов, из разных регионов России даже. Мне стали писать и просить поставить их фамилии и имена в поддержку Игоря Козловского. Меня, конечно, потрясла трагедия этого человека, я знаю, что у него сын – инвалид-колясочник, Игорь Анатольевич очень самоотверженно за своим ребенком ухаживал. Он даже не ребенок уже, он взрослый человек, как мне говорили коллеги, он дожил с таким диагнозом до такого возраста именно благодаря этому уходу. Это трагедия человека, который не мог совершить того, что ему вменяют, потрясла всех, и, конечно, сообщество ученых-религиоведов выступает в его поддержку и просит тех, от кого зависит судьба Игоря Анатольевича, чтобы они приняли в отношении него гуманное решение.
– Вы говорите "того, в чем его обвиняют" – разве это уже известно?
– Я так поняла, что его обвиняют в том, что он взорвал памятник Ленину в Донецке. Это настолько бредовое предположение – обвинить в терроризме профессора, интеллигента… это настолько дико, что мне кажется, это даже физически невозможно!
После ареста религиоведа Игоря Козловского власти непризнанной республики решили продолжить обыгрывание темы "внешнего врага, скрывающегося за маской религии".
29 января власти "ДНР" организовали митинг около одного из донецких храмов Украинской грекокатолической церкви. Ее прихожан, которых в Донецке осталось совсем немного, обвинили в "сектантстве" и "работе на ЦРУ". Как сообщает украинская служба Радио Свобода, акцию организовало подконтрольное сепаратистам движение "Молодая республика". Митинг позиционировался как "стихийный", но руководитель "Молодой республики" Сергей Кондрыкинский объявил о нем еще за сутки, 28 января. "Православная вера и вообще любая другая нормальная вера – это в первую очередь объединение людей. А те лозунги, которые сейчас озвучивают секты, – это призывы к подрыву "Донецкой народной республики" изнутри. И мы прекрасно понимаем, что это те цели, которые они ставят перед собой", – сказал Кондрыкинский журналистам.
На митинг участников свозили автобусами, плакаты тоже раздавали централизованно, рассказал Радио Свобода священник Василий Пантелюк. Он 22 года работал с грекокатоликами в Донецке. Выехал из города только в августе 2014-го. Когда узнал о митинге, связался с людьми, которые были в тот момент на месте событий. Пантелюк удивлен обвинениями в "сектантстве" и "работе на ЦРУ": по его словам, на протяжении всего времени своей работы в Донецке у него были прекрасные отношения как с жителями города, так и с властью. По словам Пантелюка, сейчас в Донецке с разрешения сепаратистов служат три грекокатолических священника. Однако ни агитации, ни политических заявлений они себе не позволяют:
"Кроме того, что священники несут слово Божье, они не занимаются никакой политической деятельностью. Никакой, кроме благотворительной. Мы хотели зарегистрировать там гуманитарную миссию "Каритас", чтобы помочь десяткам тысяч людей. Чтобы накормить людей, мы хотели там открыть столовую и каждый день кормить до двухсот человек".
По словам официального представителя Украинской грекокатолической церкви, священника Игоря Яцива, после активизации боевых действий в Донбассе в 2014 году священники церкви получили распоряжение покинуть территории, подконтрольные сепаратистам, из-за невозможности гарантировать их безопасность. Однако, несмотря на риск, многие из них остались, правда, предварительно эвакуировав свои семьи на подконтрольную украинским властям территорию. После этого, отмечает Яцив, наступило относительное затишье: особых притеснений грекокатолические священники в Донбассе не испытывали, хотя количество функционирующих приходов церкви значительно сократилось. Сейчас, отмечает он, действительно началась новая волна гонений на неугодные властям "ДНР" конфессии, однако связывать эту волну с попыткой подрыва памятника Ленину или проблемами с выполнением Минских соглашений Игорь Яцив в комментарии украинской службе Радио Свобода не стал. "Началась новая волна нагнетания неприятия Украинской грекокатолической церкви в медийном пространстве, в частности, в Российской Федерации. Наш мониторинг показал несколько публикаций, где осуждают УГКЦ за то или другое. Пошла такая волна. И наверняка события в Донецке – это часть одной большой технологии, назовем ее информационной, против нашей церкви".
По данным украинской правозащитницы, руководителя Центра гражданских свобод Александры Матвейчук, каждый второй из арестованных "Министерствами государственной безопасности" "ДНР" и "ЛНР", не считая военнопленных, подвергался пыткам. О пытках после задержания рассказывал и украинский кинорежиссер Олег Сенцов, которого арестовали в Крыму и осудили в России на 20 лет тюрьмы по обвинению в террористической деятельности. "Попасть в подвалы и быть подвергнутым жестокому обращению, пыткам и внесудебным казням можно только за то, что в свое время ты был участником проукраинских митингов, что когда-то ты что-то сказал, а соседи позвонили на горячую линию и донесли. Это террор, с помощью которого незаконные вооруженные формирования пытаются удержать контроль над этой частью территории", – говорит Матвейчук.
