В Западной Африке может начаться очередная война, причем в данном случае речь идет о новом витке затяжного противостояния, длящегося уже много десятилетий – в регионе, известном как Западная Сахара.
После аннексии в 1975 году Западной Сахары королевством Марокко регион, по оценкам экспертов, покинуло более 40 процентов коренного населения. Из 165 тысяч беженцев, живущих ныне на территории Алжира, около половины получают гуманитарную помощь от Организации Объединенных Наций. Новые кризисы постоянно множатся и вытесняют застарелые, не поддающиеся разрешению; международное финансирование лагерей беженцев уменьшается, альтернативных источников денег, за исключением криминального бизнеса, наркоторговли или переправки в Европу нелегальных иммигрантов, не появляется. Не было бы ничего удивительного, если бы сахарийцы вернулись сейчас к переговорам с правительством Марокко, чей суверенитет над территорией они оспаривают. Однако реакция на надвигающееся безденежье со стороны Фронта Полисарио (повстанческой организации, борющейся за независимость Сахарской Арабской Демократической Республики, частично признанной мировым сообществом), прямо противоположна. Полисарио выступает сегодня за отмену перемирия, действующего с 1991 года, и возвращение к вооруженной борьбе.
В 2010-2011 годах в Западной Сахаре прошли протесты против марокканского правления, которые некоторые политологи считают отправной точкой нынешней "арабской весны" во всех арабских странах, увенчавшиеся расширением автономии региона. В целом конфликт в Западной Сахаре - один из самых затяжных и запутанных в мире. Исторических доводов в пользу своей позиции и у сахарийцев из Фронта Полисарио, и у Марокко очень много. Международный суд в Гааге счел аргументы обеих сторон убедительными, хотя консультативно и предварительно определил, что их все же больше у повстанцев. Судебное решение не поколебало позиций государств-союзников противоборствующих лагерей, которых у тех и у других предостаточно - отсюда отчасти проистекает и воинственный настрой повстанцев. И одновременно — решимость Рабата не предоставлять независимости Западной Сахаре.
Еще в конце 50-х годов прошлого века сахарийские мятежники, предшественники Фронта Полисарио, повели одновременно боевые действия против Испании, колониальной хозяйки Западной Сахары, и Франции, владевшей на тот момент соседним Алжиром. Последствием партизанских вылазок было, пожалуй, беспрецедентное в истории европейского колониализма военное сотрудничество двух империй, завершившееся полным разгромом повстанческих отрядов. Спустя 20 лет, в середине 70-х годов, Испания, не желая ввязываться в усиливающееся вооруженное противоборство Полисарио и правительства в Рабате, скоропостижно покинула Западную Сахару, не успев даже сложить с себя юрисдикцию над территорией. Поэтому Западная Сахара до сих пор остается колонией Испании, и войну за ее независимость сахарийцы формально ведут не с Рабатом, а с Мадридом, рассказывает профессор американского университета Colgate Джейкоб Мюнди:
Рабат помимо Западной Сахары претендовал также на северную часть Мали, западные районы Алжира и почти на всю Мавританию
- Рассматриваемый нами случай абсолютно уникален. Марокко, не объявляя войну Испании, вторглось в 1975 году в Западную Сахару, когда территория еще была испанской. Мадрид на тот момент готовил в Западной Сахаре референдум, на котором, невзирая на все противоречия между разными политическими силами в регионе, большинство населения, по-видимому, высказалось бы за независимость. Интервенция марокканской армии помешала проведению плебисцита. Марокко обрело независимость в 1956 году, и сразу же провозгласило курс на возврат территорий, якобы принадлежавших ей до порабощения европейцами в 1885 году. Таким образом юридически и идеологически и был оформлен ввод войск в Западную Сахару. Рабат помимо Западной Сахары претендовал также на северную часть Мали, западные районы Алжира и почти на всю Мавританию. Правительство в Рабате абсолютно убеждено, что поскольку оно "позволило" Мали, Алжиру и Мавритании сохранить свои границы, то международное сообщество в ответ на подобное благородство просто обязано, как минимум, признать его законное право на Западную Сахару.
Перед вторжением в Западную Сахару Рабат создал в районе промарроканскую фракцию, продолжает Джейкоб Мюнди, и весьма своевременно откликнулся на призывы "соотечественников" о помощи. И все же не идеологическая, а географическая близость Западной Сахары к Марокко - самый сильный, по мнению Рабата, аргумент в пользу его претензий на данную территорию. Дескать, что близко, то мое. Такая же логика до конца 70-х годов прошлого века вдохновляла и притязания Мавритании на часть Западной Сахары, но поскольку мавританская армия была слишком слаба, чтобы воевать с Фронтом Полисарио, Нуакшот счел за благо вообще отказаться от экспансии.
Исторический компонент концепции "Великого Марокко" состоял в том, что берберские племена на западе Сахары еще в 12-м веке присягнули на верность султану Марокко как главе мусульман, из чего якобы следует, что территория проживания вассальных племен входит в состав владений султана, ибо ислам приравнивает духовные скрепы к суверенитету. Фронт Полисарио и его главный союзник Алжир парируют, что в исламе духовная верность не равнозначна политической, и что культура сахарцев-кочевников радикально отличается от образа жизни оседлых марокканцев, поясняет Джейкоб Мюнди:
- Кризис 1975-го года разразился после решения Международного суда, объявившего притязания Марокко безосновательными. Поэтому, строго говоря, Западная Сахара остается испанской колонией, в которой должен быть проведен референдум о независимости. Пока этого не случилось, присутствие на территории марокканских войск следует признать, с точки зрения международного права, "иностранной оккупацией".
Суд, согласившись с существованием в прошлом вассальной зависимости сахарских племен от марокканского султана, не поставил все же знак равенства между средневековым институтом вассальных отношений и современным суверенитетом, уточняет Джейкоб Мюнди. Испания, несмотря на противозаконную в свете судебного постановления интервенцию, все же не разорвала дипломатические отношения с Рабатом, ни сразу, ни по сей день, хотя на сегодня независимость Западной Сахары признали порядка восьмидесяти государств:
- Нет, Испания решила, что ее экономические интересы — право на рыболовный промысел, эксплуатация фосфатных месторождений — важнее формального суверенитета. Благорасположение Марокко важно Мадриду и потому, что этот район Африки представляет собой естественный коридор проникновения на Иберийский полуостров наркотиков и незаконных мигрантов, и Рабат в силах контролировать объемы обоих этих потоков. Хорошо известно, что Марокко — главный поставщик гашиша на европейский рынок.
Испания по-прежнему сохраняет в Марокко два своих анклава, Сеуту и Мелилью, и совсем не хочет возбуждать споры вокруг их статуса демаршами в защиту Западной Сахары или протестами против притеснений марокканцами местного населения. Мониторинговая миссия Комитета ООН по правам человека в регионе крайне затруднена. Испания, к тому же - один из важнейших торговых партнеров Марокко. Так же, как и Франция, и Париж решительно поддерживает суверенитет Рабата над Западной Сахарой. Это немаловажно, учитывая, что Франция — постоянный член Совета Безопасности ООН, и может заблокировать там любую антимарокканскую инициативу. Организация африканского единства признала Западную Сахару суверенным государством, и играть роль посредника на переговорах Полисарио с Марокко не может. Импульс переговорному процессу не принесло и восстановление в 1988 году дипломатических отношений Марокко и Алжира, который предоставлял сахарийцам оружие и базы на своей территории. Таким образом, сахарский конфликт прочно застрял в разряде "замороженных", говорит Джейкоб Мюнди:
- Международное сообщество и Организация Объединенных Наций изрядно потрудились, чтобы примирить Фронт Полисарио и правительство Марокко. Все 90-е годы ушли на то, чтобы определить, кто имеет право на участие в референдуме. Но в 99-м году умер марокканский король Хасан II, и интерес западных стран к проведению референдума заметно ослабел; они боятся, что голосование, каким бы ни был его итог, поколеблет стабильность страны. Действующий монарх Мухаммед VI тоже не хочет референдума. Вся дипломатия предшествующего десятилетия пошла насмарку. Стороны вернулись к нулевой отметке, и вот уже лет 10-12 не могут с нее сдвинуться: Полисарио настаивает на плебисците, Марокко заявляет, что референдум о суверенитете — не игра в рулетку, и отказывается ставить его на кон.
Действительно, кто имеет право голосовать на референдуме? Взрослое население, проживавшее в Западной Сахаре по состоянию на последний, предкризисный 1974 год? Но далеко не все сахарийцы имели тогда удостоверения личности или свидетельства о рождении. Полисарио утверждает, что Рабат вручил подложные документы многим марокканским переселенцам в Сахару. Правительство, со своей стороны, наперекор Полисарио вносит в списки потенциальных избирателей-сахарийцев, переехавших в города на севере страны. Мало того, по мнению марокканских властей, в лагерях сахарийских беженцев (бесспорного, казалось бы, электората) за долгие годы осело множество берберов из чужих племен, а также алжирцев, которых привлек относительно высокий уровень обеспечения вынужденных мигрантов Организацией Объединенных Наций. Лагерями беженцев из Западной Сахары в Алжире многие годы ведало правительство этой страны, не позволявшее ооновским демографам проводить свои переписи.
Говоря об ООН: в Совете Безопасности у Марокко в последнее время появился помимо Франции еще один союзник, хотя и не столь явный - Соединенные Штаты Америки. Вашингтон всерьез встревожен интенсификацией деятельности в зоне Сахеля исламских фундаменталистов, "Боко Харам", "Аль-Каиды", и права сахарийцев вынуждено отходят на второй план перед лицом сверхзадачи сохранения Марокко в качестве ключевого партнера в противостоянии международному терроризму. Конгресс США настоял на том, чтобы все средства на помощь сахарийцам шли через правительство в Рабате. Стоило США допустить постановку на обсуждение в Совбезе ситуации с правами человека в Западной Сахаре, как Рабат тут же отменил плановые антитеррористические военные учения с американцами. Спустя полгода, во время визита короля Мухаммеда VI в Вашингтон, Белый дом дал понять, что поддерживает идею автономии Западной Сахары в составе Марокко.
Как ни парадоксально, Западная Сахара, несмотря на замороженный конфликт, есть самая стабильная часть Сахеля; Марокко держит там десятки тысяч солдат. США не признают суверенитета Марокко над Западной Сахарой, из-под действия американо-марокканского договора о свободной торговле от 2004 года сознательно выведена вся номенклатура товаров, производимых в Западной Сахаре, но на более суровые экономические санкции в отношении Рабата ни Америка, ни другие крупные мировые державы не идут. Цена сохранения статус-кво - ниже предполагаемой цены попыток его изменения, подытожил профессор университета Colgate Джекоб Мюнди. С ним согласна и эксперт Фонда "Наследие" Шарлот Флоранс:
- Во-первых, Совет Безопасности ООН, в принципе, избегает заниматься территориальными конфликтами между государствами и негосударственными образованиями, ибо последние плохо поддаются контролю. Во-вторых, дипломаты видят потенциальные параллели между ситуацией в Марокко и кровопролитной борьбой Алжира за свою независимость, и не хотят повторения того печального опыта. Алжир не был просто рядовой колонией Франции, которая считала его неотъемлемой частью государства и не хотела отпускать. Алжирский конфликт был причиной целого ряда крупных правительственных кризисов в Париже.
По мнению дипломатов, связь Марокко и Западной Сахары — такая же неразделимая, как некогда Алжира и Франции
По мнению дипломатов, связь Марокко и Западной Сахары — такая же неразделимая, как некогда Алжира и Франции. Что произойдет, если попытаться ее разорвать? В-третьих, Марокко, с точки зрения многих стран, выигрывает от того, что ее монархия — умеренная и относительно терпимая. Эти страны помнят, как Испания бросила Сахару на пике "холодной войны»" оставив просвещенную к этому времени, прозападную марокканскую монархию, давно не воевавшую ни с испанцами, ни с французами, один на один с марксистским движением Полисарио, поддерживаемым радикальными Алжиром и Ливией. В-четвертых, несмотря на восстановление дипотношений, продолжается соперничество за лидерство в регионе между Марокко и Алжиром, где доминируют военные, и непонятно, как они воспримут возможное ослабление Марокко. Марокканский монарх, напомню, запальчиво обвинил в организации теракта в Марракеше в 2011 году именно Алжир, хотя устроила его, как выяснилось потом, "Аль-Каида", - говорит политолог, эксперт по странам Северной и Западной Африки Шарлот Флоранс из американского Фонда "Наследие".
