На Украине продолжается радикальная смена элит. К выборам в Верховную Раду готовятся люди, которые прежде в политике не участвовали. Они были активистами Майдана, теперь воюют на востоке страны. Закон о люстрации, принятый недавно, поможет лишить рычагов власти постсоветских чиновников и депутатов, которые приватизировали Украину во времена правления Януковича. В Москве новых политиков, которых выдвинул Майдан, боятся, их заранее вносят в списки врагов.

Киевский бизнесмен Вячеслав Константиновский был участником украинской революции, а когда началась война на востоке, решил пойти добровольцем в группу быстрого реагирования "Киев-центр". "Кто сказал, что воевать должны одни бедные? Я такого закона не видел", – говорил он в августе интервью Радио Свобода.

Константиновский вместе с братом Александром контролируют Kyiv Donbas Development Group. Среди наиболее известных проектов бизнесменов – 30 заведений быстрого питания "Пузата хата" и сеть ресторанов Carte Blanche.

В 2013 году журнал "Фокус" оценил состояние братьев Константиновских в 355 миллионов долларов. Большое внимание привлекло решение Вячеслава продать автомобиль "Роллс-Ройс Фантом", а деньги потратить на нужды украинской армии: "В прошлой жизни "Роллс-Ройс" был символом жизненного успеха. Теперь приоритеты изменились". 8 августа Вячеслав Константиновский написал в фейсбуке о том, что автомобиль продан за 2500000 гривен. 500000 гривен бизнесмен пожертвовал на нужды раненых в киевском военном госпитале, на 2 миллиона закупил транспорт и экипировку для оснащения подразделения, выезжающего в зону АТО.

Через несколько дней в Москве появилось сообщение о том, что братья Константиновские попали в поле зрения российского Следственного комитета и, вместе с другими спонсорами украинских силовиков, будут включены в список чиновников, политиков и бизнесменов, объявленных в розыск из-за войны в Донецкой и Луганской областях. А 13 сентября, вернувшись из района боевых действий, Вячеслав Константиновский написал в своем фейсбуке о намерении участвовать в выборах в Верховную Раду. "В случае успеха надеюсь сделать все, чтобы те страдания, те жертвы, которые понесла вся страна, не были напрасны! Чтобы жизнь солдата была ценнее связей генерала, чтобы чиновники служили людям, а не люди им, чтобы наши деньги вместо школ и больниц выделенные на армию не воровали, а те кто все-таки это сделал, долго гнили в тюрьме! Все это обсуждают бойцы, сидя у костров в разных частях зоны АТО, а их близкие сидя у телевизора в ожидании новостей. Не все верят в возможность перемен… но если не пробовать, тогда точно ничего никогда не изменится!"

Вячеслав Константиновский рассказал в программе "Итоги недели" Радио Свобода о том, что он видел в зоне АТО, и о предстоящих выборах.

– Вячеслав, мы с вами говорили в прошлый раз как раз в тот момент, когда вы собирались продавать свой "Роллс-Ройс". Вы не жалеете, что совершили этот романтический жест?

– Конечно, не жалею. Но это все сила бренда. Когда мы кэш прямо в сберкассу принесли и перечислили в Минобороны, что гораздо сложнее, это прошло незамеченным. "Роллс-Ройс" – это бренд, он сыграл свою роль, привлек повышенное внимание, хотя на самом деле избавиться от машины легче, чем от наличных денег в условиях, когда нет никакого бизнеса.

– Нельзя сказать, что прошло незамеченным, потому что Следственный комитет России пригрозил, что объявит в розыск спонсоров украинской армии. Там есть и ваше имя, и имя вашего брата.

– Это лучшая награда. Следственный комитет – единственный, кто заметил наши заслуги.

– Не боитесь мести из Москвы?

– Во-первых, я в ближайшее время в Москву не собираюсь. Во-вторых, есть гораздо более серьезные вещи, которых следует бояться, – это "Грады", "Смерчи", "Тюльпаны" и так далее. Мести из Москвы не боюсь.

– Расскажите, пожалуйста, о своем опыте добровольчества. Вы служили в группе быстрого реагирования "Киев-центр"...

– Эта группа возникла сразу после Майдана, она была создана для борьбы с мародерами и с "титушками". А потом мы уже продолжали военную подготовку, а когда начались события на востоке, нас было около 15 человек, мы выехали в зону АТО. Мы формально не входили в батальон "Киев-1", у нас были свои задачи. Я не все могу обсуждать из-за вопросов личной безопасности. В первый период, когда я там был, мы базировались с батальоном "Киев-1", а потом с армейскими соединениями, потому что нужна была база, нам нужно где-то ночевать и так далее.

– Вы ощущали поддержку населения территорий, освобожденных в ходе антитеррористической операции, или в основном они относились к вам настороженно или враждебно?

– По-разному бывало. Какая-то часть людей относилась настороженно, какая-то часть враждебно. Но и достаточно людей было, которые очень дружелюбно были настроены, волновались, чтобы мы не ушли. Это было в Славянске, когда только Славянск освободили. Выходили в вышиванках, приносили воду, разговаривали.

– Изменилось ли у вас за это время представление о противнике? Кто этот противник?

– Это комбинация из местных жителей, какая-то часть зомбирована, они уверены, что придут бандеровцы и будут их убивать и заставлять говорить по-украински. Какая-то часть людей воюет за деньги, им в принципе все равно, с кем воевать. Это люмпены, уголовная среда, наркотики присутствуют. Какая-то часть российских наемников. А последние события – это уже были регулярные российские части.

– Может ли сейчас, после того, как вступили в дело регулярные российские части, антитеррористическая операция завершиться успехом, полным разгромом противника, или об этом не приходится мечтать?

– Армия сегодня находится в таком состоянии, что сложно об этом говорить, потому что и у боевиков, и тем более у регулярных частей современное оружие, они гораздо лучше оснащены, у них системы корректировки огня, они очень точно бьют. Они обороняются, бетонируют укрепления. Я не такой уж военный специалист, но знаю, что наступающих должно быть в пять раз больше, потому что у них в пять раз больше потерь. Для того, чтобы штурмовать, нужны совсем другие силы, совсем другое оснащение. И самое сложное – это наличие мирного населения. Там невозможно применять тяжелую артиллерию, потому что гибнут люди, которые не виноваты. У нашей армии очень ограниченный спектр действий. Я думаю, в данной ситуации разгром без глобальных жертв, без уничтожения всего, что там есть, невозможен.

– Координатор батальона "Киев-1" Евгений Дейдей на днях говорил, что украинская армия готова к зиме лишь на 10%, элементарно нечего одеть, нет теплых вещей. Это действительно так или он сгущает краски?

– Я думаю, что это близко, хотя у меня нет статистики. Когда я уезжал дней десять назад, еще было тепло, но уже и в Киеве чувствуется холод, а там ночью наверняка холодно. Я уверен, что есть огромный недостаток теплого белья, и обувь нужна, и зимняя форма нужна. Эта проблема существует.

– Многие говорят, что вина за то, что армия так плохо обеспечена, лежит на коррумпированных чиновниках, расхитителях, а может быть и сознательно работающих на Россию. Это так?

– Плюс еще и равнодушие. Есть люди, которые наверняка сознательно работали против Украины, плюс коррупция, которая никуда не могла деться за несколько месяцев. Если она была в армии 23 года, она и не исчезла никуда. Плюс это просто наплевательское отношение, которое может приравниваться и к предательству, и к коррупции. Когда я экипирую своих людей, я вникаю во все мелочи. Понятно, что есть проблемы, есть сложности, но когда хочешь, ты их решаешь. Конечно, в масштабах армии это все сложнее, должна быть единая система, которую нужно выстроить, а она была развалена. У меня точных данных нет, поэтому не могу сделать однозначный вывод. Но присутствует и коррупция, и равнодушие, и предательство.

– Вячеслав, вы сейчас решили баллотироваться в депутаты. Почему вы решили идти в Раду и с какой политической программой?

– Все эти годы я наблюдал людей, которые нами управляли, видел, что многие из них вообще не способны ставить общие цели выше своих, руководствоваться интересами страны. Причем они это даже особо не скрывали. На востоке я видел много всяких вещей, которые у меня вызывали вопросы: почему так и почему это не исправлено, почему это не сделано, как привести это все в порядок. Без этого мы дальше существовать не сможем, в том числе и без современной организованной армии. Понятно, что страна будет находиться в военном или полувоенном состоянии достаточно длительный срок. На это уходят огромные средства, которые могли бы быть потрачены на другие вещи – на образование, на науку, на больницы, на пенсии. Я считаю, что, будучи народным депутатом, я смогу как минимум получать ответы на эти вопросы, привлекать к этому внимание. А первое – это борьба с коррупцией. Потому что у любых реформ, какие бы они ни были правильные, без победы над коррупцией нет перспективы.

– Вы довольны законом о люстрации?

– Очень доволен законом о люстрации.

– Если говорить о простом бойце антитеррористической операции, среднестатистическом человеке в окопах, на чьей он стороне, за кого будет голосовать и вообще пойдет ли на выборы? Что ваши товарищи говорили?

– Там информации гораздо меньше, чем у людей здесь, потому что нет интернета, телевизора, да и мобильная связь по-разному, не всегда поговоришь. Но люди ждут изменений, ждут, что начнут думать по-государственному, начнут понимать, что происходит и как чувствуют себя бойцы. Я собираюсь идти в Верховную Раду и потому, что многие там просто не понимают, что на самом деле происходит и как чувствуют себя люди, о которых они забыли. Я, наверное, получу поддержку от Народного фронта, от меня они не попросили ни денег, ни поднимать руку по команде. У них много командиров в списке, поэтому для меня Народный фронт идеологически ближе всего. Хотя должны быть и иные мнения, нужно поддерживать и президента, потому что сегодня не время для разборок.

– Вы знаете, что существуют планы строительства стены, которая отгородит Россию от Украины. Можно говорить и о стене невидимой, стене отчуждения. Нужна такая стена, нужны такие стены?

– Я не военный специалист, но думаю, что однозначно система обороны нам нужна. Долго еще потенциальная угроза будет. Влиять на Украину таким способом – это фактически единственный путь для России, чтобы корректировать нашу жизнь. Если они пошли на открытое военное вмешательство и на агрессию, это может повториться. Я думаю, что ЛНР и ДНР будут таким рычагом влияния, в любой момент может возникнуть новый конфликт, любой повод. Мы понимаем, что его особо никто и не ищет. Завтра скажут, что в Херсонской или Запорожской области плохо относятся к русскоговорящим. Все возможно, и нам нужно к этому готовиться.