Каким войдет в историю Дмитрий Медведев? В преддверии нового президентского срока Владимира Путина экономист Ирина Ясина, журналист Светлана Сорокина и писатель Эдуард Успенский в эфире Радио Свобода делятся своими впечатлениями о единственном сроке третьего президента России.
– Какими тремя словами вы бы охарактеризовали президента Медведева?
Ирина Ясина: Безвольный. Необязательный. Не плохой – не гад, не подлец.
Эдуард Успенский: Слава богу, что не тремя буквами! Лучше бы он был не президентом. Человек приятный, но не для этого дела. Давайте скажем так: очень милый человек! Я с ним дважды встречался, и он производит впечатление очень воспитанного и милого человека. Но для президентской должности этого все-таки маловато.
– Какие решения Дмитрия Медведева запомнились вам больше других?
Светлана Сорокина: Некоторое ослабление проверок бизнеса. Последние политические реформы – возвращение выборов губернаторов. Освобождение Мохнаткина.
Ирина Ясина: Из хороших решений – изменение закона об НКО. Под финиш президентства он все-таки подписал Конвенцию ООН о правах инвалидов – для меня это очень важно. Отпустил Мохнаткина. Ну а что не сделал – сами понимаете: не отпустил Ходорковского, не изменил инвестиционный климат, не отправил в отставку Путина… Много чего.
Эдуард Успенский: У него не было никаких решений, а были полурешения.
– Что вы считаете главным успехом Медведева?
Ирина Ясина: Для меня это – подписание Конвенции ООН о правах инвалидов.
Эдуард Успенский: Главный успех – это то, что он дров не наломал. Мог бы закрутить гайки, сажать, разгонять. Чтобы был не один Ходорковский, а было их двадцать.
Светлана Сорокина: Не знаю, успех это или попытка успеха, но мне казалось, что у него было намерение либерализовать и упорядочить положение в стране. Это, на мой взгляд, не результат, а процесс, который он успел запустить за четыре года. Его личная попытка сделать общество в чем-то лучше. Другое дело, что у него не получилось. Но на то есть и объективные причины: все-таки четыре года не самый большой срок. Трудно было ожидать, что все изменится за это время. И, кроме того, повторюсь: мне казалось, что он был больше занят процессом, чем результатом. В итоге мало что удалось.
– Ваше главное разочарование от президентства Медведева?
Ирина Ясина: Он не изменил обстановку в стране. Сохранился тот статус-кво, при котором Путин на время передал ему власть.
Светлана Сорокина: Он так и не смог стать самостоятельной политической фигурой, а у меня было ощущение, что он сможет ей стать. Где-то, может быть, через год после того, как он так случайно попал на это место, было ощущение, что власть и возможности его захватят. Но этого не случилось. Не смог или не захотел? Я думаю, не смог. Хотеть – наверное, он хотел. На этом посту все хотят. Но сделать – так и не смог.
Эдуард Успенский: Работа Медведева стала моим самым большим разочарованием. Четыре года человек имел рычаги, чтобы вывести танк из тины, – и не принимал никаких решений. Может, он поумнеет, когда будет председателем правительства? Будет меньше ответственности, станет более смелым. Я ожидал, что при новом президенте Путин, который достаточно реакционен, отстранится от нас. А получилось, что эти ребята, как сиамские близнецы, не могли друг друга отстранить.
– Какие реплики Дмитрия Медведева запомнились вам больше всего?
Ирина Ясина: Банальное – "Свобода лучше, чем несвобода". Но, вы знаете, слова и реплики так мало значили в его деятельности. Те речи, которыми мы обольщались, не превращались в дела. Поэтому я не хочу называть какие-то запомнившиеся мне слова – они ничего не значили. А я привыкла серьезно к ним относиться.
Светлана Сорокина: Всем запомнилась "Свобода лучше, чем несвобода". Каких-то других ярких реплик я, пожалуй, не вспомню.
Эдуард Успенский: Это Путин сыпал направо и налево по поводу сортиров. А Медведев – очень милый человек, поэтому он этого не делал. Поэтому я не помню никаких особенных реплик. Он вежливый и замечательный.
– С каким книжным героем ассоциируется у вас Дмитрий Медведев?
Эдуард Успенский: По-моему, он очень обаятельный человек. У меня он ассоциируется с таким уютным плюшевым мишкой. Может быть, с Винни-Пухом. Или, чтобы веселее, – с Чебурашкой.
– Какими тремя словами вы бы охарактеризовали президента Медведева?
Ирина Ясина: Безвольный. Необязательный. Не плохой – не гад, не подлец.
Эдуард Успенский: Слава богу, что не тремя буквами! Лучше бы он был не президентом. Человек приятный, но не для этого дела. Давайте скажем так: очень милый человек! Я с ним дважды встречался, и он производит впечатление очень воспитанного и милого человека. Но для президентской должности этого все-таки маловато.
– Какие решения Дмитрия Медведева запомнились вам больше других?
Светлана Сорокина: Некоторое ослабление проверок бизнеса. Последние политические реформы – возвращение выборов губернаторов. Освобождение Мохнаткина.
Ирина Ясина: Из хороших решений – изменение закона об НКО. Под финиш президентства он все-таки подписал Конвенцию ООН о правах инвалидов – для меня это очень важно. Отпустил Мохнаткина. Ну а что не сделал – сами понимаете: не отпустил Ходорковского, не изменил инвестиционный климат, не отправил в отставку Путина… Много чего.
Эдуард Успенский: У него не было никаких решений, а были полурешения.
– Что вы считаете главным успехом Медведева?
Ирина Ясина: Для меня это – подписание Конвенции ООН о правах инвалидов.
Эдуард Успенский: Главный успех – это то, что он дров не наломал. Мог бы закрутить гайки, сажать, разгонять. Чтобы был не один Ходорковский, а было их двадцать.
Светлана Сорокина: Не знаю, успех это или попытка успеха, но мне казалось, что у него было намерение либерализовать и упорядочить положение в стране. Это, на мой взгляд, не результат, а процесс, который он успел запустить за четыре года. Его личная попытка сделать общество в чем-то лучше. Другое дело, что у него не получилось. Но на то есть и объективные причины: все-таки четыре года не самый большой срок. Трудно было ожидать, что все изменится за это время. И, кроме того, повторюсь: мне казалось, что он был больше занят процессом, чем результатом. В итоге мало что удалось.
– Ваше главное разочарование от президентства Медведева?
Ирина Ясина: Он не изменил обстановку в стране. Сохранился тот статус-кво, при котором Путин на время передал ему власть.
Светлана Сорокина: Он так и не смог стать самостоятельной политической фигурой, а у меня было ощущение, что он сможет ей стать. Где-то, может быть, через год после того, как он так случайно попал на это место, было ощущение, что власть и возможности его захватят. Но этого не случилось. Не смог или не захотел? Я думаю, не смог. Хотеть – наверное, он хотел. На этом посту все хотят. Но сделать – так и не смог.
Эдуард Успенский: Работа Медведева стала моим самым большим разочарованием. Четыре года человек имел рычаги, чтобы вывести танк из тины, – и не принимал никаких решений. Может, он поумнеет, когда будет председателем правительства? Будет меньше ответственности, станет более смелым. Я ожидал, что при новом президенте Путин, который достаточно реакционен, отстранится от нас. А получилось, что эти ребята, как сиамские близнецы, не могли друг друга отстранить.
– Какие реплики Дмитрия Медведева запомнились вам больше всего?
Ирина Ясина: Банальное – "Свобода лучше, чем несвобода". Но, вы знаете, слова и реплики так мало значили в его деятельности. Те речи, которыми мы обольщались, не превращались в дела. Поэтому я не хочу называть какие-то запомнившиеся мне слова – они ничего не значили. А я привыкла серьезно к ним относиться.
Светлана Сорокина: Всем запомнилась "Свобода лучше, чем несвобода". Каких-то других ярких реплик я, пожалуй, не вспомню.
Эдуард Успенский: Это Путин сыпал направо и налево по поводу сортиров. А Медведев – очень милый человек, поэтому он этого не делал. Поэтому я не помню никаких особенных реплик. Он вежливый и замечательный.
– С каким книжным героем ассоциируется у вас Дмитрий Медведев?
Эдуард Успенский: По-моему, он очень обаятельный человек. У меня он ассоциируется с таким уютным плюшевым мишкой. Может быть, с Винни-Пухом. Или, чтобы веселее, – с Чебурашкой.
