Анекдот не может длиться бесконечно, иначе это не анекдот, а форменное издевательство. Хороший рассказчик должен быть милосерден к слушателям. А если они в течение месяца буквально умирают от хохота, то это по меньшей мере негуманно. Ну да, минута смеха продлевает жизнь, но юмор в оптовых количествах опасен для здоровья.

Собственно, остановиться можно было в самом начале.

Карнавальный арест группы наших нелегалов сразу после того, как ликующий президент РФ завел себе в Америке "Твиттер", – это уже вызывало приступ оздоровляющего смеха, и сюжет казался исчерпанным. Так нет, жизнь – этот безжалостный сценарист – разразилась целой серией анекдотов про "подружку Бонда" с ее памятливым на все хорошее бывшим мужем. А когда подружка внятно выразила желание вернуться в логово врага – в Лондон, то мы уже просто сидели "пацталом". Вместе со всеми спецслужбами Ее величества.

Потом была трагикомедия обмена, которая увенчалась арестом двенадцатого шпиона, но его менять было не на кого, поэтому отдали так, в качестве бонуса. Причем глубоко законспирированную перуанку тоже привезли в Москву, хотя она желала домой, в Перу. Потом в анекдот вернулась блистательная Аня – будущий почетный гражданин Волгограда и депутат Госдумы. Потом пошли разговоры о фотосессии для "Плейбоя". Потом она стала торговаться с "Комсомольской правдой": тысячу баксов за интервью – это вы за лохушку меня держите, что ли...

Хотелось крикнуть: хватит, ребята, мы уже изнемогаем. Штирлиц с радисткой Кэт уже почернели от зависти. Но это были еще цветочки.

О ягодках позаботился лично национальный лидер, в прошлом – ас шпионажа, мастерски законспирированный в далеком городе Дрездене. Это ведь он, вдоволь пообщавшись с байкерами и прокатившись на навороченном мотоцикле в городе Севастополе, довольно подробно рассказал о своей тайной встрече с Чепмен и другими. О том, как они поговорили за жизнь и попели хороших песен. И не под караоке, что тоже могло бы войти в золотой фонд российских анекдотов времен суверенной демократии, а под живую музыку.

"А что пели?" – спросил Путина журналист. "С чего начинается родина", – не задумываясь, как отмечает репортер, ответил премьер-министр.

Это ж только представить. Тайный кабинетик в Доме правительства, типа того, где герой Буденный принимал неуловимых мстителей. Стол со скромной закуской, любимый Путин во главе стола. Оркестр народных инструментов по стеночке, повинующийся мягкому взмаху руки хозяина кабинета. "А теперь споем, ребята, нашу любимую..." Пронзительный девичий вокал Ани Кущенко-Чепмен. Басовитые голоса мужского хора нелегалов. Проникновенный тенор Владимира Владимировича. И, взмывая под высокий потолок, звучат вот эти с детства любимые строки: "А может, она начинается со стука вагонных колес?"

Все может быть. Со стука начинается – стуком и кончается.

Недаром Путин, сочувствуя нелегкой судьбе певцов, сурово отозвался о предателях, один из которых, по его словам, "плохо кончил" незадолго до того, как российских разведчиков арестовали в США. Репортеры тут же вычислили человека, которого имел в виду премьер: покойного Сергея Третьякова, оставшегося в США в октябре 2000 года. И тут оставалось лишь руками развести: если перебежчик, ушедший почти десять лет назад, сдал всю сеть нелегалов, то что они там делали после его широко объявленной измены?

Впрочем, этот невеселый анекдот затерялся на фоне песни про картинку в твоем букваре, и слезы текли сами собой, безудержные слезы несчастной публики, которая уже просто не может больше смеяться. Однако Владимир Владимирович обещает соратникам "яркую жизнь" на Родине, и это означает, что рассказчик неумолим и готовит новую порцию убийственных анекдотов.