В Салехарде судят оперативника ФСИН и двух заключенных колонии для пожизненно осужденных "Полярная сова" (ИК-18). Всех троих обвиняют в создании так называемой "пресс-хаты", в которой пытали заключенных, жалующихся на условия содержания. Одна из жертв в итоге погибла.
Корреспондент Сибирь.Реалии выяснял, почему пожизненно осужденные Александр Агеев и Алексей Воеводин за убийство сокамерника фактически не понесут никакого наказания, а тюремщик Игорь Нестеренко, обвиненный в организации пыток, не только не арестован, но даже не уволен из ФСИН.
Чтобы смотреть DVD
Агеев и Воеводин забили Валерия Захаркина руками, ногами и куском хозяйственного мыла, завернутого в полотенце, 16 сентября 2016 года.
– Тюремщики стараются создать у прессовщиков ненависть к тем, кого им надо бить. Воеводину преподносили ситуацию так, что ему, например, надо бить человека, убившего именно русскую семью. Хотя фактически все, кто сидит в колонии для пожизненно заключенных, кого-нибудь убили, – говорит Иван Асташин, бывший заключенный, а ныне правозащитник. – Наверняка в эту систему был включен не только оперативник Нестеренко, но и замначальника по оперативной работе. И начальник колонии был в курсе. Пирамида выглядит так. Это смешно, что начальник мог не знать, что в такой-то камере людей бьют на постоянной основе.
Суд начался только сейчас, потому что после убийства Захаркина Агеев дал показания о нападении на дом Михаила Круга, во время которого известный певец погиб. Из-за этих показаний Агеева этапировали в Тверь, следственные действия длились около двух лет.
Затем Воеводин и Агеев добивались для себя суда присяжных в Салехарде и подтвердили право пожизненно осужденных на такую форму процесса.
Gulagu.net опубликовал показания Алексея Воеводина, которые он дал через два дня после убийства Захаркина, 18 сентября 2016 года: Воеводин рассказал следователю, что согласился избивать других заключенных за возможность "смотреть больше видео, получать продукты в любой день".
– Из протокола следует, что в камере у Воеводина и Агеева был DVD-проигрыватель – для заключенных это роскошь не только в колонии для пожизненно осужденных. Как и "получать продукты в любой день". Пожизненно осужденному положена одна посылка в год. Есть возможность покупать в тюремном магазине, но, как правило, два раза в месяц. Может, оперативник Воеводину сам колбасу таскал, из протокола это не проясняется, – рассказывает правозащитник Асташин.
Оперуполномоченный оперативного отдела ИК-18 Игорь Нестеренко просил Воеводина бить сокамерников так, чтобы не оставалось следов. Задания Нестеренко Агеев и Воеводин выполняли с мая по сентябрь 2016 года: избивали других осужденных, заставляли приседать до потери сознания, либо, наоборот, по многу часов стоять на коленях, держа руки за головой. В "пресс-хату" попадали за жалобы на условия содержания в "Полярной сове".
На сегодня заключенным "Полярной совы" Агееву и Воеводину предъявлены обвинения по трем уголовным статьям – "Причинение опасного для жизни вреда здоровью", "Истязания и пытки", а также "Убийство, совершенное группой лиц с особой жестокостью".
Киллер и нацист
Практически все заключенные ИК-18 осуждены по резонансным уголовным делам. Колония для пожизненно осужденных "Полярная сова" находится за полярным кругом, в поселке Харп, в 40 километрах от города Лабытнанги. Это одна из самых суровых по условиям содержания колоний в России.
Правозащитники говорят, что в силу особенностей планировки камеры в "Полярной сове" рассчитаны от силы на 2–3 человек. В итоге "перевоспитуемый" фактически оказывается в "пресс-хате" один на один с прессовщиками.
– В обычном СИЗО в "пресс-хате" может быть человек пять сотрудничающих заключенных. В колонии для пожизненно осужденных камеры маленькие, оперативникам приходится вербовать одного-двух. Выбирают самых физически развитых. Не исключено, что Воеводину и Агееву разрешали тренироваться, таскали протеины и стероиды, – считает Иван Асташин.
Александр Агеев – киллер из группировки, известной как "Ломовские" или "Тверские волки". До того, как примкнуть к бандитам, учился на иконописца. На "Ломовских" – несколько десятков только известных убийств, они держали в страхе и облагали данью бизнесменов Твери с 1990-х до середины 2000-х.
– У них была выработана некая дикая помесь христианства, язычества, оккультизма. Этакие сверхлюди, – рассказывал о "Тверских волках" руководитель следственной группы СУ СК при прокуратуре по Тверской области Руслан Велимамедов.
Взгляды на жизнь у Агеева и Воеводина схожи. Воеводин осужден как лидер "Боевой террористической организации" – неонацистской группировки из Санкт-Петербурга, действовавшей в 2003–2006 годах. На счету группировки более десятка убийств, ограбления, оборот оружия. Из колонии Воеводин писал многочисленные обращения к соратникам. Среди неонацистов его продолжают считать героем.
Жена Алексея Воеводина Ольга отказалась от общения, а вот собеседник Сибирь.Реалии из числа ультраправых, администратор анонимного телеграм-канала "Сцена ненависти", рассказал, что даже соратники порицали Воеводина за сотрудничество с администрацией колонии и работу в пресс-хате.
История Валерия Захаркина, убитого Воеводиным и Агеевым, у радикальных националистов, по словам собеседника, вызывала особое сочувствие: Захаркин получил пожизненное за руководство бандой, которая совершила серию ограблений домов богатых цыган в Екатеринбурге в 1999 году. В ходе одного из грабежей бандитов попыталась задержать милиция, началась перестрелка, погиб милиционер.
Захаркин оспаривал пожизненный приговор, в том числе пытаясь доказать свою непричастность к гибели милиционера. Также он постоянно писал жалобы на условия содержания за решеткой и смог добиться в итоге улучшений условий в колониях в масштабах всей России. Например, после его исков у заключенных появилось право на свидания в СИЗО со своими представителями в ЕСПЧ, а осужденные пожизненно получили право на длительные свидания.
От других заключенных "Полярной совы" (в большинстве своем "полных отморозков") Захаркин, по мнению правозащитников, отличался. И в одну из самых суровых тюрем страны был переведен не за нарушения режима, а из-за жалоб на сотрудников ФСИН и условия содержания.
До "Полярной совы" Захаркин сидел в "Вологодском пятаке" и "Белом лебеде" – из этих колоний его переводили, когда он надоедал руководству жалобами. Захаркин выигрывал процессы в Европейском суде и полученные деньги тратил на новые жалобы и попытки пересмотреть свой приговор.
Адвокат Агеева Ирина Маркова рассказала Сибирь.Реалии, что в Лабытнанги Захаркин задействовал 14 местных адвокатов. Ирина Маркова и Алексей Дегтярев – одни из немногих, кого Захаркин не успел пригласить. Поэтому им и доверили представлять в суде Воеводина и Агеева, обвиняемых в убийстве Захаркина, в качестве адвокатов по назначению (их услуги оплачивают не подсудимые, а государство).
"Благородно сработали"
Агеев и Воеводин и так сидят пожизненно за убийства, новый приговор фактически никак не отразится на условиях, в которых они находятся, поясняет адвокат Агеева Маркова (адвокат Воеводина Алексей Дегтярев отказался от комментариев до окончания суда).
Маркова рассказала, что сейчас Воеводин и Агеев изменили первоначальные показания: теперь они признают, что убили Захаркина, но не признают, что являлись сотрудниками пресс-хаты. Показания, безусловно, стали намного выгоднее для оперативника Нестеренко.
– Они приняли такую стратегию, чтобы Нестеренко помочь, чтобы его оправдали. [Воеводин и Агеев] благородно сработали, у Нестеренко дети, – замечает Маркова.
Адвокат Нестеренко Владимир Чепурнов в свою очередь отмечает, что его доверитель вину не признает.
– Нестеренко жаловался в Следственный комитет России, администрацию президента, ЛДПР и Общероссийский народный фронт на неправомерные, с его точки зрения, действия СК и МВД Ямало-Ненецкого автономного округа, которые расследовали убийство в "Полярной сове", – перечисляет адвокат Чепурнов, но что конкретно не устраивает его подзащитного в расследовании уголовного дела, пояснить не смог.
Адвокат подтвердил, что Нестеренко, несмотря на предъявленные обвинения, содержится не в СИЗО, а оставлен на свободе. От работы в колонии Нестеренко отстранен, но не уволен из ФСИН.
На официальный запрос редакции во ФСИН РФ до сих пор не ответили. В частности, пресс-служба ведомства промолчала на вопрос о том, как обвинение Нестеренко в восьми эпизодах превышения должностных полномочий с применением насилия и причинении тяжких последствий и организации истязаний с применением пыток может сочетаться с его работой в тюремном ведомстве.
Даже защитники обвиняемых не скрывают, что смерть избитого заключенного – случай в этой колонии далеко не единичный, есть признаки системы. Вышедшую "на публику" насильственную смерть Захаркина они называют "недоработкой" сотрудников ФСИН.
– Я в "Полярной сове" уже второе дело веду. Ровно в том же корпусе "Полярной совы" ранее забили еще одного заключенного. То, что убийство Захаркина не скрыли, это лень сотрудников "Полярной совы". Да, я так считаю: можно было бы отписаться, придумать какой-нибудь рапорт, – утверждает адвокат прессовщика Агеева Ирина Маркова.
