Сотрудники Следственного комитета при поддержке спецназа провели обыск в квартире, в офисе и у родственников правозащитника из иркутского Усть-Кута Алексея Тупицина. Перед этим сотрудники ОМОНа, перепутав квартиры, ворвались к соседу Тупицина и избили его.
Еще в марте сайт редакции портала "Усть-Кут 24", владельцем которого является Тупицин, был заблокирован по решению Роскомнадзора. Сам Тупицин считает, что сайт заблокировали за "правду о военной "спецоперации" в Украине".
– Расскажите подробнее, как проходил обыск?
– 12 мая мы с семьей накануне вечером приехали из магазина "Метро" (я как чувствовал, что нужно затарить, чтобы без меня с голоду не померли). Уже там заметил, что какие-то молодые люди постоянно за нами ходили. Когда в машину грузили покупки, они тоже рядом стояли, потом за нами поехали, обогнали нас около дома. Мы подъезжаем, а они уже стоят, вышли на улицу демонстративно. Я еще потроллил их: "Может, поможете? Все равно без дела стоите". Это было часов в 11 вечера, а в 7 утра (13 мая) к нам уже приехал спецназ, двое из Центра "Э" (отдел по борьбе с экстремизмом МВД. – СР), эфэсбэшник был, эксперт какой-то, еще какой-то мутный тип и двое понятых – один из них тот, который за нами вечером следил.
Но перед этим еще интереснее было – сначала вся эта компания зашла не ко мне, а вломилась этажом выше к соседу. Перепутали этажи. Вместо 26-й они в 29-ю квартиру вломились. Постучались, тот открыл, его сразу валят на пол: "Не двигаться". А сосед работает в строительной фирме, они сейчас все с бюджетом работают, у него две недели назад арестовали начальника таким же образом. Он говорит: "Лежу, думаю, что начальник мог на меня наговорить, что ко мне пришли?" Те спрашивают его фамилию, имя, отчество. Он называет. Те его опять бьют по печени. Потом переворачивают: "Где Тупицин?" – "Я откуда знаю?" Еще раз ему дали. Потом следователь подошла: "Это какая квартира?" – "29-я". – "Сидите, никуда не выходите, никому не звоните. Техническая ошибка". И спускается ко мне.
Я открываю, они залетают, руки ломают, к стене ставят. Я видел, что это менты, открыл и сказал: "Заходите". Придавили меня к стенке: "Фамилия, имя, отчество?" Я говорю: "Пошел на ***". – "Ну-ка, на камеру это скажи". – "Русский военный корабль, иди на ***". Они мне наручники надевают: "В машину его". Я: "Что, и одеться не дадите?" – "Потом оденешься". Я как был в тапках, так и пошел.
Только кепку (по вере и внутреннему убеждению ношу кипу, она находится под кепкой), говорю, давайте сюда. Посадили в машину: два спецназовца по бокам, два впереди на пассажирском и на водительском. Говорит: "Ты чего так себя ведешь, тебя давно не подкидывали?" Терять уже нечего, начинаю троллить: "Слышишь, козлина, за меня к тебе точно домой полк "Азов" придет". Водитель берет телефон, начинает снимать: "А какие у вас связи с полком "Азов"?" Рядом со мной, оказывается, командир этой шайки, наконец, говорит: "Так, все замолчали, с ним никто не разговаривает". На меня: "А ты, жирный, сиди молчи". Приехали в Следком на Володарского, потом возле него еще 20 минут сидели в уазике.
Потом привезли обратно, завели, эта следователь мне давай зачитывать: "В рамках уголовного дела против Навального и Сарапулова (еще были фамилии, помню только эти) по статьям таким-то, и куча статей. Я запомнил, что 282-я (организация экстремистского сообщества), несколько 159-х (ст. 159 УК РФ, финансовое мошенничество. – СР). Какие 159-е, говорю, что вы горбатого лепите? Вы что хотите от меня, при чем тут Навальный и я?
Они: "Вот у вас Центр гражданского содействия, мы подозреваем, что вы как-то связаны".
Давай телефоны изымать, несколько часов они рылись дома, ничего не нашли, компьютер забрали у меня, у жены телефон, ноутбук рабочий, у ребенка айпад забрали, на котором она мультики смотрит, видеокамеру, телефон, фотоаппарат. У меня пистолет был: "Вот у вас пистолет". – "И что? Рядом разрешение лежит, посмотри".
И в Усть-Куте в нашем доме параллельно шли обыски. Там то же самое – только следователи из Москвы. Так же вломились, все перевернули. В Усть-Куте у меня два сейфа было, они при обыске умудрились один сейф не найти. В редакции тоже все перевернули. И сотрудницу, которая соцсети ведет (она вообще ничего не пишет, только постит уже написанное) и о работе редакции ничего сказать не может, больше 6 часов на допросе продержали.
Я тогда думал, что все равно посадят, с собой книги взял. Это как раз перед Шаббатом было, думаю: снова придется Шаббат в тюрьме встречать, как в прошлом году. Все сложил, они опять меня в уазике привезли на допрос. Там до самого вечера помимо следователя спецназовцы сидели, "эшники", эфэсбэшники. Я так понял, спецназовцам нанес какую-то травму троллингом про "Азов", потому что до самого конца допроса они вспоминали про него: "Скоро наши братья весь "Азов" перебьют".
– О чем допрашивали?
– Следователи СК интересовались навальнистами, а "эшники" (сотрудники Центра "Э") моим отношением к Украине. Я для них удобный вариант – и по украинской проблеме, и по навальнистам. Сам допрос ни о чем был, не было никакой конкретики. Потом они говорят, что, мол, я митинги организовывал. "Когда?" – "В прошлом году". Говорю: "Это мое право конституционное, не могу высказывать свое мнение?"
Я понял, что они пытаются структуру Навального связать с Центром гражданского содействия, что якобы мы параллельно работали, одно и то же делали, в том числе собирались проводить какие-то террористические акты, диверсии в пользу Украины.
Они юриста нашего правозащитного центра 12(!) часов продержали на допросе. Жену мою так прессовали: "Как вы думаете, он же возрастной, шестой десяток, 8 лет ему тяжело будет сидеть". Она: "А за что ему 8 лет сидеть? Ничего незаконно Алексей не делает".
– Почему, как вы думаете, опять началось сейчас преследование активистов, которые поддерживали Навального? Ведь многие экс-навальнисты уже уехали, многие арестованы.
– Вот именно, что все уехали, а ведомства остались, и им работать-то надо, какую-то деятельность демонстрировать начальству.
На меня у них по сути нет ничего, за что можно прицепиться. Даже предъявить нечего. Ну не рассматривать же кричалки на митингах "Путин вор, уходи" как основание для уголовного дела? Ну, ходил я в майке "Путин – вор", дальше что? Они у меня, когда обыскивали, нашли майку с биркой "Навальный. 2 отряд" а на спине – "Склонен к побегу". Потом нашли фанатский набор – я в 2001 или в 2002 году был в Германии у товарища, он меня затянул на какой-то чемпионат Германии, где в фанатской зоне выдавали шапки, шарфики, знамена, мячики, такая фигня. И у меня из этого набора что-то осталось – так они это знамя, значит, вытащили, сфотографировали: "Алексей Анатольевич, вы же еврей, почему у вас фашистское знамя?" Я говорю: "Вы вообще, что ли, с катушек съехали? Это государственный флаг Германии".
– После этого обыска и допроса вы решили покинуть Россию. Сейчас вы в Вильнюсе. Почему приняли такое решение?
– У меня источник там есть у силовиков, он приехал ко мне ночью, сказал: "Завтра тебе поменяют процессуальный статус со свидетеля на подозреваемого и этапируют в Москву". Почему я это воспринял серьезно? Следователь мне сразу сказала: "Я протокол вашего обыска отправляю в Басманный суд". Я: "Здрасьте, где я и где Басманный суд?! Я житель Усть-Кута". – "Ваше дело ведут там".
Спрашиваю: "А что меня тогда в пятницу не арестовали?" Оказалось, они [следователи из Москвы] собирались бухать ехать на Байкал на выходные. "Тебя отпустили, чтобы не тратить воскресенье на подготовку документов для судьи. Если тебя закрывать, надо было бы уже в воскресенье возвращаться. Решили до понедельника отложить". Я в пять утра сел в самолет, долетел до Москвы, меня там встретили на машине, увезли в Беларусь. В Беларуси проехали границу, объехали посты, до литовской границы довезли, я ее пересек и вот сейчас в Вильнюсе.
Жена и дочь остались пока там, потому что им так просто с места не уехать. Младшая дочь у нас аутенок, смена обстановки дается очень сложно, – объясняет Алексей.
Тупицин говорит, что редакция "Усть-Кут 24" продолжит работать и в его отсутствие, несмотря на то что СК изъял технику на сумму свыше 700 тысяч.
– Я же готовился к этому. Люди у меня все спрятаны, работают удаленно. Источники у нас все есть, все платежи отлажены. Мы готовились к тому, что меня задержат, и года-два, пока система не поменяется, выпускать не будут. Алгоритм автономной работы был просчитан.
– Два-три года "режиму" – у вас такой оптимистичный прогноз?
– Вся эта истерия конца февраля, когда где-то около 90% было тех, кто поддерживает "спецоперацию", она сейчас проходит. Что-то должно скоро поменяться. А любой, кто будет после Путина, вынужден будет для того, чтобы страна нормально могла функционировать, договариваться с окружающими странами и отпустить политических узников.
