Суд Читы оштрафовал на 35 000 рублей 51-летнюю Нелли Лосеву по административному делу об оскорблении власти. Такое наказание ей назначили за лайк в "Одноклассниках" к картинке с надписью "Путин – ***** [зло]". Ранее Лосеву оштрафовали на 30 тысяч за "дискредитацию" армии – тоже за лайк под еще одной картинкой, а ее сына Ивана – за пересказ сна в инстаграме с президентом Украины Владимиром Зеленским.
"К сожалению, начали приходить сообщения о гибели мобилизованных. Их будет еще очень много. Тут важно понимать: солдаты армии РФ гибнут, не защищая родину. Родина напала на соседа. Солдаты гибнут просто так".
"1. Путин – ***** [зло]. 2. Крым – это Украина. 3. Россия напала на Украину. 4. Между Россией и Украиной идет война".
Такие тексты были на картинках в "Одноклассниках", которые лайкнула предпринимательница из Читы Нелли Лосева. 21 октября 2022 года на это обратил внимание сотрудник управления ФСБ по Забайкальскому краю.
Связанный с силовиками эксперт-лингвист пришел к выводу, что эти картинки "направлены на дискредитацию использования Вооруженных Сил РФ в целях защиты интересов РФ и ее граждан".
А 1 февраля Центральный районный суд Читы установил, что лайк Нелли Лосевой еще и оскорбляет президента России Владимира Путина (ч. 3 ст. 20.1 КоАП).
– У нас вообще интересно устроено: и "дискредитация" армии, и оскорбление Путина одним лайком. Это что-то из области фантастики, конечно. Дурнее не придумаешь, – говорит Нелли Лосева в разговоре с Сибирь.Реалии.
"Я считала, что ты патриотка, а ты мерзкая тварь"
– Как вы узнали, что на вас составили административные дела?
– Мне позвонили на телефон: это был следователь из опорного пункта полиции в Северном микрорайоне [Читы]. Он сказал, что поступили материалы о том, что я дискредитирую армию. Протокол составлял эфэсбэшник, он отсматривал всё с моей странички.
Было написано, что он набрал в поисковике мое имя и фамилию, причем еще и девичью, как написано в "Одноклассниках". Откуда он мог ее знать, если он просто рассматривал что-то в интернете?
В начале декабря я приехала в полицию. Меня встретил сорокалетний сотрудник, пропутинский дядечка. Я с ним поговорила, у него, как у [актера Оскара] Кучеры, аргументов нет вообще: Америка во всем виновата, одна Россия, бедная, защищается, а я, такой нехороший человек, дискредитирую армию.
Мне показали картинки из интернета, связанные с мобилизацией, Крымом и Путиным. Я попросила сфотографировать [материалы дела], мне сказали, что нельзя, потому что надо писать заявление на имя начальника [отдела МВД]. Через неделю [21 декабря] меня вызвали подписать протокол.
У меня сложилось впечатление, что они не хотели работать: у них изначально были экспертизы на эти картинки, потому что они давно ходили по интернету, и они решили по минимуму отработать. Я достаточно много опубликовала материалов [на странице в "Одноклассниках"], но на это никакого внимания не обратили.
Нелли Лосева начала публиковать посты о войне в Украине с 24 февраля. По ее словам, многие знакомые, например, бывшая классная руководительница, стали писать ей, что она "предатель Родины".
– Я не ожидала такой реакции, мне казалось, что у всех такое мнение, что нас втянули в какую-то гадость, мы заложники этого, – говорит Лосева.
Еще одну порцию угроз Нелли получила, когда она выложила материалы об изнасилованных женщинах в Буче. Ей написала знакомая: "Зачем ты это выкладываешь? Я считала, что ты патриотка, а ты мерзкая тварь". Испугавшись такой реакции, Нелли удалила публикацию.
– Мне самой сначала очень хотелось, чтобы это [сведения о преступлениях в Буче] было неправдой, провокацией. Я все-таки советский ребенок, который любил свою страну, гордился армией и всем. Но потом [журналистка] Лера Ратникова с "Дождя" поговорила с пострадавшими женщинами, и уже было понятно, что это не неправда, – говорит Лосева. – Видимо, тогда на меня никто не пожаловался. Прошла мобилизация, и, может быть, после этого я начала как-то активно выкладывать, и на это обратили внимание. Либо у [силовых органов] "планы" горели, что маловато людей [наказали], либо это был чей-то донос.
"Разочарование в народе – максимальная травма от войны"
30 декабря Нелли снова позвонили из отдела полиции и попросили приехать – материалы административного дела не приняли в суде из-за ошибок. Сотрудник МВД торопился их исправить и вернуть до Нового года.
– Мало того, что судья не приняла, ему еще и руководство сказало, что дело нужно разделить на два протокола – о "дискредитации" армии и оскорблении Путина, – вспоминает Лосева.
Судебное заседание по делу Нелли назначили на 19 января – в этот день у ее мамы был юбилей. Лосева решила пропустить слушание. Суд признал ее виновной в "дискредитации" армии и оштрафовал на 30 тысяч рублей.
– Почему вы решили не ходить на суд?
– Я принципиально не пошла. Я почитала судебные акты по этой статье, и там везде назначается минимальный штраф в тридцать тысяч, потому что люди раскаялись, признали вину, сказали, что больше не будут так делать, попросили прощения. Я поняла, что хоть это не мои картинки, но я с ними абсолютно согласна, каяться и просить прощения я абсолютно не собираюсь.
И я решила, что как-то не хочу получать максимальный штраф, потому что я буду настаивать на своем. Пусть лучше я не пойду и мне дадут тридцать тысяч. Пополнять своими средствами бюджет, который воюет с Украиной, мне как-то особо не хочется.
– Второй протокол по "дискредитации" может превратиться в уголовное дело. Эта угроза как-то влияет на ваше поведение в соцсетях?
– Немножко страшновато, что именно уголовное дело может быть дальше. Но, знаете, когда меня что-то распирает, все равно очень хочется этим поделиться. Я пытаюсь себя ограничить, что, наверное, лучше не стоит [публиковать посты].
Есть смысл сесть в тюрьму и таким образом остановить убийство украинцев, а сесть на десять лет ради не понятно чего? Скорее всего, я буду уже меньше выкладывать.
8 декабря Центральный районный суд Читы оштрафовал на 30 тысяч рублей сына Нелли Ивана по делу о "дискредитации" армии. Он пересказал на своей странице в инстаграме сон, в котором ему приснился президент Украины Владимир Зеленский:
"Сегодня приснилось, что меня мобилизовали, привезли в какой-то подготовительный лагерь, и в этот момент туда врывается ВСУ во главе с Зеленским, всех скрутили, собираются расстреливать, и в этот момент Зеленский проходит мимо меня и говорит: "О, я твои сторисы в инсте видел, Слава Украине!" Я ему отвечаю: "Героям Слава!" Зеленский радостно стучит мне по плечу и говорит: "Так, его отпустите, всех остальных расстрелять". И вот мы с ним стоим, смотрим на все это, и я ему говорю: "А можно с вами селфи для инсты сделать?" Зеленский говорит: "Можно".
– Как в вашей семье восприняли суд и штраф сыну?
– В принципе, мы готовы были к этому, потому что я знаю, что выкладывает мой сын, знаю его позицию. Конечно, страшно было за него. Потому что все-таки он и возраста мобилизационного, и страна у нас со странностями, и угрозы поступают. А то, что штраф – ну, штраф да штраф, что теперь.
– Как реагируют на преследование вас и Ивана окружающие – те, кто в курсе?
– Мы это особо не обсуждали. Недавно знакомая девушка написала в "Одноклассниках", что я рисковая. Кто-то, мне кажется, со злорадством распространяет новость, что меня оштрафовали. Своей 80-летней маме я [о преследовании] не говорила – пожилые люди же максимально боятся органов власти.
Когда Ваня написал в инстаграме о своем преследовании, моя сестра в большом страхе позвонила другой сестре: "Куда же они лезут?" В основном реакция такая, что люди пугаются: "Зачем вам это надо?"
– А зачем вам это надо?
– Как говорил Ваня, это, наверное, психотерапия. Выйти на улицу с плакатом – нужно как-то решиться. Не протестовать вообще? Тоже нет. Это такой тихий протест, пускай хотя бы так, [в соцсетях]. Пусть моя аудитория из 200 человек слышит мою реакцию. Видео, которые я выставляю, никто не лайкает, но практически каждый, кто у меня в друзьях, их просматривает.
Разочарование в нашем народе – максимальная травма от этой войны. Честно, я никогда не ожидала, что у нас настолько кровожадный, тупой народ, что они поддерживают, отправляют деньги на [российские] "беспилотники" и прочее. Я понимаю тех, кто просто молчит, не желая менять свою жизнь. А вот людей, которые считают, что "мой сын бегать не будет", и счастливо отправляют детей на войну, я понять не могу.
"Теперь я Украину люблю больше, чем Россию"
Нелли Лосева родилась в селе Пески в Петровск-Забайкальском районе. 21 июня в Песках похоронили старшего механика-водителя инженерно-саперной роты, 25-летнего ефрейтора Олега Крупенникова, погибшего на войне в Украине. За участие во вторжении его наградили орденом Мужества.
Нелли знакома с семьей Крупенникова: ее сын играл с ним, когда Лосевы приезжали на лето.
– Неплохой мальчишка, бойкий, крепкий, сильный. Он уже несколько лет служил, был одним из тех, кого отправили туда 24 февраля. Прилетел снаряд – и его убило. От сослуживцев, которые вместе с ним были, ничего не осталось, осталось только его тело. Его маму я знаю, она была у меня в друзьях, но из-за моей антивоенной позиции она от меня отписалась. В своей родной деревне я вообще слыву "бандеровкой" и "врагом народа". Несмотря на то что ее сына, грубо говоря, убил Путин, она выкладывает посты о любви и преданности президенту. Это я понять не могу, – признается Лосева.
Ей казалось, что смерти военнослужащих и мобилизация "встряхнет мозг людей", но, по словам Нелли, "они считают, что участвуют в священной отечественной войне, спасают кого-то и защищают рубежи".
– Как вы узнали про начало войны?
– Накануне постоянно говорили, что она вот-вот начнется, но все равно казалось, что это что-то из области фантастики – ну, какая война в XXI веке?
24 февраля я работала допоздна, легла спать часов в восемь утра. В два часа дня меня разбудил муж и сказал, что война началась. Я: "Да, правда что, конечно, ага". Захожу в инстаграм, а там сплошные новости, что бомбят. Включаю "Дождь", у них шел спецэфир – и я забыла, что надо есть, пить, что-то делать, был такой шок. Я сидела – и мне казалось, что если я отойду от этих новостей, то случится что-то несусветное и с Украиной, и с Россией.
Через неделю "Дождь" закрылся, у меня была страшная истерика, потому что, когда я начинала смотреть наше телевидение, ту чушь, которую несет Соловьев и иже с ним, я не знала, что делать. Потом появилась "Популярная политика" команды Навального, я узнала, что существует телеграм: подписалась на "Медузу", "Важные истории" – оттуда я черпаю информацию. Российское телевидение не смотрю вообще.
– Иван нам рассказывал, что вы поняли, что с Путиным что-то не так, после его фразы "Она утонула" про трагедию с подлодкой "Курск" в 2000 году. Что вас тогда поразило в его реакции?
– В первый его срок у власти мы с мужем даже голосовали за него. Тогда я особо в политическую повестку не вникала: после пьяного Ельцина пришел крепкий, молодой человек, а о том, что он кагэбэшник, я как-то особо не задумывалась. Пришел да пришел, надо проголосовать – проголосовали.
А потом случилась трагедия с "Курском". Я помню, как смотрела трансляции, помню, какой был ужас, как все ждали, когда же их поднимут. У меня была первая мысль: жена Путина явно не Раиса Максимовна (жена президента СССР Михаила Горбачёва. – Прим. СР), раз они до сих пор туда не приехали, не сочувствуют людям, что-то с ними не так. Как же он отдыхает в Сочи в тот момент, когда люди погибают и от него зависит, достанут их или нет?
И дальше было его интервью [журналисту Ларри Кингу] с холодным взглядом, металлическими глазами, мерзкой ухмылочкой – и "Она утонула". Тогда я точно решила, что ничего хорошего нас не ждет с этим человеком. И больше никогда за него мы не голосовали.
До расследования Навального про дворец мне еще все-таки казалось, что-то человеческое в нем есть, что он умный и просто так строит свою политику. Но после расследования у меня закончилось к нему всяческое уважение – это какой-то похотливый, жалкий, мерзкий старикан.
Как сказала [Валерия] Новодворская, вертухай может построить только зону. Все это было, просто мы этого не замечали, нам показывали другую картинку, а мы особо не вникали. С войной это уже стало очевидным.
12 августа 2000 года – в день, когда затонул "Курск", – Путин уехал в отпуск в Сочи. О катастрофе ему сообщили на следующий день, а общественности – только 14 августа. Путин не возвращался с отдыха до 18 августа. В тот день он отправился в Крым на неформальную встречу глав СНГ, однако из-за аварии в Баренцевом море график саммита изменили, и президент вернулся в Москву.
Путин говорил, что сразу хотел поехать к месту аварии, но удержался: "Прибытие в район бедствия неспециалистов, чиновников высокого ранга не помогает, а чаще всего мешает. Все должны быть на своем месте".
О гибели моряков "Курска" властям было известно еще 14 августа. Тем не менее 16 августа Путин заявил, что "делают все возможное для спасения экипажа", а 20 августа повторил это на встрече с иерархами Русской православной церкви. Власти России признали гибель экипажа только 22 августа.
"Мы не могли рассказать родственникам, но в корпусе была дыра размером около двух метров", – позже говорил Путин президенту США Биллу Клинтону.
– Иван говорил, что после начала войны вы изучали историю Украины. Каким было ваше отношение к этой стране до вторжения и какое оно сейчас?
– Я никогда особо не задумывалась об Украине вообще. Я там никогда не была, в ней жил двоюродный дядя, который уехал туда еще в советское время и погиб из-за несчастного случая. И у нас в семье говорили, что если бы не поехал, был бы жив.
Я ничего по большому счету не знала об Украине, думала, что она такая же, как и другие бывшие советские республики. Когда была аннексия Крыма, мне тогда было странно: "Что, так можно, просто взять и забрать часть другой страны?" Дальше мои мысли по этому поводу не пошли, ну, "наш" да "наш". Я тогда поверила в эту историю про референдум, что это было сделано законно.
Первый раз я начала об этом задумываться, когда бабушку моей знакомой, украинку с Донбасса, привезли [в Забайкалье] в 2014 году. Бабушка говорила: "Путин уйдет от нас, и мы начнем жить по-человечески". Мне было странно это слышать: у них там война, при чем тут Путин?
Потом в парикмахерскую в соседнем доме пришел беженец с Донбасса, он подстригся, а платить не стал: "Пусть ваш Путин вам и платит, он нашу жизнь исковеркал, а мы еще платить будем". Мы тогда бурно возмущались: какой нехороший, неблагородный, как такое возможно. Но я стала задумываться над этим.
Когда началась война и стали говорить про "бандеровцев" и "нацистов", я начала все изучать и поняла, что это Украина – обычная, нормальная страна, где число националистов не больше, чем в других странах. Теперь, так скажем, я Украину люблю больше, чем Россию – в сознании произошла метаморфоза.
– Я знаю, что еще, когда ваш сын учился в школе, вас вызывали к директору по поводу его оппозиционных взглядов. Что от вас хотели добиться в школе?
– Мне пытались сказать, что мы как-то не так себя ведем: "Он терпеть не может Путина. Это, видимо, ваше влияние?" Я: "Почему он должен любить Путина?" В конечном итоге директор растерялся и попросил сказать [сыну] быть поаккуратнее, потому что "мало ли чем может закончиться". Я спросила: "У нас что, 1937 год, чтобы показывать исключительную лояльность правительству?" Если у него такое мнение, я не собираюсь его менять, тем более что у меня оно такое же.
Потом учитель НВП (начальной военной подготовки, факультатив для школьников старших классов. – Прим. СР) сказал, что он не уважает ветеранов, потому что отказывается участвовать в акции "Пост №1".
– Как вы воспитывали Ивана? Откуда у него это свободомыслие?
– Мне кажется, он сам к этому пришел. Я до 2015–16 годов сама не вникала в политику, поэтому от моего воспитания это никак не зависело. Я не запрещала ему иметь свое мнение.
Я вышла в жизнь в начале девяностых, это время прошло через меня, мою молодость, и мне это так нравилось: мы стали свободными, мы можем ездить за границу, говорить всё, что хотим. И когда в 2013–14 годах [сыну] пытались навешать, что ему нельзя что-то говорить, мне казалось это дикой глупостью – как это возможно в свободной, нормальной стране? Мне тогда казалось, что она у нас свободная и нормальная.
– Вы говорите, что девяностые были для вас лучшим периодом в жизни. У Путина же риторика в последние годы такая: девяностые – это время бедности, в которое лучше не возвращаться. Что для вас значит это время?
– Для меня это было самое классное время. Мы с мужем активно занимались бизнесом. Все, что мы сейчас заработали, – это все из девяностых годов. Это было время возможностей.
– Вы занимаетесь предпринимательством. У вас нет опасений, что из-за внимания силовых органов у вас будут проблемы?
– У нас не такой крупный бизнес, чтобы государство могло в него вмешаться, чтобы он был кому-то интересен. У меня была сдача внаем собственных нежилых помещений, была торговля – сейчас у нас частично сдача помещений и сауна. Пока опасений нет. Если нас не будет, то без "винтика" он за пять минут развалится. Отбирать что-то у нас нет смысла.
По словам Нелли Лосевой, она не планирует обжаловать судебные решения, поскольку считает это "пустой тратой денег и времени".
На момент публикации материала стало известно, что на ее сына Ивана Лосева написали доносы о дискредитации армии РФ за его интервью "Дождю" и Би-би-си. По словам Ивана Лосева, суд назначен на 7 февраля.
– На меня написали два доноса две разные женщины: одна из Приморья, другая вроде из Читы. Одной не понравился мой эфир на "Дожде". Другой не понравилось видео от Би-би-си в моей ленте, – рассказал Сибирь.Реалии читинец.
