Заместитель председателя комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин, избранный от Красноярского края, написал заявление в Генпрокуратуру на своего коллегу, независимого депутата Красноярского городского совета Константина Сенченко за его посты против войны и коррупции в фейсбуке. На депутата завели административное дело о "дискредитации" ВС РФ – на конец января назначен суд.
29 декабря комиссия по этике Красноярского городского совета уже рассмотрела "поведение Сенченко" и пришла к выводу, что он "дискредитирует Вооруженные Силы Российской Федерации, главу государства и органы государственной власти". Сам Константин Сенченко, который находится сейчас не в России, иронично оценил итоги комиссии как "товарищеский суд", который не может ему запретить писать новые посты.
"Подошла моя очередь"
– Вы поняли, за какой именно пост вас решили обвинить в дискредитации армии?
– Понимаю прекрасно, что сейчас в стране происходит и что за любой пост сегодня можно получить уголовное дело. А я за последние 10 месяцев с лишним написал там немало постов. Но знаю, что среди обвинений – основная масса за репосты. Например, перепост публикации Ройзмана, поста новосибирского депутата Бойко, который сейчас тоже не в России, поста Пархоменко. Ну, и еще там несколько моих постов, где я иронизировал над действиями правительства.
Например, над тем, что они принимают Херсонскую область в состав Российской Федерации, когда перспективы ее удержания, скажем так, туманны. Так оно и оказалось. Это реально было и смешно, и грустно – еще идут там боевые действия, а товарищи депутаты во главе и с участием, в том числе, товарища Швыткина, решили кого-то куда-то уже принять. Занимайтесь обороной своего города! Нет, они пиарились… Я сейчас не беру моральную сторону, кто прав, кто виноват, я про этого конкретного депутата, который донос на меня написал – замглавы комитета по обороне, получает хорошую зарплату и занимается не тем, что ему по должности положено, а ищет виноватых в том числе в военных промахах, в первую очередь среди гражданских. Оказывается, пока идет "СВО", зампредседателя комитета по обороне включает VPN, заходит в запрещенные в России социальные сети, делает скрины и лично пишет доносы на гражданских, – говорит депутат Сенченко.
Он знает, что заявление в Генеральную прокуратуру на его посты и перепосты написал именно зампредседателя комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин, избранный от Красноярского края. Ранее Юрий Швыткин обратился в Следственный комитет с заявлением на организаторов концерта Валерия Меладзе, который прошел в одном из московских клубов, из-за того что Меладзе выступил против войны в Украине.
– А у вас с ним есть какое-то личное знакомство, конфликт?
– Ну, какой у меня может быть с ним личный конфликт? Конечно, мы знакомы прекрасно, давно, но вряд ли это основная причина. Думаю, они пересажали федеральных политиков, которые высказывались против войны, и взялись за региональных. Просто подошла моя очередь.
– Вы не только репостите того же Ройзмана, но и сами прямо высказываетесь против войны, коррупции. Угрозы получаете?
– Конечно, пишут под постами регулярно. Я прекрасно знаю, гражданином какой страны я являюсь, и понимаю, что, как только власть поменяется, все эти люди, которые сегодня нападают на меня, тут же переметнутся и будут нападать на моих противников.
Ну, и пропаганда зашкаливает. Я не первый год обращаю на это внимание, это не сегодня началось, но сейчас приняло масштабы ужасные. Поясню, что имею в виду под словом "пропаганда" – я же тоже гражданин Российской Федерации, у меня нет другого паспорта, я за крепкую, сильную российскую армию, но и за то, чтобы у нас с соседями были нормальные, мирные отношения. А то, что сегодня происходит [война с Украиной], – это же не вопрос усиления страны или укрепления армии. Это результат некомпетентных советов, недостоверной информации у людей, принимающих ключевые для страны решения. Это вредит и стране, и армии, и всем гражданам Российской Федерации. Из-за этих ошибок и некомпетентности нам всем придется испытывать большие проблемы, и мы уже их испытываем. Уровень коррупции, состояние экономики, системы принятия решений, кадровая политика – все это не позволяло даже в теории рассчитывать на какие-то успехи в войне. Изначально это было для меня очевидно: ничем хорошим это не закончится и в три дня не завершится.
– Как это уже повлияло на жизнь конкретно в Красноярске?
– Уровень жизни населения падает, люди стали меньше покупать. Это касается всего, что покупали раньше: меньше покупают жилье, меньше покупают автомобили, экономят на всем. Только прослойка чиновников и людей с доступом к бюджету у нас в России никак не пострадала, в их жизни ничего не изменилось. Они громко кричат о том, что они большие патриоты, и продолжают летать на разные курорты, вести роскошный образ жизни. А основная масса населения, конечно, беднеет.
– Это изменило их отношение к войне? Мобилизация, ухудшение экономики?
– На мой взгляд, ситуация – 50 на 50, половина против. Но только потому что огромная пропагандистская машина продолжает работу. Однако эти люди – они не за войну ведь, не за "специальную военную операцию", многие искренне верят в то, что кто-то хотел на Россию напасть, что кто-то хочет забрать наши нефть и газ.
Обычные люди не сопоставляют, что нефть и газ в российских недрах давно уже никому из нас, жителей, не принадлежат, но они при этом сильно переживают из-за того, что кто-то якобы хочет это все отобрать. Все и так давно уже отобрали. Но пропагандистская машина мощнейшая, многие людей ей искренне доверяют, считают, что кто-то пытается захватить Россию.
– И под этими вымышленными угрозами они готовы затянуть пояса и терпеть?
– Конечно, они готовы терпеть. Исключение – молодежь, здесь, конечно, ситуация совершенно другая, они не во власти пропаганды, у них другие источники информации. Поэтому, уверен, приход к власти нового поколения неизбежен. Просто даже в силу того, что нынешняя власть очень возрастная.
Не думаю, что этот режим долго протянет при таких подходах. Кажется, что мы уже дошли до некой критической точки, и дальнейшее существование в прежнем формате страны будет невозможным. А ближайшие годы – очень тяжелыми. Я не уверен, что мы уже прошли дно, дно еще впереди, еще предстоит пройти многие тяжелые этапы, но, по крайней мере, в начале этого года появилась надежда (в силу провалов в зоне "СВО"), что все-таки это скоро закончится, и к власти придут адекватные люди.
Я не говорю – плохие или хорошие, патриоты или не патриоты, а просто адекватные люди, которые начнут заниматься экономикой, которые начнут реально заниматься борьбой с коррупцией, которые будут думать о будущем, а не о прошлом, которые нарисуют некие планы, которые будет людей вдохновлять на ближайшие 5, 10, 15, 20 лет. И эти планы будут связаны не с какими-то войнами, а с технологическими прорывами и успехами, не военными, а абсолютно мирными.
Давайте строить скоростные поезда, чтобы можно было от Москвы до Владивостока доезжать за 36 часов, а из Новосибирска до Красноярска за 4 часа. Россия – огромная страна, в ней огромное количество моментов, где можно и нужно заниматься технологическим перевооружением, работы огромное количество. Нужно убирать отопление углем в наших городах. У нас в Красноярске это серьезнейшая беда – большинство домов по-прежнему отапливается бурым углем, поэтому в городе зимой буквально нечем дышать. При этом газа, запасы которого в стране огромны, в Красноярске в принципе нет.
Я не требую ничего от людей, нет у меня такого морального права. Но люди должны захотеть перемен, они должны понять, что с той командой, которая сегодня рулит страной, никаких перспектив нет. И все, что нужно сделать сегодня в первую очередь, – даже не то, что выходить на митинги и протестовать, а просто стараться с этими людьми не иметь никаких дел, держаться от них подальше. Потому что они сами ни на что не способны и занимаются тем, что эксплуатируют честных, трудолюбивых людей, которые по какой-то причине считают, что они всем должны. У нас ведь власти очень сильно умеют раздувать чувство вины.
Это знаменитая фраза: "А где вы были восемь лет?" – товарищ Швыткин же не спросил себя, где он был восемь лет. Он эти годы получал зарплату в Комитете по обороне, летал бизнес-классом и не задавал себе этот вопрос.
Нет, этот вопрос они задают простым гражданам, формируя у них чувство вины, мол, это они во всем виноваты, прохлопали "угрозу". В России родился – уже виноват, уже что-то должен власти. Хотя никто власти ничего не должен, это власть должна людям.
Я дважды избирался в горсовет и общался с избирателями – им реально вбили в голову, что от них ничего не зависит, многие сдались. Что понятно: если человеку говорить 20 лет "ты никто и ничего из себя не представляешь", "ты баран, за тебя все решат", он в это поверит, конечно. Люди в России находятся в состоянии либо глубокого стресса, либо отчуждения тотального. Но при этом очень сильно боятся власти, и на себя чувство вины принимают. Когда им говорят: "Где ты был восемь лет?" – многие действительно начинают испытывать чувство вины, что "я, такой-сякой, все эти восемь лет ничего не делал". Отдам своего сына, мужа и получу похоронку…
"Будет уголовная"
Заседание по делу Сенченко назначено на 26 января в Железнодорожном районном суде Красноярска. Предвидя преследование, депутат еще в прошлом году уехал из России.
– Это пока административная статья, но по процедуре сначала приговор административный, а затем и уголовная статья. Прекрасно понимаю, что они будут двигаться дальше. Уже перешли на несогласных депутатов уровня регионов.
Уважаю тех людей, кто принял решение остаться в России сегодня. Таких, как Яшин, Навальный и многие другие, готовых за свои политические убеждения сидеть в тюрьме. Восхищаюсь людьми, которые за свои политические убеждения садятся в тюрьму, но сам я выбрал другой путь. Считаю, что более эффективно оставаться на свободе и работать в меру своих возможностей над тем, чтобы в России случились перемены.
Что касается бизнеса (у Сенченко пищевое производство, торговый и медиабизнес. – Прим. СР), у меня все осталось в Красноярске. И я понимаю все риски, что легко могу все потерять. Скажем так, не уехал с какими-то огромными деньгами, я не олигарх. Я средний предприниматель, у меня нет больших денег, нет других паспортов. Но мне кажется, что совесть дороже, и как потом жить… За девять лет депутатства не присосался к каким-то бюджетным потокам, не моя история. Бежать, кричать, как мы всех победим, – тоже не про меня.
– Неужели за эти девять лет даже плацдарм за рубежом не обустроили, ничего не купили?
– Нет. В отличие от некоторых депутатов Заксобрания Красноярского края, которые сегодня очень большие патриоты, у меня нет квартиры за границей, до сих пор не было и нет.
– Продолжаете участвовать в заседаниях горсовета онлайн?
– Да. Я не считаю, что я предал своих избирателей, наоборот. И добровольно слагать полномочия не собираюсь, они заканчиваются у меня в сентябре этого года, осталось девять месяцев. Онлайн я подключаюсь ко всем регламентам, и там, где положено, я участвую.
Но перечислять наши дела уровня города как-то мелко, абсолютный диссонанс из-за войны. Говорить в интервью, где какую лавочку поставили, какой сквер отремонтировали, мне кажется попыткой уйти от реальности, в которой умирают люди.
– А когда сможете вернуться в Россию?
– Я надеюсь, самое большое – через год. Я абсолютно уверен, что, кто бы ни пришел на смену нынешней властной элите, любой пришедший новый царь, как угодно его ни назови, будет просто вынужден от этой всей глупости, маразма максимально отгораживаться.
Публично осудить войну. Как произошло после смерти товарища Сталина. На мой взгляд, сейчас мы где-то подходим к 1953 году. 2023 год и 1953-й. И потом будет ХХ съезд партии, который осудит решения нынешней власти. И те же самые единороссы, которые сегодня аплодируют, будут так же, стоя, аплодировать и говорить, как не прав был предыдущий глава государства.
– Вы все-таки считаете войну результатом какой-то ошибки? Или у ее организаторов были свои, совершенно конкретные, мотивы?
– Уверен, что, если бы это решение принималось сегодня, с известной сейчас информацией, войны бы не было.
Люди, принимавшие эти решения, давно в каком-то вакууме, опирались на необъективные источники, которые искажали реальность. Принимали только ту информацию, которая им нравилась. Абсолютно уверен, что они действительно рассчитывали на легкую победу, были уверены, что все их [в Украине] ждут и будут радоваться. А оказалось с точностью до наоборот.
"Депутаты и чиновники от войны не в восторге"
– Вы сами ожидали, что война все-таки будет?
– Все объективные данные говорили о том, что война будет. Но, конечно, до последнего я не верил. Настолько было очевидно, что, если мы ввяжемся в эту историю, она будет долгой, кровавой, и я не мог поверить, что не найдется адекватных людей в высшем руководстве страны, которые скажут: "Нет, это невозможно".
По объективным показателям было очевидно, что никаких быстрых военных успехов добиться невозможно, а ввязываться в войну на годы страна тоже не готова.
24 февраля эта новость повергла меня в шок, месяц после этого практически не спал, жизнь разделилась на жизнь до 24-го и после 24-го. Как и для всех, кто в это время жил в стране и был в сознательном возрасте.
Кажется, мы не все еще до конца не понимаем, что жизнь реально разделилась на "до" и "после". Страна огромная, все процессы происходят медленно, инерция, поэтому и замечать ее влияние не все способны. Москва как красиво жила, так и продолжает жить, по крайней мере, на новогодние праздники. Но сверкать и сиять долго не придется, за ошибки придется платить.
Показательно, что в Европе все прошло очень скромно, экономили.
Даже коммунисты в свое время были поумнее и тянули трубопроводы в Европу, понимая, что торговать с Европой очень выгодно, это самый надежный партнер, который всегда хорошо платит. Мы же берем и разрываем даже эти отношения.
– Что в кулуарах говорили и говорят ваши коллеги-депутаты, чиновники?
– Минимум половина депутатского корпуса не в восторге от всего происходящего. Но по разным причинам они это публично не озвучивают, молчат, поддакивают. У всех свои объяснения молчанию: у кого-то бизнес, у кого-то дети, у кого-то перспективы, кто-то мечтает переизбраться на выборах 2023 года.
– "Не в восторге" – с общечеловеческой точки зрения на добро и зло? Или исключительно в связи с предвкушением экономического кризиса?
– В душу к людям не заглянешь, но я абсолютно уверен, что определенное количество моих коллег способны чувствовать. Конечно, они и с точки зрения здравого смысла понимают последствия, но и вообще, что хорошего в такой бойне, где гибнут тысячи и десятки тысяч людей?
– У вас было несколько постов про "ЧВК Вагнера". Вы считаете, население задумывается о том, что будет, когда заключенные после войны вернутся в российские города и села?
– Думаю, основная масса населения уверена, что никто никого никуда не отпустит. У нас же народ все-таки не глупый, и они догадываются, что все заключенные, которых сегодня отправляют на фронт, либо на фронте и останутся, будут похоронены с почестями, либо найдут способ их обратно упрятать за решетку. Абсолютно уверен, что никто из нынешней власти не собирается сегодня зэков с фронта выпускать реально на свободу. Их задача – героически умереть. Если же они по какой-то причине не умрут, я думаю, что будут найдены способы, как им помочь.
Другое дело – получится ли это у нынешней власти. Потому что заключенные тоже все прекрасно понимают. Тут кто кого перехитрит. Мы можем увидеть совершенно невероятное развитие событий. Если начнется бардак полный, хаос, ситуация может выйти из-под контроля, и тогда мало никому не покажется. Потому что это десятки тысяч вооруженных уголовников.
