22 июля сотрудники ФСБ и полицейские Центра "Э" увезли археолога Евгения Круглова прямо из леса в Тюменской области, где он был в экспедиции, в Омск, чтобы допросить по уголовному делу о "фейках" про российскую армию. Ранее его оштрафовали за этот же пост по административному делу о "дискредитации ВС РФ".
Спустя два месяца после первого опроса на Евгения Круглова завели уголовное дело и по сути лишили работы: под подпиской о невыезде он не может уехать в археологическую экспедицию, которые дают российским ученым возможность заработать.
На вопрос ученого, как под запретом на командировки он будет кормить себя и больную мать, следователь СК заявил: "Иди работать дворником".
"Мама в истерике"
Первое дело, которое на Евгения Круглова завел омский МВД, было административным – 20.3.3 за репост о резне в Буче и видео, где танк расстреливает в Мариуполе жилой дом.
– Совместная спецоперация ФСБ и Центра "Э" с малым тупым размахом состоялась утром 6 мая, – вспоминает Евгений. – Заявились, как водится, ранним утром, без предупреждения, без повестки. Для соблюдения внешнего фетиша законности прихватили где-то в городе двух девушек в качестве понятых. Первым делом задали такой странный вопрос: "Евгений, вы вообще кто – русский или украинец? Вы какую страну считаете своей родиной – Россию или Украину?" Изъяли "для экспертизы" ноутбук и смартфон. Бедная моя мама в истерике: "Жень, ну зачем тебе все это надо?!"
Затем ученого увезли на допрос в отдел полиции.
– Перекрестная беседа в отделе Центра "Э" (лишний раз убедился, что сия контора – "дружественный" филиал ФСБ внутри МВД) была чем-то феерическим: иногда скопом в 5–6 сотрудников мне "промывали мозги", так я "узнал", что в распоряжении Зеленского, оказывается, целый проплаченный Америкой институт фейкоделов, а злые нацики из "Правого сектора" клеют "Z" на танки и бьют по жилым объектам. Тогда же выяснил, что более всего моих собеседников возмутил мой репост публикации о резне в Буче и видео, где танк расстреливает в Мариуполе жилой дом. "Вы что, действительно считаете, что наша армия намеренно стреляет по мирному населению?! Это все провокации нацистов" – вот такими формулировками обсуждали эти посты, – рассказывает Круглов.
В суд его увезли в тот же день, сразу после допроса. Судья спустя несколько минут вынес решение – виновен в "дискредитации ВС РФ" – и оштрафовал Круглова на 15 тысяч рублей.
– Отметил про себя, что "ставки повышаются", суммы штрафов растут. В целом мнение о происходящем лишь усилилось... Чуть погодя узнал, что я далеко не единственный и не первый: на той же неделе за то же самое повязали еще несколько человек. У них тоже изъяли технику: планшеты, смартфоны, компьютеры, – говорит археолог. – Зря я, наверное, потратил столько времени на исторический факультет (5 лет специалитета + 2 года в магистратуре). Ибо все прежние "методички" однозначно устарели и потеряли актуальность: мы-то, наивные, всегда считали, что вооруженное вторжение на территорию суверенного государства как минимум интервенция, как максимум – агрессия. А теперь это, оказывается, "борьба с фашизмом". Или "спецоперация" (кому как). Всегда полагал, что захват чужих территорий – это как минимум аннексия, как максимум – оккупация. А теперь это – "освобождение"...
О том, что история, возможно, будет иметь продолжение, Круглову намекнули в конце июня.
– 29 июня, как обычно, работаю на раскопе. И вдруг – хоп! – с незнакомого номера прилетает звонок: "Здравствуйте, Евгений. Это из ФСБ. Помните, мы с вами в мае общались? Вы сейчас в Омске?" – "А-а-а, нет". – "А когда вернетесь?" – "Тогда-то". – "А побыстрее никак?" (он раз пять, наверное, повторил этот вопрос). "Тут просто надо еще взять с вас еще одну объяснительную по вашему делу". – "Зачем?" – "По одному нюансу". На мой вопрос, когда они собираются вернуть мне мой ноутбук, конфискованный ими в мае для "экспертизы", ответил: "Ну, вот как придете для написания объяснительной, так и вернем. То есть примерно тогда-то приедете? Понимаю, у вас вахта... Хорошо, я вам еще позвоню". В общем, я понял, что балаган продолжается, но не думал, что дойдут до уголовки, – говорит Евгений и вспоминает, что еще в мае обратил внимание на висевший на видном месте в кабинете следователя портрет Дзержинского с цитатой "То, что вы еще на свободе, не ваша заслуга, а наша недоработка". – Рискну предположить, что это было призвано с одной стороны, оказывать на любого эффект в духе "Оставь надежду, всяк сюда входящий". А с другой, как бы без обиняков напоминало, в каком именно государстве мы все обитаем – государстве полицейско-чекистской хунты...
О том, что "до уголовки дойдут", Круглову сообщили 5 июля. Тоже звонком.
– 5 июля снова звонок, на сей раз из Следственного комитета с оповещением о том, что мое "дело" передано в суд в качестве уголовного, по статье 207 часть 3. Основание – тот же самый репост о Буче. Я уже на раскопках в Твери.
"Слезай, приехали"
22 июля, когда Круглов участвовал в археологической экспедиции в Тюменской области, сотрудники ФСБ и полицейские Центра "Э" приехали прямо в лес, чтобы задержать ученого. Его восемь часов везли в автозаке в Омск, чтобы допросить и отпустить под подписку о невыезде, пообещав, что через несколько дней направят на психиатрическую экспертизу.
– Нормальный выходной в полевом лагере. Каждый занимается своим делом, утро, строим планы, собираем в мешки мусор, накопившийся за неделю. И вдруг – хоп! Выхожу из столовой и вижу перед собой физиономии возле ГАЗели, так неожиданно припарковавшейся в наших таежных далях. Да-да, так знакомые по 6 мая, когда те же самые кадры завалились ко мне домой с предъявлением обвинений по поводу "дискредитации российской армии" в соцсети. И здесь нашли, даже в этих таежных кущах!!! Четыре человека – один из них точно был из ФСБ, остальные, по-моему, из Центра "Э". Вероятно, они локацию моего сотового номера, моей сим-карты, пробили. "Евгений Борисович? А вы нас уже не помните? Собирайтесь. Едем домой". Матерясь про себя, на глазах у обалдевших и ровным счетом ничего не понимающих коллег по раскопу, выгребаю из палатки свои вещи и загружаюсь в машину с этими посланцами карательной шизы.
А я всего лишь неделю там отработал! Мне просто в голову не приходило, что они могут за мной приехать из другого региона в лес. Просто не представлял вообще. Спросил: "А что, я сюда обратно-то не вернусь? Мне работать надо". Один из них ответил: "Это как суд решит". Забрали у меня паспорт. Только по приезду в СК вернули, – вспоминает ученый. – По дороге эти вертухаи даже позволили себе съехидничать: "А ведь мы вашим шефам даже не сказали, кто мы такие, никаких удостоверений не предъявили! Твои коллеги-археологи сидели с широкими зенками, ничего не понимающими, и даже не попытались отбить (ну-ну, так и представляю потасовку археологов с бойцами невидимого фронта, да еще в условиях нашего Мордора). А если бы мы были бандитами, что приперлись выбивать из вас должок?"
Позже Круглову удалось связаться с шефом экспедиции.
– Отнеслась с пониманием. "Вас хотя бы отпустили? Сейчас как у вас дела?" И коллеги из других экспедиций, в которых раньше был, когда узнали о случившемся, писали, беспокоились за меня. До сих пор беспокоятся. Археологическое братство хотя бы частично существует, – замечает ученый.
В Следственном комитете Круглову подтвердили, что основанием уголовного дела стал тот же репост от 4 мая о событиях в Буче.
– Завели в СК: "Слезай, приехали". Основная претензия – я, видите ли, имел наглость не сверить изложенное в данном опусе с "заслуживающими доверия" официальными источниками типа "Российской газеты" и брифингов Конашенкова (когда она упомянула теле-Геббельса Минобороны, извините за резкость, меня прям затошнило). А еще против меня сыграло то, что мой профиль, на который я сделал данный репост из закрытой группы, на тот момент был открытым. Оказывается, публикацию закрытой группы в этом случае видят предполагаемые читатели "ВКонтакте". "Ведь любой мог зайти на вашу страницу и это прочитать!" – заявили они человеку с 670 друзьями и 252 подписчиками в аккаунте, – поясняет ученый.
На вопрос о том, как можно судить за одно и то же действие дважды – по административной и уголовной статьям, Круглову не ответили. Но предупредили, что он "невыездной" до окончания судебного разбирательства.
– За самовольные передвижения за пределы региона посулили передислокацию уже в СИЗО. Когда спросил, а чем прикажете зарабатывать на еду себе и больной матери, следователь ответил очень просто: "Иди в дворники!" – вспоминает археолог. – А ведь мне рекомендовали перед поездкой сменить и телефон, и симку. Но, с другой стороны, вот рванул бы я на экспедицию в тундру, за Норильск (был и такой вариант), где даже сотовая связь ухватывается с дикими перебоями, а про интернет вообще молчу, и главное, в те глухие бескрайние места добраться реально разве что по воздуху, на вертолете – неужели и туда б за мной не поленились наведаться?
Ученому назначили две медэкспертизы, предупредив, что в его интересах, чтобы ее результат был "для вас положительный".
– С их слов, насколько запало мне в память, экспертиза эта якобы на предмет выявления ненависти к стране, к народу, к государству, к президенту. Вторая экспертиза будет по моему тексту – ее проведет филолог из педуниверситета вроде бы. А третья уже готова – это затянувшаяся экспертиза моих ноутбука и смартфона, изъятых еще 6 мая. Результаты, правда, не знаю: возможно, они не только факт публикации репоста проверили, но и в личных файлах пошарились.
– А вы сами 4 мая понимали, что републикация таких материалов может быть опасна?
– Когда я это публиковал, не думал, конечно. Если бы меня нынешнего туда сейчас перекинуть, я бы сделал свою страничку приватной, то есть закрытой. Тогда я просто этого не понимал.
– А то, что у вас всего 600 человек в друзьях, их не смутило? Не блогер-миллионник же.
– По их словам, я публикую якобы фейки, дискредитирующие российскую армию, и этого достаточно, чтобы уголовку мне вменить. А сколько уж там посмотрело эти мои репосты, их не волновало.
– Вы объясняли, что это точка зрения на происходящее, которая имеет право быть озвученной?
– Я говорил, что по сути в материалах использованы цитаты других лиц, я их слова ставил в кавычки, но безуспешно. Грубо говоря, то, что я писал, что вот такой-то считает так, они интерпретировали как мое собственное высказывание.
– По 207.3 грозит реальное заключение. Ваше мнение, к какому наказанию дело идет?
– Они сказали 22 июля, что "возможно, суд учтет, что у меня сейчас финансовое безденежье из-за меры пресечения, а на руках старенькая больная мама", и возможно(!) назначат какие-то исправительные трудовые работы. Но это не точно.
На сегодня они с меня взяли подписку о невыезде и по сути лишили работы, так как нормальную зарплату я могу заработать только в экспедиции, как археолог. В Тюменской области работал на стоянке времен верхнего палеолита, неолита. Без меня они там, вероятно, справятся, но для меня потеря этой работы – все. Лето – это единственный сезон, в который археологи севера, Сибири могут заработать на раскопках. Уже с сентября сложнее. С октября можно только куда-нибудь на юг вписаться. Октябрь-ноябрь раскопки в Сибири – это же нереально абсолютно.
Оруэлловщина на нас опускается, вернее, уже опустилась – все, мы в Океании.
– Вы осознали это только недавно?
– К сожалению, да. У меня несколько анархический склад характера, за политикой внимательно не слежу – поэтому как клюнет, тогда я это ощущаю. Хотя меня многие предупреждали: "Женя, остановись, давай потише как-нибудь, сейчас времена лихие". Но я не придавал этому значения.
– У вас адвокат уже есть?
– Вроде бы, через "ОВД-Инфо" нашли адвоката. Пока не включился.
Но сначала мне назначили какую-то вертихвостку [госадвокат по назначению]. По ее поведению, вопросам, насколько она хорошо знакома со следователями, понял, что она будет работать скорее в их сторону, но уж точно не в мою пользу. Явно из их числа, типичная конторская.
– Если обойдется без заключения, что дальше?
– Я еще не решил куда. Для нас, сибиряков, самая ближайшая релокация – это Казахстан. Как временный пункт. А дальше как получится. Но точно куда-то надо. Потому что это, извините, какая-то помесь Третьего рейха и сталинского террора, законы один другого абсурднее. Судят даже за смайлик, недавно узнал – абсурд.
Только надо продумать, как с мамой это обсудить. Она ведь до сих пор считает, что я на раскопках. Она старенькая женщина, у нее больное сердце, диабет, нервы. Она не знает ни про штраф, ни про уголовку. Представляете, ей сейчас сообщить, что меня шпилят по уголовной статье?
