31 мая (по старому стилю) 1844 года в селе Путинское Пермской губернии родился просветитель и предприниматель Петр Макушин. Он открыл первый книжный магазин в Сибири, "Народный университет" и первую библиотеку в Томске.
Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш YouTube, инстаграм и телеграм.
Корпорации всего мира – от "экстремистской" Meta до "патриотичного" VK – сегодня создают метавселенные. Виртуальные миры, где человек общается, заказывает еду, читает новости, тратит деньги, смотрит видео и играет в игры.
В конце XIX века в Томске примерно такую же метавселенную создал предприниматель Петр Макушин. Если вы были бы типичным томским служащим того времени, то день вы бы начинали с газеты "Сибирская жизнь" Макушина, из которой бы узнавали, в том числе, новости о книжных новинках в книжном магазине Макушина (за неимением видео – это единственное медийное развлечение). Ваши дети, вероятнее всего, ходили бы в начальное училище, построенное за счет фандрайзинга, организованного Макушиным, и оснащенное оборудованием из торговой сети Макушина. Кстати, учебные принадлежности ваших детей, ваши письменные принадлежности для работы, скорее всего, тоже были бы из магазинов Макушина. А еще на выходных можно сходить в Народный дом (где был театр) – естественно, тоже макушинский.
Заслуги Петра Макушина традиционно сводят к масштабным просветительским проектам и лишь изредка, как бы стесняясь, упоминают о его бизнес-империи. Как будто только просветители заслуживают уважения.
История Макушина – это, прежде всего, бизнес-история гениального сибирского предпринимателя и маркетолога, организатора крупнейших для своего времени фандрайзинговых сетей, который сам создавал себе потребителей – открывая школы, библиотеки, сельские избы-читальни и строя Народный университет. Его бизнес рос ровно с той интенсивностью, с которой росли его просветительские проекты – и это отличный пример того, как бизнес может благотворно влиять на развитие (и улучшение) общества. В этом смысле Макушин стоит наравне с другими великими предпринимателями своего времени, которые не просто зарабатывали деньги, но создавали новые миры.
В октябре 1919 года адмирал Колчак своим указом сделал Петра Макушина третьим (и последним) "почетным гражданином Сибири" – после Григория Потанина и Петра Вологодского. Макушин идеально дополнил эту компанию, довершив собирательный образ идеального "гражданина Сибири" – мыслителя, общественного деятеля и предпринимателя.
Больше, чем университет
Классические биографии Макушина начинаются так: родился в небольшом небогатом селе Путино Пермской губернии в бедной семье церковного служителя. Учился в Пермской духовной семинарии, которую к тому же не окончил, переведясь в Петербургскую духовную академию. "Отсутствие родительской ласки, доброго родительского слова и бедность, бедность, бедность... Желание не просто утвердиться в жизни, а еще и быть первым", – так описывается детство Макушина в книге Тамары Сталеевой "Сибирский просветитель Петр Макушин".
Это классическая история в духе "самородок Стив Джобс даже не окончил университет, а вырвался из глуши не благодаря, а вопреки". Которая, кстати, явно нравилась самому Макушину, повторявшему, по свидетельству дочери: "Всю жизнь я жил, стиснув зубы".
Как в случае любого выдающегося предпринимателя, эта романтическая история довольно далека от реальности. Начнем с родного села Макушина: в середине XIX века в Путине жили более 6 тысяч человек – всего лишь в два раза меньше, чем в губернском городе Пермь. На каждую семью в селе приходилось в среднем 3 лошади, 4 коровы, 3 овцы, 3 свиньи – не очень похоже на заброшенную дыру. Кстати, а откуда мы это так точно знаем? А знаем мы это потому, что село Путино входило в вотчины Строгановых, где управляющим в те годы был Федор Волегов – один из образованнейших людей своей эпохи. В столице строгановских имений селе Ильинском Петр Макушин прожил два года перед поступлением в Пермскую семинарию.
А что такое Пермская семинария? Там учился, например, писатель Дмитрий Мамин-Сибиряк, который в своих воспоминаниях писал, что в семинарии была одна из лучших библиотек, а сама учеба там была временем "громадного умственного роста" и дала ему "больше, чем потом медицинская академия и университет". Это уже больше похоже на место обучения будущего хозяина громадной бизнес-империи, зарабатывающего на просвещении Петра Макушина.
В 19 лет Макушин становится студентом Петербургской духовной академии, а в 22 – членом Алтайской духовной миссии, которую возглавил инспектор академии архимандрит Владимир. Как позже оказалось, эта миссия станет одним из самых успешных миссионерских проектов Русской церкви, а архимандрит Владимир сделает успешную карьеру, став вначале епископом Томским, а затем – архиепископом Казани. То есть одним из самых влиятельных церковных сановников.
На Алтае, в селе Улала (нынешний город Горно-Алтайск), Петр Макушин создает народные школы для детей и взрослых. И очевидно демонстрирует на этом поприще значительные успехи, поскольку уже в 1868 году, в 24-летнем возрасте, его назначают на пост смотрителя духовного училища в Томске. То есть директором одного из самых престижных учебных заведений губернии, расположенного прямо в архиерейском доме.
В Томск Макушин приезжает образованным человеком с большими связями среди церковного начальства и опытом работы в одном из самых знаменитых и успешных проектов Русской церкви. И это – значительный багаж для старта.
Русская рулетка
Стив Джобс и Билл Гейтс строили свои бизнес империи в гараже, а Макушин – у себя в квартире. В 1870 году он открывает в Томске первую частную публичную библиотеку – и это не благотворительность, а небольшой бизнес. Он покупает книги в рассрочку, на сумму 300 рублей. За пользование библиотекой берет абонентскую плату в размере 10 копеек в месяц, через несколько месяцев – 20 копеек в месяц. Это примерно как стоимость покупки одной книги, только в библиотеке Макушина их можно менять хоть каждый день. За полгода у него – 73 подписчика, еще через год – больше сотни. То есть в месяц он получает уже больше 20 рублей абонентской платы, окупаемость вложений (с учетом, что книги выдает его жена в собственной квартире) – всего полтора года.
У этого бизнеса по подписке есть единственное слабое место – ассортимент. По всей Сибири в это время нет ни одного книжного магазина и вообще системы хоть какой-то книжной дистрибьюции. Даже российские железные дороги заканчиваются в тот период в Нижнем Новгороде – дальше или на пароходах, или на лошадях. Отсюда – огромные сроки доставки чего угодно. От Томска до Нижнего Новгорода в кошеве (сани с обивкой) – две недели без остановки. Доставка почты от Москвы до Томска – 20–25 дней, доставка книг – до полугода.
Макушин задумывает открыть собственный книжный магазин – для развития уже имеющегося у него библиотечного бизнеса. Он одалживает 5 тысяч рублей у купца Петра Михайлова (с ним Макушин познакомился, когда был смотрителем училища – фирма Михайлова поставляла туда одеяла) и в середине декабря отправляется в Москву за книгами. А уже 19 февраля 1873 года (по старому стилю – это день отмены крепостного права) в Томске открывается книжный магазин "Михайлов и Макушин" – первый в Сибири. Михайлов останется партнером Макушина почти на 20 следующих лет, и Макушин будет отдавать ему половину прибылей – таково было условие первоначального займа.
Магазин работает все в том же доме Макушина, за прилавком стоит сам директор-основатель. Бизнес-модель самая примитивная, но рабочая: Макушин договаривается с издательствами об агентской скидке в 20–30 процентов от розничной цены. Это позволяет ему продавать книги в Томске по той же цене, что и в Петербурге или в Москве. Разве что с надбавкой за стоимость доставки.
Что значит "первый книжный магазин в Сибири"? Это значит, что рынок книготорговли отсутствует в принципе – как отсутствовал рынок телефонов с сенсорными экранами до появления iPhone в 2007 году. Это значит, что покупатели и сами не знают, хотят они этот товар или нет. Если окажется, что хотят – значит, первый и станет лидером рынка. Если окажется, что не хотят – значит, пионер бесславно разорится. Это как в русской рулетке – другого исхода не существует.
Макушин играет в эту игру – и убедительно выигрывает. Весь товар продается за 4 месяца. Уже через полгода он снова едет в Москву, на этот раз с 10 тысячами михайловских рублей. Московские издательства видят, что дела в Томске идут отлично (между прочим, действует и его слава участника Алтайской духовной миссии), и Макушин берет в пять раз больше книг, купленных за деньги, в кредит. То есть за полгода обороты его бизнеса вырастают в двенадцать раз – с 5 до 60 тысяч рублей.
Это чудо? Нет, это маркетинг. "Не легко было привезти книгу в Сибирь, но не менее трудно было и сбыть ее здесь", – напишет позднее в своих воспоминаниях Макушин. Он и занимается агрессивным маркетингом: рассылает каталоги книг по учебным заведениям и конторам по всей Сибири, ставит на базарной площади киоск с "занятными книжками" (сейчас бы их назвали комиксами – много картинок, мало текста) – эти книжки продаются прямо на месте, а требовательную публику отсылают в книжный магазин. На раскрутку магазина работает и библиотека, расположенная в том же помещении.
Помогает и растущий рынок. Только в одном Томске с 1875 по 1890 год количество одних только начальных училищ увеличивается с 3 до 20, а количество обучающихся в них – с 98 до полутора тысяч. И каждому нужны книги, ручки, тетрадки. Покупают они все это, естественно, в магазине Макушина. Больше и негде: только в 1900 году в Томске открываются второй и третий книжный магазин. В течение почти четверти века Петр Макушин – монополист на рынке.
Хорошо для Макушина – хорошо для Сибири
В июле 1924 года в письме Сибревкому 80-летний Петр Макушин называет себя "добровольцем на ниве просвещения Сибири". В изданной в 1916 году прижизненной биографии Макушина автор Григорий Крекин называет его "Ревнитель света" (это вынесено прямо в название). Пожилому Макушину, очевидно, нравится чувствовать себя меценатом и просветителем (а кроме того, при советской власти это куда безопаснее, чем "предприниматель", "эксплуататор" и т. д.). В том же письме Сибревкому он скрупулезно перечисляет свои достижения: публичная библиотека, сеть начальных школ, сельские библиотеки-читальни, первый книжный магазин в Сибири, мини-магазины при сельских управах, издание газет. За пределами внимания пролетарской власти он оставляет главный вопрос: а откуда взялись деньги на все эти инициативы?
Когда Марк Цукерберг изобрел Facebook, он изменил (возможно, в лучшую сторону) жизнь сотен миллионов людей. Но он делал это не ради счастья людей, а строил собственный бизнес. Точно так же и Петр Макушин начал развивать свою империю как бизнес: а просвещение было просто необходимым условием для развития его проектов.
Сразу после открытия своего книжного магазина Макушин нуждается в стабильном массовом маркетинговом канале – а это по тем временам только рассылка каталогов. Так в 1874 году появляется "Томский справочный листок" (на первом этапе – это прежде всего каталог товаров макушинского магазина) – будущая газета "Сибирская жизнь". Затем выясняется, что гораздо дешевле печатать этот "листок" самому – и в 1876 году появляется собственная типография. Где типография – там и линовальная мастерская с производительностью до полутора миллионов ученических тетрадок в год. А раз есть такая мастерская – как тут не будешь лоббистом открытия все новых и новых начальных училищ по всей губернии?
Или вот – Томский университет, в открытии которого Макушин сыграл не последнюю роль и который стал в итоге значимым заказчиком для его типографии. Именно у Макушина переплетались книги для университетской библиотеки, именно в этой типографии печатались "Университетские известия", "Циркуляры Западно-Сибирского учебного округа", книги университетских профессоров. Хорошо для просвещения? Очень хорошо. Прекрасно для бизнеса Макушина? Совершенно прекрасно.
Когда налаживается книжная логистика в Томск, Макушин, естественно, использует ее для региональной экспансии – правда, на этот раз неудачной. Он открывает "развозные" магазины в Томске и Мариинске, но они закрываются через два года за отсутствием нормальной прибыли. В 1876–1877 годах он открывает магазины в Омске и Красноярске, но они закрываются из-за отсутствия "достойных людей", проще говоря, прогорают из-за проворовавшихся управляющих. Приживается только один региональный филиал – открытый в 1893 году книжный магазин в Иркутске (туда отправляется компаньон Макушина Владимир Посохин).
При содействии томского губернатора Ломачевского и епископа Владимира (это все тот же бывший начальник Макушина по Алтайской духовной миссии) запускается проект "книжных шкапов". В 125 волостных управлениях губернии Макушин ставит типовую шкаф-лавку с 87 наименованиями самых популярных книг (от "Полтавы" Пушкина до "Бедность не порок" Островского) и школьными принадлежностями – все товары на 100 рублей себестоимости. Согласно отчетам волостных писарей, товар раскупается так быстро, что его меняют в среднем раз в три месяца, то есть ежемесячный оборот только этих "шкапов" составляет более 4 тысяч рублей. Значит, только с этого проекта Макушин получает ежемесячно до тысячи рублей чистой прибыли. Кроме того, в каждый шкаф вкладывают каталог книжного магазина Макушина.
Все начинания активно продвигают и принадлежащие Макушину газеты – вначале "Сибирская газета" (основанная редактором иркутской газеты "Сибирь" Николая Ядринцева Александром Адриановым), а затем (после закрытия "Газеты") – "Сибирская жизнь". По подсчетам современных исследователей, газеты не приносили Макушину прибыли (например, в 1882 году прибыль составила всего 60,5 рублей), но и убытков тоже. То есть он имел в руках фактически бесплатный массовый канал для продвижения своих бизнес-проектов.
Хорошо ли это для Макушина? Очень хорошо. Хорошо ли это для Сибири? Очень хорошо – достаточно сказать, что с 1902 по 1919 год сотрудником "Сибирской жизни" был сам Григорий Потанин. Именно там он опубликовал свои самые знаменитые тексты: от "Областнической тенденции в Сибири" до "Воспоминаний".
Вершиной бизнес-империи Макушина должен был стать задуманный им в 1902 году Томский народный университет, который ежегодно должен был генерировать Макушину тысячи новых потребителей его товаров (общая вместимость 8 аудиторий запроектированного знаменитым архитектором Андреем Крячковым здания – тысяча слушателей). А еще – тысячи образованных людей для Сибири безо всякого имущественного или сословного ценза (что было бедой императорских университетов).
Народный университет часто представляют эдакими просветительскими курсами, но в реальности существующие на тот момент аналогичные заведения в Москве и Нижнем Новгороде были полноценными частными вузами. Возникшими как протест против забюрократизированных императорских университетов (в России все повторяется). Из Московского народного университета в советское время удивительным образом вырос Коммунистический университет Свердлова (будущая Высшая партийная школа при ЦК КПСС), а из Нижегородского – нынешний Национальный исследовательский университет в Нижнем Новгороде.
Из Томского, к несчастью, не выросло ничего. К 1912 году Макушин даже строит здание для университета (это нынешний томский "Дом науки"), в нем несколько лет проводятся разные образовательные курсы, но только в 1916 году министерство просвещения утверждает устав вуза. А дальше – революция, гражданская война и советская власть. Народный университет откроется еще при жизни Макушина, в октябре 1925 года, но это будет совершенно не то, что он задумывал. Потом здесь будут работать Томское артиллерийское училище, три разных техникума, Дом культуры. Все, что угодно, но не первый в Сибири частный свободный университет.
Олигарх Макушин
Уже упоминавшееся классическое жизнеописание Макушина авторства Тамары Сталеевой начинается трогательной историей о том, как рабочие и служащие Петра Ивановича скинулись на издание книги Крекнина "Ревнитель света". Чтобы потратить вырученные деньги на открытие в одном из сел Томской губернии бесплатной библиотеки. Там же приводится одно из писем Макушина его жене: "Ты, дорогая моя, часто упрекаешь меня за мою экономию в тратах на себя и на семью. Поверь мне, эта экономия не от пристрастия моего к деньгам, а от крепко вкоренившегося в мою душу сознания, что я обязан все лишнее, в форме возможно прочной и разумной, отдать на дело просвещения народных масс".
В классических биографиях (тех же, в которых герой-самоучка вышел из нищего села и получил плохое образование) Макушина старательно представляют аскетом, который тратит последнее на "народные массы". Эдаким "дедушкой Крыловым", только на коленях у него – не дети, а крестьяне с книжками и служащие его типографии. Как и все другие романтические образы, это тоже имеет мало отношения к реальности.
Во-первых, в реальности Макушин по полной использует свои связи во власти для развития своей бизнес-империи. Тот же проект "книжных шкапов" в волостных правлениях по совпадению развивается ровно в период правления губернатора Асинкрита Ломачевского и сразу после его отставки в 1900 году быстро приходит в упадок: "Отчетность постепенно перестала поступать, выручка перекочевала в карманы писарей, которые стали относиться к лавкам-шкафам как к своей собственности". А как они еще должны были к ним относиться, если частная инициатива с оборотами в десятки тысяч рублей в год развивается в стенах государственных учреждений?
Макушин – первый, кому разрешают открыть в Томске типографию, хотя известны как минимум три случая аналогичных прошений томским властям до 1871 года. Макушин, очевидно, имеет в активе и вопиющий конфликт интересов, будучи с 1875 года председателем училищной комиссии Томской думы (то есть главным по училищам) и одновременно монополистом в поставках училищам почти всех принадлежностей – от ведер до учебников. Он собственноручно распределяет до четверти городского бюджета (именно столько тратилось на образование из казны) на заказы в своих же собственных магазинах.
Летом 1884 года ревизионная комиссия Томской думы даже выдвинула официальное обвинение против Макушина, один из пунктов которой вполне справедливо указывал на очевидное: "Как председатель училищной комиссии Макушин не имеет права быть продавцом книг для городских училищ". Тогда Макушину удалось оправдаться (дескать, а где еще брать учебники, коль скоро книжных магазинов в Томске больше нет?), но через несколько лет городской голова Евграф Королев еще раз вполне прозрачно намекает на неподобающее поведение Макушина, пожертвовав 3 тысячи рублей на городские школы с условием: "Учебники и канцелярские принадлежности закупаются помимо магазина Макушина".
Было ли это коррупцией или нарушением закона? Нет, поскольку никаких федеральных законов о государственных закупках тогда не существовало, и добрая половина тогдашней Думы была точно такими же поставщиками для городских учреждений.
Во-вторых, по всей видимости, не был Макушин и аскетом. Мы мало что знаем о его повседневной жизни, но зато знаем о том, что его младшая дочь Викторина училась в Петербурге и Сорбонне. Сын Дмитрий жил и умер в Берлине, после неудачной черепной операции.
Макушин был богатым человеком с соответствующим образом жизни. И это прекрасно знали его современники. Достаточно упомянуть один эпизод, резко контрастирующий с образом "отца рабочих и крестьян", который традиционно приписывают Макушину. В октябре 1905 года в Томске вспыхивает черносотенный бунт – бьют студентов и интеллигенцию, Макушину сообщают, что он тоже в зоне риска, и советуют покинуть город. Он уезжает в село Протопопово, где к тому времени уже функционирует и библиотека, и начальное училище – и где крестьяне вроде бы должны быть благодарны своему благодетелю. Но в реальности сельский сход в тот же вечер просит Макушина покинуть село, а один из крестьян соглашается вывезти Макушина в таежную пасеку – правда, только за баснословные 15 рублей. В итоге семья Макушиных в 1905 году уезжает за границу и возвращается только через два года – когда все поутихло.
Экосистема фандрайзинга
К концу XIX века просветительская бизнес-империя Петра Макрушина – гигант и очевидный монополист на сибирском рынке. Достаточно сказать, что в 1898 году в Томске и Иркутске, где в совокупности тогда проживает порядка 100 тысяч человек, книжные магазины Макушина имеют 15 тысяч покупателей[1]. На этом фоне с разницей в 20 лет запускаются два других проекта Макушина – Общество попечения о начальном образовании и Общество содействия устройству сельских бесплатных библиотек. В этих проектах Макушин проявит себя как безусловный гений фандрайзинга и социального предпринимательства. Он снова реализует масштабные просветительские проекты, которые создадут ему рынок из сотен тысяч новых потребителей.
Вообще разного рода "общества помощи чему бы то ни было" – не редкость для российских регионов того времени. Только в одной Томской губернии в конце XIX века работало 106 самых разных общественных благотворительных организаций. Но большинство из них были полумертвыми пустышками с громкими названиями. Другое дело – начинания Макушина.
В апреле 1882 года Макушин добивается учреждения "Общества попечения о начальном образовании в г. Томске" с девизом "Ни одного неграмотного". Еще не написаны учебники по фандрайзингу, но Макушин действует строго по ним: решает собирать не помногу с немногих, а понемногу со многих. Членам общества достаточно было внести всего один рубль (в нынешних ценах – несколько тысяч рублей). Почетным членам – 50 рублей. За это их имена публиковали в отчетах и юбилейных сборниках.
К фандрайзингу подключается и медиаимперия Макушина – он печатает в своих типографиях 3 тысячи экземпляров устава общества и рассылает их по всей Сибири. "Сибирская газета" призывает сбрасываться на благое дело – открытие начальных училищ. Уже за первые полгода в Обществе собирается более 600 членов. В 1883 году за его счет открывается первая школа, а 30 сентября 1884 года – народная бесплатная библиотека. Первая в России: московская бесплатная библиотека-читальня откроется только через четыре месяца. Через несколько лет библиотека получает собственное здание, а к 1894 году она имеет более 3 тысяч наименований книг и более 900 подписчиков.
Основную часть средств Макушин собирает у членов Общества, что-то вкладывает и сам (от 5 до 10 процентов бюджета в разные годы). Но что такое начальная школа? Это, прежде всего, книги и учебные принадлежности, то есть он не меценат, а инвестор. Объем прибылей Макушина можно оценить по его собственным отчетам (как профильного чиновника городской Думы) о состоянии начальных училищ Томска. Например, в 1882–1883 году в ученических библиотеках Томска насчитывалось порядка 3 тысяч книг и еще около 1,7 тысячи учебников. Из городского бюджета потрачено на книги около 1000 рублей за один учебный год (то есть, средняя стоимость книги – порядка 20 копеек). И это – только в одном-единственном Томске за один-единственный учебный год.
Примерно так же работало и "Общество содействия устройству сельских бесплатных библиотек-читален в Томской губернии", учрежденное в 1901 году. Во всей остальной России устройством таких библиотек занимались земства, но в Сибири земств не было, а значит, вновь был совершенно свободный рынок.
Принято считать, что Макушин открывал их едва ли не за свой счет. Но это совершенно неверно. Единственным вкладом Макушина в Общество содействия устройству библиотек были проценты с займа по городским 5-процентным облигациям Томска. То есть даже не само "тело" займа, а проценты с него: положенная в банк сумма в 30 тысяч рублей дала в первый год 600 рублей, в последующие – до 750 рублей. Справедливости ради, надо сказать, что до революции 1905–1907 годов это составляло порядка двух третей всего бюджета Общества.
Но затем ситуация изменилась. Во-первых, Макушин договаривается с издательствами об удержании 5% с каждой проданной книги в счет Общества содействию библиотекам, то есть средства, по существу, инвестирует не сам Макушин, а издатели. Это составляло порядка 1 тысячи рублей ежегодно. Во-вторых, ежегодно Общество субсидировало Министерство народного просвещения и даже общество попечения о народной трезвости – на 300 и 500 рублей соответственно. В-третьих, книги для библиотек закупали, как правило, сами крестьяне вскладчину, тратя по 100–150 рублей на оборудование каждой "бесплатной" библиотеки. В 1910–1915 году взнос самих крестьян в Общество составлял 1,5–2 тысячи рублей ежегодно. То есть сами крестьяне между двумя российскими революциями и были главными инвесторами открытия деревенских библиотек.
К 1919 году было оборудовано около 600 сельских библиотек с общим фондом порядка 300 тысяч экземпляров. Нетрудно посчитать, что при цене даже в 20 копеек за книгу это принесло книжному бизнесу Макушина 60 тысяч рублей выручки и около 10–12 тысяч рублей чистой прибыли. Это по меньшей мере в два раза больше, чем все его взносы в Общество за тот же самый период.
Годы загадок
В 1917 году Макушину исполняется 73 года. Самое время пожинать плоды своих трудов: он один из самых богатых и при этом самых уважаемых людей в Сибири. Все-таки торговать книгами – это не то же самое, что торговать кирпичами или лошадьми. В его копилке – десятки открытых школ и сотни сельских библиотек. Да, это никогда не было для него благотворительностью. Но детали бухгалтерских проводок с течением времени уже мало кого интересуют, а десятки тысяч грамотных людей – вот они, пожалуйста.
4 октября 1919 года Верховный правитель России адмирал Колчак присваивает Петру Макушину звание "Почетного гражданина Сибири", как сказано в поздравительном адресе: "в ознаменование долголетней общественной деятельности и особо выдающихся заслуг, оказанных им населению Сибири в деле просвещения". Через полтора месяца столица Колчака Омск будет захвачен большевиками, а сам он начнет железнодорожное путешествие к месту собственной казни.
В декабре 1919 года Макушин срочно отбывает в Иркутск, и это довольно загадочное путешествие. По одной версии (официальной) – он едет принимать дела в своем иркутском магазине у покидающего Россию компаньона Владимира Посохина (он уехал в Харбин в январе 1920 года и до конца своей жизни владел там книжным магазином). Возможно, Макушин тоже собирался эмигрировать, но по каким-то причинам остановился в Иркутске и принял решение никуда из России не уезжать.
Еще более загадочно выглядит его возвращение в Томск летом 1920 года. Как бизнесмен и либерал, Макушин был противником большевизма. В своих записках он пишет: "Коммунистическое движение было принято мной как покушение на основы общественного строя, ведущее государство к обнищанию и разрушению". К весне 1920 года его магазины в Томске и Иркутске национализированы, его самого дважды арестовывают в Иркутске – правда, отпускают без последствий. Наконец, в марте он узнает о том, что в Томске расстрелян редактор "Сибирской жизни" Александр Адрианов. И тем не менее – он возвращается в Томск.
Там его не ждет ничего хорошего: национализированы не только магазин, библиотека и типография (советская власть оценила все в миллион рублей – это около 2,5 миллиардов рублей в пересчете на современный курс), но и собственный дом Макушина, семейная библиотека, посуда, экипаж, лошади и коровы. Он подает прошение о назначении себя заведующим хозяйством в собственной библиотеке, но в итоге Сибревком предлагает ему должность заведующего торговым отделом Сибгосиздата. Бывший буржуй должен наладить снабжение советской Сибири пролетарскими книгами. И Макушин соглашается.
В июле 1924 года он пишет ещё одно заявление в Сибревком (причем довольно откровенное, называя Октябрьскую революцию "государственным переворотом", который "пресек выполнение всех его проектов") где, по сути, просит возродить проект Народного университета, добавив к нему "народную консерваторию". Университет действительно ненадолго открывают, но это не приносит Макушину ни дивидендов, ни (по-видимому) удовлетворения.
Последняя загадка Макушина – это его собственная могила, на которой по его завещанию устанавливают железнодорожный рельс и лампочку. Как принято считать, это символ прогресса и просвещения – но это совершенно не то, чего ждешь от завещания семинариста и бывшего хозяина огромной бизнес-империи, основателя школ и библиотек. Скорее, это похоже на экстравагантный протест против того, что новая власть сделала со всеми его начинаниями.
Макушин умирает 4 июня 1926 года. В некотором смысле, вовремя: проживи он еще несколько лет, и его буржуйское прошлое ему бы обязательно вспомнили. А в 1926 году некрологи о смерти Макушина появляются в "Правде" и "Известиях", где он был упомянут именно как "просветитель" (нельзя же было написать – предприниматель и миллионер).
А дальше начинается его посмертная история. На полвека Макушина фактически забывают – его имя не попадает ни в одно издание Большой советской энциклопедии. Память о нем более-менее сохраняется в Томске, где находится его могила, и название магазина "Макушинъ" проступает на старой кирпичной стене в центре города.
Зато он приходится ко двору в постсоветский период – время легализации предпринимательства в СССР. Первое издание его классической биографии Тамары Сталевой выходит в 1986 году и закрепляет его посмертный образ у современников – "сибирский просветитель". И это, конечно, особенность времени и авторства. Куда точнее было бы сказать – первый (и пока еще последний) сибирский миллионер, чьи бизнес-проекты вели общество по пути прогресса.
Что почитать по теме
1. Сталева Т. В. Сибирский просветитель Пётр Макушин. М.: Русский Двор, 2001. 388 с.
2. Крекнин Г. Я. Ревнитель света. – П. И. Макушин : 50 лет просветительной деятельности, 1866 25/III 1916 гг. в Сибири. Томск : Изд. служащих и рабочих П. И. Макушина, 1916.
3. Шевцов В. В., Карташова Т. П. Инвестиционно-предпринимательская деятельность П. И. Макушина в области культуры и просвещения (по материалам томских архивов и периодической печати) // Сибирские исторические исследования. 2016. №2. С. 96–110.
4. Тимофеева Ю. В., Панченко А. М. Книготорговая деятельность П. И. Макушина: трудности развития и факторы успеха // Вестник Омского университета. Серия: Исторические науки. 2022. №2 (34). С. 47–61.
5. Двадцатипятилетие Сибирского книжного магазина П. И. Макушина в Томске, 19 февраля 1873 – 1898 г. — Томск : Паровая типо-литография П. И. Макушина, 1898. — 39 с.
6. Шевцов В. В., Карташова Т. П. Инвестиционно-предпринимательская деятельность П. И. Макушина в области культуры и просвещения (по материалам томских архивов и периодической печати) // Сибирские исторические исследования. 2016. №2. С. 96–110.
7. Тимофеева Ю. В. Источники финансирования библиотек, учрежденных с помощью Общества содействия устройству сельских бесплатных библиотек-читален в Томской губернии (1901–1919 гг.) // Библиотековедение. 2018. Т. 67, № 1. С. 91–101.
