По неофициальным данным, в Хабаровском крае около 7 тысяч бездомных. Официальная статистика, как всегда, значительно скромнее – две-три тысячи человек. Хотя даже этим, "официально" не имеющим крыши над головой людям государство помочь не в силах. На помощь приходят частные благотворители, которые справляются как могут. Чаще не справляются, а выкручиваются.
Никто не застрахован от такой судьбы
Приют "Открытое сердце" напоминает небольшой поселок. Есть баня, столовая, трехэтажный жилой корпус, два одноэтажных семейных дома и двухэтажный дом на три подъезда. Наружная отделка еще не закончена, но над каждым зданием уже сверкают одинаковые лазоревые крыши. На грядках во дворе ждут уборки последние кочаны капусты. Через участок протекает маленькая речка, которую вписали в ландшафт, огородив берега и сделав мостик с аккуратными коваными перилами. Ни забора, ни ворот в "Открытом сердце" нет. Приют охраняет собака в будке. Правда, охрана из нее никакая: при виде незнакомцев лохматый пес спешит спрятаться за свое укрытие: только пьяных может тяпнуть, объясняют жители.
– Сигареты береги, никому не раздавай, – во дворе приюта молодой человек наставляет пожилого мужчину. – Вторую пачку получишь только через десять дней.
Мужчина с блуждающим взглядом в ответ кивает: мол, понял. И уходит в дверь одного из аккуратных домов с крышей цвета морской волны.
– Мы не только бездомных берем, – объясняет хозяин "Открытого сердца" Сергей Номанюк. – То, что вы видели, это сын привел отца: у молодых своя жизнь – нет времени ухаживать за пожилыми родителями, вот и привозят к нам.
Раньше, вспоминает Номанюк, он относился к бомжам с обычной брезгливостью, мол, опустились, не могут работу найти. Но однажды с ним произошел случай, изменивший его взгляды на жизнь людей без определенного места жительства.
В Хабаровске в то время был всего один приют на 40 мест. Мы туда поехали, нам говорят – все занято
– Я встретил на улице старого друга, который развелся с женой, оставив ей и дочери квартиру, а сам скитался без крыши над головой. Был ноябрь, ветер, холодно уже. Я хотел его куда-нибудь пристроить. К себе взять не мог, у меня только что родился ребенок. А в Хабаровске в то время был всего один приют на 40 мест. Мы туда поехали, нам говорят – все занято. Так и не взяли. А у друга ни еды, ни денег. Питался он "дошираком" всухомятку, потому что бездомному человеку негде даже запарить лапшу. Вынес я из дома кастрюлю борща, покормил его. А у самого на сердце тяжело. Бездомные – они ведь как невидимки, никто их не замечает, а они повсюду: на лавочках, на остановках, в подъездах. И не всегда от безделья и пьянства люди оказываются на улице. В нашей стране никто не застрахован от такой судьбы, и радоваться надо, что с вами такого не случилось.
В 2004 году Номанюк начал готовить горячие обеды и кормить людей на окраине города возле точек, где бездомные сдают металл и тут же покупают спирт. "Я подумал: пусть хотя бы закусывают", – вспоминает Номанюк. Через некоторое время он заметил, что перестал приходить за едой один постоянный клиент. Оказалось, что этот человек буквально умирает в каком-то подвале.
– Мы туда поехали посмотреть. И это был ужас – по живому человеку черви ползали. Помыли его на колонке, переодели в чистую одежду. А что дальше делать? У меня оставался участок от матери. Там и поставили военную палатку для него. Выходили. Потом другие люди начали приходить. Через несколько месяцев у меня здесь стояло уже семь палаток. И я решил: пора строить дом.
Первый дом построили буквально из того, что было. Какие-то стенки от шкафов, доски – все шло в ход, вспоминает создатель приюта. Но дом простоял. Затем начали строить еще один. И так дальше. Сейчас "Открытых сердец" уже два – в районе Химфармзавода и в поселке Некрасовка Хабаровского района. Вторым приютом руководит сын Сергея Номанюка.
Местные жители не сразу поняли, что в палатках поселились бездомные. Поначалу они думали, это цыгане раскинули свой табор. Но претензий к новым соседям у них не было. Зато администрация города посчитала, что благотворитель под благовидным предлогом "отхватил" лишней земли.
Номанюку прошлось пройти 10 судов, вплоть до краевого. Но закон оказался на его стороне. В ходе разбирательства выяснилось, что первый застройщик на этой земле получил 12 соток еще в 1937 году. А после войны вышел указ о сокращении земельных участков до шести соток. Краевой суд оставил в силе первое постановление о выдаче большого участка. "В результате всех этих судов я еще и обзавелся дополнительной землей", – рассказывает благотворитель.
Но с властями у приюта "Открытое сердце" с тех пор отношения прохладные.
В кулуарах чиновники мне говорят: ты зачем разворошил это гнездо? Мол, умирали бездомные на улице – и вопрос решался
– На круглых столах администрация любит отчитываться: вот, помогли Номанюку во время наводнения. Ну да, помогли в 2013 году – привезли гречки. Но сейчас-то восемнадцатый год на дворе. Они что, думают, мы до сих пор эту гречку едим? В кулуарах чиновники мне говорят: ты зачем разворошил это гнездо? Мол, умирали бездомные на улице – и вопрос решался. А как он решался-то, если людей на улицах не становится меньше. Да и умер он – и что, кому-то лучше стало? Они же люди – могут работать, а многие из них возвращаются в нормальную жизнь. У нас, в приюте, каждый чем-то занят. Вот Леша – истопник, смотрит за котлами. Кто покрепче – следит за свиньями, колет дрова. Женщины на готовке. Даже слепым работа есть: сидят себе потихоньку и кирпичи от цемента шлифуют. Тоже дело. Молодые, бывает, ленятся, не понимают, что для себя работают-то, – рассуждает Сергей Номанюк.
Сегодня "Открытое сердце" полностью автономно и обеспечивает себя всем необходимым. Грядки, ферма, собственный свинокомплекс из нескольких десятков хрюшек прямо на территории приюта. Даже строительный мусор и спиленные деревья с центральных улиц Хабаровска здесь находят свое применение.
В отличие от других частных благотворительных организаций, приют Номанюка не числится в краевом реестре поставщиков социальных услуг.
– Вроде бы как надо зарегистрироваться, – размышляет благотворитель. – Но ведь работать станет невозможно – начнутся всякие проверки и бюрократия. Столько времени зря потеряем.
Самое главное, считает Номанюк, дать бездомным жилье. Ведь если их просто накормить и отправить на улицу, они будут пить. От страха за свою жизнь. Страшно уснуть на лавочке – выпей, страшно проснуться от ударов биты – выпей. Так люди и спиваются, за два года пьянства на улице человек угасает. Поэтому строгий запрет на алкоголь – чуть ли не единственное правило в приюте "Открытое сердце".
– Первое время, когда еще жили в палатках, получалось как: они поспят, погреются, сходят где-то подзаработают – и возвращаются сюда пропивать. Потом начинается ругань, ссоры. Мне такого не надо было, и ради дисциплины я несколько месяцев прямо здесь с ними и жил, – говорит Сергей Номанюк.
– Ой, только не снимайте меня! Я много лет бухала страшно. Семьи толком не было: кидало меня по всей стране. Сюда пришла и вот, уже десять лет здесь живу и работаю, – рассказывает Ольга, помощница руководителя приюта по всем вопросам.
Главная проблема, говорит она, это – водоснабжение. Точнее, его отсутствие: стирка с тасканием воды из колонки превращается в приключение.
Но сегодня Ольга пришла к Сергею не за тем, чтобы пожаловаться на трудности.
– Гляньте, как мой Лешка танцует!
На экране телефона она показывает видео, где ее сын, который пойдет в школу в следующем году, отплясывает гопак на детсадовском утреннике.
– Вот он, наш, в синей рубашке, – сразу выделяет "своего" ребенка среди других дошколят Сергей Номанюк.
Сначала в приюте обитали только мужчины. Но однажды появилась Наташа из интерната с пятимесячной девочкой на руках. Молодая мать и сама была почти ребенком. В роддоме ее убеждали написать отказ от дочери, но она не послушалась, сбежала и пять месяцев жила в колодце теплотрассы. Узнала от кого-то об "Открытом сердце" и пришла на порог. Отказать ей не смогли. С тех пор в приюте появилось отделение для женщин с детьми. Мужское население приюта восприняло эту новость с энтузиазмом, и за несколько лет в "Открытом сердце" родилось семеро детей, и было сыграно 16 свадеб.
Пары венчались в протестантской церкви "Свет миру", расположенной рядом с приютом. Сюда на воскресные службы обычно ходят постояльцы Сергея Номанюка. Он утверждает, что в его заведении религия – дело добровольное. "Хотят – ходят, не хотят – не надо. Но если найдут путь к Богу и им это поможет, то почему нет. Я лично уверен, что меня Бог все эти годы вел и наставлял", – размышляет Сергей Номанюк, убирая навоз в свинарнике.
