В Киеве прошла совместная пресс-конференция после переговоров главы Государственного департамента США Энтони Блинкена и главы МИД Украины Дмитрия Кулебы. Дипломаты обсудили сложившийся кризис на российско-украинской границе.
Блинкен заявил, что США и ЕС рассматривают введение санкций в отношении России, если дойдет к полномасштабному военному конфликту. Партнеры рассматривают варианты экономических, финансовых, экспортных санкций. Блинкен подчеркнул, что надеется, что до введения дополнительных санкций не дойдет, но прекращение "агрессии России" в отношении Украины для них является приоритетом.
Политолог и директор агентства развития Приазовья Константин Батозский в эфире Настоящего Времени подвел итоги встречи Блинкена и Кулебы.
– Эти переговоры были организованы довольно-таки в экстренном порядке. Что главного, что важного, чего не озвучивали, не говорили ранее, мы услышали сегодня в итоге?
– Вы знаете, мы на самом деле не услышали каких-то прорывных заявлений, и это тот случай, когда форма переговоров гораздо важнее их содержания. Потому что сам факт того, что госсекретарь США в экстренном порядке прибыл в Украину, говорит о том, какой приоритет на самом деле отдается нашей стране со стороны западных союзников, это был такой очень искренний жест поддержки, видимо, для того, чтобы показать, чтобы принудить остальные европейские страны и остальных союзников к более активным действиям в отношении украинского вопроса.
Потому что сейчас мы действительно наблюдаем, с одной стороны, попытки помочь Украине, которые предпринимает, допустим, Великобритания, с другой стороны, мы наблюдаем в некоторых странах нерешительность и неопределенность в дальнейших шагах, как мы это поняли по итогам вчерашних переговоров в Киеве, когда здесь гостили министры иностранных дел Франции и Германии, не говоря уже о других членах НАТО и таких странах, как Италия, допустим, или страны Южной Европы.
То есть по-прежнему сейчас, я так понимаю, идет большая работа по консолидации Запада, по консолидации в действиях, в конкретном наполнении, собственно, содержания ответа, который Запад может дать в ответ на растущую российскую угрозу.
Мне очень хотелось бы, чтобы мы сегодня услышали о конкретных мерах. Госсекретарь Блинкен дал нам такой намек, что США разрабатывают санкции, которые коснутся и финансовой сферы, и экспорта российских товаров, и политических последствий. Но, опять же, хотелось бы все-таки больше конкретики в том плане, чтобы мы могли понимать и чтобы в том числе могли коммуницировать именно потенциальный урон, который Россия может понести в результате будущего, не дай бог, конечно, наступления.
Ну и самое важное, как мне кажется, все-таки стороны так и не конкретизировали, что они подразумевают под понятием "российское наступление". Для нас очень важно понять, является ли атака, допустим, с Донецка, атака неких людей без опознавательных знаков с формой оккупационных администраций – будет ли это считаться атакой России на Украину? Это принципиальный момент для понимания в настоящее время, потому что мы понимаем, что именно Россия несет всю ответственность за состояние дел на оккупированных территориях, и оккупированные территории являются очень уязвимым местом. Мы знаем, что там происходят маневры, и хотели бы понимать, будет ли какая-то активность вдоль линии соприкосновения, какие-то их агрессивные действия интерпретированы как российская агрессия.
Потому что если бы это случилось, то тогда, я думаю, мы бы получили большой прогресс в переговорах, потому что насилие вдоль линии разграничения у нас продолжается практически каждый день, и именно в этот вопрос, вопрос обеспечения мира вдоль линии разграничения, упираются все остальные процессы: Минский процесс, Нормандский процесс.
Но как мы видим, по этому направлению не было сделано никаких заявлений, и по-прежнему, когда говорят о российской агрессии, понимают некое более глобальное такое вторжение в Украину. Но в целом эта ситуация уже гораздо лучше, прогрессивнее, чем ситуация, которая сложилась вокруг Украины в 2014 году. Это, безусловно, дает нам повод для оптимизма, потому что такого единства, которое мы видим сейчас даже при наличии разных мнений внутри западного лагеря и внутри разных противоречий, не было в 2014 году. И то, что оно есть сейчас, – это, безусловно, большой позитивный сигнал для Украины.
– Константин, как вы сказали, конкретики сейчас на этих переговорах не было. Я напомню, что послезавтра, 21 января, в пятницу в Женеве должны пройти переговоры Энтони Блинкена с главой МИД России Сергеем Лавровым. Как вы думаете, по итогам сегодняшних переговоров Блинкена в Украине какой сигнал политики отправили Москве? И вторая часть вопроса: как вы думаете, какие санкции должны быть введены против России, чтобы она все-таки не начала наступление против Украины?
– Вы знаете, мне кажется, что задача дипломатии, собственно, довезти в Москву правду о том, что происходит в Украине. Например, правду о том, что большинство граждан Украины готовы взять оружие в руки для защиты своей земли в случае вторжения россиян.
Например, правду о том, что большинство граждан Украины считают именно Россию виноватой в длящейся войне, и правду о том, что большинство граждан Украины ни в коем случае не считают себя, прости, господи, одним народом с россиянами, о чем нам пытался летом рассказать Владимир Путин.
И также мне кажется, российская сторона должна понимать степень усталости украинцев от этой ситуации, нашего отчаяния и готовности биться за свою землю в случае, если сюда пойдет, встанет нога русского солдата. Потому что главный сигнал – это то, что Украина будет биться, Украина будет биться до последней капли крови, и люди, которые сюда придут с оружием, российские оккупанты, никогда не смогут покорить эту землю.
Советскому Союзу потребовалось огромное время, чтобы подавить очаги украинского сопротивления в условиях закрытого мира и абсолютной такой безнаказанности. Я не думаю, что что-то подобное способна повторить Россия в XXI веке. Мне кажется, что этот сигнал, что "если вы сунетесь в Украину, вы умоетесь кровью", он должен быть донесен со всей пролетарской прямотой министру Лаврову.
Хотя снова повторюсь, министр Лавров, к сожалению, является марионеткой в этом кремлевском театре и, как и все мы, находится в заложниках у больного воображения российского лидера Владимира Путина.
А что касается конкретных политик, то мне кажется, на Западе есть определенные опасения, что санкции, западный ответ не должен касаться широкого количества российских граждан. И это некая такая рамка ограничений, что "давайте какие-то вводить санкции, но так, чтобы ни в коем случае не пострадали рядовые россияне". Она, мне кажется, является не очень правильной.
Безусловно, мы разделяем население России и российский режим, это абсолютно разные понятия, и важно их разделять для дальнейшей дискуссии. Но пришло уже время довести и широким российским массам, что без изменения текущей политики их дети без их ведома могут быть отправлены на войну, репрессии будут продолжены, Россия все дальше и дальше будет становиться аутсайдером и изгоем современного мира.
Если для этого надо вводить какие-то ограничения на въезд или проводить какую-то дополнительную разъяснительную работу непосредственно с российскими гражданами, то это надо делать. Время общих таких санкций уже ушло, Россия адаптировалась к существующим санкциям, и поэтому надо в число объектов санкций вовлекать как можно большее количество людей.
