"Международный Мемориал" работал не только с архивами – он помогал тем, кто потерял своих родственников в сталинских лагерях и хотел узнать их судьбу.
Сергей Прудовский много лет исследует Харбинскую операцию – один из этапов Большого террора. В ее рамках советские власти репрессировали несколько десятков тысяч человек, в том числе деда Прудовского Степана Кузнецова: он выжил в лагерях, но оставил там свое здоровье. Теперь Прудовский судится с ФСБ за доброе имя деда и других репрессированных, помогают ему в этом юристы "Международного Мемориала", который российские власти считают "иностранным агентом". Но узнать имена следователей НКВД, выносивших неправомерные приговоры, невозможно: ФСБ держит эти данные в тайне.
"Вы знаете, что в конце 80-х годов была массовая реабилитация?" Представитель ФСБ отвечал: "Откуда вам это известно? Вы это из прессы знаете, из СМИ, мы этого не знаем", – пересказывает Сергей Прудовский свой разговор с сотрудником службы безопасности. – Самое обидное в этом то, что такая интерпретация должностей и сведений об участниках террора, которые не были реабилитированы и являются преступниками, к гостайне – это девальвирует сам институт гостайны", – говорит историк.
Впервые Сергей Прудовский обратился в "Мемориал" в 2009 году. Там ему рассказали о том, как именно искать информацию о репрессированных. Уже через несколько лет Прудовский сам передавал в архив "Мемориала" тетради с воспоминаниями деда и копии архивных справок, которые удалось получить в ходе исследования.
"Память, которую сохранил "Мемориал" не только для нас, но и для других людей, оказалась очень важной связующей нитью с их предками. От многих не осталось вообще ничего, и вот эта работа по восстановлению их памяти, по сбору информации, которая в 70-е еще началась, – это то, за что я "Мемориалу" очень благодарен", – говорит поэт Лев Оборин. Благодаря "Мемориалу" семья Обориных в 90-е узнала подробности о гибели прадеда, репрессированного в 1939 году.
"Мемориал" во многом выполняет функцию институтов национальной памяти, которые возникли в бывших странах соцлагеря после падения коммунистических режимов. Сотрудники "Мемориала" читают лекции, организуют круглые столы, проводят экскурсии. На одну из таких экскурсий художница Лиля Матвеева попала несколько недель назад и теперь с "Мемориалом" неразлучна. "Полтора месяца я знала про "Мемориал", но у меня не было в семье репрессированных. Была Красноярская книжная ярмарка, я рисовала для "Мемориала" на дискуссиях, еще я рисовала на "Возвращении имен" [гражданская акция памяти жертв политических репрессий, организуемая "Мемориалом"]. Мы вернулись из Красноярска, появился этот иск [о ликвидации правозащитного центра "Мемориал"] – и теперь я рисую все время", – рассказывает девушка.
За несколько часов до открытия выставки "Ваш портрет, ваша честь" Лиля развешивает свои работы на стенах офиса "Мемориала". На рисунках – фрагменты заседания по иску Генпрокуратуры против "Мемориала" в Верховном суде и зарисовки того, что происходило на улице. Девушка надеется, что организацию спасут.
Что-нибудь придумают, уверена девушка. "Я не знаю ничего, я просто делаю свою работу. Стараюсь, чтобы мои рисунки помогали освещать проблему и привлекали внимание людей, чтобы больше людей узнали и выступили в поддержку", – говорит Лиля Матвеева.
Настя Скрипко – студентка журфака МГУ. В "Мемориал" она сначала попала на практику, а теперь занимается соцсетями организации. Преподаватели предлагали закрыть практику в другом месте, якобы переживали за судьбу девушки, но от такого жеста самоцензуры она отказалась и теперь готовится штамповать все наработанные материалы печатью "иностранный агент".
"Мы стоим у здания суда и ведем трансляцию, но наши юристы посылают нам вести из зала заседаний. Мы смотрим эти 100 сообщений в минуту, и из них нужно выбирать то, что интересно. В какой-то момент звучат фразы "О, отлично, берем это", а там написано, что отказано в ходатайстве о публичности, отказано в приобщении наград "Мемориала", – рассказывает Настя. В последние недели большинство сотрудников организации работают на износ. До заседаний по иску от Генпрокуратуры Настя вместе с коллегами искала новые форматы того, как рассказывать о проектах "Мемориала" аудитории соцсетей.
"Вот, например, про остарбайтеров. Формат очень простой – обложка и краткий рассказ о том, что это такое, как этим пользоваться, почему это интересно. Мы получили очень много откликов: люди не знали, что такое есть, спрашивали, как попасть в архив, говорили, что хотят поработать в нашей библиотеке. И мы поняли, что это надо было сделать давно", – приводит пример Настя Скрипко.
Лиля придет на очередное заседание к Верховному суду и будет рисовать, а Настя будет вести трансляцию заседания в соцсетях. Верить в то, что "Мемориал" закроют по решению суда, они не готовы и продолжают надеяться на положительный исход процесса.
