Правозащитники из Amnesty International подготовили доклад о нарушении прав обвиняемых и осужденных в России, преследование которых мотивировано политически, – журналистов, активистов, оппозиционных политиков, противников войны. Исследование основано на информации из открытых источников, включая публикации СМИ, а также 13 телефонных интервью, которые правозащитники провели с родственниками и друзьями политзаключенных.
"Российские власти систематически отказывают людям, которые произвольно лишены свободы за критику властей, в праве поддерживать контакт со своими семьями. На примере нескольких показательных случаев авторы исследования демонстрируют, как власти используют лазейки в законодательстве и фабрикуют предлоги для ужесточения изоляции своих оппонентов, в том числе тех, кто заключен в тюрьму за выступления против вторжения России в Украину", – говорится в докладе.
Рассказываем, как это происходит.
Запрет на свидания во время следствия
Авторы доклада отмечают, что наиболее серьезно и повсеместно право обвиняемых на свидания и звонки нарушается во время следствия. При этом российское законодательство предоставляет обвиняемым право на два свидания в месяц и на телефонные звонки, если родственники могут их оплатить. На практике же решение о том, предоставлять свидание или нет, принимает следователь. И для политических заключенных ответ почти всегда отрицательный.
Так, бывший директор "Открытой России" Андрей Пивоваров был арестован в июне 2021 года по статье об "осуществлении деятельности нежелательной организации". Первое свидание с матерью следователь разрешил Пивоварову через восемь месяцев после ареста – в январе 2022-го. Свидание длилось час, мать и сын могли говорить только через стекло с помощью телефонного аппарата. Еще через пять месяцев, 5 мая 2022 года, Андрею Пивоварову разрешили впервые сделать телефонный звонок – он смог поговорить с матерью и своим пятилетним сыном, который впервые почти за год услышал голос отца. В июле 2022 года Пивоварова приговорили к четырем годам лишения свободы.
Оппозиционный политик Владимир Кара-Мурза смог сделать первый звонок жене и детям через 14 месяцев после ареста. Когда его арестовали, дочерям Кара-Мурзы было 17 и 14 лет, сыну – 11 лет. Все время следствия и суда политик мог только писать семье: поскольку процесс по его делу был закрытым, близкие были лишены возможности видеть его даже в зале суда. В апреле 2023 года Кара-Мурзу приговорили к 25 годам колонии строгого режима. После полутора лет молчания дети смогли поговорить с отцом шесть раз – по телефону, по несколько минут. Вот как эти звонки описывала жена Владимира Евгения Кара-Мурза:
"Больше года ему не давали общаться с детьми. И наконец, разрешили несколько звонков. Мы поговорили с Володей шесть раз. Каждый раз 10–15 минут, шесть раз за лето. Но это же было просто как манна небесная. Наконец, дети могут услышать голос папы. Каждый раз они готовились к этим звонкам. Звонок мог поступить в любой момент с четырех утра до десяти утра, с учетом разницы во времени. Конечно, никто не спал. Мы ждали этого звонка. Я сидела с телефоном в руках. А кто-нибудь из детей обязательно ночевал со мной, чтобы если только раздастся звонок, не терять драгоценные минутки общения с папой, чтобы я могла сразу отдать трубку, а не бежать в комнату, их будить. И, конечно, они заранее готовились, думали, о чем рассказать папе. Пятнадцать минут всего: значит, пять минут на нос. За пять минут надо рассказать папе обо всем, что случилось за почти полтора года".
Экс-главу штаба Алексея Навального в Уфе Лилию Чанышеву приговорили в июне 2023 года, а в апреле 2024-го ей увеличили срок – до 9,5 лет колонии. Под арестом Чанышева была с ноября 2021 года. Ее муж Алмаз Гатин получил разрешение на свидание через 16 месяцев после ареста Лилии – на один час, через стеклянную перегородку, с разговором по телефону.
Томская муниципальная депутатка и бывшая глава штаба Навального Ксения Фадеева обвинялась по той же статье, что и Чанышева – о создании "экстремистского сообщества". Ксению взяли под стражу в ноябре 2023 года, а в конце декабря приговорили к 9 годам колонии. На момент подготовки доклада Amnesty International Фадеевой до сих пор не разрешили ни одного свидания с родителями – прошло уже шесть месяцев.
Журналистка Татаро-Башкирской службы Радио Свобода Алсу Курмашева в заключении уже более восьми месяцев, с тех пор ей ни разу не дали ни свиданий с близкими, ни звонков (семья Курмашевой живет в Праге, где жила и она сама – журналистка приехала в Россию навестить мать). В свидании с представителями консульской службы США – у Курмашевой два гражданства, российское и американское, – ей также отказали.
Превращение родственников в свидетелей по делу
Еще один способ лишить близких права на свидание с политзаключенных – сделать их свидетелями по уголовному делу, отмечает Amnesty International. Один из примеров такого рода злоупотребления – дело художницы и музыкантки Саши Скочиленко, которую в ноябре 2023 году осудили на 7 лет колонии по делу о "фейках" об армии России за антивоенные ценники. Девушка Саши, Софья Субботина, целый год, пока шло следствие, не могла ни видеться со своей партнеркой, ни звонить ей – потому что Субботину формально допросили как свидетельницу по делу и она числилась в материалах дела в этом статусе. К моменту передачи дела в суд Субботина перестала быть свидетельницей. Свидания с Сашей ей разрешили в апреле 2023 года – к тому времени Скочиленко провела под стражей год. Свидания длились один час и происходили два раза в месяц в комнате, разделенной стеклянной перегородкой. Также девушкам разрешили один телефонный звонок в месяц.
Журналистку Марию Пономаренко арестовали в апреле 2022 года, тоже по делу о "фейках" о российской армии. Во время рассмотрения дела в суде следователь заявил, что допросил в качестве свидетелей дочерей Пономаренко – им тогда было 13 и 16 лет. Поэтому, объяснял следователь, журналистка должна оставаться в СИЗО – чтобы не оказала давление на свидетельницу-дочь. Пономаренко приговорили в феврале 2023 года к 6 годам колонии.
Трудности переписки
Правозащитники приводят в докладе как минимум три примера возникновения проблем с доставкой писем политическим заключенных и получения ответов от них. Один из случаев – дело все той же Марии Пономаренко: активистка по имени Анна, ведущая с ней постоянную переписку, рассказала Amnesty International, что после перевода Марии в колонию – ИК-22 в Шипуново (Алтайский край) – она не получила от нее ни одного письма с марта 2024 года (интервью с Анной правозащитники провели в мае).
Другой политзаключенный, муниципальный депутат Алексей Горинов, осужденный по делу о "фейках" об армии на 7 лет колонии, 4 июня 2024 года смог передать своим сторонникам письмо, в котором сообщил, что уже две недели без объяснения причин ему не передают письма.
Юристка и правозащитница из Бурятии Надежда Низовкина рассказала Amnesty International, что ее подзащитная, активистка Наталья Филонова (она осуждена на 2 года 10 месяцев по обвинению в применении насилия к полицейскому, который ее задерживал) не получает писем в ИК-11 в поселке Бозой Иркутской области. От других корреспондентов письма Филоновой передают – но они проходят очень серьезную цензуру и доставляются с двухмесячной задержкой.
Внезапный этап
В феврале 2024 года в Москве приговорили к 2,5 годам колонии и взяли под стражу в зале суда правозащитника, одного из сооснователей "Мемориала" Олега Орлова. Его обвиняли в "повторной дискредитации вооруженных сил России" за антивоенную публикацию в соцсети. Семидесятилетнего правозащитника отправили в СИЗО-5, где он должен был находиться до рассмотрения жалобы на приговор. Жена Орлова Татьяна Касаткина сразу запросила свидание с мужем, ждала разрешения шесть недель и, наконец, получила его 11 апреля 2024 года. Но в ночь на 12 апреля Орлова внезапно отправили по этапу в колонию – о чем не предупредили ни жену, ни адвоката. Кроме того, это произошло до рассмотрения жалобы. "Такое обращение с Олегом Орловым и его близкими трудно оценить иначе как вопиющее нарушение права на посещение и контакт с семьей", – заключают авторы исследования.
Посетить мужа после этапа Татьяне Касаткиной удалось 13 июня – в СИЗО-2 города Сызрань.
В ШИЗО свиданий не дают
После перевода в колонию у осужденных появляется право на длительные и краткосрочные свидания – их количество и продолжительность определяется режимом колонии. Если это колония общего режима, разрешено шесть краткосрочных (по два-четыре часа) и четыре длительных (от одного дня до трех суток) свидания в год. В колонии строгого режима – три краткосрочных и три длительных свидания.
Однако после перевода в колонию многие политические заключенные становятся в них "нарушителями": под разными предлогами их помещают в штрафные изоляторы (ШИЗО) и помещения камерного типа (ПКТ). Так, политик Алексей Навальный был отправлен в ШИЗО 27 раз и провел там в общей сложности 295 дней за три года, пока не погиб 16 февраля 2024-го в колонии на Крайнем Севере.
Авторы доклада Amnesty International отмечают совпадение дат отправки политзаключенных в ШИЗО и визитов их близких в колонию. Так, 7 сентября 2023 года в ШИЗО до 13 сентября отправили депутата Алексея Горинова за то, что он якобы отказался представиться офицеру ФСИН. В день предполагаемого выхода из ШИЗО его снова туда поместили за нарушение режима. Это было накануне запланированного приезда родственников Горинова в колонию, свидание пришлось отменить.
То же самое произошло с политиком и бывшим коллегой Горинова по депутатской работе в Красносельском округе Москвы Ильей Яшиным. В мае 2024 года он оказался в ШИЗО за три дня до свидания с родителями.
"Трехдневное свидание должно было начаться в понедельник. Но в пятницу меня закрыли в ШИЗО, что исключает общение с семьей. Специально дождались вечера пятницы, чтобы ко мне уже не смог приехать адвокат и предупредить родных. То есть не просто сорвали свидание, а сделали так, чтобы отец с мамой отмахали 300 км с сумками и у ворот колонии услышали, что их сын в карцере и надо ехать обратно, – написал Яшин впоследствии в письме, опубликованном его соратниками. – Это – подлость. Хорошо, я понимаю: есть задача усилить на меня давление по политическим причинам. Не вчера родился и морально готов к таким вещам. Но вопрос к администрации: при чём здесь моя мама? Она не политик, не оппозиционный деятель. Зачем вы над ней издеваетесь? Вы осознаете, что наказываете больше ее, чем меня?"
Близкие других политзаключенных, поговорившие с Amnesty International на условиях анонимности, подтверждают эту практику и называют ее "чистым издевательством". Один из опрошенных отметил, что подготовка к таким визитам длится долго, как и дорога в колонию – как правило, речь идет о сотнях километров. Другой респондент напомнил, что родственники не только едут в колонию сами, но и везут посылки, которые нужно определенным образом подготовить, упаковать, подписать предметы в них. "Когда ты выбрал каждое яблоко, убедился, что каждое яблоко правильно упаковано, правильно подписано и вес указан правильный, и тебя развернули у ворот темницы – такое ощущение, что у тебя забрали часть души", – поделился собеседник.
***
Авторы доклада, опубликованного Amnesty International 26 июня, подробно перечисляют международные законы и предписания, которые нарушают российские власти, препятствуя родственникам встречаться, созваниваться и переписываться с осужденными. Однако, подчеркивают правозащитники, российские законы – в частности, Уголовно-исполнительный кодекс – защищают право обвиняемых и осужденных на свидания с родственниками и звонки. В сентябре 2024 года вступит в силу закон, который предоставляет матерям детей до 14 лет и отцам, воспитывающим детей без матери, дополнительное свидание, а также гарантирует право осужденным на 12 звонков в год (вместо шести, предусмотренных законом сейчас). Но следователи и сотрудники колоний могут произвольно лишать обвиняемых и осужденных этих прав, а суды не встают на сторону лишенных свободы людей.
"Проблемы российской системы исполнения наказаний и задокументированные нарушения прав человека выходят за пределы политически мотивированных дел", – добавляют правозащитники.
