Утром 13 октября в Минске белорусские силовики задержали и жестоко избили совладельца цветочного магазина Максима Хорошина. Вскоре после задержания его в шоковом состоянии из отделения милиции забрали в больницу сотрудники скорой помощи: врачи зафиксировали у Максима отек внутренних органов, отек мошонки, подозрение на перелом в области голени, многочисленные ссадины, а также заметили, что у него "полностью отбит весь левый бок". По словам самого Максима, его били дубинками и ногами.
После того, что с ним произошло, Хорошин уехал с семьей из Беларуси на реабилитацию в Литву. По словам мужчины, который согласился поговорить с корреспондентами Настоящего Времени, сейчас его лечат врачи и психологи, а также он встретился с лидером белорусского протеста Светланой Тихановской.
— Как вы себя сейчас чувствуете?
— Спасибо, уже получше. Главное, что в безопасности.
— Вы можете сказать, куда вы уехали из Беларуси?
— В Вильнюс.
— Какая реабилитация вам сейчас нужна?
— Ко мне приходят врачи, ставят мне капельницы, со мной работают психологи. Все, что нужно, у меня есть, самая большая поддержка.
— Что с вами происходило в тот день, когда вас избили? Мы все видели эти кадры, как вас вывезли из Первомайского РУВД Минска...
— Все началось в 8:30 утра. Мы не успели с супругой сесть в машину, как к нам вломились сотрудники. Мы даже не знали, кто это, мы, если честно, подумали, что это какой-то пранк (розыгрыш – НВ).
Открыв двери, они мне сразу нанесли три удара в лицо. Дальше я уже плохо видел, потому что у меня был очень сильно отекший глаз, сломан нос и [разбиты] губы. В мою же лужу крови меня положили лицом вниз и спросили, понимаю ли я, за что [меня бьют]. Я спросил: кто это вообще? Они сказали: работает милиция. Я знал, что это не милиция, я слышал название их подразделения. Это ГУБОПиК – это подразделение, которое бегает на митингах с дубинками без формы и просто лупит всех людей.
— Идентифицировать, кто конкретно вас избил, невозможно?
— Они все были в гражданской одежде, их было 12 человек. Я не понимаю, зачем было сразу меня бить. Если бы они представились, что они сотрудники милиции, я спокойно бы вышел из машины и проследовал бы туда, куда они сказали бы.
— Вы намерены дальше добиваться справедливости, добиваться возбуждения дел в отношении тех, кто вас избивал?
— Да, конечно, над этим сейчас работают мои юристы. Мы сняли все побои, конечно, мы будем писать в Следственный комитет. Но на сегодняшний день, к сожалению, все это бесполезно, потому что более 500 заявлений уже лежат в Следственном комитете больше трех месяцев, и ни по одному избиению не возбуждено уголовное дело. Они все время присылают людям отписки.
— Как можно добиться справедливости, если ГУВД Мингорисполкома информацию о вашем избиении назвал "непроверенной", именно по вашему делу?
— Как раз скоро им будут предоставлены все фотографии и эпикриз – это все у меня есть, это все через юриста будет подано им. Они даже не оформили меня. Когда меня завели в РУВД, я там даже не был оформлен. Когда приехал адвокат – через три часа, – я у них даже не был в базе, что я нахожусь там. Это полное незаконное задержание со всех сторон.
— Несколько дней после этого жесткого задержания и вашего избиения жители Минска выстраивались в очередь к вашему цветочному магазину. Вы ожидали такую поддержку?
— Нет, я не ожидал такой поддержки, я был в полном шоке. Но я понимаю людей, которые стояли к нам в очереди, потому что то же самое делали мы, когда те же ребята из ГУБОПиКа разбили витрину минской кофейни, и со следующего дня и до сих пор там стоит очередь горожан, чтобы поддержать эту кофейню. Мы делали то же самое.
Поэтому, с одной стороны, я удивлен, а с другой стороны, солидарность – это самое сильное, что есть сегодня у белорусов.
— Как вам кажется, почему именно этот ГУБОПиК, как вы его называете, пришел именно к вам?
— Этого я точно не знаю. Потому что когда они меня везли в РУВД, все их утверждения были, что я отвечу за то, что я создал какие-то чаты, где кто-то угрожает семьям МВД, где кто-то угрожает детям. На что я им сказал: "Вы точно меня с кем-то перепутали".
Они открыли мой телефон, увидели, что я хожу на митинги, и они сказали: "Если ты докажешь, что ты этого не делал, то мы тебя отпустим". В итоге когда меня привезли в РУВД, там была совершенно другая повестка дня – там просто начали бить и говорить, что я спалил начальнику ОМОНа дачу, что я разобрал водометы, что я бросался коктейлями Молотова. То есть просто полная околесица, у них нет никакой договоренности между собой. Их задача – просто запугать.
— Максим, что сейчас с вашим бизнесом?
— Все хорошо, все работает, очень много наших гостей, клиентов, все работает без нас.
— То есть жители Минска могут прийти и таким образом поддержать вас?
— Да, конечно.
— Вы опубликовали обращение недавно, где говорите, что вернетесь в Беларусь. А когда это произойдет? И что должно именно произойти, чтобы вы вернулись?
— Самое главное – это моя реабилитация с эмоциональной точки зрения. Я хочу уехать со своей семьей, хочу обезопасить всю свою семью, особенно свою супругу и шестилетнего сына. Вернусь в течение месяца. Но я точно не знаю, что меня ждет в Беларуси, потому что поведение властей с каждым днем [все более] непонятно.
— А вам сейчас кто оказывает поддержку: финансовую, моральную? Власти той страны, куда вы уехали, как-то с вами находятся в контакте?
— Да, конечно, мне звонят из Министерства иностранных дел Литвы. Мы встретились со Светланой Тихановской. Очень большое количество людей оказывают нам поддержку. За это им огромное спасибо.
— Вы впервые встретились со Светланой Тихановской?
— Да, впервые, но я очень рад, что я с ней встретился, потому что это законно избранный президент, все об этом знают.
— Какое впечатление она на вас произвела?
— Просто великолепное. Мы вдвоем плакали, обняли друг друга и поддержали друг друга.
— Вы верите, что в Беларуси возможно сменить власть мирным путем?
— Это сложный вопрос, о котором мы постоянно везде говорили до этих событий и после этих событий. Я верю, что белорусская эмоциональная сила намного сильнее всех этих дубинок и всей этой злости, поэтому я верю. Это просто вопрос времени.
— А после своего возвращения вы планируете выходить на акции протеста, если они продолжатся?
— Да, разумеется, я всегда буду дарить цветы всем.
— Максим, а кто для вас сейчас Александр Лукашенко?
— Незаконно избранный человек.
— Какое у вас отношение к нынешней власти?
— Такое же, как и у 97% нашего населения: это просто бандитизм.
