Общественность Абхазии бурно дискутирует на тему «продажи «Багнар-ГЭС» – малой гидроэлектростанции в селе Хышха Гагрского района, которую районная администрация выставила на торги. Сомнения вызывает законность подобной процедуры и стартовая цена в 1 млн 300 тысяч рублей, сопоставимая со стоимостью однокомнатной квартиры в Сухуме. Депутат Народного Собрания Абхазии, председатель комитета по государственно-правовой политике Валерий Агрба считает, что закон о приватизации не допускает продажу гидротехнического объекта.
– Валерий, поясните, позволяет ли закон о приватизации передать в частные руки гидротехническое сооружение? Речь идет о том, что администрация Гагрского района выставила на продажу «Багнар-ГЭС».
– Если открыть закон о приватизации, то там в переходных положениях сказано, что приватизация республиканской и муниципальной собственности производится только в соответствии с настоящим законом, то есть с законом о приватизации. И в статье 3, части 2 есть перечень пунктов, на которые закон, регулирующий все вопросы и отношения, возникающие при приватизации, не распространяется. Там дан большой перечень изъятий из закона о приватизации, в нем перечислены все объекты, которые не подлежат приватизации. Помимо гидротехнических сооружений также нельзя приватизировать денежные средства бюджетной системы, памятники, мемориалы, здания оборонного значения и так далее. Этот перечень установлен в части 2 статьи 3.
Везде должна быть логическая последовательность, и если исходить из подобной логики, то получится, что можно приватизировать и бюджетные средства бюджетной системы, и памятники, и, например, здание парламента или администрации президента, порты, автомобильные дороги?
Я слышу, что некоторые неправильно интерпретируют положения этого закона и говорят, что, раз этот перечень исключен, значит, закон не распространяется на него и можно объекты из этого перечня приватизировать. Но это – абсурд! Везде должна быть логическая последовательность, и если исходить из подобной логики, то получится, что можно приватизировать и бюджетные средства бюджетной системы, и памятники, и, например, здание парламента или администрации президента, порты, автомобильные дороги? Это не так, потому что эти исключения, эти изъятия были специально внесены в закон о приватизации, чтобы он на них не распространялся. В законе дан исчерпывающий перечень того, что не подлежит правовому регулированию в вопросах приватизации.
– Т.е. ее приватизировать нельзя, она не подлежит приватизации?
– «Багнар-ГЭС» – это гидротехническое сооружение (пункт 12), имеющее общегосударственное значение, как причалы, пристани и т.п. Все эти объекты изъяты из оборота и приватизации.
– При этом неважно, в какой собственности находится ГЭС – республиканской или муниципальной, и у кого на балансе?
– Да, поэтому я ссылаюсь на заключительные переходные положения этого закона (часть 1, статьи 37), где сказано, что с момента вступления в силу настоящего закона приватизация республиканской и муниципальной собственности осуществляется в порядке, предусмотренном этим законом. То есть, если эта собственность республиканская или муниципальная, она все равно должна регулироваться законом о приватизации.
– Скажите, пожалуйста, Валера, как законодатель, как вы оцениваете тот факт, что администрация Гагрского района выставила «Багнар-ГЭС» на конкурс с целью приватизации?
– Здесь можно дать такую оценку: если этот объект признается гидротехническим сооружением, то он, конечно, не подлежит приватизации. И в этом случае, естественно, выставление такого объекта на торги неправомерное.
– Администрация Гагрского района указывает начальную цену 1 млн 300 тысяч рублей за малую ГЭС площадью 419 кв.м. Это фактически стоимость однокомнатной квартиры в Абхазии. Как бы вы прокомментировали и начальную цену тоже?
Закон о приватизации имеет отсылки на оценку объектов, подлежащих приватизации, именно по рыночной стоимости, проведенной соответствующими компетентными организациями
– В первую очередь, конечно, нужно установить оценочную стоимость. У нас есть закон об оценочной деятельности, есть компании, которые получили соответствующую лицензию, и они должны быть привлечены для оценки не номинальной, а рыночной стоимости, раз идет речь о приватизации. И здесь имеют значение разные факторы, влияющие на конечную цену подлежащего приватизации объекта: срок эксплуатации, износ, амортизационные отчисления. И вывести точную цену может только лицензионная организация, занимающаяся оценочной деятельностью. Кстати, закон о приватизации имеет отсылки на оценку объектов, подлежащих приватизации, именно по рыночной стоимости, проведенной соответствующими компетентными организациями.
– Вы интересовались этой темой, пытались узнать, была ли проведена такая оценка и как возникла такая цена?
– Нет, таких данных у меня нет, потому что информация о том, что «Багнар-ГЭС» выставлена на торги и определена такая сумма, совсем недавно появилась в СМИ. Но так как парламент только сегодня вышел из отпуска, и сегодня у нас было первое заседание, не было возможности изучить этот вопрос.
– Статья 12-я закона о приватизации говорит о том, что в СМИ должны быть опубликованы отчет о приватизации, ее условия, причем, не менее чем за месяц до дня продажи. Помимо того, что вы сказали, что такая приватизация незаконна, мы еще и не видим никакой разъяснительной информации.
– В части 3, статьи 12 есть пункт об обязательном информационном сообщении при продаже республиканской или муниципальной собственности о начальной цене, способах приватизации, форме приватизации и т.д. Это все действительно указано, потому что приватизация осуществляется на принципе гласности. И пункт 1, части 1, статьи 2-й говорит об открытости деятельности органов государственной власти и местного самоуправления. В самом законе прописано, как должны действовать органы государственной власти и местного самоуправления.
– Я видела комментарии, в которых люди говорят, что малые ГЭС ничего для Абхазии не значат, что они не в состоянии ничего Абхазии дать, никак не могут повлиять на улучшение ситуации с обеспечением электроэнергией населения. Скажите, пожалуйста, вы согласны с этим?
Все эти малые ГЭС были в Абхазии практически на каждой реке, их было семь или восемь, и они входили в единый комплекс энергосистемы. Поэтому говорить о том, что они ничего нам не дают, – это просто дилетантство
– Люди, которые пишут комментарии в социальных сетях, в зависимости от возникающего вопроса, думают, что они специалисты в разных областях – в вопросах здравоохранения, электроэнергетики, оборонного характера, бюджетной системы, во всем. Но в советское время, когда была плановая экономика и все это планировалось, были специалисты, которые планировали – инженеры, гидротехники, – я не думаю, что они были глупее и хуже разбирались в своей области, чем те, кто комментирует эти вопросы в соцсетях. Я не думаю, чтобы они делали что-либо без необходимого эффекта для экономики.
Все эти малые ГЭС были в Абхазии практически на каждой реке, их было семь или восемь, и они входили в единый комплекс энергосистемы. Поэтому говорить о том, что они ничего нам не дают, – это просто дилетантство людей, которые, как я уже говорил, являются специалистами широкого профиля, особенно анонимы, которые пишут в соцсетях.
Естественно, они имеют существенное значение, потому что в советское время, помимо обеспечения населения, у нас работали заводы, фабрики, и ИнгурГЭС вместе с этими малыми ГЭС составляли единый комплекс, который в полном объеме обеспечивал Абхазию. И не было у нас ни перебоев, ни дефицита в электроэнергетике. Поэтому все эти разговоры по большому счету не имеют ничего общего с энергетической отраслью.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетии
